Нежеланные чувства

После скоропостижного ухода Тэхёна, Цзыюй натыкается на журнальном столике на записку, сделанную на миниатюрном стикере, где Ким советует ей принять душ, успокоиться, и переодеться в более удобную сменную одежду из его гардероба в спальне. Да, он догадался, что с собой Цзы ничего не прихватила во время незамедлительного побега. Но, на кой чёрт он проявляет к ней странную заботу, идущую вразрез ранее сказанных слов, Чжоу не понимает, однако поразмыслив ещё полчаса, всё же решает последовать весьма уместному совету, и освежиться, вернувшись обратно в ванную. Но, перед этим, долго рыщет в чужом шкафу до тех пор, пока не находит более менее подходящие по размеру домашние спортивки и безразмерную футболку, и уносит их с собой, намереваясь переодеться сразу после душа, не покидая предела запертой комнаты. Она совсем не доверяет Киму. Вдруг он заранее спланировал всё это, и вернётся в тот самый момент, когда она решит переодеться? Да, больше походит на ненормальную паранойю, но Чжоу отныне не позволит Киму распускать руки. Широкие, длинные штаны и подстать ему футболка аж до самых бёдер на Цзыюй смотрятся до нелепости смешно, но от этого не менее мило, поэтому когда раздражённый Ким, вернувшись домой ближе к вечеру после незапланированной и сильно его разозлившей встречи с братом, при виде временной сожительницы удивлённо подавляет в себе желание засмеяться. Чжоу, забравшись босыми ногами на диван, и удобнее подмяв под себя колени, увлеченно смотрит по телевизору новую дораму, попутно обнимая мягкую подушку, будто опору. Со стороны кажется, что та смотрит криповый ужастик, а не сопливую мелодраму, где главный герой пафосно оставляет героиню плакать на заднем фоне среди проходящих мимо зевак. Былая раздражённость Тэхёна постепенно улетучивается, сменяясь на любопытство. Почему-то при виде этой своевольной девчонки его отпускают негативные мысли. Голова полностью заполняется лишь ею. А если учесть, что между ними произошло утром по его необдуманной инициативе, то должно стать хотя бы немного неловко. Только, не в случаи с наглым Кимом, поэтому насмешливо фыркнув, тот специально кидает связку ключей на тумбу, чтобы Цзы заметила вернувшегося домовладельца. Так оно и происходит. До этого увлечённая девушка хмурится. Хватка на подушке становится сильной. Волнение вновь окутывает ранее расслабленное тело и разум. В присутствии Тэхёна Цзыюй не может подавить странное чувство взволнованности. Ким ухмыляется от резкой смены её настроения, а своё уже вовсю поднимается.       – Скучала? – бесстыже ехидничает, а Чжоу упрямо хранит молчание, вновь переведя уже не особо увлечённый взгляд на тв, пока он неспешно проходит в гостиную, и встаёт перед телевизором, заслоняя собой весь обзор на драматичный момент. Цзыюй начинает злиться. Ну что ему неймется? У него в обязательном пунктике стоит придраться к ней? Мог бы хотя бы ради вида не лезть с бессмысленными вопросами после утренней выходки. Цзы уж точно не хочет дольше секунды задерживать взгляд на его наглом лице. Только вот, к сожалению, дело даже не в лице Киме. Всё куда запутанней. – Мы же вроде даже скрепили твоё обещание перестать меня игнорировать поцелуем, а ты продолжаешь упрямиться?       – Ничего я тебе не обещала! Манипулятор как обычно в деле, ликует, и сердитая Цзы реагирует как он того и добивался. Слова вырываются раньше, чем Цзыюй успевает подумать, а Тэхён хитро ухмыляется, подходя ближе.       – Если поцелуй для тебя не имеет значительного веса, может, стоит по-другому убедить? – Тэхён опять стоит слишком близко, но вопреки всему Цзы не хочет больше трусливо опускать голову, поэтому смело задрав её, смотрит в опасные глаза. Она точно когда-нибудь попадёт в их цепкий капкан, и вряд ли вырвется без болезненных последствий. – Я ведь не о многом прощу, куколка, – рука рефлекторно тянется к сердитому лицу, но Цзы резко бьёт по ней, даже не позволяя кончику пальца соприкоснуться с тёплой кожей. Такой жест удивляет Тэхёна, и... забавляет. – Вот значит как? – Ким удивлённо изгибает бровь, опуская руку. – Ну, хорошо, – и идёт в спальню, собираясь переодеться в домашнюю одежду, а Цзыюй растерянно продолжает пялиться на широкий экран пустым взглядом, а в голове настоящий хаус. Что это значит? Почему он так просто спустил ей с рук дерзость? Что он там задумал? К ужину, на удивление, спокойный Тэхён, готовит традиционную итальянскую пасту, и заставляет Цзыюй, что лишь утром утолила голод зелёным чаем с маленькой шоколадкой, покушать вместе с ним. Та упрямится несколько минут, пока он не хватает её, сопротивляющуюся, в охапку, и поднимая с насиженного дивана, пересаживает на подобие барного стула. Цзы бурчит под нос чтобы он больше не смел к ней прикасаться, и звучит скорее мило, нежели твёрдо. У неё щёки вновь предательски алеют, а взгляд недовольных глаз устремлены на ухмыляющегося Тэхёна, что не реагируя на ругань читай детский лепет, спокойно ставит перед ней керамическую тарелку с пастой, и сам присаживается за продолговатый стол. Киму ни то чтобы хочется насильно её накормить, но учитывая упрямство Цзыюй, она не притронется к еде, и просто одним днём грохнется в обморок от голодовки, а ему оно не надо. Лишняя забота, а Тэхён не из заботливых, да и не горит желанием растрачивать её на капризную Чжоу. Нет уж. Не хочет его слушаться? Заставит по плохому. Капризами его не вывести из себя, а вот игнорированием... это уже другой разговор. Чжоу нарочито разжевывает еду медленно и с показушным отвращением. Вроде голодна, желудок жалобно молит о съедобной пище, и еда приятна на вкус, но почему-то хочется делать всё вразрез требованиям Тэхёна. Хочется достоверно показать, что ею нельзя управлять. Нельзя заставлять и принуждать ни к чему. Она ведь из дома сбежала из-за отцовского принуждения, а теперь Ким решил ею манипулировать? Не дождётся. Задумчивый Тэхён медленными глотками выпивает из бокала прохладную воду, внимательно наблюдая за недовольной Цзыюй, сидящей напротив. Как же сильно она его забавляет, знала б, наверняка, взбесилась. Её длинные, ухоженные волосы отброшены на спину, щёки непроизвольно дуются, когда она накручивает на вилку новую порцию макаронины, и подносит ко рту. Жуёт специально неспешно и с выражением, будто её заставляют есть прогнившие брокколи, а не вполне аппетитную пасту приготовленную по рецепту. Тэхён насмешливо хмыкает под нос, откладывая бокал обратно на поверхность гладкого стола, и сложив руки на груди, смотрит на Цзы прищурившись, словно в голове строит против неё хитрый план. Чжоу ощущает на себе пристальный взгляд. Да куда уж там, она с самого начала нежеланной трапезы чувствовала его внимательный взгляд. Аппетита вообще нет, так и он не перестаёт пялиться. Отлично. Хочется грубо съязвить, мол "меня сейчас стошнит не от твоей недопасты, а от бесящего взгляда". Но паста вполне съедобная, а взгляд не столь бесящий, нежели волнующий. Вот чёрт. И почему ей так хочется ему нахамить? Она ведь совсем не такая. Обычно никому не грубит, и старается вести себя дружелюбно, но ему, черт возьми, ему - очень хочется! Да что с ней? Это всё неприязнь?       – Ты сбежала от Чона? – Цзыюй давится проклятой едой, и тут же закашлявшись, смущенно прикрывает ладонью рот, пытаясь его унять. Как же стыдно! И что? Что он там ляпнул? – Ух ты, какая бурная реакция, – и вновь издевательский тон! – Он так тебе противен, что ты отказалась стать его любящей женушкой и ублажать по холодным вечерам? А я-то думал, ты с ним кувыркаешься на постоянной основе, – участливо протягивает ей её же стакан с заполненной водой с ехидной улыбкой на аккуратных губах. Как. Же. Бесит! Раздражённая Цзы резко выхватывает стакан, чуть пролив на стол, и недолго раздумывая, приподнявшись, зло выплескивает его содержимое в довольное лицо Тэхёна. Тот в замешательстве сжимает глаза и открывает, шокировано уставившись на сердитое лицо, пока по своему течёт прозрачная жидкость. Чжоу быстро выходит из-за стола, и со стуком положив обратно бокал, разворачивается, намереваясь трусливо сбежать в ванную. Да, ей хватило смелости только на такой детский поступок, а теперь пора свалить, пока Ким находится в замешательстве. Но, не тут-то было. У Тэхёна пыл не остужен. В одно движение он ловит нахалку за локоть, и резко притянув к себе, подхватывает ниже ягодиц, и приподняв, закидывает рыпыющуюся девицу на одно плечо. Чжоу кричит на него, требуя поставить на место, пока он решительно направляется в сторону ванной, куда так спешила Цзы, и ногой пнув дверь, врывается внутрь ни на секунду не ослабляя хватку и не позволяя наглой девчонке соскочить. А она не теряет времени и больно бьёт взбешённого парня по спине, требуя поставить на ноги, но, вдруг слышится звук включённой воды из душа и Чжоу испуганно замолкает. Ким на это лишь насмешливо хмыкает, и наконец опускает Цзыюй, только, чтобы в следующую секунду затолкать в душевую кабинку, и направить на неё душ с сильным напором холодной воды. Чжоу возмущённо кричит, ладонями закрывая лицо в которое направлены ледяные струи. Одежда незамедлительно впитывается влагой, противно прилипая к телу. Тэхён зол. Он редко выходит из себя, но Чжоу сегодня постаралась на славу. На губах злорадная ухмылка пока Цзыюй пытается вытолкнуть его из кабинки, и самой выбраться, но добивается обратного. Он телом грубо сжимает её к холодному кафелю, и одной рукой схватив за запястья, поднимает их над её головой, сильно сжимая, а другой направляет душ прямо в лицо, заставляя захлёбываться водой. Нет, Ким не собирался издеваться над Чжоу, или намеренно причинять боль. Совсем нет. Как бы порой та его не выбешивала, меньше всего хотелось становиться причиной её боли. Хотя, скорее всего, в конечном итоге, именно ему придётся стать тем, по чьей вине прольются её горькие слёзы. Но, после просьбы Намджуна сообщить ему где Чжоу, если он вдруг в курсе, потому что уважаемый мистер Чон волнуется за неё, ведь собирается сосватать дочь компаньона со своим сыном, а девушка со вчерашнего дня находится в розыске, по словам отца, находясь в руках заложников, Тэхён внезапно вспылил на брата. Смешно! Он, что, получается теперь похититель? И что там? Сосватать? С этим зажравшимся пижоном? Какого хрена? Нет, его это нисколько не волнует, нет. Просто... почему Джун просит именно его? Какого хрена? И что получается, она поэтому сбежала из дома? Путающиеся мысли создают неразбериху в голове, поэтому он не сразу реагирует на Чжоу, неистово вертящую головой, пытаясь не захлебнуться, и тогда Кима словно ударяют высоким разрядом тока. Он резко бросает на мокрый кафель разбрызгиватель, и схватив ладонями мокрое лицо тяжело дышащей девушки, встревоженно пальцами убирает с лица прилипшие волосы, открывая вид на влажные глаза, надеясь, что они мокрые не по иной причине. В ванной слышно лишь тяжёлое дыхание Чжоу и звуки текущей воды из валяющегося в кабинке душа. Тэхён тоже промок до нитки, но дышит равномерно, глядя в обиженные глаза, не зная чего дожидаясь. Губы Чжоу дрожат, поэтому она спешит их сжать, а в глазах всё накапливается влага, и они отнюдь не из-за текущих с волос холодных капель воды. Нет. Ей впервые настолько обидно. Обидно, что он так с ней поступает.       – Твой папаша подал заявление в полицию из-за твоего похищения, – произносит Тэхён хриплым шёпотом, нежно поглаживая большим пальцем вдоль мокрой скулы, – а один продажный коп попросил меня сообщить ему, если вдруг я обладаю информацией насчёт тебя, – Ким задерживает палец на нижней губе, оттягивая, и потемневший взгляд скользит по бледному лицу вниз. Пару секунд останавливается на приоткрытом рте, а затем в упор смотрит во влажные глаза. – И раз из-за твоей глупости я предположительно стал похитителем, советую не выводить меня из спокойного состояния, а то я не ручаюсь насчёт твоей сохранности в следующий раз, – Ким нежно сжимает мокрую шею Чжоу, заставляя испуганно разинуть рот, готовясь вновь лишиться кислорода, но он внезапно ослабляет пальцы, и скользит вниз, неожиданно ладонью накрывая грудь дрожащей то ли от холода, то ли из-за страха, то ли из-за волнения Цзыюй. На ней нет бюстгальтера. Он сушится в стиралке, поэтому она выбрала широкую, безразмерную футболку, дабы скрыть его отсутствие. Но после насильного душа чужая одежда вся взмокла, и прилипла к телу. Цзыюй взволнованно выдыхает, когда Ким специально сжимает длинные пальцы. На место бледности приходят алеющие румяна. Щёки горят от стыда. Чжоу вновь сжимает губы, противясь издавать стыдливые звуки, а его горящие глаза говорят о явном наслаждении разворачивающейся ситуации. Вторая рука медленно гладит бедро поверх мокрой ткани штанов, и когда уже поднимается вверх, Цзы резко сжимает глаза, и предательские слёзы находят выход, скатываясь из уголков глаз. Она сейчас совсем не понимает что с ней происходит. У неё нет никого опыта в подобных, откровенных прикосновениях. К тому же, Ким внушает страх. Порой настолько дикий, что не хочется больше никогда с ним пересекаться, но... чертово, но. Его прикосновения. Тело на них реагирует, и отвечает без сопротивления. Они будто жаждут его. Когда началось это безумие? Утром? Неделю назад? Год? Или в тот злосчастный день, когда он поцеловал её в первый раз? Чжоу не знает. Нет, даже понятия не имеет. Но тяга к нему не на шутку пугает. Сердце бьётся как сумасшедшее, когда она ощущает его горячее дыхание возле уха, а затем волнующе тихое:       – Ты промокла. Я сейчас принесу тебе сухую одежду, и если захочешь, сам переодену, а потом, мы спокойно поговорим о том, как тебе впредь не стоит себя вести, куколка. Глаза, покрасневшая Цзыюй, распахивает лишь когда слышит звук закрывшейся по ту сторону двери. На ватных ногах она оседает на мокрый пол. Благо, воду Тэхён отключил перед уходом. Лицо пылает, взволнованное сердце норовит выскочить из груди, а в голове слишком шумно от громких мыслей. Во что она себя впутала, желая всего-то немного поперечить отцу? И как теперь ей быть? Как быть, если боится не Тэхёна, а свою реакцию на него? И внезапное осознание, бьющее прямо под дых, становится для Цзыюй слишком неожиданным. Это ведь... это чёртово... влечение? Да?