Ruelle - "Madness"
— Что значит вы оставите всё как есть?! — Лу Хань стоял в кабинете директора, упираясь руками в стол, и холодным взглядом сверлил мужчину лет сорока, что и являлся директором школы. Тот лишь спокойно ответил: — Ровно то, что я и сказал – мы не станем исключать Чхве Янчжона из школы. Его отец – спонсор нашей школы и довольно уважаемый человек, нам не нужны скандалы. — Хотите сказать, что столкнуть с лестницы ученицу, из-за чего у неё сотрясение мозга и повреждение кисти, – это не значительное нарушение? — Учитель Хань, смените тон на более уважительный, — уже холоднее и враждебнее приказал ему господин Сон, облокачиваясь на подлокотники своего кресла и невозмутимо поправил галстук, — не забывайте, что я взял вас на работу при отсутствии опыта и сомнительными документами, что другой работодатель никогда бы не сделал. Пока вы работаете в моей школе, вы подчиняетесь мне, а мои решения здесь – закон. Хань с тихим скрипом ногтей по лакированной поверхности стола сжал дрожащие пальцы в кулаки и прикусил губу, чувствуя, как его распирает ненависть и отвращение к себе. Именно сейчас чувство вины сгибало и давило на плечи непосильной ношей – это его карма. Сколько раз дома, на Хистории, произносил эти слова простым жителям сам и слышал от Сюмина. Он ничем не лучше – его действия, за которыми следовали эти слова, порой были куда хуже, чем та проблема, которую сейчас пытается решить. Но хуже всего то, что вокруг него сейчас стоят и другие учителя, что никак не вмешиваются и не поддерживают его желание справедливости. В их глазах Лу – всего лишь чужак, "выскочка из Китая", слишком странный и слишком неправильный учитель, которому не безразлично состояние девушки, которая даже не из его класса. — Вы хоть понимаете, что чувствовала мама Тэён, когда ей сказали, что дочь в больнице? — стараясь не терять те ничтожные крупицы самообладания, негромко спросил Хань, поднимая голову. — Знаете, сколько мне и медсёстрам в больнице пришлось её успокаивать? Думаете для неё постоянные издёвки над её ребёнком – это мелочи? Вы хоть понимаете, во сколько ей обходятся новые слуховые аппараты взамен сломанных каждый месяц? А теперь ещё и лечение. — Это не наша забота. Господин Чхве готов уладить всё и заплатить... — У вас всё деньгами измеряется значит?! — самообладание летит к чертям и голос срывается на крик, эхом отскакивая от стен глухим ударом кулака о стол. — Вам всем здесь плевать на детей, за которых вы несёте ответственность?! — Учитель Хань, вы забываетесь... — Не смейте затыкать мне рот и слушайте! — уже рассерженно выкрикнул Лу, сверля ядовитым взглядом директора. — Вы нихрена не знаете о жизни, раз так просто топчитесь по чувствам матери! Вы хоть знаете, какого это – выживать одинокой женщине с ребёнком?! Особенно когда нет возможности устроиться на высокооплачиваемую работу? Вокруг все только и сверлят взглядом, осуждают за то, что тот, кому доверилась и от кого ждала этого ребёнка, просто наплевал на всё, боясь ответственности и сбежал! Но нет, в этом же она сама виновата! А кому нужна женщина с ребенком? Конечно же никому! Вы вообще понимаете, что значит жить внизу социальной лестницы без возможности подняться с этого дна?! Я вот знаю и знаете что? Это нихрена не круто, чёрт бы вас всех побрал! Потому что даже если одному выжить легче, мать никогда не бросит своего ребенка! А вы так легко говорите, что всё можно исправить деньгами... Если это так, неужели деньгами можно вернуть человека к жизни?! Деньги вернут матери её ребёнка?! Богом себя возомнили?! Все присутствующие боялись издать хоть звук, шокированные подобной речью от обычно не слишком разговорчивого с коллегами Ханя. Директор также был в замешательстве от подобной реакции и хотя чувствовал злость, но никак не мог ничего возразить. Лу только на минуту замолчал после этой гневной тирады, тяжело дыша и пытаясь успокоиться из-за сказанного вслух того, что не следовало вспоминать. Вновь из-за этого будет просыпаться среди ночи от кошмаров. Но сейчас ему на это плевать, если так можно достучаться до людей, не прибегая к силе, а именно в этом случае хотелось решить всё без воздействия своих змей. Доказать самому себе, что может убеждать и решать всё как обычный человек. — Всё сказали? — директор Сон также холодно отчеканил спустя минуты тишины и это пошатнуло уверенность. Хань снова поднял взгляд, но уже несколько растерянный и загнанный, и резко почувствовал подступивший к горлу колючий комок обиды. Неужели ему всё же не удастся уладить конфликт без своей силы? Господин Сон поднялся с кресла и также холодно ответил: — Вы больше здесь не работаете, можете уже собирать вещи. — Так вы решили меня уволить? — неожиданно ехидно улыбнулся Лу, гордо выпрямляясь. Его глаза приобрели жёлтый оттенок, а зрачки сузились до щёлочек. — А вот это вы зря, директор Сон, очень зря. — Мне не интересно, что вы об этом думаете. Покиньте кабинет. — Ну нет, так неинтересно, — приторно сладким, но жутко замогильным голосом протянул Сяньвейжэ, медленно чеканя шаги к своей жертве. Появившиеся длинные когти противно царапали стол за ним. — Вы совершили большую ошибку, начав спорить со мной. Мужчина испуганно сделал шаг назад и это заставило экспера довольно оскалиться, останавливаясь в паре шагов. Затем также невесомо провёл когтем от живота к груди, подцепляя узел галстука, и притянул к себе, шепча на ухо: — Вы не только не уволите меня сейчас, но и будете мне доплачивать за индивидуальные занятия с Тэён, пока она будет восстанавливаться, сделаете меня классным руководителем 10-А и заставите Чхве Янчжона вместе с отцом публично извиниться перед Тэён и её мамой. Надеюсь, — на этом моменте сделал паузу, подчёркивая слова, — я понятно объяснил? Потому что я не повторяю дважды. — Д...да, х-хорошо. — Отлично, рад, что мы решили этот конфликт, — как будто ничего не случилось, Хань отстранился, выпуская мужчину из своей хватки, и вежливо улыбнулся. — Приятно работать с понимающими людьми. Тогда я пойду, у меня сегодня много внеклассной работы. Под недоумевающие и испуганные взгляды он невозмутимо спокойно прошёл мимо и вышел из кабинета, тихо закрывая за собой дверь. Однако никто не увидел, как в коридоре, зайдя за угол, Лу буквально без сил сполз по стене, чувствуя вину за то, что сорвался. Да что со мной не так?! Почему я должен всегда это делать? Почему чтобы хоть как-то достучаться до людей, мне нужно их запугивать?! О боги, неужели я настолько сросся с маской монстра, что это стало моим лицом? Ужасно... Я ужасен... Сехун... Как ты можешь любить меня, не зная какой мерзкий монстр живёт во мне? Уверен, ты бросишь меня, стоит мне рассказать об этом... Но я не хочу оставаться один! Лучше умереть...- Хань, ты не виноват в том, что люди вокруг измеряют всё деньгами -
Рэ... Спасибо. – Лу коснулся ключицы, где под одеждой на коже располагалась одна из его змей, отвечающая за контроль разума, и слегка провёл пальцем, будто поглаживал по чешуйчатой голове. В такие моменты лишь разговор со своей силой помогал успокоиться и вновь вернуть душевное равновесие над обрывом в пропасти отчаяния.- Пусть эти людишки думают или говорят, что хотят, но мы всегда будем на твоей стороне и защитим. Змеи лучше людей -
Хо, не говори так, – он бросил короткий взгляд через плечо, где на спине находилась самая большая змея, отвечающая за защитный покров тела. Она же была и самой недоверчивой к людям по понятным причинам.- Да, не говори так, ведь у Ханя теперь есть любимый человек, и очень даже добрый. Всё ещё помню, как он поблагодарил меня, хотя я ничего не сделала. -
Юн, ты прекрасно справляешься, не смущайся так, — Хань улыбнулся, вспоминая тот момент с поцелуем, и спрятал лицо в сложенных на коленях руках. Иногда так не хочется выползать из своего уютного маленького мирка внутри себя, где никто не осуждает. Но сейчас всё чаще в этом мирке становиться пусто, когда рядом нет любимого человека. Любовь меняет людей и он правда изменился, возможно стал лучше. Потому что...SEVENTEEN - "Hug"
— Хань? — этот тихий, но уже ставший родным голос слабым зарядом тока прошёлся по телу, заставил вернуться в реальность и поднять голову, встречаясь взглядом. Сехун опустился на корточки рядом, вопросительно и взволнованно глядя на него. — Что ты здесь делаешь? У тебя проблемы? — Всё нормально, — ложь. Голос ломается на выдохе, ведь в горле всё ещё саднит от крика, но больше от обиды на всё и на самого себя в том числе. В глазах заметна усталость и безразличие, что не может ускользнуть от внимания младшего, поэтому О садится рядом и притягивает в свои объятия. — Хань, помни, что я всегда буду рядом, — пальцы медленно зарываются в каштановые волосы, и от этих прикосновений по телу растекается тепло, становится легче. Лу упирается лбом в плечо любимого, тихо выдыхая, и прижимается ближе. Ему не нужно ничего говорить – достаточно того, что тот, кого любит больше всего на свете, сейчас обнимает его и не собирается отпускать. — Почему все люди не могут быть такими добрыми как ты, Сехун~и? — по-детски обиженно спрашивает Хань, на что младший улыбается. — Я не знаю, но вот, что точно знаю, так это то, что нам нужно сделать прямо сейчас. — Что? — Лу отстраняется, вопросительно глядя в глаза. Сехун первым поднимается и помогает ему встать, крепче перехватывая за руку. — Эй, Сехун, куда мы идём? Ты же не... — Можешь не говорить мне об уроках, пока мы не выйдем отсюда, — попросил парень, пока вместе быстро спускались по лестнице. Позади остались коридоры, холл, а затем и школьный двор. — Боже, Сехун, тебе нужно учиться, а не прогуливать школу ради меня. — Хань, не говори глупости, — О притормозил и обернулся к нему, крепче сжимая руку. — Если нужно будет, я лучше брошу школу, но не перестану думать о тебе. Я всегда мечтал о том моменте, когда смогу кого-то полюбить, поэтому пожалуйста... Позволь мне делать то, чего хочу я, а я сейчас хочу, чтобы ты перестал грустить и улыбнулся снова. — Сехун... — Хань смутился, на лице в миг появилась улыбка, а на сердце потеплело. Рядом с ним хотелось быть собой и не боятся показать слабость, просто потому что точно знал, что ему никогда не дадут упасть. — И всё-таки, куда мы идём? — Увидишь, но сначала надо проехаться до дома, не хочу идти в форме, — они спустились к остановке, куда как раз подъехал автобус. Быстро запрыгнув в транспорт, Сехун потянул старшего за собой на дальние места. — Как ты вообще на работу добираешся, раз у тебя нет проездного? — негромко спросил парень, пытаясь распутать провода наушников, которые каким-то образом успели завязаться в узелки. — Да мне просто спешить некуда, я просыпаюсь рано, — ответил Лу, как ребёнок упираясь ладонями в стекло и наблюдая за тем, как мимо проносятся другие машины, улицы и спешащие куда-то люди. Но потом всё же сел прямо, оборачиваясь к младшему, — А что? — Просто спросил, — пожал на это плечами О, наконец подключив наушники и выбирая музыку, после чего протянул один наушник, — не хочешь со мной послушать? Нам ехать долго. — Надеюсь, я не пожалею, что согласился ехать с тобой, — Лу вставил наушник в ухо и снова посмотрел в окно, где из-за уплывающих вдаль туч вновь выглядывало солнце, косыми лучами прыгая по лужам. На фоне серых туч красиво выделялась радуга, словно вышитый на серой толстовке рисунок, и, глядя на это привычное, но всегда волшебное явление природы хотелось забыть о плохом и только мечтать.Тайком смеюсь и слезы лью Ведь чувства я свои таю День очень сложным был, поверьте Не могу сегодня высказаться В уме столько всего Это сложно Это сложно Это сложно Если невмочь, я обниму Твою печаль понять смогу И как ни скрывал бы Но не стоит закрываться от друга Верю, вместе улыбнёмся вновь!**
Спокойная нежная песня вплеталась в мысли, стирая всё плохое. Лучи солнца также как и раньше прыгали по лужам, разлетаясь брызгами радуги, но один особо озорной запрыгнул в окно проезжающего автобуса и невзначай оставил мимолётный тёплый поцелуй на лице Ханя. Старший жмурился будто домашний кот, растворяясь в неге этого мгновения, а потом как бы невзначай склонил голову на плечо любимого, глядя на их сцепленные в замок руки, которые Сехун всё это время держал и не думал отпускать. Хотелось продлить это мгновение ещё примерно на всю жизнь – просто ехать куда-то, слушая музыку и держась за руки. Парень улыбнулся, зарываясь носом в его мягкие волосы, и тихо, так, чтобы только они слышали, шёпотом напевал строки этой песни: — Ты для меня ведь на свете драгоценнее всего День твой был таким тяжелым Я сказать хочу, чтоб знал ты Я здесь, рядом я Ты молодец Тебя люблю И крепко обниму... Все звуки вокруг казались далёкими, весь мир словно отошёл на третий план, став безмолвным серым фоном где-то позади. Лу слышал лишь песню и голос любимого, чувствовал тепло его руки в своей, пока ленивая дрёма смыкала глаза, обнимая уставшую душу. Если ты и дальше будешь рядом, Сехун~и, я согласен стерпеть жестокость других людей. Только пожалуйста, не отпускай мою руку... Держи её всегда, не дай мне снова упасть...★★★
Thousand Foot Krutch - "Fly on the Wall"
— Почему не отвечает? Договорились же собраться к шести, — Сухо в который раз набирает номера Чондэ и Сехуна, но оба недоступны, хотя на часах уже половина седьмого, после чего вовсе блокирует телефон, поднимая глаза на сидящих напротив Кёнсу и Кая. — Ладно, я тогда пойду в душ сейчас, а вы подождите их, вдруг хоть один скоро вернётся. — Всё нормально, хён, — ответил Су, — мы подождём. — Тогда можете пока что включить режим сладкой парочки, пока другая сладкая парочка милуется у себя наверху, — подмигнул им Чунмён, обходя диваны в гостиной и направляясь в свою комнату. Чонин проследил за ним взглядом, после чего посмотрел на До. Тот медленно обернулся, встречаясь взглядом, и вопросительно приподнял бровь. — Чего? — Кёнсу, пока мы наедине... Может продолжим наш недавний разговор? — О чём? — Дио повернулся к нему, глядя в глаза без намёка на улыбку, будто вся эта ситуация его порядком утомляла. — О чём ты хочешь со мной поговорить, Кай? — Почему ты снова замыкаешься от меня? — немного обиженно протянул хисториец, глядя щенячьими глазками. — Кёнсу~я, что я делаю не так, раз ты не можешь мне доверять? — Я не понимаю, о чём ты, и не хочу сейчас играть с тобой в игры. — По-твоему это игра? — неожиданно резко и холодно спросил Чонин, отчего его взгляд стал холоднее и тяжелее. — Мои чувства для тебя лишь игра?! — Я этого не говорил, Кай. Просто... — Просто что? — также резко оборвал его на полуслове. — Кёнсу, зачем ты тогда поцеловал меня, если не хочешь продолжать? Зачем ты даёшь мне надежду, которую сам же готов разрушить?! Думаешь, это так приятно, когда тебе разбивают сердце?! — Ты сам это начал, — также холодно отчеканил До, отсаживаясь чуть дальше, — ты сказал, что всегда будешь рядом, что поддержишь меня, как бы плохо мне не было. Что сейчас изменилось? — Тему не меняй! Я своё слово держу, а вот ты... Ты хоть что-то сделал для того, чтобы наши отношения сдвинулись с мёртвой точки? Я только и слышу от тебя всякий раз "не хочу об этом говорить", "не хочу говорить", "забудь", "не важно"! Тебе совсем плевать на то, что я хочу стать к тебе ближе?! Но ты сам же меня не подпускаеш ближе! — Потому что это моё личное пространство! — Но Чанёля в это личное пространство ты почему-то без проблем впустил! — сорвался Кай. — Почему?! Почему ему ты доверяешь разговоры о своих страхах и чувствах, а мне не хочешь рассказать хотя бы о своих интересах?! Для тебя это называется личные границы?! — Да, это мои личные границы! — вскипел Кёнсу, вскакивая с места и сжимая кулаки, и продолжил смотреть уже сверху вниз. — Чанёль – мой друг, мы с ним похожи и я точно знал, что он меня поймёт! Потому что у него были те же страхи и волнения, поэтому я мог спокойно об этом с ним говорить, и он не давил на меня, как это сейчас делаешь ты! — Значит дружба для тебя важна, а мои чувства к тебе – это пустой звук?! — нервно и нарочито спокойно спросил Чонин, глядя на него снизу вверх, но потом тоже поднялся и смотрел уже сверху вниз, делая шаг ближе. Дио несколько подрастерял свою уверенность, машинально делая шаг назад, но не мог перестать смотреть в глаза. — Вот что я тебе скажу, Кёнсу – если ты продолжишь игнорировать меня, можешь искать себе нового телохранителя, друга и влюблённого в тебя дурака, которым ты меня сейчас выставляешь. Мне надоело, что ты игнорируешь моё существование и замечаешь только тогда, когда это нужно тебе. Не думай, что я не смогу прожить без тебя. — Ты что мне сейчас угрожать пытаешься? — Кёнсу скрестил руки на груди и смотрел на него гордым взглядом с неким снисхождением. — Ты? Мне? Угрожаешь? — но после разомкнул замок из рук и рывком схватил его за ворот куртки, наклоняя ближе и, прожигая взглядом, выкрикнул: — Совсем берега попутал?! Чтоб ты знал, если я захочу, то никто в этой стране даже на тебя не посмотрит, не то, что на работу взять. Хотя, учитывая, что ты здесь и так никто, мне даже делать ничего не придётся. Так что это в твоих интересах оставаться рядом со мной, Ким Чонин. — А ты всё никак не можешь умерить своё эго, Кёнсу? — хмыкнул Кай, выдерживая этот взгляд. — Хочешь запугать того, кто всегда жил одним днём и знает цену свободы? Я думал, что ты выше этого, но выходит, что ошибался? Я не прав? — Пошёл ты, — До оттолкнул его, отводя взгляд. — Что, выходит так? Ты всё это время смотрел на меня свысока? — Заткнись! — Перестань меня затыкать! — А ты перестань на меня наезжать! — Есть за что! — Вот как? Значит я ухожу! — Да что ты, неужели сбегаешь? — Мне родители встречу назначили, тебя это не касается! Когда вернусь, я не хочу тебя здесь видеть! Вали обратно в свой мир магии и оставь меня в покое! — выкрикнул До, сжимая кулаки, после чего схватил со стола телефон, оттолкнул Кая и быстрым шагом прошёл к двери. На ходу накинул куртку, обулся и вышел, хлопнув дверью. Быстро спустился сначала к воротам, а дальше по улице к остановке, откуда вызвал такси. ...Когда Сухо спустился на первый этаж, то застал там только растерянного Кая. — Что случилось? Меня не было всего десять минут, куда Кёнсу исчез? — Не знаю и знать не хочу, его проблемы! — отчеканил хисториец, быстро проходя мимо и поднимаясь наверх. Старший удивлённо посмотрел ему вслед, потом обернулся к двери. — Да что с этими двумя не так? Почему они никак не могут уже определиться? Айщщщ, почему от них постоянно больше проблем, чем от младших? — Чунмён вздохнул, качая головой, после чего всё же ушёл в душ.★★★
Eric Nam - "Paradise"
— Хань, — шёпотом позвал Сехун, тряся за плечо, — Хань, просыпайся, мы же так свою остановку пропустим. — Ммм, — Лу не хотелось просыпаться, ведь чужое плечо было таким удобным, а прикосновения любимого и музыка приятно успокаивали, отчего сон был на удивление спокойным и без кошмаров. — Хань, сейчас наша остановка, просыпайся, — снова попросил младший, на что Хань недовольно сморщил носик, нехотя открывая глаза и поднимая взгляд на него. О быстро обернулся, замечая знакомую остановку, у которой в этот момент остановился транспорт, поэтому быстро выдернул наушники, оставляя их висеть на шее, и потянул всё ещё сонного старшего к выходу. Лишь оказавшись на улице, парень потянулся, с удовольствием разминая затёкшие плечи после этой поездки. Лу же сейчас был похож на ребёнка, которого разбудили в школу слишком рано – потирал пальцами глаза и зевал. — Устал? — Сехун оказался рядом, обнимая за плечи. — Можем в другой раз прогуляться, я провожу тебя до дома. — Всё нормально, — покачал головой Хань, снова глядя в глаза, — просто мне... Спокойнее, когда ты рядом. — С тобой точно всё хорошо? Это ведь не связанно с дурными снами? — А? Откуда ты знаешь? — старший был растерян и смотрел немного испуганно. — Почему так удивляешься? Я же был рядом, когда тебе было плохо, помнишь? Тогда ты говорил во сне, как будто тебе снились кошмары и ты пытался от чего-то сбежать, я прав? — Д-да, — Лу нервно сглотнул, отводя взгляд. По спине пробежал холод от мысли, что мог неконтролируемо сказать лишнего и выдать себя хотя бы чем-то, но спросить напрямую было ещё страшнее, поэтому лишь сжался сильнее, обнимая себя за плечи. Но младший лишь поцеловал в щеку и снова взял за руку. — Хань, ты не должен бояться, потому что это твоё прошлое и ни я, ни ты, ни кто-либо ещё не сможет этого изменить. Это в прошлом и там же останется. Идём, я провожу тебя домой. — Всё нормально, я... — Хань сжал руку в ответ и наконец поднял взгляд. — Мне всё ещё интересно, что такого ты хотел мне показать. Сехун улыбнулся, держа его за руку и поглаживал большим пальцем по тыльной стороне ладони. — Хорошо, тогда тебе придётся подождать меня, я зайду домой. — Разве ты не живёшь в другом районе с друзьями? — Отсюда будет ближе, к тому же это всё ещё и мой дом тоже, я тут вырос, — они прошлись от остановки вниз по улице и подошли к небольшому частному дому за оградой. О быстро набрал код от замка и открыл ворота, кивком приглашая идти с ним. — Заходи. — А твой отец... — Папа ещё вчера уехал в Японию, примерно на месяц, может больше. Заходи, не будешь же ты меня ждать на улице. Они прошли к дому, где Сехун быстро открыл своим ключом дверь и первым прошёл внутрь. — Я подожду тебя здесь, — Хань неловко улыбнулся, ведь атмосфера дома бывшего Стража Завесы давила на него своей колкой недружелюбностью к тому, кто когда-то сам сражался со Стражами. Он проводил взглядом любимого и прислонился спиной к двери, нервно сглатывая. Страшно было представить их новую встречу спустя столько лет, так ещё и в новых ролях. А ведь это лишь кажется, что до этого далеко – на деле время неумолимо утекает, как сквозь пальцы песок, и одной лишь Судьбе известно, как и когда это случиться... — Хань, я готов, — Сехун показался в коридоре снова, уже одетый в джинсы и облегающую водолазку с джинсовой курткой поверх неё, неся что-то, перекинув через плечо. — Идём. — Может уже откроешь тайну, куда идём? — На роллердром, — О наконец показал, что нёс на плече свои ролики, и пару раз пальцем раскрутил колёсики на одном, — хотел научить тебя кататься. — Значит мне тоже стоит переодеться? — спросил старший, загадочно улыбаясь, чем вызвал удивление. Под вопросительным взглядом он слегка дёрнул за воротник своей рубашки и привычный деловой костюм сменился на рваные джинсы и серую толстовку, в карман которой тут же сунул руки. — Так сойдёт? — Ты что... всегда так переодеваешься? — всё ещё удивлённо спросил младший, на что Лу только пожал плечами. — Ага, я ведь змея, змеям достаточно сменить кожу, а не искать для этого покров. — Это все секреты, которые мне стоит знать или есть ещё что-то? — Сехун открыл дверь, пропуская его вперёд, затем вышел сам и закрыл дверь ключом. Присел на ступенях крыльца и надел на ноги ролики, быстро застёгивая скрипучие липучки на них. Когда же поднялся, начал неспеша скользить по дорожке перед домом, по кругу объезжая старшего, после чего на миг остановился. — Всё ещё хочешь со мной? — Не думаю, что это будет сложно, — Хань слегка стукнул носком кеда о землю, отчего обувь сменилась роликами, но тут же едва не потерял равновесие, ведь ноги чуть не разъехались в стороны. О сразу подхватил его, не давая упасть, и позволил крепко опереться на свои руки, придерживая за локти. — Не так быстро, Хань. Сначала найди точку опоры и восстанови равновесие. Всё нормально, если на это уйдёт время, — говоря это, также медленно начал отъезжать назад, ведя за собой. Лу перестал цепляться за него, как за спасательный круг, выпрямляясь, и теперь держался на вытянутую руку, сам отталкиваясь. — У тебя уже хорошо получается, Хань. — Я быстро учусь, — улыбнулся Хань, отпуская его руку, и теперь уже сам делая круг мимо него. Сехун снова поймал его руку, увлекая за собой. — Не здесь, тут мало места. Следуй за мной, Лу. Старший вновь сжал его руку в ответ, и позволил вести. Они вновь оказались за воротами, где О достал из кармана маленький плеер и беспроводные наушники, снова подбирая музыку. — Для таких прогулок у меня есть особый плейлист, тебе понравится, — младший сам вставил один наушник в своё ухо, а другой – осторожно оставил в ушке Ханя, невзначай проводя пальцем по контуру, и нажал кнопку "play". Как только послышались первые биты, начал отталкиваться, катясь вперёд спиной, и жестом поманил за собой. Лу принял эту игру, сам отталкиваясь, и последовал за любимым. По мере нарастания песни к припеву они прибавили скорости, достигнув остановки, а на битах припева вновь схватились за руки, кружась на одном месте. Сехун вновь потянул за собой, ловко скользя на роликах по асфальту, и двигался в такт музыке, повторяя строки припева: — Затерянный в этом раю Хотя кажется, что навсегда Это тоже пройдет Потому что мы родились, чтобы летать Закрой глаза и нарисуй Улетай из этого места Или мечтай или иди куда-нибудь ещё Затерянный в этом раю!*** Точно две птицы с расправленными крыльями, они вдвоём катались по этим пустынным улочкам, слушая лишь ритм музыки одной на двоих. Затерянные в этом раю, закрывая глаза и отдаваясь ветру, рисовали свои мечты колёсами роликов по сырому после дождя асфальту, вдыхали пронизанный колкой вечерней прохладой и дождевой свежестью воздух. Хань возможно впервые почувствовал это необъяснимое чувство свободы, когда вот так – между небом и землёй за руку с любимым. Они вместе синхронно отталкивались, скользя по асфальту, и уже вместе подпевали песне: – Затерянный в этом раю Хотя кажется, что навсегда Это тоже пройдет Потому что мы родились, чтобы летать Закрой глаза и нарисуй Улетай из этого места Или мечтай или иди куда-нибудь ещё Затерянный в этом раю! Они вновь прибавили скорости, проскакивая пешеходный переход, и чуть подпрыгнули, чтобы вновь подняться на тротуар. На миг Сехун притормозил, оборачиваясь к нему. Песня уже закончилась, сменяясь другой, более лёгкой и мечтательной.Eric Nam - "Euphoria (cover)"
— Как тебе моё приглашение? Тебе больше не грустно? — Нет, Сехун~и, мне хорошо уже когда ты рядом со мной, — Лу смотрел в его глаза, в обманчивом свете фонарей кажущиеся абсолютно чёрными, и видел там звёзды. Все звёзды их маленькой галактики, рождённой от двух синхронных взрывов внутри каждого из них в миг, когда впервые встретились их взгляды. — Спасибо, за всё. Они вновь оттолкнулись с места, медленно двигаясь вперёд, взявшись за руки, пока их объединяла эта мягкая мечтательная песня их одинокого вечера под личными звёздами. — Хань, не считай меня беззаботным подростком, — парень поднял взгляд в небо, уже успевшее порядком потемнеть, пока запад ещё золотился последними лучами солнца, — иногда и меня угнетают мысли о прошлом или будущем. Но когда мне становиться грустно, я катаюсь вот так – наедине с музыкой, чтобы никто не смог меня найти. Выключаю телефон и остаюсь один посреди большого города. Ощущения каждый раз как первый – как будто летаешь. — Согласен, но наверное... Это лучше, чем просто летать, — заметил старший, на что Сехун тихо хихикнул. — Ну да, я забыл, что теперь могу по-настоящему летать. Но в этом ты прав – даже настоящий полёт не сравниться с этим. Странно, да? — он вновь обернулся, встречаясь взглядом, и остановился. — Хань... — Да? — Спасибо. — За что? — удивился тот, на что О склонился ближе и тихо пропел: — Ведь ты и есть моя эйфория~, — младший притянул его за талию, ловя языком чужую мочку уха и невинно лаская. Лу громко сглотнул, цепляясь рукой за его джинсовку, и буквально таял от этой ласки. Колени сводило, а внизу живота всё скручивалось в тягучий узел. Слишком приятно, слишком желанно и слишком запретно... — С...Сехун... Мы всё ещё... на улице, — на выдохе произнёс Хань, с силой сдерживаясь от стона. — Прости, — Сехун отстранился, снова глядя в глаза, — я знаю, что не должен спешить, но... — Тшшш, — старший остановил его, касаясь пальцем губ, и медленно приблизился, так, чтобы между ними было ничтожно малое расстояние, — не так быстро. Не пытайся повзрослеть слишком быстро. Пока можешь, побудь ребёнком и позволь сначала побыть ребёнком чувству любви в наших сердцах. Пока нет опыта, нам лучше не торопиться с этим. — Я знаю...и я хочу пройти это вместе с тобой. Очень хочу, — парень прислонился лбом к его лбу и прикрыл глаза. В этот момент не нужны были слова. Это было нечто интимное, нечто на уровне подсознания, когда вокруг как будто замирало время рядом с любимым...Ведь ты и есть моя эйфория.
★★★
...Утро пятницы началось со стука в дверь. Сидящие за ранним завтраком ребята переглянулись, пытаясь предположить, кто мог прийти к ним, да ещё и так рано? — Я пойду посмотрю, — Чондэ встал из-за стола и вышел в комнату, подходя к двери. Но когда открыл, удивлённо застыл. — М...Мама? — Давно не виделись, Чондэ.