Змеиное плетение

— Ты тоже можешь делать волшебные вещи, да? — спросил маленький Поттер. — Прямо как я? Теперь я понимала, почему все так заостряли внимание на глазах мальчика во всех фильмах и книгах. Они и вправду притягивали взгляд и очень необычно поблескивали. Чистый зеленый цвет без каких-либо примесей. Даже мой изумрудный левый глаз не был столь красив. Ребенок рассматривал новое для него существо — домового эльфа: бледная сероватая кожа, лысая голова, непропорционально длинные руки, огромные островатые уши, напоминающие размах крыла летучей мыши. Пожалуй, если бы я не видела их в фильмах в моем мире, то тоже была бы поражена при первой встрече, или, по меньшей мере, напугана. — Да, Гарри, — ответила ему я и присела рядом. На диван, расположенный в одном краю гостиной, могло поместиться ещё с десяток детей. Но я не стала приближаться к мальчику слишком близко, чтобы не напугать его своими действиями. — Меня зовут Миона. Я волшебница, как и ты. Ребенок поежился, посмотрев в пол, и сжал ладони в один большой кулак. Он не знал, что ему делать или говорить. Оно и понятно, его забрали из дома, бросили, хоть и на довольно короткий срок, а теперь собираются что-то с ним делать. Я кивнула своему эльфу. Сеир тут же исчез на мгновение, после чего появился с огромной кипой газет и других бумаг. Прежде, чем рассказать Гарри правду о его родителях, стоило чуточку больше расположить его к себе, чтобы показать, что он может доверять мне и эльфу. — Почему ты забрала меня из дома? — задал ребенок логичный вопрос. — Понимаешь, — начала я издалека, осторожно подбирая слова, подводя мальчика к нужным мне выводам, — всю свою жизнь ты находился рядом с теми, кто не обладает Высшим Даром этого мира — магией. Есть несколько вещей, которые тётя с дядей тебе не рассказывали. Первая из них, вот это письмо. Ты и сам знаешь, сколько раз его пытались доставить к вашему дому. Думаю, сейчас самое время его прочитать. Ты ведь узнаешь его? — я протянула Гарри заветное письмо, отданное Петунией перед трансгрессией. Дрожащими руками мальчик взял его из моих рук и стал со всей силой тереть его руками, стараясь максимально разгладить этот клочок бумаги. По мере изучения, глаза Гарри становились всё больше. — Хогвартс… Это точно не шутка? — с надеждой спросил он, неосознанно прижимая пергамент к своей груди. — Уверяю тебя, это не шутка, — ответила ему я. — Ты зачислен в эту школу с момента рождения и совсем скоро сможешь увидеть её собственными глазами. Гарри хотел было сказать мне что-то, но не решался, внутренне борясь со своими страхами. На подобный случай я заготовила одну вещь. Сказать по правде, совершенно не хотелось использовать подобный способ, но и терять целую кучу времени, которого и так не было, тоже было нельзя. Если посмотреть с этой стороны, Кровняк проделал со мной нечто похожее. Только совершенно на другом уровне. Я попросила домового эльфа принести напитки. Вскоре, перед нами, на довольно широком прозрачном столике, украшенном свежими цветами в хрустальной вазе, появились две невысокие белые чашки и новая порция утренних блинчиков. Не сомневаюсь, мальчик не отказался бы от такого перекуса. — Твои мама и папа тоже учились в этой школе, — я закинула ещё одну удочку. Как я и предполагала, Гарри отреагировал на это очень бурно, едва не подскочив на месте. — Но прежде, чем я расскажу тебе о них то, что скрывали твои опекуны, может быть, перекусим? Ты ведь не откажешься составить мне компанию? После слов о его родителях, казалось, мальчик готов сделать всё, чтобы я ему не предложила или приказала. Хоть принять Тёмную Метку. Обдумывание данного разговора заняло у меня утром очень много времени, а теперь, когда ребенок находился прямо передо мной, я не была уверена в правильности своих действий. Всё же, он лишь пешка в игре более важных фигур. Родись он на пару дней позже, и место знаменитого мальчика занял бы Невилл Долгопупс. Изменило бы это хоть что-то? К сожалению, это неизвестно никому. Пока мальчик допивал чай, уплетая сытные блинчики, я терпеливо ждала. Просто ждала, пока пройдут невероятно длинные пять минут, чтобы продолжить разговор. Было заметно, как движения Гарри становились всё раскованнее, а сердцебиение замедлялось, приходя в нормальное спокойное состояние. — Вкусно? — спросила его я. В моих руках находилась чашка, которую я нервно теребила. — Очень, — честно ответил мальчик, вытирая рот предложенной Сеир салфеткой. — Спасибо. Что же, оттягивать этот момент больше нельзя. Старинные лакированные часы с кукушкой, висевшие над входом в гостиную, пробили ровно два часа дня. Я сняла кроссовки и залезла на диван вместе с ногами, занимая максимально удобную для себя позу. В руках у меня находились несколько журналов с фотографиями, связанными с семьёй Поттер. Спасибо Сеир, что он быстро смог обнаружить подобные вещи в лавке старьевщика по моей просьбе. Думаю, мальчик должен быть удивлен, увидев свои первые движущиеся фотографии, тем более родителей. Вздохнув, я передала Гарри первую газету. Центральный заголовок, бросающейся в глаза, гласил: «Самая пышная свадьба года! Как скоро ждать первенца?». Под ним располагалась фотография, сделанная в одном из домов Поттеров, где молодожены держатся за руки и слегка тянутся в друг другу за первым брачным поцелуем. Увидев всё это, глаза мальчика пробежались по самой статье и стали наполняться слезами. — Твои родители, Лили и Джеймс, тоже являлись волшебниками. Очень сильными и уважаемыми в магической среде. Твой папа, Джеймс Поттер — чистокровный волшебник, а мама — маглорождённая, — видя непонимание в детских глазах, я пояснила данный момент. — В мире существуют три вида волшебников: те, которые родились в строго магической семье, где на протяжении столетий браки заключаются только между волшебниками, в чей род не входят люди без Высшего Дара, — их называют чистокровными; есть же совершенно противоположные волшебники, которые родились в семье, ранее не обладающими никакими признаками использования магии, их называют маглорождённые, от слова «магл» — то есть, не волшебник, обычный человек, как твои тётя и дядя; и есть третий вид — полукровки, смешанные волшебники. Мальчик задумчиво почесал макушку, после чего неуверенно кивнул. Как бы он не притворялся, было видно, что эта информация ещё плохо усваивалась в его мозгу. Ещё бы, только узнал, что сам является волшебником, как оказалось, что его родители были такими же. К сожалению, это было только начало разговора. Предстояло поведать ребенку об участи его родителей, и о том, что совершил это преступление мой кровный родственник. Реакцию на такое извещение я даже представить не могла, поэтому пыталась подойти к вопросу как можно мягче. Ведь это могло отпугнуть его от меня. — Лили и Джеймс, твои мама и папа, начали общаться ещё в школьные времена, они учились на одном факультете. После свадьбы появился малыш, — я с улыбкой посмотрела на Гарри и протянула вторую газету. Новая фотография показывала радостных родителей с ребенком на руках. По правую руку от Джеймса стоял сияющий Сириус Блэк, сжимающий плечо довольного друга. — Кто это? — спросил Гарри, показывая пальцем на черноволосого мужчину. Этой темы очень хотелось бы избежать, но отмолчаться было нельзя. Никто бы не поверил, что я владею информацией об истории жизни его родителей, а про такого человека узнать не удосужилась. Даже сам Гарри бы понял это. — Твой крёстный отец, Сириус Блэк, чистокровный волшебник, который почти отказался от своей семьи из-за… Не совпадающих взглядов на жизнь и магию. Лучший школьный друг твоего отца, — максимально честно ответила ему я. — А почему тогда не он пришел за мной, а ты? — голос мальчика почти перешел на шепот, когда он задавал этот вопрос. — Он что, тоже умер? Как и мама с папой? Никогда не умела утешать людей, детей в особенности, но сейчас Гарри всем своим видом просто требовал сочувствия и понимания. Я приблизилась максимально близко к нему и погладила мальчика по голове. Его глаза заблестели ещё сильнее, но он пока не давал волю слезам, старательно сдерживаясь. Подобное даже вызывало уважение. — Нет, Гарри, он жив. Уже долгие годы Сириус находится в магической тюрьме по ложному обвинению. Он не может покинуть её самостоятельно, но я обещаю тебе, что помогу добиться справедливости в этом вопросе и вернуть тебе крёстного. Правда, очень надеюсь, что это будет не скоро. Но даты ведь я не называю. — Зачем ты всё это делаешь? Зачем помогаешь мне? — спросил мальчик, заглядывая мне в глаза. Самый тяжелый для меня момент настал. Придерживая ребенка за плечи, чтобы не смотреть на его любопытные глаза, и стараясь говорить как можно быстрее, избегая встречных вопросов, я поведала Гарри правду о смерти его родителей. Он узнал, что причиной тому послужил мой дядя — Том Реддл, зовущий себя лордом Волан-де-Мортом или Тёмным лордом, которого я ненавижу не меньше самого мальчика. Узнал и о том, что Альбус Дамблдор оставил беззащитного ребенка на пороге Вернона и Петунии в надежде, что они позаботятся о малыше. Умолчала я только об одном моменте — о причастности ко всей этой истории Северуса Снейпа. Точно не могу сказать, что послужило тому причиной. Наверное, если сильно задуматься, то мужчина и так уже наказал себя за преступление десятилетней давности. Он лишил себя воли и будущего, ради любимой женщины, которую так и не смог спасти. И совесть сама ему хороший учитель. И, если всё пойдёт по плану, то зачем настраивать ребенка против его будущего декана, да и просто преподавателя? После моего длительного монолога, мы облокотились на спинку дивана и просто лежали, ни о чем не говоря. Молчание тянулось долго, каждый думал о своем, и не намеревался разорвать эту тягучую атмосферу боли и отчаяния. Гарри уткнулся мне в плечо и закрыл глаза. Не представляю, что в этот момент творилось у него в голове. Буря, не меньше. Осознать всё, что он узнал за сегодняшний день было невероятно трудно. Однако давать ему «Тихую Гавань» я твёрдо отказалась. Ему нужно пережить этот момент и двигаться дальше, без всяких дополнительных средств. Не стоит превращать его в кого-то, подобного мне. Сжав кулаки, мальчик проговорил: — Спасибо, что рассказала мне про маму и папу. Я поступлю в Хогвартс и стану лучшим волшебником, как и они когда-то. Даже если тётя с дядей запретят мне, — последнее было сказано с некой долей сомнения. Всё же, он понимал, что от его родственников очень многое зависит. — Гарри, скажи мне, как думаешь, почему Петуния ненавидит любые проявления, и даже разговоры, о магии? Мальчик с недоумением посмотрел на меня и сказал первое, что пришло ему в голову: — Она завидовала маме? — Возможно, — кивнула ему я, — но, думаю, дело не только в этом. Из-за магии, неожиданно появившейся в их магловской жизни, она потеряла сестру, которую очень любила. Может они и ссорились очень часто из-за волшебства, но близкие люди не отворачиваются от тебя в один момент, чтобы ты не сделал. Кровные узы куда сильнее, чем кажутся на первый взгляд. — Хочешь сказать, они против моего поступления в Хогвартс только по тому, что я мог, как и мама… — Кто знает, Гарри, кто знает. Вот вырастешь, и поговоришь с ними на эту тему, когда все вы будете готовы к такому сложному разговору. После очередной молчаливой паузы, мальчик решительно посмотрел на меня и проговорил: — Я понимаю, что ты пытаешься лишь искупить вину из-за того, что сделал твой дядя, но я очень благодарен тебе за… Всё. На такие слова я лишь обняла ребенка покрепче. От всего свалившегося на него за такой короткий промежуток времени, он устало зевнул. Часы показывали половину четвёртого, впереди ещё была куча времени, но мальчик пока был не готов. Я рассказала ему о разговоре с Петунией и Верноном, точнее о его окончании. Гарри был очень рад, что останется у меня не только на время до Хогвартса, а и на все зимние каникулы. Он не очень хотел видеть родных из-за той лжи, которую они скармливали ему на протяжении всей жизни о родителях. Но было видно, что мои слова о потерянной сестре слегка сгладили ситуацию. От предложения отдохнуть и поспать мальчик не отказался. Сеир показал ему заранее подготовленную ванную комнату и спальню. Через полчаса Гарри уже спал, не обращая никакого внимания на всё, что его окружало. Самое тяжелое осталось позади. Я была безмерно рада зелью доверия, которое передал мне Кровняк. Уж не знаю, кто его приготовил, но не сомневаюсь, что оно немало помогло мне в разговоре. Как и было указано, Сеир добавил в чай Гарри всего несколько капель. Такого количества могло хватить на короткое воздействие, лишь придав ребенку нужный настрой, не более. По словам моего домашнего эльфа, второй раз такой фокус провернуть незаметно уже не получится. Ингредиенты, входящие в состав этого зелья, вызывают сильное привыкание, при этом уменьшая с каждым разом воздействие на организм. Это означало, что каждый раз нужно было бы давать больше зелья, постоянно отравляя тело человека. Медленное доверительное убийство. Отвратительный способ манипулирования кем-либо. Я бы воспользовалась таким только в крайней мере, если бы не знала альтернатив. Как сейчас. Но сегодня доза была самой маленькой, почти не приносящей вред самому ребенку. И повторять подобное я больше не собиралась. Ведь самое важное уже было сделано — Гарри прислушивался ко мне и даже начал проявлять доверие. Большего на данный момент и не требовалось. Причиной, почему я использовала зелье, была банальная неуверенность в своих словах и действиях. Любая сказанная не так фраза могла отпугнуть ребенка, лишив возможности нормального дальнейшего взаимодействия. Не знаю, смогла ли бы я сама справиться со всем этим. Но лучше было не рисковать. Остаток дня мы с Сеир провели в планировании завтрашнего дня, каждой его детали. Большая ответственность ложилась на самого домашнего эльфа, который должен был провести с мальчиком очень много времени, показывая ему Косой Переулок. У меня же были совершенно другие планы...