Грёзы о Богах и Цветах

Квиррел и Лемм не заметили, что за окном уже давно наступила ночь. Но, честно говоря, с тех пор, как они заперлись в мастерской старьёвщика, за прошедший день ни один жук не посмел прийти и отвлечь их от работы, так что им было не так уж и просто заметить проходящее время, даже если бы они не были полностью погружены в свою работу. Металлический прибор был чудом магического развития: он не только содержал десятки тысяч слов и того, что могло быть их описанием, народы Ремнанта даже нашли способ хранить там голос, произносящий каждое слово по касанию клавиши. Воистину, сравнивая расшифровку таинственных яиц или попытки прорваться сквозь туман воспоминаний, поглощённых Пустошами, этот «свиток» был куда более дружелюбным объектом для перевода. И язык Ремнанта был столь пленителен, чуждый разнообразным голосам и письменностям Халлоунеста. В отличие от известных обоим исследователям языков, символы, используемые жителями Ремнанта, ассоциировались со звуком, а не словом, значением или характеристикой. После некоторых классификаций и споров, они пришли к выводу, что письменность Ремнанта состояла из двадцати шести символов, связанных со своими звуками. Соотнесение произносимых и письменных форм слов было почти тривиальным, что позволило связать каждый символ с соответствующим ему звуком. Огромное удовольствие им подарило и открытие, что некоторые символы производят разные звуки в зависимости от расположения в слове, как и приятное испытание по определению правил, касающихся этих слов. После пришло время узнать их значение — совершенно другой зверь, но, используя контекстные подсказки, найденные внутри описаний слов в лингвистическом архиве, его нахождение не было совсем непосильной задачей. Самые часто используемые слова были идентифицированы, сравнены между собой, и с этим они подобрали главный ключ к пониманию любого языка. Пока что, они вдвоём смогли разобрать всего несколько дюжин слов, достаточно, чтобы получить стартовую точку, откуда им можно контекстуализировать не переведённые слова и, таким образом, догадываться об их значениях. Они начали включать элементы речи Ремнанта в свои разговоры, чтобы практиковаться в странном произношении иноземного языка и суметь помочь будущим ученикам изучить его в последствии. Как минимум, это была цель Квиррела, Лемму же не было особого дела до жуков, что ещё не заслужили его особого к себе отношения. Но его интерес был в прошлом и истории, чему целый мир, полностью лишённый опасных Пустошей, определённо помог бы, так что ему понадобится способность общаться с местными историками и археологами. Сейчас они не сомневались, что смогут использовать свои рудиментарные знания основ, чтобы местные смогли их понять, и им потребуется не очень много времени, прежде чем они станут бегло говорить на языке Ремнанта. Мысль, что отдых и еда были необходимостями, которые не стоит откладывать ради их проекта, даже не появлялась в головах двух исследователей. Перед ними была тайна, и они просто не могли отказать её чарующему зову.

***

Последний Рогач проснулся от звона колокольчика. Ведь везде, где раздавался звон, должен приходить Рогач, таков его долг и такова его гордость. Он бежал в сторону звука без промедления, даже если тот исходил со станции, на которой он никогда не бывал. Через мгновение он забежал в новый туннель, мимо места, где день назад висели знаки починкожуков. Он был удивлён узнать метки на стенах, свойственные проходам Гарпид. Ему приходилось отгонять существ от Тоннелей Рогачей, и он почувствовал заметное уважение к Починкожукам, если они смогли использовать последствия движения этих зверей для своей работы. Место, куда он прибыл, едва ли было Станцией Рогачей, лишь рвом для него с колокольчиком рядом, возле которого не было ни души. Ни скамейки, ни пассажиров не наблюдалось, как и потолка над его головой. В первый раз за свою долгую жизнь Последний Рогач увидел небо. И оно было прекрасно. Пылающие красным, оранжевым и жёлтым лучи, танцующие над горизонтом, окрашивающие облака над ними в розовый, когда пылающий яркий круг медленно поднимался над краем мира над водой. Слёзы капнули с его маски на мех, а с него на землю. Подобная красота, о которой он никогда не мог мечтать, теперь пред станцией на расстоянии колокольчика от него, добавленной к его дорогим Путям. Он стоял там, пока его слёзы не высохли и небо не стало синим, глядя на то, как солнце медленно поднимается всё выше в небо. Никто не звонил в колокольчик, и впервые он был рад, что его не вызывали. Затем он увидел надпись под колокольчиком.

«Рассветная Станция» В честь потерянных, память о которых никогда не угаснет Помните Рогачей, что никогда не забывали зов колокольчиков Служили Халлоунесту до конца Последнему Рогачу, кто жил, чтобы увидеть восход солнца над нашим Королевством Починкожуки посвящают эту станцию

И Последний Рогач вновь заплакал. — Спасибо, — прошептал он между всхлипами.

***

Озпин отпил какао, послав молчаливую благодарность мисс Никос. Он знал, что документы мистера Арка были подделкой, мальчик проделал отличную работу, заполняя их так, чтобы всё выглядело достоверно, но увы, забыл создать обычный хвост из иных бумаг. Это, однако, не мешало Озпину, он всегда считал, что кто угодно может шагнуть и стать защитником или героем, стоит им только попытаться. И любой, достаточно храбрый и решительный, чтобы подделать свой проход в Бикон, заслуживал шанс на попытку. Но он не ожидал, что у мальчишки не будет активированной ауры. Узнать это, глядя на инициацию через камеры, скрытые в Изумрудном Лесу, было неприятно. Не вмешайся девушка в его падение, бедняга наверняка стал бы ещё одним именем в слишком длинном списке юношей и девушек, что Озпин подвёл. Инициация, к сожалению, не была безопасной, и в ней и раньше были жертвы, отсюда и исходило его ежегодное предупреждение будущим студентам не колебаться пред лицом опасности, перед тем, как он запускал их. Каждая потерянная жизнь была грузом на его разуме и душе, ещё один человек, перед которым он провалился. Так что было огромным облегчением узнать, что удалось избежать худшего, пусть и кончиком копья. Это также сделало его планы, касающиеся формирования команд, бесконечно удобнее.