Змеиное плетение

Разбудил меня настойчивый эльф, раздвигающий плотные занавески, впуская в комнату яркий солнечный свет. От этого я зажмурилась, привыкая к нему. Чувствовала я себя на удивление хорошо, тело было отдохнувшим, а голова подозрительно ясной. — Госпожа, наконец-то, — подскочил ко мне Сеир. Он внимательно осмотрел меня, после чего приложил свою маленькую ладошку к моему лбу. Я хотела было скинуть её, но вовремя остановилась. Домовой эльф никогда не причинит вреда своему хозяину. Если правильно его воспитать, конечно. Иначе появится большой шанс на воспитание второго Добби. Меня и первый то раздражал тем, что пошел против установленных столетиями правил. Второго такого история не вынесет. — Сколько сейчас времени? — сонным голосом спросила, шумно зевая и прикрывая рот ладонью. — Десять часов дня, госпожа, — ответил эльф. Его голос стал более жестким и уверенным, если сравнивать с нашей первой встречей. Уж не знаю, что послужило этому причиной, но так он смотрелся намного лучше, как истинный слуга благородной семьи. Или того, что осталось от этой самой семьи. — Вы проспали больше суток. — Что? — вскрикнула я, присев обратно на краешек кровати. — По словам мистера гоблина, так и должно быть после «Тихой гавани». С этим сном я потеряла целый день, который могла потратить на что-то важное. Обвинять Кровняка бесполезно, его вклад в мою жизнь уже и так неоценим. А зелье… Весьма полезная вещь. И если уменьшить дозу, то можно принимать его и чаще. Логика часто нужна больше, чем эмоции. Особенно в моем положении, когда любая ошибка может стать фатальной. Сеир отчитался о проделанной работе. За всё это время он успел перенести мои вещи, разобрать их и разложить на свои места. Комната стала выглядеть более живой и с первого взгляда становилось понятно, что тут кто-то обосновался. Остальные помещения тоже преобразились, что не могло не радовать. Эльф совершил очень много покупок. Скорее всего, Кровняк дополнил уже существующий список необходимых вещей. Школьный чемодан уже был собран и отличался от всех, что я видела в фильмах, не только цветом, но и формой. По словам Сеир, если дотронуться к нему с определёнными словами, то он сможет трансформироваться в рюкзак. В основном, такую магию используют старшие курсы, чтобы эльфы замка не смогли обнаружить запрещенные вещи, например, алкоголь, или семейные артефакты. После водных процедур, я надела длинную черную футболку с названием какой-то модной группы и серые шорты. Кухня уже наполнилась приятными запахами, которые так и манили. Завтрак прошел в обсуждениях дальнейшей работы. Ещё многое нужно успеть сделать, а до поездки в Хогвартс оставалось всего два дня. Самое главное — это завтрашняя поездка к Гарри Поттеру, где бы он не находился. Власть над крестражем я никому не отдам. Он только мой. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы удержать контроль над ребенком. Гарри играет большую роль не только в игре Дамблдора, но и в моих грядущих далёких планах. Буду надеяться, что задуманное мной вообще осуществимо. Но, забегать далеко вперёд не буду. Кто знает, как жизнь может повернуться. Жди, Том, просто жди. Я очень хочу встретиться с тобой. И ты явно не будешь рад этой встрече, обещаю. Три большие коробки, лежащие рядом со входом в библиотеку, единственные остались не разобранными. По просьбе моего Компаньона, Сеир лишь перенес их подальше от входа. Если это то, о чем я думаю, то начать свое обучение необходимо именно с них. Жаль, что до школы сделать этого я не успею. В маленьком саду было решено построить беседку с видом на цветочную поляну. Дополнительный подвал, который будет расположен под этим сооружением, я хотела бы оборудовать под лабораторию. Что-то мне подсказывает, что она мне просто необходима. Сеир полностью одобрил такой выбор, сказав, что у каждого чистокровного волшебника есть подобное помещение. Правда, его нужно будет зачаровать, но вряд ли это большая проблема. На мой приказ обустроить вторую спальню, эльф отреагировал понимающе. Гость, возможно, прибудет в ближайшее время, и к этому стоит подготовиться по всем правилам. Нужно произвести на него подобающее впечатление. Когда блинчики с клубничным джемом закончились, я уже знала, что должна сделать в первую половину сегодняшнего дня. Прежде, чем я приступила к выполнению своих планов, Сеир остановил меня и протянул прямоугольную коробочку, обитую очень красивой тканью. Короткий ворс приятно щекотал кожу, а цвет его напоминал фон семейного гобелена Слизерина. По словам эльфа, данный предмет передал ему Кровняк ещё вчера, прежде, чем тот появился в автомобиле Аларика. Приоткрыв верхнюю крышку, я ахнула. Внутри лежала длинная волшебная палочка изумрудного цвета, рукоять которой обвивала белая змея, державшая в своей пасти крохотный фиолетовый цветок. — Эта палочка пролежала в сейфе Салазара больше шести столетий. А после прохождения Вами ритуала получения родословной, она начала биться о двери, требуя, чтобы её выпустили и вернули законному владельцу, — рассказал Сеир то, что поведал ему Кровняк. — Ветвь сирени и зуб василиска — редкое сочетание. Символика сирени неоднозначна. С одной стороны, она является символом весны, вечной любви, с другой — символом печали. Кому из членов вашей семьи она принадлежала раньше, и принадлежала ли вообще кому-то — неизвестно. С трепетом я провела указательным пальцем по всей длине волшебной палочки. Гладкая и приятная на ощупь. Как только я взяла её в левую руку, поток тепла разлился по всему моего организму. Татуировка тоже отреагировала на данный артефакт — усиливая поток тепла в руке. Что же, они нашли взаимопонимание. Эта мысль вызвала у меня легкую улыбку. Кажется, я начинаю ко всему этому привыкать. С одной стороны, было жаль, что последняя причина моего похода в Косой Переулок решилась сама собой. С другой — если выбирать между короткой вылазкой в магическую часть Лондона и семейной реликвией, я бы и сама выбрала последнее. Пока Сеир приводил в порядок оставшиеся комнаты и маленький сад, я засела за посылкой от гоблина. Часть книг, присланная им, была практически не читаема из-за обилия профильной терминологии. К такому я пока не готова. Однако, одна фраза меня сильно заинтересовала. Автор книги «Высшая Ритуалистика: Непростительные» указал, что если волшебник серьезно намерен овладеть этой наукой целиком и полностью, то начинать ему стоит с изучения рун и магических обрядов. И только потом, достигнув в тех областях немалого успеха, можно приступать к самой ритуалистике. Именно из-за своей сложности этот предмет не изучают практически ни в одной школе. А если и есть исключения, то дальше простых ритуалов, доступных даже десятилетнему ребенку, они не заходят. Значит, нужно нанять репетиторов по этим двум предметам. На мою просьбу найти подходящих людей, Кровняк ответил согласием. У него на примете есть несколько подходящих кандидатур. Правда, один из них скрывается от Авроров, не желая провести остаток своей жизни в Азкабане. О причинах данного страха гоблин распространяться не стал, написав лишь, что с таким человеком нужно пообщаться в живую, чтобы составить о нём правильные выводы. До Рождества, к сожалению, смысла нанимать новых людей нет. Времени на то, чтобы каждый вечер убегать домой и обучаться дополнительно не будет. По крайней мере, на первых курсах. Это привлечёт слишком много ненужного внимания. Меня больше волновал другой момент, до поездки в Хогвартс оставалось всего два дня. За это время выучить весь этикет и начальные знания о магии, коими будут владеть дети из чистокровных семей, просто невозможно. По словам моего домашнего эльфа, он может сделать это, но с условием, если мы не будем прерываться на любую другую деятельность, кроме быстрого обеда. Я прекрасно понимала, для чего это было сделано — чтобы во время обучения концентрация внимания была максимальной. Меня несколько смутили слова Сеир… Уж не знаю, кому он служил раньше, но явно это было в благородной семье. Это не могло не радовать. Но и настороженности прибавляло. Столько информации, сколько попытался впихнуть в меня домовой эльф за день, я не узнавала за всю свою прошлую жизнь. Каждая деталь, каждая мелочь в поведении, словах и жестах имела значение. И запомнить всё это — ужасно сложное дело, если раньше никогда с таким не сталкивался. За шесть часов я исписала довольно толстую тетрадь, чтобы не упустить ни одну деталь. Сеир оказался потрясающим учителем, а вот я — не очень толковой ученицей. Многие моменты заставляли меня переспрашивать одно и тоже по несколько раз. А самым нелюбимым ответом для меня на все времена останется: «Таковы традиции. Это нужно знать». Не уверена, что в моей голове осталась и половина заложенных Сеир знаний. Эльф ещё пытался уговорить меня заняться танцами на рождественских каникулах, но это явно было выше моих сил. Если уж я и решила стать достойной Слизерина, то на такие обыденные вещи для чистокровных магов как танцы, времени оставаться не будет. А делать это в ущерб для магических знаний просто глупо. В конце дня голова ходила кругом. Мне пришлось даже выпить несколько капель «Тихой Гавани», чтобы мозг продолжал эффективно работать. Сеир, конечно, сопротивлялся, но запретить делать это он не мог. Перед сном, после завершения всех приготовлений к решающему завтрашнему дню, я решила почитать книгу для начинающих славянских магов. Родной язык приятно ласкал зрение и слух, хоть и навевал сильную ностальгию. Как оказалось, на одном из курсов, русские студенты изучают всевозможные обряды и ритуалы для усиления своих магических способностей, преподнося магии различные дары. И для них это обыденное дело, не важно какая у тебя кровь. Магию у них не просто чтут, а буквально боготворят. Автор, описывающий этот момент в своем учебнике, заявляет, что именно это и делает всех славянских волшебников сильнее своих коллег. Что-то подобное говорил и Сеир. Те волшебники, кто следуют древним родовым традициям по сбережению волшебства, становятся сильнее из поколения в поколение. В этом состоит огромное различие между чистокровными магами и маглорожденными, которые только пользуются дарами магии, на давая ей ничего взамен, тем самым ослабляя магию в целом. На моей памяти, это первая причина, почему чистокровные волшебники ставят себя выше остальных, и упрекать их в подобном не стоит. По правде, в этом положении я склонна даже согласиться с ними. Но почему тогда, если обряды настолько важны, им не обучают в Хогвартсе? В Дурмстранге есть целый изучаемый раздел по ним, входящий в состав «Тёмной магии». Не понятно, почему именно там, но сути это не меняет. Давно ли благодарить Магию за дар стало унизительно? Или есть иные причины? Пока мне это неизвестно, но сам по себе вопрос довольно интересен. Это было последней мыслью прежде, чем я вновь окунулась в царство Морфея. К великой радости, сны в этом мире мне ещё ни разу не снились. По крайней мере, я их не запоминала. Новый день встретил меня головной болью и густым туманом за окном, скрывающим ненавистное мною жаркое солнце. День предстоял насыщенный, а значит тратить время на развлечения было нельзя. Сеир за ночь договорился о строительстве уже оговоренной нами беседки в саду, чему я была несказанно рада. Ещё бы покрасить внешние стены дома в более приятный, чем изначальный болотный, цвет — и было бы идеально. Но это решено было оставить на потом. В момент, когда мы с эльфом собрались трансгрессировать к известному всем выжившему мальчику, в окно тихо постучались. Маленькая бурая совушка одиноко стояла на подоконнике и заглядывала в окно дома, выясняя, есть в нём кто-то или нет. Сеир быстрыми движениями впустил птицу и отвязал с её лапки тонкое письмо. Почерк уже был мне знаком, так что я сразу приступила к его прочтению.

«Дорогая Миона, Ты была права, мама очень злилась. Но не на то, что ты отправилась в Косой Переулок одна, а на то, что не рассчитала свое время и Аларик с Джин всё узнали. Мама сама открыла комнату с камином, когда узнала о нашем плане. Как она догадалась, я точно не знаю. Когда ты воспользовалась порохом, на тебе осталось отслеживающие заклинание, поставленное мамой, так что она знала, что ты в безопасности и с тобой ничего плохого не случилось. Она попыталась донести это твоим приёмным родителям, но те и слушать ничего не хотели. А на слова о волшебстве вообще стали обвинять во всех известных им психических болезнях! Было очень неприятно это слушать. Думаю, они не поверили в волшебство, даже когда ты вышла из камина. Может подумали, что это такой хитрый фокус или ещё что-то. А после твоего исчезновения прямо из машины… Были в бешенстве. Маме пришлось наложить на них успокаивающие чары и отправить домой. Вчера они снова приходили, но уже привлекли полицию. Они обыскали весь дом, каждую комнату, а потом просто ушли, выписав Аларику большой штраф. Миона, они так просто не отступятся. Они очень переживают за тебя, может стоит просто поговорить с ними? Подумай об этом, подруга. Ты написала другую фамилию, а значит, ты нашла свою настоящую семью, я очень этому рада! Мама сказала, что ты из древнего магического рода. Однако попросила держаться от тебя подальше. Я не понимаю почему, так что не буду её слушать! Ты моя подруга, и ничего это уже не изменит, правда? Теперь я понимаю, почему ты тоже поступаешь в Хогвартс, а не в магическую школу США! Мне пришло приглашение, так как я родилась недалеко от Лондона, и мы с родителями переехали, когда мне исполнилось пять лет. А тебе сама Магия велела тут учиться! Жаль только, что на один факультет мы не попадем. Я очень хочу в Когтевран! Буду самой лучшей ученицей, первой по знаниям на потоке! Вот увидишь! Даже ты не сможешь меня опередить! Буду ждать тебя в поезде, Твоя подруга, Мэнди.»

Теперь идея со стиранием памяти уже не кажется такой уж неправильной и неэтичной. Если нападки на семью Мэнди будут продолжаться, то решительные меры принять придется. Одним письмом от Аларика с Джин не отделаешься. А объяснять им, что в теле их приёмной дочери находится совсем другой человек... Да кто вообще в здравом уме поверит в такое? Это слишком... Тонкое дело. Моих сил и знаний было недостаточно, чтобы даже предположить варианты поведения и решения данной проблемы. Поэтому я написала Кровняку обо всём этом, ожидая совета. В ближайшие часы ответа ожидать не стоит, всё же работа в банке не сводится только к общению со мной. Я и так нагрузила его одновременно довольно большим количеством задач, не сомневаясь, что он справится со всем, приносящим прибыль ему в карман. Эльф дал сове Мэнди печенье в благодарность за доставленное письмо. Она довольно заурчала и приняла угощение, после чего улетела через открытое окно. Время уже приближалось к полудню, когда мы покинули дом. Вторая в моей жизни трансгрессия оказалась ни капельки не приятнее предыдущей. Пришлось подождать минуту, прежде чем я снова смогла нормально двигаться. Осмотревшись, я поняла, что мои подозрения оказались правильными. Как и в фильме, семья Дурсль вместе с Гарри переехала в какой-то крохотный дом в центре скалистого острова. Погода, несмотря на завершающееся лето, стояла прохладная. А время было совершенно невозможно угадать из-за низко нависших тяжелых туч, заполонивших дневное небо, делая его практически неотличимым от ночного времени суток. Тёмные цвета заполонили весь горизонт, делая представшую перед нами картину всё более мрачной. Обветшалый дом, казалось, шатался от ветра и грозил рассыпаться в любой момент. До него было страшно дотрагиваться, не что постучать в двери. На стук никто не ответил, хоть и было слышно, как в доме находятся и передвигаются люди. Это заставило меня стать более настойчивой. Сеир хотел войти в дом с помощью магии, на что я предупредила его о присутствии маглов, которые хоть и знают о существовании магии, но относятся к ней крайне негативно. В конце концов, после десяти минут непрерывного стука, дверь отворил раздраженный Вернон Дурсль. Увидев перед собой ребенка на пару с каким-то странным существом, мужчина опешил. Но быстро отошел и попытался с силой захлопнуть двери у нас перед носом. Понимая его намерения, я, благодаря своему небольшому росту, прошмыгнула в дом быстрым шагом направилась к камину. Не представляю, как в таком помещении вообще возможно жить. На улице было в разы теплее, чем тут. Хоть прихожая и была совмещена с гостиной, но её размеры поражали: такого пространства еле хватило бы на семейную пару, но никак не на детей. Дом срочно требовал ремонта не только снаружи. Отклеенные во многих местах обои, скрипучие половые доски, неработающие лампочки — и это только начало длинного списка неисправностей. Не сомневаюсь, они переехали в этот дом всего пару дней назад, иначе Петуния бы уже успела разгрести этот кошмар, делая его пригодным к нормальному существованию. Кивнув своему домовому эльфу, я обратилась к стоящему рядом со мной разгневанному мужчине: — Мистер Дурсль, я пришла к Вашему племяннику Гарри, — мой голос звучал спокойно и размеренно, входя в резонанс с дикой атмосферой этого дома. После достаточно громкого щелчка пальцами Сеир, в камине появился огонь. Не сказать, чтобы температура в помещении сильно изменилась, но это придавало дому хоть какого-то уюта. — Как ты смеешь врываться в мое жильё! Использовать… ЭТО, — воскликнул Вернон, подходя всё ближе и указывая рукой на единственный источник света в комнате. — Тут никого нет с таким именем! Убирайся вон, паршивка! Не было похоже, чтобы мужчина сильно боялся самого волшебства, его больше нервировало мое присутствие. А вот внешний вид Хагрида, в фильмах, был для мужчины устрашающим. Ничего не поделать. Вырасти за пару минут до габаритов полувеликана не представлялось возможным, а вот напугать магла было легче простого. — Сеир, — обратилась я к эльфу, ожидающего приказа у меня за спиной. — Собери вещи мистера Поттера и перенеси его в мой дом. Согласно кивнув, эльф исчез со своего места с тихим треском. — Я не позволю…! — начал свою громкую тираду мужчина. У меня не было никакого желания выслушивать в свой адрес оскорбления или ещё что-то в этом духе. Методы Хагрида, которые выражались в использовании магии против сына Вернона и Петунии мне также не характерны. Дети не должны отвечать за поступки своих родителей. Если, конечно, они не повторяют всё в точности за ними, посылая на себя те же провинности. А тут ситуация совершенно простая. Со спокойным выражением лица я достала свою новенькую волшебную палочку и пристально на неё посмотрела. Мистер Дурсль замер на месте, прекратив издавать любые звуки, кроме раздражительного скрежета зубов. Было видно, что происходящее в его собственном доме мужчину совершенно не устраивало, и он всеми силами хотел вышвырнуть меня на улицу. Использовать любое заклинание сейчас было опасно. Нет, эта палочка не находится на учёте в Министерстве, поэтому и не отслеживается. Так заверял меня домовой эльф. Проблема была в том, что Сеир успел научить меня всего с десяток заклинаниям, большую часть из которых я уже благополучно забыла, совершенно неподходящих для применения в таких ситуациях. Хотя, было кое-что. Я бы, правда, даже заклинанием его не назвала. Прошептав нужное слово, из волшебной палочки посыпались искры, падая прямиком на изъеденный молью грязный ковёр. Хуже от этого он точно не станет. А может даже послужит причиной изменить в этом мрачном месте интерьер. Вернон, на такое использование магии, сделал пару шагов назад и нервно сглотнул. Я не стала объяснять ему, что Искра — это лишь заклинание проверки на исправность работы волшебных палочек. Оно не может никому навредить или поджечь. Совершенно безобидная вещь. Издавна его используют только создатели самих палочек, так как ни для чего больше это заклинание не подходит. — Мистер Дурсль, давайте поговорим как взрослые люди, — сказала я, пряча магический инструмент обратно в особое крепление на футболке, но под рубашкой, подаренное мне Кровняком. Отличное начало разговора, молодец! Сначала поугражала, потом уже решила и поговорить. С другой стороны, если бы я с самого начала завела разговор про мальчика, то меня бы выставили вон, совершенно не слушая. Грубая сила тут сыграла бы более важную роль, чем волшебная палочка, которую уже нужно было бы умудриться вытащить. А так, я сразу показала, что настроена серьёзно. Хоть и почувствовала себя при этом отборной мразью. В кого я превращаюсь? Лучше не думать об этом, иначе так желанная мною месть пройдёт мимо меня. А сейчас, это единственное, что придаёт мне силы двигаться вперёд. — Гарри — волшебник, ему не место среди обычных людей. Мужчина довольно остро на это отреагировал, но больше не пытался ко мне приблизиться. — Наоборот, тут ему самое место! Он пойдёт в нормальную школу и будет учиться с НОРМАЛЬНЫМИ детьми! — прокричал Вернон. — Он станет правильным, если такие как ты не будут вмешиваться в нашу жизнь! Петуния, стоявшая всё это время на верхних ступенях лестницы, ведущей на второй этаж в спальные комнаты, молчаливо придерживала обеими руками сына за плечи, не позволяя ему и на шаг приблизиться к «страшному магическому отродью». Но, видимо, женщине было очень интересно слушать наш разговор, если она даже под страхом перед всем волшебным не спряталась в верхних комнатах вместе со своим ребенком. — Дело в том, мистер Дурсль, что если сейчас мальчик останется в Вашем доме, то вскоре к Вам придут. И вряд ли они будут столь вежливы, чтобы объяснять Вам свои мотивы. Он слишком важен для магического мира, чтобы оставлять его в неведении. Гарри уже доставил Вам не один десяток проблем… — Все проблемы решаются воспитанием, которого у тебя, девочка, нет совершенно, — проговорила миссис Дурсль, спускаясь к своему мужу. — Ты вломилась в чужой дом, несешь чушь и пытаешься отобрать нашего племянника. Думаешь, мы такие дураки, что отдадим ребенка любому, кто помашет перед нами этой, палочкой, — последнее слово женщина буквально выплюнула из себя, сочась презрением и отвращением. Возможно они и правы. Но вот только останавливаться на этих словах и соглашаться с ними уже было поздно. Они просто не понимают, какую роль несёт на себе ребенок, носящий в себе осколок души моего полу умершего родственника. Присев на жесткий диван морковного цвета, расположенный прямо напротив камина, я сложила руки на груди и выжидающе посмотрела на семейную пару. Убедить их оставить ребенка в покое будет не так легко, как казалось с самого начала. Конечно, я могла бы просто забрать его и ничего не говорить Дурслям. Но, как ни крути, Гарри их кровный родственник, проживавший под боком десять лет. В такой ситуации, хочешь не хочешь, а к ребенку привяжешься. Может, не той самой любовью, которую хотел сам маленький Поттер, но все же. Попытка воздействовать на семейство Дурсль через самого Гарри провалилась. И это только осложняло дело. Единственным, на что была возможность надавить в такой ситуации, был родной ребенок Вернона и Петунии. Они дрожат над ним, выполняя любые его желания, даже мимолетные. Если и это не сработает, придётся просить эльфа использовать на них магию. Даже думать не хочу, какой штраф может выписать Аврор, узнай кто-то из них про подобную махинацию. Если, конечно, мне сразу не выпишут путёвку в один конец до Азкабана. А заканчивать свое существование как Морфин Мракс... — Дадли, по Вашим меркам, достаточно хороший мальчик? — задумчиво спросила я у Петунии, направив взгляд на стоящего выше меня мальчика. — И думать не смей трогать нашего сына! — крикнул Вернон. Страх перед неизвестным наглым ребенком стал понемногу уходить, сменяясь на гнев. — Дадли самый лучший ребёнок на свете, — поддакнула женщина. Она стала в такое положение, чтобы прервать мой взгляд на её Дадлика, закрывая его своей спиной. Я оказалась права. Собственный ребенок был им намного важнее, чем подброшенный в младенчестве племянник. Нет, Гарри не голодал, не нуждался ни в чем, чтобы выжить, но и никаких излишеств не получал, в отличие от того же Дадли. Это отвратительная жизнь, как у уличного пса, которого приручили и поставили будку на улице. И какая бы погода не была, для пса ничего не менялось. Он так и сидел у дома на привязи, в надежде, что кто-то погладит его, скажет пару добрых слов и пустит, наконец, в дом, где его будут ждать удобная кровать и горячий сытный ужин в счастливом семейном кругу. — Дадли очень хороший мальчик, добрый, умный. Но вот скажите мне одну вещь, если у Гарри случится магический выброс и ваш милый сыночек пострадает, то кто будет виноват? Тот, кто не смог контролировать свою силу, или тот, кто не дал ребенку шанс обуздать свои возможности? — уточнила я у семейной пары, хотя смотрела в этот момент только в глаза миссис Дурсль. И, как мной ожидалось, у женщины на лице появилось сомнение. Ненадолго, но это уже результат. — Подобного никогда не случится, если мальчик будет расти среди нормальных людей! — упорно гнул свою линию Вернон. — И эта дурь уйдёт из его головы! Я резко поднялась со своего места и повернулась в сторону мужчины, готового наброситься на меня в любую секунду. — Магия — это не поток воды из-под крана, его нельзя отключить или перекрыть. И если вы настолько глупы, что готовы оставить под своей крышей бомбу замедленного действия, то и за последствия отвечать будете сами, — направившись к выходу, я щелкнула пальцами, призывая домового эльфа. Он появился уже через секунду и готов был переносить меня обратно в любой момент. — Тогда, исчезнувшее стекло в зоопарке, покажется вам всего лишь цветочками, перед огромной разрушительной бурей. И кто возьмет на себя ответственность за эти разрушения и его сломанную жизнь? Сделав ещё пару шагов по направлению к выходу, меня остановил дрожащий женский голос. — Подожди, — попросила Петуния и подошла ближе. Муж попытался остановить её, но женщина резкими движениями вырвалась от него. Как и ожидалось, ни одна мать не возьмет на себя ответственность за то, что может навредить её кровному ребенку. А такая гиперопекающая мать, как миссис Дурсль, не умеющая стойко говорить "нет" своему сыну, тем более. Я могла переместиться сразу с помощью своего эльфа, а не медленно идти к обычному магловскому выходу, но тогда я бы лишила себя возможности на мирное решение ситуации. Мне и так хватит проблем с семьёй Грейнджер, незачем наживать себе врагов такими быстрыми темпами. Ведь кто знает, справлюсь ли я с ними. — Дадли… Мой сын и вправду может пострадать? — полушепотом спросила она. Для достоверности, я уверенно кивнула и добавила: — Как и все, кто находиться рядом с ним. Любому волшебнику нужно знать, как пользоваться своей силой без вреда для окружающих. Вы ведь и сама это знаете, Петуния. В глазах женщины заиграла тоска. Не сомневаюсь, она вспомнила о своей сестре. При чем не последние года, когда они практически перестали контактировать, а то самое счастливое детство, до момента, пока её сестра не получила то злополучное письмо из Хогвартса, изменившее всю дальнейшую жизнь их семьи. В том числе и самой Петунии. — Он сможет приезжать на лето, но не на зимние каникулы, — заключила женщина. Она быстро достала из нижнего ящика обшарпанного комода смятое письмо, и протянула его мне. Вернон стоял как громом пораженный. Он понимал жену с одной стороны, но отпускать своего племянника в самое логово сумасшедших людей ему не хотелось совершенно. Он был решительно настроен сделать из Гарри нормального мальчика, привить ему нужные привычки, чтобы воспитать достойного члена общества, за которого ему было бы не стыдно перед соседями и остальными людьми. Уже знакомое мне письмо из Хогвартса, хоть и скомканное, но легло мне в руку. — Со мной он будет в безопасности, даже от самого себя, — сказала я семье Дурсль, отдавая письмо в руки своего эльфа. Тот принял бумагу с благодарностью и спрятал в складках своего одеяния. — Зачем ты всё это делаешь? Ты сама не старше моего племянника, — спросила Петуния. — Может быть потому, что я понимаю его гораздо сильнее, чем сама бы того хотела, — ответила я женщине. И не сказать, что это была ложь. Скорее, наоборот. Я слишком хорошо понимала ребенка, привыкшего часть своей жизни проводить в одиночестве и надежде вернуть назад свою семью. Говорить им всё это было бы бесполезно. Как и истинную правду, зачем мне такая своеобразная опека над их племянником. Я и так уже сделала всё, что хотела в этом доме. Дотронувшись до ладони Сеир, мы переместились в гостиную моего лондонского дома. Там, сидевший в одном положении уже с десяток минут, нас ожидал напуганный маленький мальчик, с неподдельным интересом смотрящий на стоявшего рядом со мной домового эльфа. — Ты тоже можешь делать волшебные вещи, да? — спросил он. — Прямо как я?