Ад и Рай Евы

      Что я помню о том дне? Наверное, только растерянность. Но это нормально. Хоть Макс и привёл меня к моей непосредственной начальнице, но тут же исчез, так что приходилось разбираться со всем этим самой. Леонелла Викторовна оказалась крупной дамой лет за пятьдесят с короткими белыми волосами. И ещё она любила всякие крупные этнические украшения с камнями и просторные цветастые платья. Дресс-код у неё был так себе, но, видимо, она была исключением, потому что все остальные девочки страдали в костюмах, чулках и на шпильках.       — Значит так, кисюля. Я понимаю, что тебя привёл Максим Дионизиевич, но работать ты будешь так же, как и все. Шеф бывает здесь редко, но крайне метко. В основном всем заправляет как раз Максим Дионизиевич. С шефом-то знакома?       — С Яном…? — я затупила, потому что понятия не имела, какое у него отчество.       — Да, с Яном Дмитриевичем.       — Виделись однажды, — максимально уклончиво ответила я.       — Ну, вот как увидитесь второй раз, сразу бросай все дела и беги сюда. Потому что у меня полно дел, а бегать перед ним зайчиком — мне уже ни возраст, ни ноги не позволяют. Поняла?       Я поняла. И надеялась, что встречусь с ним нескоро.       — У тебя что, ноут с собой? Это хорошо — будешь работать круглосуточно. Сейчас тебе всё настроят, а пока пробегись по отделам, посмотри, что где, познакомься там.       Я пробежалась по огромному офису, насколько мне хватило сил. В двадцатипятиэтажном здании я работала на последнем этаже, другие части компании находились на пятом, двенадцатом и двадцатом. На остальных этажах — тоже фирмы, принадлежащие Яну. И таких офисов по Киеву было разбросано несколько.       Леонелле я понравилась, мне показалось, что она отнеслась ко мне как к дочери. Время от времени она давала мне странные советы по выживанию:       — С этими ведьмами из маркетинга в курилку не ходи. Они сплетницы те ещё, сразу окажется, что ты спишь с шефом. А ты же не такая?       Я отрицательно мотнула головой.       — Я и не курю.       — Ничего, со мной будешь ходить, типа курить, хоть отдохнёшь. Туфли-то ещё не натёрли?       — Натёрли, — жалобно проскулила я. Ещё мне натёрли чулки и косточки бюстгальтера.       — Ну, терпи, девка. Шеф любит, чтобы всё было красиво. И когда там уже обед? Кстати, обедать нам придётся по очереди, зато здесь отличная столовка на первом этаже. Ну и ещё могут прямо на рабочее место еду принести, но это если завал. А завал у нас обязательно будет! Максим Дионизиевич всегда приносит с собой какой-то пиздец, ты уж извини меня за мой французский.       Леонелла мне однозначно понравилась. С ней было легко, и день пролетел незаметно, хотя от работы у меня уже болели пальцы, спина и глаза. И это ещё Леонелла не гоняла меня этажами, просто из жалости.       В шесть вечера в офисе началось движение — сотрудники готовились идти домой.       — А во сколько у нас заканчивается рабочий день?       — Ну, у меня — как только допишу это письмо. А у тебя — как приедет Максим Дионизиевич.       Я настолько оторопела, что перестала клацать мышкой.       — Да шучу я. Он и так приедет, нагрузит нас делами, а потом уже будем смотреть, когда сможем пойти домой.       От этого лучше не стало. Внезапно в приёмной зазвучала странная мелодия.       — Это у тебя там, что ли, девонька?       Я не была в этом уверена, потому что, как мне казалось, на этих телефонах у всех были стандартные мелодии. Пока я пыталась сообразить, почему мой телефон издаёт такие звуки и где он, собственно, в куче бумаг, песня доиграла до середины. Слова там были специфические, и моё знание английского позволило мне понять, о чём, собственно, поётся. Очень уж говорящую песню кто-то поставил мне на звонок. Потом я узнала, что это песня Andy Black — We Don’t Have To Dance. Но строчки «It's so nice to meet you, let's never meet again» крепко засели у меня в голове. Когда я нашла всё-таки телефон, звонок уже оборвался.       — Если что — это не я ставила эту мелодию.       — Да я уже поняла. А звонил-то кто?       Я промолчала, решив, что мы не только видеться больше не будем, но и говорить тоже. А вот к Максу у меня появились вопросы.       — Перезванивать не будешь?       — Если что-то срочное — позвонят ещё раз. Но мне кажется, что человек просто ошибся.       Ох, как ошибся!       Макс приехал около семи и сразу отпустил Леонеллу домой. Я ни на секунду не сомневалась, что она всё обо мне доложит ему. Но бояться мне было нечего.       — Я тоже могу идти? — в моём голосе было столько надежды и мольбы, что:       — Спускайся к машине. А я захвачу твой ноут.       На отёкших ногах я едва доковыляла к лифту и с наслаждением прижалась к его прохладным стенкам. День был хорошим, Леонелла — прекрасной женщиной, а я не слишком тупила и даже впечатлила её своей грамотностью, так что жаловаться было не на что. Разве что на туфли, и тесную одежду, и эти ужасные чулки. Да что там говорить, даже трусики мне натёрли. Мне хотелось заскочить домой, сорвать с себя абсолютно всю одежду, распустить туго собранные волосы и стоять под холодным душем, пока не посинеют губы.       — Ну что ж, Леонелла тебя очень хвалила, а значит, ты готова к следующему заданию!       — Какому?       Макс швырнул мой ноут на заднее сиденье, и я заметила там какие-то пакеты. Брендовые.       — Ты же помнишь о сверхурочных? Мы сейчас заедем кое-куда, тебя приведут в порядок, и мы снова поедем по делам. Это недолго — часика два, и ты дома. Но оплачиваемое время считается уже!       Я уже намного быстрее посчитала возможный заработок. За несколько часов — как за неделю моей прошлой работы. Конечно же, я была согласна.       Мы снова мчались улицами Киева, и на этот раз Макс явно спешил, потому что то и дело подрезал и обгонял другие машины.       — Как Кристина? — спросил он скорее для поддержания разговора, чем из интереса.       — Понятия не имею. Я легла спать — её уже не было, а когда проснулась — ещё. Она у Яна ночевала?       — Как спалось?       — Да так, пришлось выпить таблетку. Кстати, спасибо, помогло. Только такой бред снился!       — Ничего страшного?       — Нет. Ты можешь сказать, куда мы едем, или это секрет?       — Не совсем секрет, но пусть будет сюрпризом. Ты же вроде бы бесстрашная?       Я повела плечами.       — У каждого свои страхи.       — И какие же у тебя?       Это прозвучало серьёзно, поэтому я ответила не сразу, а немного подумав:       — Я не боюсь за себя, но всегда — за родных и близких. Ну, знаешь, не так страшно, что тебя убьют, как то, что мама останется одна и как она вообще это переживёт.       Макса эта мысль впечатлила. Он немного помолчал, а потом сказал:       — Знаешь, мне кажется, мы с тобой неплохо ладим!       — Да уж лучше, чем с твоим шефом, — я перебила его, неожиданно даже для самой себя. — Я не представляю, как смогу с ним работать. Надеюсь, он не часто появляется в том офисе?       Макс понимающе улыбнулся:       — Это всё из-за Кристины. Просто не думай о ней и том вечере, а воспринимай его как своего начальника. Никаких «ты», никаких дерзостей и колкостей, максимально вежливый тон — и вы поладите. Считай, что тогда вы встретились не в то время и не в том месте.       — Спасибо. Я это учту. Но всё же, я тебя прошу, присмотри за Кристиной. Я теперь буду занята, а она вроде как обиделась на меня, что я не сижу с ней целыми днями. Сегодня так много писала, что пришлось её заблокировать на время.       — Да, она такая. А мы уже приехали.       Приехали мы в очень странное заведение — огромный салон красоты, занимавший целое трёхэтажное здание. Здесь Макс оставил меня на добрых два часа, а сам куда-то уехал. Сбылась моя единственная мечта за вечер — я приняла душ. А потом за меня основательно взялись, ведь у них было не так много времени, чтобы я выглядела идеально. И, боже мой, как же это было утомительно! Новый наряд мне выдали за пять минут до приезда Макса. И, хоть я и догадывалась, что мы едем на какой-то вечер, платье меня смутило — очень облегающее, в нужных местах откровенное и сияющее даже в белом холодном свете салона. И самое ужасное — под него не полагалось надевать бельё. К неудобному платью прилагались серебристые туфли, такие узкие и неудобные, что меня можно было только носить на руках.       — А вот и я! Какая же ты красавица! Я выбью тебе сегодня десятикратную оплату, — Макс осматривал меня, как ребёнок новогоднюю ёлку.       — Да вообще-то, это я тебе должна платить за такое! — я кивнула на пакеты со значками очень уж известных брендов.       — Это ещё не всё!       Макс достал из пакета несколько бархатных коробок.       — Можешь не переживать, это всё подарок.       Я уже не переживала. Я паниковала. Инстинкт самосохранения вопил, что мне нужно всё бросить и бежать домой. Не просто к Кристине в квартиру, а срочно брать билет в Херсон, пока я ещё могу это сделать.       — Я не могу принять такие дорогие подарки.       Я никогда до этого не видела настоящих бриллиантов, но сразу поняла, что это они. Роскошное, хитросплетённое колье, серьги и браслет. Ледяные искры царапали сердце, но я не могла отвести взгляд. Но не могла и прикоснуться к ним.       — Ну что же ты! Мы спешим!       Макс не особо церемонился с украшениями, но всё же с особой аккуратностью застегнул колье.       — Вообще, лучше чтобы это делал даритель. Так как-то интимнее, — полушутя шепнул Макс и напоследок пшикнул в меня духами.       — А вот за это — точно десятикратная оплата.       Парфюмы я не любила категорически. Особенно такие. От них веяло жаром пустыни, острыми пряностями и томной сладостью. Хотя моим запахом всегда были лёгкие и холодные ароматы летнего утра.       — Ничего не знаю, это теперь твой постоянный запах. Считай его частью дресс-кода. Готова?       У меня не было выбора. В тот день не я решала, готова ли.       На улице уже темнело, но теперь Макс не очень спешил.       — Я там тебе конверт положил — зарплата за первый день. За ночь получишь завтра — потому что неизвестно, насколько затянется мероприятие.       — Вы всегда так по дням выдаёте зарплату, ещё и в конверте?       — Нет, просто ты ещё не оформлена, но целый день проработала. Кстати, не знал, что у тебя такая забавная фамилия.       Мне было не до его подколов — я считала деньги в конверте. В долларах. Там была купюра в сто долларов, и почему-то именно она вызвала у меня ассоциации с проституцией. В общем-то, так оно и есть. Мы торгуем собой, своим временем и умениями, но называем это работой. А вот моя поездка хрен знает куда в этом ужасном платье без белья — вот это уже выглядит так себе. Хорошо мужчинам! Вот Макс сидел в тёмно-синем костюме, подчёркивающем его яркие волосы. И ему не было дискомфортно. И трусы на нём наверняка были.       Мои мысли перебил свет, разливающийся по площадке перед огромным рестораном. Рядом были припаркованы десятки машин, но больше меня смутили суетящиеся люди с камерами.       — А вот теперь ты просто обязан сказать мне, куда мы приехали!       — Ничего такого. Сейчас сама всё узнаешь!       Макс, не доезжая до ресторана, повернул в какой-то настолько тёмный переулок, что я не сразу поняла, что происходит. Машина остановилась, и на переднее сиденье сел блистательный Ян — прекрасный, как принц из сказки, и холодный, как палач.       Нет, нет, нет! Только не это!       — Доброй ночи, Ева. Благодарю, что согласилась провести этот вечер в качестве моей спутницы. Макс уже рассказал тебе подробности?       Я смотрела на него и едва сдерживала слёзы. Я не соглашалась, потому что меня не спрашивали! И Макс ничего мне не рассказал. И это, чёрт тебя побери, называется не спутница, а эскортница! Деньги жгли мне руки, и я отшвырнула конверт на пол. Мы с Максом обменялись красноречивыми взглядами через зеркало заднего вида и друг друга поняли. Я не устраиваю сцен, а он завтра услышит от меня всё, что я сейчас думаю.       — Я решил сделать сюрприз, поэтому сейчас быстро введу в курс дела. Это открытие нового ресторана, хозяин которого — друг Яна. Поэтому вам будет уделено много внимания. От тебя, Ева, требуется только улыбаться. Справишься? — я всё ещё молчала, просто сдерживала дыхание. — Сейчас мы подъедем, я выйду первым, открою дверцу Яну, а потом тебе. Будь леди, а впрочем, ты это и так умеешь.       «Если тот факт, что я тебя ещё не послала, означает, что я леди — то так уж и быть. Поверю тебе на слово», — подумала я, но промолчала. Моё мнение тут никого не интересовало.