Panic! At The Disco - "House of Memories"
Сехуну как всегда не сиделось на месте – весь день на уроках постоянно думал о том, что же там, в большом доме и как ребята отреагируют на его возвращение? Не будучи особо прилежным учеником, он снова незаметно ускользнул с последних уроков. Было около трёх часов дня, когда О привычно вышел из автобуса на остановке в жилом районе города. Поправил сумку на плече и сунул руки в карманы форменного пиджака, поднимаясь вверх по улице к знакомому дому за зелёной оградой. Деревянная калитка из переплетённых лоз с тихим скрипом открылась, вновь впуская парня в огромный двор перед домом. Сейчас здесь тишина, чего не скажешь о доме, откуда через открытые окна кухни были слышны голоса. Но эти же самые голоса как один затихли, стоило младшему только переступить порог дома. Первым нарушил эту молчанку Чондэ, иронично присвистывая. — Вааа~, какие люди изволили нас почтить присутствием! — Да уж, возвращение блудного макнэ, картина в стиле позднего импрессионизма, — пошутил Чунмён. — Ну и где ты был всё это время? — наконец спросил Чанёль, всё ещё перебирая пальцами волосы сидящего рядом Бэкхёна. Сехун лишь хитро улыбнулся, проходя ближе, и плюхнулся на диван рядом с Ченом. Расстегнул верхние пуговицы на рубашке и оттянул воротник, совершенно не скрывая багровых засосов на шее. — Со своим парнем я был, хён. И ночевал обе ночи тоже у него. — Я смотрю вы время зря не теряли, — заметил Дэ, двусмысленно так кивая на открытую шею друга. Собственно, О этого и добивался, а потом в ответ лишь откинулся на спинку дивана. — Так и есть. Теперь в этом доме на одного девственника меньше. — А макнэ то у нас вырос, — заметил Бён, но потом всё же выпрямился и облокотился на спинку дивана, глядя на сидящего напротив донсэна. — У вас значит всё серьёзно? — Он просто не отказался, когда я предложил завершить наш прекрасный вечер. Не думал, что скажу такое, но чёрт возьми, какой же у нас был шикарный первый секс! — Сехун, ты в нём настолько уверен? — С чего спрашиваешь, хён? — Из личного интереса, — пожал плечами Бэк, — у меня много партнёров было и не всем я мог доверять, поэтому сейчас не тороплюсь. — Просто я знаю, что он мне нужен. Он тот, кто стал для меня первым во всём – первая любовь, первый поцелуй, а теперь и мой первый раз. — Значит ты уже решил, когда нас познакомишь? — спросил Сухо. — Да, совсем скоро, хён. Можете быть уверены... — Разве не классно, что у нас всех сейчас постепенно налаживается всё? — наконец влился в разговор Кай. — Если бы ещё нам не приходилось ждать каких-то подлостей от Ледяного Короля, было бы вообще хорошо, — заметил Чондэ. — Но это уже совсем другая история. — На счёт налаживается я бы не был так уверен, — заметил Кёнсу, до этого что-то просматривающий в телефоне, после чего вздохнул. — Нам придётся отложить разговор про наше с Каем свидание. — Что уже случилось? — поинтересовался Чан. — Мама попросила присмотреть за Минсу, она неважно себя чувствует. Кай, думаю, стоит остаться на пару дней у родителей. — Идём уже, Су~я, а то я уже успел соскучиться за этой милашкой, — они вместе исчезли из гостиной, а Сехун тоже поднялся с места. — Куда это ты собрался? Опять сбегаешь? — подколол его Чен. — Что, подробностей ваших свиданок не будет? — Я просто собирался в душ и переодеться. И с каких пор это тебя не тошнит от любовных флюидов, Чондэ? — Какие же вы все зануды. Интересно же. — Своей личной жизни нет, так хоть о чужой романтике послушаешь, да? — засмеялся Чанёль и все поддержали его. — Но мне тоже интересно, так что давайте за обедом обсудим? — Я за! — тут же согласился Бэкхён, снова повисая на плече своего парня. — Чан~и, тебе помочь с готовкой? Пожалуйста! Пока эти двое опять мило ворковали, макнэ успел сбежать в душ. Чунмён проводил его взглядом, после чего тоже поднялся. — Думаю, мне пора. — Хён, не останешься обедать с нами? — Я и так надолго задержался, Дэ, мне надо вернуться на работу. Увидимся вечером!★★★
LuHan - "Medals"
День обещал быть совершенно обычным и Лухан правда надеялся на это. После этого не запланированного двухдневного свидания и отдыха хотелось всё же поскорее вернуться к размеренным будням – как бы не было хорошо рядом с Сехуном, он понимал, что не может себе позволить привыкнуть к этому. Если позволю себе во всём полагаться на Сехуна, то превращусь в законченного эгоиста. Сехун точно этого не заслуживает, только не он. Я слишком сильно люблю его, чтобы позволить этому случиться... Мужчина быстро перешёл улицу и спокойным размеренным шагом направился в здание больницы. Каждый раз, как приходит сюда, думает лишь о том, чтобы случайно не столкнуться с тем, кого уже очень давно хотел увидеть. Сжимая в руке небольшой букет белых гвоздик, Лу шёл по коридору к дверям отделения и думал о том, что это какая-то ирония – из всех больниц в городе, все дороги всё равно почему-то ведут в эту, пятую. Словно судьба насмехается над ним, норовя каждый раз столкнуть их снова и снова, под разными предлогами. А Хань так упорно убегает от этого, потому что не готов. Из-за этих мыслей едва ли мог вовремя заметить то, что происходит вокруг – вот почему когда снова поднял взгляд, сердце ёкнуло. Прямо ему навстречу шёл Бэкхён – обсуждал какие-то вопросы с коллегой и даже не оглядывался по сторонам. Они так и прошли мимо, а Лу на миг замедлился и неуверенно оглянулся в след. Ты и правда вырос таким красивым, Бэкхён~а, но ещё ты стал прекрасным человеком. А я... У меня даже не хватает смелости заговорить с тобой, как раньше... Потому что я стал монстром, и вряд ли это может изменить даже всё то, что я делаю сейчас для других. Бэкхён~а... Станешь ли ты снова моим светом во мраке или моя темнота поглотит тебя? Но это оцепенение длилось не дольше минуты, после чего он вновь посмотрел вперёд и направился к дверям отделения. У сестринского поста застал только двоих молоденьких медсестёр, что-то оживлённо обсуждающих, но при виде него тут же перестали смеяться и вернулись к работе. — Вы... — Я к Ким Тэён, если у неё сейчас нет других посетителей, — улыбнулся Хань, облокачиваясь на стойку и опуская рядом букет. Но в этот момент не долгого ожидания виски вновь пронзила резкая боль, а перед глазами всё медленно обволакивала туманная пелена. Это точно не сулило ничего хорошего... Чёрт, почему именно сейчас... Мин, зачем я мог понадобиться тебе в этот раз?.. — Простите, оппа? — снова обратилась к нему медсестра и Лу отвлёкся от этих мыслей, пытаясь как можно убедительнее изобразить привычное спокойствие на лице. — Да? — Сейчас к Тэён пришла мама и... — А, всё нормально, — улыбнулся в ответ, — просто передайте, что я зайду в другой раз. Да, и... — он поднял взгляд на девушку. — Как вас зовут? — Сыльги, — немного смутилась та, поправляя собранные в пучок волосы. Лухан придвинул ближе принесённый букет. — Сыльги, я могу попросить вас передать этот букет одному человеку? — Кому именно? Тэён? — Нет, это для госпожи Ли Ёнхи из реанимационного отделения. Если спросит, скажите, что от учителя Лу. Хорошего дня. Едва лишь успев договорить, как тут же развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Чёрт, чёрт, чёрт... Проклятье, неужели мне снова придётся быть монстром... Почему я не могу отказать тебе, Мин? Никогда не могу... Лишь когда наконец выбежал на крыльцо больницы, ненадолго остановился, чтобы восстановить дыхание, а затем уже медленнее спустился к парковке за зданием. Только убедившись, что вокруг нет никого, прислонился к стене и позволил проникнуть в своё сознание. Прозвучавший прямо в ушах ледяной голос будто бы покрывал инеем душу, отчего непроизвольно начинали дрожать руки, но не ответить просто не мог, ведь... {Я слушаю тебя, Мин.}{Лу, ты совсем обо мне забыл? Даже не возвращаешься на Хисторию. А я ведь тебя каждый день жду. }
{Я не забыл, просто появились некоторые дела. Ты ведь помнишь, что я не просто так сюда пришёл? }{Ты уже нашёл наследника? }
{Это оказалось немного проще, чем я думал. Он всегда рядом со Стражами, а эти идиоты даже не догадываются об этом. }{Слушай, Лу, возвращайся и расскажешь мне всё лично. Мы так давно не виделись, даже не помню, когда нормально говорили с тобой. }
{Мне до портала далеко добираться, так что подожди немного. }{Давай открою ненадолго новый, поближе к тебе. Не разрывай пока связь, чтобы я знал, где ты, ладно? }
{Хорошо. }{Готово, он ведёт в библиотеку дворца, я жду тебя, Лу. }
На этом связь исчезла, но зато перед Луханом сиял голубоватым светом портал. Он нервно прикусил губу и попытался хоть немного унять испуганно колотящееся сердце. Нельзя, чтобы Мин почувствовал страх. Чтобы его дракон почувствал этот страх. Иначе вся эта идеальная ложь рассыплется как карточный домик. Лу делает глубокий вдох, затем выдох, и делает шаг, исчезая в этом вязком голубоватом свечении портала, что тут же закрывается за ним. С другой стороны и правда находится королевская библиотека, вот только это место совсем не внушает того умиротворения и спокойствия, как городская библиотека, где работает Сухо. Нет, это место совершенно другое – мрачное и до жути холодное, как и весь замок с тех пор, как королём стал Сюмин. — Рад снова тебя видеть, Лу, — совсем рядом раздаётся знакомый голос и Хань сам не понимает, как неконтролируемо вздрагивает, оборачиваясь. Сюмин всё такой же – чёрные волосы, юные черты лица с зияющими чёрными пропастями глаз. Кажется, Лу совсем забыл о том, насколько же глубокими и холодными могут быть эти глаза рано повзрослевшего экспера, и от этого становится не по себе. Ледяной король подходит ближе, опуская ладонь на оголённое плечо, и даже через неизменные кожаные перчатки на его руках можно почувствовать этот холод прикосновения. Но Хань всеми силами пытается скрыть предательскую дрожь в теле и улыбается– Лу, но ведь тебе больно...
Именно поэтому. Просто не выдавайте меня, я справлюсь... — Хорошо, Лу, — соглашается Сюмин и больше не пытается коснуться хоть одной из тату. Но и засосы ставит не перестаёт – шея, плечи, несколько на животе. Это безумие продолжается, кажется, бесконечность. — Не хочешь тоже поставить на мне пару меток? — вызывающе ухмыляется и предлагает так вкрадчиво. Но нет, на это он точно не пойдёт. — Мне это неинтересно, — ложь. Ставить засосы на тёплой шее и плечах Сехуна было до безумия приятно. — Ты меня не хочешь? — почти ловит ниточку фальши Ледяной Король, но Лухан даже не меняется в лице, всё тем же томным голосом отвечая: — Ты же знаешь, что у меня никогда ни с кем не было, я даже не уверен, что могу кого-то хотеть. Просто не думай об этом, я ведь могу быть снизу, — ложь, ложь, снова ложь. Он едва заставляет себя проглотить эту ужасную горечь и колючий ком в горле, пока говорит. Как же противно от самого себя. Сехун сам предложил ему быть сверху, потому что чувствовал это желание. Сюмин так не может. И Хань понимает, что уже давно не видит рядом с собой того доброго и улыбчивого мальчика, кто когда-то давно протянул ему руку помощи, кто вывел из темноты и помог поверить в доброту людей... Его милый брат Мин как будто исчез, растворился во мраке порока и жестокости – вместо него осталась лишь оболочка с жутко горящими глазами и без капли сочувствия. Этот монстр, так искусно взращиваемый и лелеемый Ледяным Драконом ради мести не смотрел в душу так, как умел Мин. И от этого было ужасно больно – хотелось кричать, сопротивляться и бежать. Бежать туда, в другой мир, где этот монстр не сможет его достать... Но это невозможно, Лу это понимал. Смирился. Но от того, что этот голодный хищник продолжал изводить его, никак не желая завершать свою грязную игру, терпение и самообладание грозились разбиться вдребезги. И Лухан всё же на мгновение сорвался, не в силах терпеть эти мнимые ласки и прелюдии. — Ты достал уже вести себя со мной, как с какой-то девицей! К чёрту все твои прелюдии, я уже устал ждать! Если хочешь, почему не возьмёшь? — Вот как? Хочешь играть по крупному, да? — хищно облизнулся монстр, а в следующий миг рывком перевернул Лу на живот и с силой прижал его руки к спине. Сам же укусил за плечо и на миг склонился, шепча на ухо: — Я достаточно жесток для тебя, моя маленькая сучка? Лухан понимал, что совершил сейчас самую большую ошибку в своей жизни, не сумев сдержать этот порыв. Но в тоже время, глубоко в душе... Для него так было даже лучше. По крайней мере, физическая боль сможет хоть немного заглушить пожирающее чувство вины и ненависти к себе. Всё это обратилось в хлам, мусор под ногами, ничтожную пыль, оставив только одно – боль. Резкая, сильная и ничем не притупляемая боль. Оставшись наедине с этим монстром, что медленно ломал тело и душу, Лу мог лишь прятать лицо в холодных простынях и до крови кусать губы. Это конец, точка невозврата. Прямо сейчас, когда монстру было плевать на то, что чувствует его безвольная кукла, можно даже не пытаться подделать эмоции. Но слёзы ни за что не покажет – этот монстр не увидит слёз своей куклы, потому что даже сейчас, будучи втоптанным в грязь и разбитым во всех смыслах, Лу всё ещё понимал, что больше не допустит ошибки, не покажет свои эмоции. Потому что у него ещё есть то, ради чего хочет жить и даже при таком раскладе не собирается отступать. Если нужно будет, повторит этот Ад снова и снова, но выживет.★★★
Carpenters - "Bless the beast and children"
Пока Кёнсу разговаривал с матерью в гостиной, Кай ускользнул в коридор и заглянул в детскую. Девочка лежала в кровати, читая книгу. — Принцесса, я ведь могу войти? — тихо спросил парень, а когда получил утвердительный ответ, зашёл в комнату, тихо прикрывая за собой дверь. Минсу чуть приподнялась на подушке, откладывая книгу. — А где оппа? — Кёнсу разговаривает с мамой, скоро тоже придёт, — Чонин присел на край кровати и коснулся рукой её лба. — И как ты так могла заболеть? — Кай, ты не расскажешь оппе? — А есть что рассказать? — улыбнулся на это и подсел ближе. — Минсу, ты что-то натворила? — Это... Не я, — она опустила глаза, сжимая край одеяла. Хисториец чуть наклонился, заглядывая ей в лицо, и слегка приподнял пальцами за подбородок, чтобы увидеть её глаза. — О чём ты, Минсу? Кто уже обидел нашу принцессу? — В школе... Девочки из моего класса, они постоянно говорят, что я некрасивая. Что у меня слишком большие щёки и нос, а ещё я самая низкая в классе, — призналась девочка, тут же поджимая пухлые губки. Вообще Минсу имела некоторую схожесть со своим братом – такие же пухлые щёчки и губки, круглый носик и красивые карие глазки без двойного века. Но вот бровки были маленькие и высоко посажены, отчего казалось, будто она всё время смотрит растерянно на мир своими большими детскими глазками. — Минсу, не слушай их, они просто завидуют тебе, — улыбнулся Кай, мягко поглаживая её по тёмным волосам. — Ты очень красивая, как настоящая принцесса. Если люди кому-то сильно завидуют, то обязательно стараются обидеть плохими словами. Они ведь только на словах такие? — Вчера на перемене они облили меня водой. И спрятали мой рюкзак, — Минсу смотрела растерянно и виновато, отчего хотелось защитить эту малышку от всего плохого на свете. Чонин вздохнул и жестом поманил её к себе. — Иди ко мне, — а когда девочка вылезла из-под одеяла, посадил её себе на колени и поцеловал в щёчку. — Минсу, ты ни в чём не виновата. Ты красивая и милая девочка, тебя любят мама с папой и твой оппа. — Кай, а ты? Ты меня любишь? — Конечно, ты же сестра Кёнсу, для меня ты – маленькая принцесса. Ты всегда можешь рассчитывать на меня. Если кто-то снова будет говорить о тебе плохо, я приду и защищу тебя. — Обещаешь? — Минсу протянула ручку с отогнутым мизинчиком и Кай улыбнулся, сплетая их мизинчики. — Обещаю, а если нет, то мне будет плохо. — Кай, а когда я вырасту... Ты женишься на мне? — Нет, принцесса, я не смогу, — покачал головой хисториец и заглянул в блестящие детские глазки. Девочка обиженно надула губки. — Почему? — Потому что у меня уже есть Кёнсу, я люблю его очень сильно и всегда буду с ним. — Любишь? — переспросила она. — Как... Мама любит папу? — Да, прямо как твои родители друг друга любят. Просто у нас немного по-другому. — А что значит по-другому? — Подрастёшь – узнаешь, — Чонин осторожно коснулся её носика своим, вызывая улыбку. В этот момент дверь приоткрылась и в комнату заглянул Кёнсу. — Минсу, как себя чувствуешь? Что-то болит? — Нет, оппа, я просто устала. Кай такой тёплый, а ещё он сказал что я красивая. — Конечно, ты у меня самая красивая, Минсу, — улыбнулся До, склоняясь ближе и поглаживая девочку по голове. — Может хочешь что-нибудь? Я могу приготовить для тебя. — Тогда можно... Суп с морскими ушками? Как мама готовит. Пожалуйста, оппа, — Минсу посмотрела на него щенячьими глазками, отчего отказать было просто невозможно. — Хорошо, так и быть. А пока я буду готовить, вы же тут с Каем поладите? — Конечно, оппа! Кай сказал, что меня любит, — заявила она, едва дотягиваясь, чтобы обнять парня за шею. Кёнсу поднял взгляд и заглянул в глаза своего парня, ловя его невинную улыбку. — Тогда ладно. Когда закончу, я позову, а пока что не скучайте без меня. Стоило за ним закрыться двери, как Минсу слезла с коленей парня и уже без проблем обняла его. Кай обнял её в ответ. — Кай, а у тебя есть брат или сестра? — спросила девочка, когда снова залезла под одеяло. — У меня есть старший брат, как у тебя Кёнсу. Так что мы с тобой даже похожи. Знаешь, мы с братом много путешествовали, много где бывали. — Расскажи мне ещё! — Ну хорошо, слушай...★★★
[continued listen] LuHan - "Medals"
– Лу, всё в порядке, он спит.
Тихий голос одной из змей прозвучал как будто из-под воды. Лухан медленно открыл глаза и заметил рядом спящего Сюмина. Осознание того, что всё происходящее не было плодом воспалённого сознания, а новой реальностью, настигло не сразу, но ударило больно. Лу попытался пошевелиться и кое-как смог упереться локтями в подушку, но стоило только попытаться встать, как тут же пришлось прикусить костяшки пальцев – только бы не закричать от боли. Тело отказывалось слушаться, и любые попытки двигаться вызывали дикую боль. Но Хань слишком упрямый и слишком зол на себя, чтобы дать себе шанс ждать. Ещё чего, здесь он точно не останется. Явно не сегодня. Поэтому, до предела сжав кулаки и снова кусая губы, он всё же поднялся на руках и сел на кровати, со злостью мысленно приказывая своему телу двигаться. Нельзя оставаться здесь, с этим монстром — ни в одной комнате, ни в одном доме, ни даже в одном мире. И с той же злостью, смешанной со страхом и болью, Лухан подсел к краю кровати, опуская ноги на холодный каменный пол. Но сейчас этого даже не почувствовал из-за всё той же боли. Но в полной мере ощутил весь её спектр, стоило встать на ноги. Его тут же повело в сторону и, не удержав равновесие, Хань рухнул на каменный пол, содрав колени в кровь, но тут же испуганно оглянулся. Нет, Сюмин всё ещё спит. Это немного успокоило, но не настолько, чтобы остаться, вот почему хотя бы ползком, но дотянулся до своей брошенной одежды, и поскорее оделся. Из-за боли кружилась голова и к горлу подкатывала тошнота, но даже не смотря на это Лу снова предпринял попытку встать, в этот раз опираясь на стену. Так хотя бы может устоять на дрожащих ногах. Как можно тише открыв дверь, выскользнул в коридор и оглянулся – никого нет. Но всё равно применил свою силу, чтобы слиться со стенами и не привлекать внимание. Ненависть и обида на себя лишь усиливали желание поскорее сбежать отсюда – Лухан шёл быстрее, хотя из-за этого и становилось хуже. Добравшись до лестницы, ведущей к порталу в подземелье, снова применил свою силу и плавно опустился прямо у портала. Снова оглянувшись, быстро сменил одежду на более привычную земную и шагнул в портал. Наконец он снова у стен школы, за такое короткое время ставшей родной. Даже воздух здесь казался куда легче, чем в замке, и Хань устало прислонился к стене, несколько минут тяжело дыша. Внизу живота всё ещё пылала боль, пронизывая поясницу острыми иглами. Ноги подгибались, ещё потому, что так неудачно при падении отбил колени. Перед глазами всё будто качалось на волнах, лишь усиливая тошноту. От этой безысходности хотелось закричать – рыдать и биться в истерике, срывать голос от крика... Но в горле по-прежнему колючий комок, из-за чего едва ли мог выдавить хоть звук. Вряд ли кто-то мог ему сейчас помочь... Лу закрыл глаза и позволил одинокой слезинке сорваться с ресниц. Он совсем один сейчас. Если попытается сказать о произошедшем Сехуну, их ссора просто добьёт его. Но в этот момент в голове вдруг снова возник образ тихого зала в библиотеке и приветливой улыбки Сухо. Сухо... Хань распахнул глаза, вдруг осознавая, что всё же есть тот, кому сейчас может доверять и кто точно сохранит всё в секрете. Да, ведь это правда – Чунмён точно выслушает его, как выслушал тогда извинения. Медленно оттолкнувшись от стены, Лухан снова заставлял себя идти вперёд.– Лу, тебе же станет только хуже. Прошу прекрати.
Заткнись, Хо, просто заткнись. Если я не подох ещё тогда, двадцать лет назад, то сейчас я тем более не собираюсь. Не сегодня.– Но до библиотеки далеко добираться, к тому же в твоём состоянии. А уже вечер... Ты же можешь не успеть к закрытию.
Значит я буду идти быстрее.– Лу, пожалуйста, хватит! Хо, просто возьми под контроль тело, как в прошлый раз!
Юн, замолчи...– Лу, прости, но Юн права. В этот раз я всё сделаю правильно. Обещаю.
Лухан остановился и выпрямился. Глаза вновь приобрели жёлтый цвет, а кожа скрылась под защитным покровом. Змеи полностью взяли контроль над телом – невидимы для окружающих, поднялись в воздух. Огромные прыжки от крыши к крыше над оживлённым городом. Змеиные глаза смотрят вдаль и указывают направление. Быстрее, уже ближе к цели. ...Уже через сорок минут Лу остановился у здания библиотеки. Сознание понемногу прояснилось, а боль успела немного притупиться. Физическая, но не душевная. Маскировка исчезла, стоило снова сделать шаг. Двери библиотеки с лёгким скрипом открылись и на крыльцо вышел Сухо. Его рабочий день уже закончился, но то, что удалось поймать его здесь и сейчас иначе как удачей не назовёшь. Лухан собирается с силами и медленно подходит ближе, останавливаясь у нижней ступеньки. — Лу? Что ты здесь делаешь? — спросил Чунмён, замечая друга, и быстро спустился с крыльца. — Я сегодня опоздал, да? — хрипло и до тошноты жалко – вот как прозвучала эта обычная фраза. Но этого хватило, чтобы заставить волноваться. — Что с тобой случилось? Лу? — Ким сжал его за предплечие, встревоженно заглядывая в пустые глаза. Хань лишь тихо выдохнул, упираясь лбом в его плечо. — Мне плохо, Сухо. Потому что я совершил самую большую ошибку в своей жизни. — Лу, ты же весь дрожишь. Что с тобой случилось? Поехали в больницу. — Сухо... Мне плевать на физическую боль – переживу, не впервые. Я пришёл потому, что не могу никому больше рассказать о том, что случилось. А если не расскажу сейчас... — Я понял, идём, — Чунмён обнял его за плечи и вместе они поднялись в библиотеку. Едва только за спиной закрылась входная дверь, Лу снова почувствовал слабость и если бы не поддержка друга, точно бы упал. — Лу! Лу, ты меня слышишь? Лу! — быстро повернув ключ в замочной скважине, Ким слегка потряс его за плечо. — Почему ты такой упрямый? — Сухо, я... Я ненавижу себя сейчас, — тихо ответил Лухан, всё ещё упираясь лбом в чужое плечо. — Я... Как я вообще мог так поступить? Это ужасно... Я ужасен... — голос дрожал и ломался, а в ресницах путались слёзы. Чунмён лишь вздохнул и медленно повёл его в зал библиотеки, на ходу закрывая за ними дверь. Видеть друга вот таким – разбитым и потерянным – было больно. Пусть это и странно, их дружба странная, но то, что прямо сейчас этот загадочный Лу решил довериться именно ему уже говорило о многом. И рушить это хрупкое доверие было бы преступлением. Вот почему Сухо действовал максимально осторожно – усадил за дальний стол в читальном зале, а сам ненадолго вернулся к абонементу и пару минут что-то искал. Хань едва открыл глаза и обернулся, стоило только Чунмёну вернуться и подсесть рядом. — Я не могу сейчас потащить тебя в больницу силой, но и не дам тебе умереть от боли, — спокойно, но с заметной строгостью отчеканил Ким, опуская на его ладонь две маленькие белые таблетки. — Выпей. Лу ничего не ответил. Молча закинул таблетки в рот и с жадностью выпил почти всю бутылочку воды, протянутую другом. Лишь когда отставил бутылку на стол и шумно выдохнул, Сухо позволил себе осторожно коснуться его волос, слегка поглаживая пальцами у левого виска. Снова поймав чужой взгляд, тихо спросил: — Лу, расскажи мне всё. Можешь не говорить всего о себе, но не называй больше себя ужасным. Я лишь хочу знать, смогу ли помочь тебе хоть немного. Отдай мне часть своей боли. — Сухо... — Хань едва смог выдавить улыбку, ощущая на губах солёную влагу слёз, что успели очертить едва заметным нитями лицо. — Ты слишком добрый для этого мира и для меня. — Но ведь ты сказал, что можешь доверится только мне. Что произошло? — Это... Это было ужасно, Сухо... Я... — Лухан смотрел прямо в глаза, но едва ли мог что-то различить из-за слёз, и громко всхлипнул, глотая слова. — Я изменил своему парню. — У тебя есть парень? — Да, — судорожно глотая воздух, кивая в ответ, — и я очень его люблю. Люблю больше, чем свою жизнь, чем кого бы то ни было ещё. Он единственный для меня, Сухо, и я не хочу его терять! Я не смогу жить если потеряю его, Сухо! И я предал его... — Хань едва не срывался на крик и задыхался от слёз. — Как мне сказать ему, что мне пришлось переспать с другим?! Ведь он был так счастлив после нашей первой ночи. Как я могу сказать ему такое?! Чунмён придвинулся ближе и притянул друга к себе, позволяя снова спрятать лицо в своём плече. Лухан жался к нему точно маленький брошенный котёнок и плакал навзрыд. Пальцы немели от того, с какой силой сжимал ткань чужого пиджака, а тело трясло как в гарячке. Между ними повисло молчание – Ким молчал, продолжая обнимать друга и перебирать пальцами его волосы. Потому что сейчас любые слова неуместны. В кармане тихо завибрировал телефон, оповещая о сообщениях в общем чате, но это могло подождать. Постепенно Лу успокаивался и лишь тихо всхлипывал, вздрагивая всем телом. В читальном зале сгущались сумерки, ведь солнце уже клонилось к закату. В этих сумерках было комфортно. — И всё же... Лу, что произошло? — Я переспал с другим, — хрипло и тихо ответил на это, всё ещё склонив голову на плечо. — Ты же понимаешь, что я совсем не это хотел услышать. Почему так вышло? — Сухо... Я не умею говорить "нет", когда дело доходит до тех, кого я люблю. Я не могу отказать дорогим мне людям, что бы они не попросили, даже если это значит отнять чью-то жизнь или... С кем-то переспать. Это то, чего я не могу изменить в себе, понимаешь? — Тебя заставили? Кто именно? — Мой брат. — Твой брат? — это признание ненадолго выбило из колеи и ошарашило. Неужели такое вообще возможно, чтобы... — Мы с ним не кровные братья, но для меня роднее и ближе него никого нет. Мы выросли вместе и всегда делили всё на двоих. Я люблю его так, как можно любить брата, но... Но он сильно изменился и это всё больше пугает. — Лу, почему ты не скажешь ему, что уже занят? Если бы твой брат знал о том, что у тебя есть парень... — ...то просто бы убил его. Сухо, я не могу сказать об этом, иначе потеряю своего единственного. Мой брат очень сильный и влиятельный, если хочет чего-то, то всегда это получает. У меня...нет права отказаться. — Прости, что я не могу ничем тебе помочь, Лу. — Но ты спрятал мои слёзы и выслушал. Я благодарен тебе. Раньше меня бы никто не стал слушать. Я могу быть настолько слабым только рядом с тобой и... Со своим парнем. — Но ты не можешь скрывать это от него. Будет нечестно по отношению к любимому человеку. — Я знаю. Знаю, но... Боюсь его потерять. Даже если меня заставили, это не перестаёт быть изменой. А измены не прощают. — Лу, что бы не случилось, ты ведь всегда можешь прийти ко мне, — Сухо накрыл его холодные ладони своими и слегка сжал. — Мы не связаны любовными узами и меня это точно не оттолкнёт. Потому что даже твои ошибки не отменят того, что ты прекрасный человек. Я верю тебе. — Спасибо, — вымучено улыбнулся Хань, чувствуя себя чуть лучше. Даже не открываясь до конца, он мог доверять Чунмёну и это доверие было настоящим подарком судьбы, возможно даже большим, чем любовь. — Идём, — Ким поднялся с места и потянул его за собой к выходу. — Идём? Куда? Сухо! — Я проведу тебя домой. — Я доберусь сам, не надо. — Не отпущу я тебя одного, ты еле на ногах стоишь. Так что не упирайся, — отчеканил Чунмён, снова открывая входную дверь. И в этот раз пришлось согласиться. В конце концов, так и правда будет лучше.★★★
...Было около девяти вечера, когда Чунмён всё же вернулся домой. Стоило только переступить порог, как вся сидящая в гостиной четвёрка обернулась к двери. — Вы что все, меня ждали? — улыбнулся мужчина, проходя в комнату. — Хён, ты не отвечал на наши сообщения и звонки, — объяснил Бэкхён, вертя в руке свой телефон. — Что вообще происходит? — Я видел, что вы мне писали и звонили, но я был занят. Это не могло подождать, поэтому я отключил телефон. — Что такое важное ты делал, что не мог нам написать хоть что-то в чат? — немного подозрительно спросил Сехун, смыкая руки в замок на груди. — Это что, допрос? — Нет, но... Сухо выдохнул, запуская пальцы в свои волосы. — Одному человеку очень нужна была поддержка, поэтому я всё время с ним говорил, — Ким отвечал слегка хрипло, а затем и вовсе громко почистил горло, ведь и правда слишком много говорил за сегодня. За время от закрытия библиотеки и вплоть до дороги домой – настолько насыщенным его день ещё никогда не был. — Хён, разве ты не говорил, что у тебя кроме нас нет друзей в Сеуле? — заметил Чанёль. — Кроме вас есть один друг, мы познакомились чуть позже сбора команды. — Хён, это ведь... тот учитель, да? — догадался Чондэ. — Да, так и есть. — Оказывается, нашего хёна интересуют не только книги, — хитро улыбнулся Бён, упираясь подбородком в сцепленные замком пальцы, — кажется, тут недалеко до любовного интереса. — Не обольщайтесь, мой друг уже занят. Да и вообще, чтобы у меня возник к кому-то именно любовный интерес, нужно ещё очень постараться. — И всё же, что такого произошло, что ты игнорировал нас? — не унимался макнэ. Чунмён вздохнул и неожиданно для себя посмотрел прямо в глаза. — Сехун, в жизни каждого человека наступает момент, когда под грузом жизненных обстоятельств готов сломаться. Как бы не был силён человек, иногда это просто выше внутренних сил. Если в такие моменты рядом нет никого, с кем можно поговорить и разделить эту боль... Это может подтолкнуть к пропасти, откуда уже не спастись. Таких людей как мой друг, нужно беречь, потому что именно на их доброте и стремлениях держится этот мир. Сехун замер, удивлённый и сбитый с толку этой слишком проникновенной короткой речью старшего. Мужчина лишь на миг оглянулся, замечая задумчивый и понимающий(?) взгляд Бэкхёна, а после быстрым шагом направился по лестнице на второй этаж дома.надвигается гроза...