Thousand Foot Krutch - "Oxygen"
Чан следил за его движениями и сосредоточенным лицом, а в памяти вновь всплывали слова из вчерашнего вечера. "Я так не считаю. Хоть я и не знаю тебя достаточно долго, но всё-таки у меня нет причин так думать. Ты не монстр..." От этого на душе становилось чуть теплее. Как только Бён закончил и обрезал нитку, снова взялся за антисептик, обрабатывая царапины на руках и лице брата. — Всё, теперь иди в душ, — заключил Бэк, стоило закончить. Стоило Киму уйти в другую комнату, Бэкхён обернулся к Чанёлю и жестом попросил протянуть руку. На вопросительный взгляд лишь повторил жест. — Давай сюда, я обработаю царапины. — Да не стоит, неглубокие же, — попытался возразить Чан, но только разозлил старшего, что сам схватил его за руку, притягивая к себе. — Возражения не принимаются, — отчеканил Бэк и начал протирать царапины на ладонях, которые парень случайно получил, когда они спускались с бамбукового стебля. Затем заклеил повреждённые участки пластырем и поднял взгляд, рассматривая лицо. Пак неосознанно дёрнулся, когда ощутил прикосновение – Бэкхён провёл большим пальцем вверх по скуле, смахивая прилипшую к небольшой ранке пыль, затем взял ещё один ватный тампон и, окунув в антисептик, протёр ранку. Чанёль всё это время смотрел на него и стоило только старшему убрать руку, как тут же перехватил её, встречаясь взглядом. — Спасибо, Бэкхён, — тихо сказал он, словно боясь лишний раз повысить голос и разрушить спокойствие. Отчасти волнения были не беспричинны. — Это моя работа, — всё тем же спокойным голосом ответил Бён, но в этот раз уже заметно без раздражения. Смотрел своими большими тёмными, и от этого кажущимися бездонными, глазами прямо в глаза Пака, наконец приподнимая уголки губ в улыбке. — Тебе спасибо, что сразу позвал всех на помощь Чондэ. Казалось бы такие простые слова, но у Чана сердце забилось быстрее, разнося по телу такое непривычное чувство теплоты, от которого за несколько лет успел отвыкнуть. — Ты... Не злишься? — Конечно злюсь, — тут же надул губы Бэк, — мог и мне тоже позвонить! Я же должен знать, что происходит и к чему нужно быть готовым. — Я сомневался, стоит ли, да и тогда я думал только о том, чтобы быстрее вернуть Чондэ... — Чанёль, — Бён перехватил его руку, сжимая в своих ладонях, — я волновался потому, что знаю, что вы всё ещё плохо контролируете силу и могли из-за этого пострадать. Я не могу отговорить вас от этой затеи, ведь это важно, просто давайте вы хоть немного приручите свои силы, прежде чем искать приключений на свою пятую точку. — Волновался только за Чондэ? — Я сейчас говорил за вас всех! Не переводи тему! — заметно повысил голос Бэк, отпуская чужую руку, и начал собирать все медикаменты обратно в аптечку, попутно стягивая перчатки. Чанёль прикусил губу, отводя взгляд. Тишина начинала напрягать, но вот разговор не клеился. В квартире было до неприличия тихо, разве что из ванной слышался шум воды. — Мне пришлось отпроситься со смены, так что я останусь здесь. Хочу услышать подробно всё, что случилось, — Бён поднялся с места, забирая аптечку и мусор. — Чанёль, пообедаешь со мной? Хочу заказать еду сюда. — Ну я... — хотел было ответить Пак, но за него это сделал желудок, неприлично громко издавая звуки раненных китов. Бэкхён сдавленно хихикнул, снова растягивая губы в милой улыбке, после чего кивком указал в сторону кухни. — Идём. ...Спустя пять минут, когда они уже втроём сидели на кухне, вокруг всё ещё витало неловкое молчание. — Ну, так и будете молчать как рыбки в пруду или наконец расскажете, что произошло? — поинтересовался Бён, помешивая палочками лапшу в своей тарелке, и поднял взгляд на притихших Чондэ и Чанёля. — А что рассказывать, хён? — спросил Ким, на что Бэк раздражённо опустил палочки, хлопая ладонью по столу. — Твою мать, Чондэ! Не притворяйся, что не понимаешь! Сонхён-сонбэ сказал, что тебя затянуло на Хисторию. Сомневаюсь, что ты там на экскурсии был! — Прости, хён, — опустил взгляд младший. — По ту сторону портала был замок Ледяного Короля и ему нужно было Сердце Кондракара. Ну и я...совершенно случайно его разозлил, поэтому получил сосулькой в плечо и оказался в яме с парой сотен местных скорпионов. — Кстати говоря, — прервал его Пак, вспоминая случившееся, — Кай говорил, что те морпионы опасны. Почему тогда они тебя послушались и не трогали? — Ну вообще то изначально хотели, — Ким достал из-под кофты кристалл и на тыльной стороне левой ладони проступил рисунок в виде скорпиона. — Когда я применил свою способность, чтобы отпугнуть, их жала начали светиться от зарядов электричества. Не знаю как, но я смог понять их и попросил помочь мне. Кстати кровь из раны я тоже с помощью своей способности остановил. — Ты смог её контролировать? — переспросил Чан. — Но как? — Ну, я вспомнил, как Чунмён-хён говорил о том, что сила – это часть меня и нужно подумать о том, как хочу применить её. — Мне кажется, я единственный, кто не смог приручить силу до активации Сердца. — Всё потому, что ты её боишься, хён. — Ещё бы не бояться! Я же могу поджечь не то, что нужно и... — Согласен с Чондэ, — вклинился Бэк, снова взяв в руки палочки и продолжил есть, — если продолжишь отрицать и бояться её, так и не научишься её контролировать. Чанёль, огонь по своей природе нейтральный, также как земля, и вода, и ветер – люди смогли приручить огонь, сохраняя искорки от лесных пожаров после грозы, огонь перестал пугать своей силой и стал союзником человека. Отличие лишь в том, что твой огонь горит внутри. Ты же не боялся огня, когда сегодня помог мне с зажигалкой, в чём разница? Чанёль встретился с ним взглядом и не смог ничего возразить. Друзья правы – он боится своей способности, боится использовать её и причинить боль кому-либо. Отвёл взгляд, так ничего и не ответив. Я живу с этой силой уже пять лет, но ни разу не пытался подчинить её. Станет ли она меня слушаться теперь?.. — Если хочешь, можем устроить тренировку сегодня, — неожиданно предложил Бён, отставляя пустую тарелку. — Я поменялся сменой с напарником, так что до полуночи у нас время есть. — Хён, но ведь ты же не экспер, — ненавязчиво напомнил Ким. Бэкхён лишь хитро улыбнулся. — Спорим, я положу его на лопатки до того, как он применит силу? — следя за реакцией на свои слова, Бён точно демон-искуситель чуть сузил глаза, приподнимая бровь с явным вызовом. — Если он защищает наш мир от подобных Ледяному Королю, должен уметь полагаться не только на силу. Иначе смысл тогда было звать его? — Хочешь, чтобы я прижёг тебе волосы случайно? — вскочил с места Пак. — Это не шутки. — Кто сказал, что я шучу? Если не хочешь быть и дальше бесполезным звеном в команде, где все уже приняли свою силу как должное, приручи её! — Хорошо, я согласен. — Отлично, тогда идём, — Бэк поднялся с места и поманил за собой. Чондэ и Чанёль перекинулись вопросительными взглядами и пошли следом. Все трое вышли их квартиры, затем поднялись на лифте на последний этаж дома, где старший жестом попросил не шуметь и повёл к люку на крышу. На крышке люка висел замок. — Хён, но у нас же нет ключа... — Он нам не понадобиться, — спокойно ответил Бэкхён, доставая из кармана... Набор отмычек. — Лучше бы пока проверили, нет ли кого-то поблизости, иначе нам точно влетит от хозяина. — Ты что взломщиком подрабатываешь? — спросил Чан, пока Ким отошёл проверить лестничную площадку. Бён наконец выбрал из набора подходящую и поковыряться ею в замке, пока тот с тихим щелчком не открылся. — Пока жил у семьи Ким, успел много чему научиться, — ответил на это, открывая люк и вылезая на крышу, после чего подал руку Паку. — Отец Чондэ научил меня много чему, что в жизни пригодиться. — Отец...Чондэ? — удивился парень, вылезая следом, а за ним показался и сам Чондэ, тихо закрывая за ними люк. — Родители хёна вроде как разбились на машине, когда он ещё маленьким был, поэтому сколько помню, он жил с нами. Точно знать я не могу, потому что тогда я ещё только родился – папа рассказал, когда мы подросли. — Чондэ, не вороши прошлое, — попросил Бэкхён, разминаясь, после чего встретился взглядом с Чанёлем и жестом поманил к себе. — Попробуй атаковать меня. Неважно как. Хотя бы своими силами для начала, если способность применить не можешь. Пак поднялся и подошёл ближе, с ходу целясь кулаком для удара. Но не успел даже замахнуться, как Бэк перехватил его руку, быстро заламывая за спину, а после одним точным движением ноги сбил с ног. Чан лишь успел вовремя выставить свободную руку, чтобы не упасть лицом на каменный пол. — Вставай, мы не закончили! — неожиданно требовательно отчеканил Бэкхён, чуть придавливая коленом в пол. Но почти сразу же отпустил. — Или уже сдался? — Нет, не сдался! — Чанёль, едва почувствовав свободу, попытался тоже сбить его с ног, но старший среагировал тут же, подпрыгивая назад, но тут же вернулся, целясь уже в лицо. А когда парень закрыл лицо руками, неожиданно поменял цель и ударил в живот, заставляя согнуться от боли. — Медленно! Ты медленный как улитка! Если твой враг – обычный человек, как я, у тебя нет шансов даже себя защитить, не то, что мир! — Бэк схватил его за руку, снова заводя за спину, и повалил на колени, несильно тыкая двумя пальцами в участок шеи, где был слышен пульс. — Достаточно придавить сонную артерию и пару часиков отключки гарантировано. Знаешь как это много для того, чтобы уделать твоих друзей и разнести город? Бён отпустил его, отчего Пак снова упал, сдирая кожу на ладонях. Всё, что сказано здесь – правда. Он слабак, который даже себя защитить не способен, так ещё и силу не контролирует. — Попробуй применить силу, чтобы я не смог тебя ударить снова. — Но ты же обычный человек! — А ты экспер, которого этот обычный человек только что дважды уделал! — Бэк снова замахнулся, целясь как в прошлый раз. — Стой! — выкрикнул Чан, скрещивая согнутые руки перед собой, и неожиданно от локтей до костяшек пальцев вспыхнуло пламя, защищая владельца. Бэкхёну пришлось быстро сменить траекторию удара и с разворота ударить ногой в плечо, отталкивая на несколько шагов. Затем выпрямился и слегка похлопал по месту на штанах, где огонь всё же задел, чтобы потушить небольшой огонёк. — Боишься того, что тебя защищает. Чанёль медленно открыл глаза и удивлённо смотрел на свои руки, объятые пламенем. Однако огонь горел как будто в воздухе, даже не затрагивая одежду и кожу рук. Когда же поднёс пальцы к огню, пламя перепрыгнуло на них, по-прежнему не причиняя никакого вреда своему носителю. Так ты все эти пять лет всего лишь защищал меня? – мысленно спросил Пак, на что пламя заметно дрогнуло, будто от порыва ветра, а после потухло на одной руке, быстро поднялось по другой от локтя к плечу, собираясь в один большой огненный шар, что на глазах принял форму кошки, ласково потеревшись о щеку хозяина и лишь приятно согревая кожу, а после эта кошка спрыгнула в раскрытые ладони парня, вновь превращаясь в небольшой огонёк, зависший в воздухе. — Спасибо, что всё это время была рядом, — улыбнулся Пак, сжимая ладони в замок, отчего огонь погас. — Твоя сила как будто и правда живое существо, — заметил Чондэ, который в это время сидел рядом с люком и наблюдал за всем. — Знаешь, может я могу ошибаться, но кажется, твой огонь отличается от наших элементов. — Возможно, — согласился Чанёль, после чего сделал глубокий вдох и выдох, прикрывая глаза. Сила, я боялся и не принимал тебя все эти пять лет. Прости меня за это. Давай начнём всё сначала. Ты нужна мне, чтобы защитить тех, кто верит в меня. Пожалуйста.– как пожелаешь, Чанёль –
Тихий и приятный голос прозвучал как будто у самого уха, отчего парень резко открыл глаза, не сразу понимая, что только что произошло. — Чондэ, думаю, ты прав на счёт моей способности. Она точно отличается от других. — Как ты это понял? — Когда я обратился к ней, она мне ответила. Как если бы это был человек, — их взгляды ненадолго встретились, а после Ким достал Сердце Кондракара, которое в этот момент ярко светилось, как будто подтверждая чужие слова. Младший сжал Сердце в ладони и снова спрятал. — Стоит позже спросить об этом сонбэ. — Что, на сегодня уже закончили? — несколько обиженно спросил Бэкхён, снова разминаясь, теперь больше от скуки. — Я даже не разогрелся. — Могу разогреть тебя, хён, — азартно улыбнулся Чан, зажигая в ладони огонь, что в момент точно перчатка окутал кулак. — На сколько градусов хочешь? — 451° по Фаренгейту*, пожалуйста, — ответил на это такой же довольной улыбкой Бэк, после чего встал в боевую стойку, жестом приглашая: — нападай. Пак сорвался с места, пробегая те несколько метров, на которые старший успел отойти во время перерыва, и целился обоими кулаками. Теперь было время Бёна защищаться – умело уворачивался от объятых пламенем рук противника, сам целясь в открытые участки. Но стоило лишь замахнуться в открытую зону, как на ней тут же вспыхивал огонь, угрожающе покачиваясь и вынуждая отдёргивать руку. Однако когда Бэк снова сделал выпад ногой с разворота, и Чанёль подпрыгнул, старший тут же хитро улыбнулся, быстро перемещаясь за чужую спину и перехватил согнутой в локте рукой за шею. — Открылся! — отметил Бэкхён, зажимая Чана в захвате. — У тебя медленная реакция, поэтому ты не можешь просчитывать чужие движения. В настоящей драке тебя бы уже положили на лопатки. — Хорошо, учитель Бэкхён, — позволил себе озорную улыбку Пак, поглаживая ладонью по руке, которой его удерживали. От этих нежных касаний Бён неосознанно расслабился, чувствуя волну приятных мурашек. Только вот именно этого и добивался его противник – стоило лишь усыпить бдительность, как Чанёль тут же начал щекотать Бэка по бокам. Старший, не ожидавший такой подставы, начал громко смеяться и оттолкнул его от себя. — Чанёль, ты жулик! — Ты открылся и я просто использовал это, чтобы ослабить твою хватку. — А ты быстро учишься, молодец, — Бэкхён протянул руку, которую Пак сразу же пожал. Однако в следующий миг одним движением притянул к себе, снова заламывая чужую руку за спину, и игриво захватил губами мочку торчащего ушка. От такой неожиданности Чан смутился, заливаясь румянцем, чем вызвал смех старшего. — С...сдаюсь. — Для первого раза неплохо держался, Чан~ни, — протянул на ушко Бён, вызывая по коже волну приятных мурашек. От этого тихого вкрадчивого голоса Чанёль млел, как на солнышке, а милое сокращение имени приятно согревало душу. Впервые за долгое время он чувствовал что-то кроме пожирающей пустоты и одиночества. Прямо сейчас, в этот день, в этот момент, как будто заново родился, точно восставший из пепла прошлого Феникс. Сердце подпрыгивало в груди, точно птичка в клетке. — Спасибо, хён, — намеренно выделил это обращение Чан своим тихим низким голосом. Бэкхён отпустил его, полностью довольный их небольшим спаррингом. — Всегда пожалуйста, Чанёль. — Вы сейчас флиртовали или мне показалось? — недоверчиво спросил Чондэ, наблюдая за друзьями. — Флирт? Какой флирт? — неловко захихикал Бэк, заставляя Пака лишь больше смутиться. — Чем сейчас займёмся?★★★
Тем временем на Хистории... — Ваше Величество, Стражи скрылись, предположительно в портале, — склонившись перед правителем, докладывал начальник стражи. — Стоило только Сяньвэйже покинуть замок, как вы уже разучились работать? — как всегда холодно спросил Ледяной Король, сверля взглядом подданного. — Или может мне напомнить, что бывает с бесполезным мусором? Сюмин щёлкнул пальцами и вокруг начальника стражи выросли ледяные пики, чьи острия опасно наростами внутрь, едва не протыкая плоть. — Виноват, мы осмотрим подземелье лучше. — Это было предупреждение, — правитель снова щёлкнул пальцами и ледяные пики тут же рассыпались на мелкие осколочки с тихим хлопком. — Мне нужен результат! Вышлите ещё два отряда в города и пусть осмотрят каждую щель! Я должен знать, где гнездо повстанцев! — Да, Ваше Величество, — мужчина поклонился и быстро ушёл из тронного зала. — Все они – бесполезный мусор, не достойный моего внимания. Как же утомляет, — Ледяной Король поднялся с трона и вышел из зала, направляясь по коридору, вскоре выходя в сад. Его сад был прекрасен, но холоден в своей красоте подобно сердцу правителя – множество прекрасных цветов и деревьев украшали сад, переливаясь радугой в скупых лучах дневного света, едва пробивающихся из-за тяжёлых туч. Все растения в саду были изо льда, поэтому цвели всё время. Однако этот сад не был местом, где король хотел бы быть, поэтому быстрым шагом преодолел это мёртвое царство цветов, уходя вглубь. В одном из закоулков этого ледяного сада - лабиринта терялась неприметная дверь, которую Сюмин сразу же открыл, проскальзывая внутрь, предварительно осмотревшись на наличие лишних глаз.XIUMIN - "YOU"
За этой дверью шумело молодой густой травой с редкими скромными цветами поле, за которым начинался лес. Правитель сбросил свой узорчатый белый плащ с плеч, за ним последовали тонкие лакированные перчатки и белые высокие сапоги. Ступая босиком по траве, Сюмин жмурился от удовольствия и мог позволить себе улыбнуться, но не так как улыбался всем. Прямо сейчас улыбался так, как улыбаются дети – тепло и беззаботно, радуясь простым вещам, которых взрослым не понять порой. Он шёл вперёд, подставляя снежно-бледное лицо ярким здесь лучам солнца, чувствовал дуновение ветра, что целовал открытую кожу, и улыбался. В какой-то момент даже сорвался на бег, и звонко рассмеялся, чувствуя ласки ветра и невероятную лёгкость. Здесь, подальше от людей, мог быть тем, кем хотел – маленьким мальчиком, для которого весь мир огромен и полон чудесных сказок во всём. Пробежавшись так несколько метров, упал звёздочкой в траву, наблюдая за тем, как с ветром взлетают вверх невесомые белые парашютики одуванчиков. — Наш дом прекрасен, правда, Лу? — спросил с улыбкой, поворачивая голову, но рядом по-прежнему никого не было, почему улыбка ненадолго спряталась, будто солнышко за набежавшей тучкой. — Точно, он же сейчас не здесь. Сюмин поднялся с травы, и уже спокойным шагом пошёл к лесу, что был уже совсем близко. Пробравшись чуть вглубь, наконец снова улыбнулся, точно встретил старого друга. Впереди, под двумя деревьями, что крепко переплелись ветвями, скромно расположился небольшой домик, к которому вскоре подошёл. Осторожно открыл дверь и сильно пригнулся, чтобы войти — дверь была куда ниже его нынешнего роста. Оказавшись внутри, Сюмин прошёлся по небольшой комнате и картины прошлого вновь оживали в памяти. Вот под печью, подогнув к себе колени, сидел Лу Хань, с безмятежной улыбкой рисуя что-то в своём альбоме. Его каштановые пряди падали на глаза, отчего приходилось время от времени откидывать их или заправлять за ухо. Парень был сосредоточен и расслаблен, что читалось во всех его движениях, пока уголёк в пальцах скользил по бумаге, составляя из линий и штрихов прекрасные картины. В следующий миг Лу остановился и чуть отдалил альбом, оценивающе глядя на получившийся рисунок. Дверь с тихим скрипом открылась и вбежал мальчик лет десяти, в котором, если присмотреть, можно было узнать нынешнего короля Хистории, но тогда ещё просто Сюмина. — ЛуЛу, что рисуешь? — тут же оказавшись рядом, спросил мальчик, заинтересованно хлопая глазками. — МинМин, тебе понравиться, — Хань развернул к нему рисунок, откуда смотрел... сам Сюмин. На портрете мальчик мечтательно смотрел в небо, пока над ним пролетала большая бабочка. — ЛуЛу, это так красиво! Ты волшебник!— Сюмин прижимал альбом с портретом к себе, счастливо улыбаясь. — Рад, что тебе понравилось. — ЛуЛу, я хочу подарить тебе весь этот мир, — вполне серьёзно, даже слишком серьёзно для своего юного возраста сказал мальчик. Лу растерялся на минуту, но потом благодарно улыбнулся. — Спасибо, МинМин, но это слишком. Зачем мне мир, если тебя в этом маленьком домике посреди леса более чем достаточно? — Ты прав, этот мир не стоит твоего внимания, ЛуЛу, недостоин того, что ты в нём живёшь. Никто не ценит то, какой ты, и это... Непростительно... — от мальчика повеяло холодом, а в глазах промелькнули осколки холода. — Если мир не ценит тебя, я заставлю его признать это. Поставлю их всех на колени и заставлю склониться. — Сюмин, это будет позже, — мягко ответил на это Хань, ненавязчиво забирая из его рук альбом и откладывая в сторону, а после заключить в объятия, прижимаясь щекой к чужому виску. — Спасибо, что понимаешь меня. — ЛуЛу, — спустя несколько минут молчания в этих тёплых обьятиях позвал мальчик. — Да, МинМин? — Поцелуй меня. Парень отстранился, несколько растерянно пряча взгляд. — Я...даже не знаю... Это... — Мне всё равно, как это выглядит, это ведь не отменит нашу дружбу. — Разве целуют не тех лишь, кого любят? — Если нас бросили родители, сможет ли нас таких полюбить кто-то другой? — вздохнул мальчик, складывая руки на согнутых коленях. Хань с тоской смотрел на своего юного друга и не мог не признать – это правда. Никто не пытался понять двух брошенных всеми детей, что нашли друг в друге семью и утешение посреди жестокого мира. Поэтому, ещё немного посомневавшись, подсел ближе и склонился, заглядывая детские глаза. — Иди сюда, МинМин,— Лу обхватил маленькую ладошку и потянул мальчика к себе, вновь заключая в объятия. Но в этот раз не такие крепкие. Склонился и несколько несмело коснулся его губ своими, сминая и пробуя на вкус. Сюмин ответил на поцелуй лишь спустя минуту, неуверенно повторяя те же движения. — Понравилось? — робко спросил Хань, когда отстранился, пряча взгляд. Мальчик улыбнулся, обнимая его за шею и смыкая руки в замок, в подтверждение целуя в уголок губ. — Спасибо, ЛуЛу, ты лучший! Парень смутился, утыкаясь носом в его плечо, и погладил друга по спине. Сюмин тряхнул головой, развеивая сладкую дымку воспоминаний, и обернулся, поднимая с пола тот самый альбом, полный рисунков. Осторожно листал сшитые страницы, где были чёрно-белые картины. Лу Хань рисовал то, что считал красивым, и в его альбоме было полно изображений животных, цветов, птиц, красивых пейзажей и... портрет Сюмина. Да, тот самый. Единственный раз, когда рисовал человека – из-за того, что их обоих презирали и ненавидели, друзья жили в этом домике далеко от всех, и поэтому Лу не хотел рисовать никого из людей. Вспоминая это, улыбнулся – это ли не доказательство того, что слова не нужны для полного понимания? Вместе, дополняя и защищая, точно кусочки одного пазла с выемками и загогулинами, точно подходя и друг к другу. Сюмин знал ту сторону Лу, которая была достойна любви всего мира – нежную и хрупкую, душу художника, для которого весь мир как одна большая прекрасная картина. Но никто не хотел видеть эту сторону, презирая и ненавидя необычного экспера, брезгливо называя скользкой тварью из-за змеиного облика. Но ведь и змеи способны любить! Душу покрыла изморозь грусти по другу – как много времени должно пройти, пока он вернётся? Без него в этом маленьком уголке свободы слишком пусто. Осторожно прижимая альбом к себе, Сюмин представил вновь в воображении образ друга. — ЛуЛу, возвращайся поскорее, пожалуйста. Мне одиноко без тебя...★★★
Jimin Park - "Hopeless Love"
Утро субботы обещало быть хорошим, ведь сегодня в школе вместо дополнительных уроков были только три урока библиотечного чтения, на которых можно было, в принципе, делать что-угодно. Поэтому Сехун сразу как пришёл в библиотеку, оставил за одним столом сумку, а сам пошёл между стеллажами с книгами, выбирая книгу для чтения на сегодня. Именно такие субботы, когда не нужно было под пристальным взглядами учителей проходить внеурочные темы и ломать голову над дополнительными заданиями, были самыми любимыми днями. Возможно даже больше, чем выходные дни воскресенья. О выбрал из всех этих огромных архивов сборник зарубежного автора и наконец вернулся к занятому столу. Но когда уже подходил к месту, заметил, как с другой стороны стола, оперевшись на подоконник, стоял Лу Хань с книгой в руках. Длинные пряди чёлки падали на глаза, мешая читать, из-за чего он машинально поправлял их, заправляя за ухо. Сосредоточенное лицо выдавало интерес, пока взгляд быстро скользил по печатным строкам книги. Мешать не хотелось, поэтому Сехун тихо сел за стол и тоже открыл книгу. Однако никак не мог сосредоточиться на чтении, лишь поглядывая на стоящего в метре от него учителя. Память вдруг услужливо подкинула недавний момент с поцелуем, отчего щёки сразу заалели от смущения. Парень быстро опустил взгляд, ругая себя за ту выходку, которая могла и отпугнуть. Ну конечно, ведь все вокруг тут же начнут болтать за спиной, что это неправильно и учителю нельзя заглядываться на учеников, которые всё ещё несовершеннолетние. Но если честно, О плевать хотел на то, что там будут говорить за его спиной. Какая к чёрту разница, что между ними разница в целых одиннадцать лет? Неосознанно сжал лежащую на столе руку в кулаке. О чём только думает? Нет, ну вот о чём? Почему думает так, будто уже всё решил за двоих и имеет право считать Ханя своим? Конечно же это неправильно, ведь даже не знает, что чувствует объект его воздыхания. Может и правда после того короткого поцелуя будет игнорировать? Может зря сам себе подарил призрачную надежду на взаимность и не хочет принимать возможность того, что учитель может всего лишь проявлять приязнь к нему, какая бывает между учителем и учеником, но никак не любовную симпатию. Этот факт разрывал сердце на части, болезненно садня под рёбрами. Сюжет книги давно безнадежно утерян посреди дебрей собственных мыслей, что точно голодные волки терзали душу. Снова оборачиваясь в сторону учителя, Сехун наткнулся на растерянный и вопросительный взгляд. Лу смотрел прямо на него, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Снова... Снова хмурится, а ведь так хочется увидеть улыбку. Ещё немного посомневавшись, загнул уголок страницы и закрыл книгу, после чего подсел на стул рядом. Снова повеяло прекрасным ароматом хвои после дождя, вызывая рой приятных мурашек по коже. Сехун соврёт, если скажет, что не ищет теперь везде этот запах. Этот прохладный и нежный аромат сразу же стал одним из пунктов в списке того, что больше всего нравиться. На первом месте вот уже несколько дней был очаровательный учитель математики, сейчас в упор смотрящий на него. — Сехун, что-то случилось? — Совсем нет, — покачал головой парень. Хань лишь вздохнул, продолжая рассматривать его лицо. — Сехун, почему я ни разу ещё не видел твою улыбку? — Разве? — растерянно спросил О, но вопрос остался без ответа, как и предыдущий. Сехун отвёл взгляд, покусывая губы, пока внутри боролись две стороны за всего лишь один вопрос. Но... Но он не может не спросить. Сейчас или никогда... — Учитель Хань, — пытался говорить шёпотом, но и не слишком тихо, чтобы не пришлось наклоняться к уху – это слишком будет, — то, что было вчера... — Сехун, если переживаешь об этом, мы можем поговорить. — Вы... Вы мне нравитесь, учитель Хань, очень сильно, — сказал и тут же поджал губы, пряча взгляд. И хотя это и было сказано шёпотом, всё равно казалось, что это "неправильное" по всем фронтам признание услышала вся школа. — Всё в порядке, Сехун, — тем же ненавязчивым шёпотом ответил Лу, кладя руку на чужое бедро и слегка поглаживая. — Ты тоже мне нравишься. В том же плане. Сказав это, был готов ко всему – что это может быть лишь мимолётная подростковая влюблённость, способная растаять как поздний снег под лучами солнца, или, того хуже – что это лишь сильная симпатия не романтичного плана, какая может возникать между учеником и учителем. Но сам для себя решил плыть по течению, раз не может никак повлиять на ход шестерней судьбы, так подло связавшей их этим сладко-мучительным чувством первой любви. Прошу тебя... Не влюбляйся в меня... Не надо, молю... Ты не знаешь, какой я монстр. Это разобьёт тебе сердце, а я этого не хочу... – едва сдерживая подступивший к горлу колючий комок из слёз, мысленно просил Хань. Ему не впервые жить с чувством вины и неполноценности, но... Сехун ведь не такой – у него ещё вся жизнь впереди и в ней наверняка найдётся место куда более достойному, нежели Лу Хань. Поэтому и не хотел открыто говорить о своих чувствах, лишь ставя всё на удачу. Но знал ли он, что только что неосознанно лишь взрастил надежду на любовь, которой так желал всегда? — Я рад, что моя выходка не оттолкнула вас. Мне не стоило... — Всё нормально, если не хочешь вспоминать, просто забудь. Как будто той неловкости не было. Просто будем узнавать друг друга чуть ближе, согласен? — Согласен, — кивнул О, борясь с стойким чувством неправильности и лживости такой постановки вопроса. Хотелось большего. Но мог ли он желать сразу же всего, чтобы одна любовь раз и навсегда? Нет, слишком жестоко. Но сердцу не прикажешь замолчать. — Слушай, не против незаметно сбежать с этих уроков? — предложил вдруг Хань. — Я хотел немного осмотреться в городе, но никого здесь не знаю. Поэтому подумал, что, может... — Конечно, я не против, — слегка улыбнулся Се, находя под столом чужую руку и сжимая в своей. Они оставили свои книги на столе и бесшумно выскользнули из библиотеки. Оказавшись на улице, Сехун снова посмотрел на учителя, затем опустил взгляд на их руки и смущённо улыбнулся, пряча взгляд. По коже пробежали мурашки отдаваясь лёгким покалыванием в кончиках пальцев когда Хань вот так осторожно поглаживал большим пальцем по тыльной стороне ладони, как будто они уже пара, но стесняются показать свои чувства на людях. Сердце буквально становилось сладким желе, пританцовывая в груди. В этой мимолётной ласке хотелось тонуть как в тёплом океане. Прямо сейчас, когда поблизости не было никого, приятный аромат еловой хвои, исходящий от Лу, ощущался намного сильнее и ярче, заполняя собой каждую клеточку тела и делая каждый вдох невообразимо сладким и едва ли не жизненно необходимым. — Так... Куда пойдём? — неловко спросил О, снова оборачиваясь. Старший лишь пожал плечами, привычным движением головы откидывая с глаз непослушные пряди чёлки. — Куда захочешь, покажи мне этот город. — Тогда я знаю, куда стоит пойти прямо сейчас, — слегка улыбнулся Сехун, хитро подмигивая. А затем потянул за собой, спускаясь по ступеням с крыльца школы. Они шли по улице, не нарушая молчание, осевшее на плечи и будто ограждая от прочего мира. Лу шёл, украдкой поглядывая на их сцепленные руки, и сердце приятно грело ощущение чужой тёплой ладони в своей. Ещё никогда так не было приятно быть рядом с кем-то, говорить о простых вещах и держаться за руки. Раньше такие тактильные контакты мог себе позволить лишь рядом с Сюмином – никто больше не хотел быть рядом, да и сам Хань не особо горел желанием присматриваться к другим людям, которым ничего не стоило обругать или что похуже. Но сейчас... Сейчас, когда крепко держал за руку этого паренька, сердце буквально расцветало, готовое лишь ради этих моментов рядом с ним простить всё зло, что ему причинили люди. Так задумался, что не заметил, когда успели оказаться на тихой и малолюдной сейчас улочке, где между домами скромно притаилось тайское кафе. Сехун потянул внутрь, где сейчас почти не было посетителей, и остановился у прилавка. — Ты это хотел мне показать? — спросил Лу, на что получил утвердительный кивок. — Здесь продают самый вкусный баббл-ти в городе, хотел, чтобы вы... Тоже попробовали, — говоря это, смутился, а потому был даже рад, когда за прилавком появилась владелица и сразу же выпустил руку, делая заказ. Старший изучающим взглядом исследовал зал, но в итоге всё равно задержался на своём спутнике, рассматривая его красивый профиль. Прямо сейчас, когда Сехун делал заказ, Хань очарованно смотрел на него, в который раз чувствуя бешеный ритм сердца – казалось оно хочет прямо сейчас проломить грудную клетку и упасть к ногам этого юного паренька. В окно проникали солнечные лучи, пробившийся сквозь серые облака, лениво плывущие по небу, и красиво очерчивали чужой профиль – как будто это не человек, а спустившийся с неба ангел. Хотелось изобразить это – нарисовать портрет, в мельчайших деталях передавая красоту того, кто так неожиданно ворвался в сердце и поселился там. Такие мысли были несвойственны для Лу – раньше бы и не подумал нарисовать кого-то из людей... До этого рисовал портрет лишь раз и это был Сюмин, но то было больше двадцати лет назад, то далёкое время, когда весь мир был против, а у обоих были лишь они и одна мечта на двоих. — Большое спасибо, — в сознание ворвался голос О, заставляя неосознанно дрогнуть, возвращаясь в реальность из дебрей собственных мыслей. Парень обернулся к нему, держа в руках два стакана с пенистым воздушным напитком, и протянул один старшему. — Я не знал, какой вам понравится, поэтому взял этот. Хань растерянно кивнул, забирая напиток, что слегка холодил ладони, и последовал за ним на улицу. На выходе снова опустил взгляд на чужую руку и неуверенно потянулся к ней, желая снова ощутить приятное тепло. Но в последний момент остановился, так и не коснувшись. Однако в следующий миг младший сам взял его за руку. Когда Лу поднял голову, встретился с тёплым взглядом и завис снова. Сехун улыбался ему. Непринуждённо и тепло, как улыбаются близким людям, не боясь быть непонятыми. Глаза сузились до милых щёлочек-полумесяцев, а лицо буквально светлело, излучая свет точно солнышко, так вовремя спрятавшееся за облаками, будто стыдилось светить рядом с этой улыбкой. Глядя на эту улыбку, Хань чувствовал, что умирает от любви – сердце колотилось ещё сильнее, словно метаясь внутри и врезалось то в рёбра, то в позвоночник в приступах агонии. Теперь даже если и захочет отступить, то не сможет. И даже так, всё равно... — У тебя очень красивая улыбка, тебе стоит улыбаться чаще, — смущённо улыбнулся Лу, борясь с желанием отвести взгляд. Не хотелось упускать возможность наблюдать настолько красивое зрелище, как эта улыбка. — Я не улыбаюсь часто, потому что не хочу. Моя улыбка предназначена только для тех, кому есть место в моей жизни чуть бо́льшее, чем просто знакомые как одноклассники или другие учителя. — Значит... Я особенный для тебя? — старший нервно сглотнул, уже давно не контролируя ситуацию. Лицо пылало от смущения, а тело бросало то в жар, то в холод, и лишь лицо О перед глазами оставалось чёткой деталью уплывающей от понимания реальности. — Да, учитель Хань, — согласился Сехун, сам не понимая, что только что сам забил последний гвоздь в крышку гроба. Но разве кто-то против? Хань вот не против, поэтому сейчас и идёт следом, как будто безвольная кукла следуя воле кукловода. Они расположились за одним из столиков на террасе кафе, где сейчас не было никого. Именно тут наконец выдалась возможность попробовать купленный напиток и Лу довольно прикрывал глаза, точно разомлевший на солнце большой кот. — Никогда не пробовал ничего вкуснее, — признался старший, на что О лишь хитро улыбался, потягивая через трубочку свой баббл-ти. — Рад, что вам понравилось, учитель Хань. Я взял для вас мятный с фруктами. — Сехун, можно тебя попросить... Ну... — Хань не знал, как сказать, поэтому замолчал, пытаясь привести в порядок свои мозги, которые, кажется, немного расплавились от чужой улыбки. — О чём? — Когда мы не в школе, можешь не называть меня учителем? Зови просто по имени. Как... Как старшего друга. — Хань-хён? — задумчиво произнёс О, снова хмуря брови. — Звучит странно. Может лучше просто по имени? Хань. — Да, так лучше, — сразу же согласился старший, тут же стараясь перевести тему разговора. — А... А какой баббл-ти тебе нравиться? — Я всегда беру жасминовый с молоком и карамелью, — ответил Сехун, неожиданно предлагая свой напиток. — Хотите попробовать? Правда он жутко сладкий. Лу сделал глоток и отметил, что такой вкус напитка ему нравиться даже больше. — А мне нравится, даже больше, чем фруктовый, — Хань снова начал пить свой, но потом до него дошло, что только что сделал, отчего смутился снова. Непрямой поцелуй. Пытаясь отвлечься, обернулся в сторону кафе, рассматривая происходящее внутри, пока младший рассматривал проходящих на улице людей и слегка помахал рукой, когда заметил знакомые фигуры. Сегодняшний день определённо лучший за эту неделю, а возможно и месяц.