Цзыюй полагает, Тэхён ей мерещится, чуть ли не дыша в самые приоткрытые губы, но когда сонная пелена сходит с глаз, ей на замену приходит внезапное осознание: нет, не мерещится. Он реальный, и взор тёмных глаз в упор устремлены на неё.
– Что ты делаешь? – произвольно вырывается из уст, старательно подавляя в тихом голосе намёк на дискомфорт от чужой близости. Ладони под щекой онемели от долгого нахождения в неудобной позе, а по телу проходится лёгкий холодок, хотя в квартире довольно тепло из-за летней погоды, но от его пристального взгляда хочется прикрыться до самой пятки, только вот, увы, нечем.
– Проверяю, не умерла ли ты случаем, – вполне серьёзно парирует Ким, даже не думая отстраняться от очнувшейся девушки и продолжает нагло смотреть в растерянные глаза. – Ведь в крайнем случае, мне придётся возвращать твоё бездыханное тело обратно в руки обеспокоенного папочки, – Тэхён умело подавляет ехидный смешок, так и норовящий вырваться наружу уже от нахмуренной из-за возмущения Чжоу. Та совсем не понимает чувство юмора Кима. В прочем, как и многие другие, кроме, разве что, Наён. – Но, ты всё ещё подаёшь признаки жизни, значит рано звонить в 119, – равнодушно подытоживает Тэхён, поднимаясь с корточек, а на удивление разволнованное сердце продолжает учащенное биение от мысли о незапланированных намерениях, не очнись вдруг Чжоу раньше времени. – В холодильнике есть свежие продукты, а в нижнем кухонном шкафу валяется пачка рамёна, если голодна, разрешаю сократить мои запасы еды, – благосклонно перечисляет Ким, глядя сверху вниз на Цзыюй, у которой на лице застыло выражение недоверия, и даже не думая дать гостье время на раздумье неожиданного предложения, продолжает: – И, последнее, – теперь уже пару секунд на ожидание реакции, которой так и не последовало, а затем бесстрастное: – Ты можешь спать либо со мной на кровати, либо одна на этом диване, – и не намёка на улыбку, хотя внутри Ким еле сдерживает смех, ведь сердитое лицо Цзыюй слишком забавное для него. – Шучу, – отмахивается, всё с тем же пофигистичным голосом, и беззаботно просунув руки в карманы широких брюк, не отрывает наглый взгляд от Чжоу, которая уже даже понятия не имеет, что тот ляпнет в следующую секунду: – Конечно же ты будешь спать со мной, куколка, – мгновение на переваривание услышанных слов, и злость берёт с новым оборотом, и прежде чем Цзыюй, впавшая в лёгкий ступор, успевает отреагировать на возмущающую наглость, тот просто ступает в сторону спальни, находящейся позади дивана, и сбоку от подобия кухни. Сердитая Чжоу оседает, решая не обращать внимание на звуки копошения
вроде в шкафу и сидеть молча, правда, не зная чего дожидаясь, но, ровно через минуту на её голые колени падает махровый плед цвета молока, и девушка поднимает на вставшего напротив Тэхёна удивлённые глаза.
– Если ночью вдруг станет холодно, моя тёплая постелька прямо вон там, – спокойно тянет тот, указывая рукой в направлении двухместной кровати, а Чжоу окончательно теряется, в ответ только сильнее сжимая пальцами мягкую на ощупь ткань. Сегодня она слишком вымотана морально, и сил эмоционально отвечать на наглость Тэхёна нет. Ей попросту хочется снова лечь спать и забыться, а на утро проснуться в своей любимой постели, и чтобы сегодняшний день оказался всего лишь ночным кошмаром.
Однако, вряд ли наивное желание столь легко сбудется.
Ким не ждёт какого-либо ответа. Оно ему и не надо. нужные указания даны, а остальное за непрошеной гостьей. Захочет утолить голод, вперёд. Нет, её дело. Тэхён не собирается потакать капризам избалованной принцесски. Он устал, поэтому идёт спать, ни проронив больше и словечка. Чжоу даже благодарна за безмолвный уход. Только вот вслед ему желудок жалобно урчит, но Цзы старательно подавляет желание покушать, тут же кутаясь до кончика носа в тёплый плед. Нет, лучше поскорее уйти в мир морфея. Ей хочется всего лишь закрыть глаза и надолго уснуть...
***
│ День второй │
Слышится слабый звук закрывшийся двери, но чуткий слух Цзыюй на него реагирует больно уж остро. Заспанные глаза медленно приоткрываются, и пока нет определённого фокуса на объект причины изданного шума, девушка пару раз лениво моргает. Расплывчатость постепенно уходит, и теперь она отличает картину. Это Тэхён. В руках у него серое полотенце, которым он неспешно подсушивает влажные волосы на кончиках, с мокрого торса катятся редкие капельки воды, а вокруг бёдер крепко завёрнуто полотенце побольше. Чжоу растерянно хмурится, и ладонями упираясь на мягкую обивку дивана, приподнимается, принимая сидячее положение, а плед с груди плавно сползает на колени. Тэхён стоит возле закрытых дверей в ванную комнату, и странно ухмыляясь, смотрит на недоумевающую девушку, продолжая одной рукой сушить каштановые волосы. В голове ещё сонной Чжоу одна за другой продолжают складываться пазлы вчерашнего дня в одну целостную картину: неприятный разговор с отцом, домашний арест, побег из дома, тайный гараж и квартира Тэхёна.
Резкое осознание.
Она переночевала в доме ненавистного человека.
Нет, нет. Не так. Точнее будет - она сама, добровольно, приехала к нему и попросила помощи.
Сама.
– Нравится любоваться моим полуголым телом после душа, беглянка?
Цзыюй неверяще пялится на самодовольного Тэхёна, который стоит перед ней считай лишь в чём мать родила, если не учитывать полотенце, прикрывающее одно причинное место наглеца.
– Ты в шоке? – беззлобная усмешка, и ленивый шаг к смущенной Чжоу, что быстро опускает голову, меньше всего ожидая после пробуждения лицезреть в подобном виде хозяина дома, в котором ей ещё жить как минимум шесть дней. – Хотя, – тот медленно опускает руку с полотенцем, задумчиво прикусив нижнюю губу. – Скорее, смущена.
Чжоу изнутри кусает щеку, дабы сдержать язвительный язык за зубами и не взболтнуть лишнего, а именно этого ей хочется сейчас больше всего. Но, если она продолжит вестись на провокации Кима, то высока вероятность снова оказаться под ним, прижатая к мягкой поверхности.
А может и не к мягкой вовсе.
– Ты всегда с утра такая молчаливая, куколка? – Тэхён издевается, Цзы даже не сомневается, но не подает виду, продолжая упёрто пялиться на укрытые пледом колени, ожидая когда полуголый парень пойдёт переодеться, или хотя бы накинет на себя что-нибудь, но тот не спешит прикрывать наготу. Его забавляет реакция смущенной Цзыюй, вызывающей привычное желание подразнить девчонку. – Если решила меня игнорировать, то пожалуйста. Только учти, я непременно найду другой способ тебя разговорить, – Чжоу нервно сглатывает, сильнее сжимая пальцы на мягкой ткани. Чёрт, и что ей ответить? И вообще, чего он пристал к ней? – Видимо ты не особо-то и против, – она не видит его лицо, по чему не подозревает, что за холодным голосом стоит хитрая улыбка. Зато слышит шаги. Нарочито неторопливые. И вот уже замечает его ступни. Цзы вновь сглатывает вязкую слюну, как ей кажется, слишком громко, и боится поднять глаза. Она всем телом чувствует его близость. Словно голый торс обдаёт жарким огнём, обжигая её и так горящие щёки. А этот запах. Ненавистный,
от того, настолько желанный. Почему кроме Кима никто не вызывает в ней столь сильное желание впитать в себя чужой аромат? Почему ей нравится его естественный запах? Почему ей хочется уткнуться ему в изгиб шеи, и жадно вдыхать, пока лёгкие не заполнятся лишь им? Почему? Что за необъяснимый и не свойственный ей фетиш? Цзыюй своя реакция на Кима пугает даже больше наглой близости. – Подними голову, – Чжоу невольно вздрагивает от грубого тона. Это звучит как приказ, но точно не просьба. Однако, следовать ему не собирается, лишь наивно сжимает глаза, будто это поможет.
"Ничего не вижу, значит меня здесь нет". Тэхён возможно умилился бы её детской наивности увидь лицо, но оно всё ещё склонено вниз, а терпение у него не резиновое. Цзы чуть не вскрикивает когда её резко хватают за подбородок, насильно задрав вверх. Глаза тут же распахиваются, отражая спектр разнообразных эмоций: удивление, волнение, замешательство, и лёгкий испуг. А в его глазах снова блеск. Опасный. Для Цзыюй глаза Тэхёна всегда горят опасным огнём, а она всегда сама его разводит. Сама распаляет. Только вот... зачем? – Ты хоть понимаешь, в насколько проигрышной ситуации находишься? – Цзы не отвечает, обиженно сжимая губы. Ей, между прочим, больно. Его пальцы довольно грубо сжимают нежную кожу, к которой никто прежде не смел прикоснуться так легко. Но, ему она неоднократно позволяет.
Сама. – Я не хороший мальчик, и сюсюкаться с тобой, спрашивая о самочувствии, не собираюсь, – Ким чуть наклонятся к
упрямо не издающей даже звука Цзы, – и обходиться как с принцессой тоже не стану, – ещё ниже, и уже их лица на одном уровне, а длинные пальцы не ослабляют хватку, словно желая оставить след на изнеженной коже. – Мне ничего не стоит надругаться над тобой, куколка, поэтому, будь паинькой, слушайся меня и не смей игнорировать пока находишься под моей крышей. Сможешь дать такое обещание? – Тэхён смотрит прямо в горящие глаза, в которых теперь отчётливо читает возмущение, несогласие и возможно желание стереть в порошок ненавистного человека, но, когда взгляд плавно скользит к, уже невольно приоткрытым губам, Ким хитро ухмыляется. – Думаю, ты не будешь против скрепить обещание поцелуем, – а дальше всё случается словно в замедленной съёмке: уверенное касание к мягким губам, шокировано распахнутые глаза, зафиксированная рука на затылке, и настойчивый поцелуй, продлившийся дольше дозволенного. И только когда Цзы от нехватки кислорода протестующие стонет в чужие губы, попутно уперевшись к тёплой груди ладонями, сильно отталкивая, тот отрывается, но не отпускает, довольно глядя блестящими глазами на покрасневшее лицо возмущённой девушки и влажные губы.
– Что ты себе позволяешь?! – Цзы снова бьёт его по груди, пока Ким ловко не перехватывает тонкие запястья, и резко потянув вверх, заставляет Цзы соскользнуть с дивана, опуская ноги на пол. Она не перестаёт вырываться, стараясь разорвать контакт между ними, но Ким и не думает так просто её отпускать, внезапно притягивая к себе, заставляет прижаться к обнаженной коже. Чжоу мгновенно перестаёт сопротивление, взволнованно затаив дыхание. Горящая щека прижата к прохладному плечу, отчего возникает приятный контраст кож. Руки Цзы теперь свободно висят вдоль тела, а его покоятся на её пояснице, медленно сжимая тонкую ткань кофты.
– Если ты продолжишь выпускать иглы как ёжик, станет хуже, – к удивлению спокойный голос Тэхёна звучит прямо над ухом Цзыюй. – Я твоих игл не боюсь. Я просто обращу их против тебя же. И в итоге испытывать невыносимую боль будешь лишь ты, куколка, – хватка слабеет. Ким отстраняется, и даже не посмотрев на неё, направляется в спальню, а Цзы на ватных ногах плюхается обратно на диван, стараясь дышать не так загнанно, но получается от силы вон плохо. Ей срочно нужно охладиться, и желательно ледяной водой, поэтому она обратно вскочив на ноги, быстро бежит в ванную, громко захлопнув за собой, на что растерянный из-за собственной необдуманной выходки Ким хмурится, поспешно натягивая на себя чёрную футболку.
Мрачный Тэхён молча уходит по своим делам сразу после выхода Цзыюй из ванной. Там она торчит чуть ли не пол часа, стараясь взять себя в руки и успокоиться. Только, как это сделать, если её вновь против воли поцеловали, не знает. А самое главное, она ведь не почувствовала должного отвращения к нему, а просто не была готова к внезапным прикосновениям. От чего возникают другие, не менее важные вопросы: как теперь после случившегося ей оставаться с ним в одном помещении ещё несколько дней? И что делать с непонятными чувствами по отношению к Киму?
