Космический охотник

- Не сказать, чтобы я был в восторге от такого плана, но что-то логичное в нём, блядь, всё-таки есть… Эти слова Рихард Бергер произнёс после того, как последние строки текста с инструкцией, полученной им от оперативника Полиции Безопасности, исчезли с трёхмерного дисплея мультихроматрона, оставив лурианца в состоянии глубокой задумчивости сидеть в пилотском кресле перехватчика. Планета, о которой упомянул Шиг Джакул – Флеминг, была знакома Рихарду, но только на слух, сам он там не бывал ни разу. Система тройной звезды Уотсон CXI-58 располагалась далеко от центров цивилизации, как человеческих, так и инопланетных, находясь в небогатой звёздами окраинной части Рукава Щита-Центавра, известной космографам под названием Фессаликийской Впадины. Из ста двенадцати звёздных систем, расположенных в этой части космоса, обитаемы были только сорок три, остальные же либо имели статус ресурсных, либо просто-напросто числились необитаемыми и неисследованными. Двенадцать из сорока трёх обитаемых систем были колонизированы людьми во время Третьей Колониальной Экспансии, в трёх системах существовали колонии альтурийцев, ещё пять были заселены переселенцами из Фарадейского Союза, с Воллири и Чулокарро; в остальных проживали аборигенные расы, в основном, негуманоиды различного уровня развития. Флеминг же, как было известно Бергеру из официальных источников информации, был открыт крейсером Даль-разведки Терры «Малькольм Уоррен» в 2297 году Атомной Эры, а первые колонисты прибыли туда с Кассилии в 2380 году. Затем планета ещё трижды принимала колониальные транспорты, последний раз это произошло в 3612 году Атомной Эры. Всевозможные галактические потрясения благополучно обошли миры Фессаликийской Впадины стороной, чему её обитатели были только рады. Лишь бушевавшая в этой части Рукава Щита-Центавра межзвёздная война между Халроном и Синдой слегка задела этот уголок Галактики, да и то лишь системы Флид и Капрук, по причине их близкой расположенности к Армадианскому Гиперпространственному Маршруту. А так обо всём остальном жители миров Впадины узнавали лишь из программ новостей, транслируемых по каналам стереовидения. Бергер постучал пальцами по подлокотнику пилотского кресла, покосился на висящий справа трёхмерный экран, выдающий информацию о состоянии топливных картриджей, хмыкнул и, тронув пальцами сенсоратуру, вывел на главный мультихроматрон общие сведения о месте назначения. Космографические данные по системе Уотсон CXI-58 он пропустил, так как на данный момент они его не интересовали, а всё, что требовалось для перелёта, уже было введено в навигационный компьютер перехватчика. А вот изучить общие сведения о планете было очень даже к месту. Возникший в виоме текст содержал в себе данные о планете, её атмосфере и о политико-экономическом устройстве. Бергер поудобнее устроился в кресле и принялся читать небольшой информационный бюллетень, касающийся его теперешнего задания, относящийся к планете назначения. Краткие физические и политико-экономические характеристики Флеминга: расстояние от звезды(Уотсон CXI-58b) – 2,078 а.е.; экваториальный радиус – 6865,67 км; масса – 6,0148*1025 кг; средняя плотность – 5,741 г/см3; гравитация – 1,06 g; синодический период обращения – 322,08 ст. суток; сидерический период обращения – 23,15 ч; средняя температура поверхности - +19,44° С; естественных спутников – один (Амадеус); соотношение суши и водной поверхности – 5:2; состав атмосферы: азот – 78,08%; кислород – 21,067 %; аргон – 0,65%; углекислый газ – 0,12%; водяной пар – 0,051%; гелий – 0,022%; водород – 0,01%; население – 3,15 млрд. жителей; столица – город Кассингтон (2,6 млн. жителей); государственный строй – аграрная демократия; высший орган государственной власти – Планетарный Совет; Министр-Председатель Совета является главой планетарного правительства, избираемый Коллегией Выборщиков сроком на семь лет; основа экономики – производство сельскохозяйственной продукции, оптических волокон и средств связи, металлопроката и питьевой воды; основные торговые партнёры – Виндомор, Капрук-IV, Гриан-V, Эдрум и Бессин; индекс экономического развития – 0,744… Дальнейшее Рихарда особо не интересовало, поэтому лурианец выключил мультихроматрон и задумчиво уставился в обзорный блистер пилотской кабины перехватчика. План, предложенный охотнику за головами оперативником Полиции Безопасности был, что называется, прост, как монета в два геллера. Нужно было прилететь на Флеминг, приземлиться в единственном космопорту планеты, расположенном в тридцати километрах западнее столицы и носящем название Миттерхаузен, после чего любым доступным способом ему надлежало добраться до расположенного, образно говоря, у буррупа в заднице, небольшого городка Брэддон, где и проживал интересующий «безполов» субъект. Затем лурианцу надлежало вступить с данным субъектом в контакт, объяснить положение дел и вывезти с планеты, предпочтительно – на Лоуренс, столицу владений Правления в Туманности Андромеды, а если не получится, то доставить на Эльсинор. Вроде всё логично и всё правильно, но вот сам способ вывоза доктора Шерринфорд с Флеминга вызвал у Бергера вопросы. Изъяв, так сказать, доктора Шерринфорд из её среды обитания, лурианец должен был вывезти её из Брэддона не на космическом корабле, а на своём бронеджипе, добраться на нём до космопорта, и только потом воспользоваться звездолётом. Здесь Рихарда проняло и он задал прямой вопрос Джакулу, какого, собственно, фрайга ему нельзя использовать перехватчик и почему обязательно надо садиться в космопорту и ползти в Брэддон на попутном транспорте. «Безпол» оказался разумным сдержанным и понимающим и терпеливо разъяснил Бергеру, что в сложившейся ситуации рисковать жизнью единственного оставшегося в живых свидетеля по делу о «Шилозском инциденте» никак нельзя. Появление на аэродроме близ Брэддона космического корабля вмиг привлечёт ненужное внимание определённых сил, которые, как был уверен оперативник Директората, уже могут находиться на Флеминге или в его окрестностях. Поэтому для соблюдения всех необходимых требований безопасности лурианцу надлежит поступить именно так, как указано в инструкции. Возражать Джакулу Рихард не стал, сказал лишь, что если таковы правила игры, то он их принимает. В конце концов, он всё-таки охотник за головами Гильдии, а не какой-то офисный клерк, боящийся собственной тени. И он сделает всё от него зависящее, чтобы выполнить возложенную на него задачу. «Безпол» в ответ на эти слова Бергера одобрительно кивнул и, посоветовав охотнику лишний раз не светиться выходом в субэфир, отключился. А Рихард, посидев секунд двадцать в раздумье перед панелью коммуникатора, придвинул к себе сенсоратуру бортового информатора и подключился к Интерстару. Информация, которую ему удалось найти о Шилозе и о тех событиях, что происходили на планете некоторое время назад, заставила Бергера сильно призадуматься. Несомненно, виновных в ксеноциде Директорат однозначно желает видеть в газовой камере или на виселице, и здесь лурианец был полностью согласен с ним. Убивать разумных только потому, что какой-то мудак возомнил о себе невесть что, являлось весьма плохим поступком, и это ещё мягко сказано. Однако сам факт уничтожения колонии Правления на Шилозе к самому Бергеру отношения не имел. А вот кого могли привлечь для выполнения грязной работы сторонники свергнутого диктатора, имело самое непосредственное отношение как к самому лурианцу, так и к его работе. В пространстве Западной Галактической Периферии существовало множество разнообразных группировок наёмников вследствие отсутствия сильной центральной власти. Здесь никогда не существовало сколь-нибудь сильного планетарного правительства, могущего установить свой контроль над какой-либо частью этого уголка Галактики. Всё, на что хватало таких миров, как Лурия, Фризия, Ариталь и Шеол – это держать под своим контролем несколько десятков звёздных систем. Создать что-либо более существенное у них не было ни сил, ни возможностей. И именно по этой причине здесь отродясь не было ничего похожего на Полицию Безопасности Эльсинора, чем и пользовались всевозможные банды наёмников. Однако только три из них – «Джерретти» с Сальмора, «Серебряные Волки» с Тиона и «Пере» с Иминды – представляли для лурианца серьёзную угрозу. Остальных можно было не брать в расчёт, настолько незначительными они являлись на фоне «Большой Тройки» и Гильдии. Но Гильдию можно было смело ставить особняком, так как её структура была куда сложнее, чем у ведущих организаций наёмников. Да и её специализация делала её больше похожей на частную военную корпорацию, а не на группировку наёмников. В противоправных действиях Гильдия не принимала участия, напротив – она оказывала помощь планетарным властям в поимке соко различного масштаба и полёта. Глядя на голографический дисплей информатора, Бергер размышлял, кто может вставлять ему – и Полиции Безопасности – палки в колёса. «Пере», в принципе, можно было из этого крохотного списка исключить – на Иминде сейчас было весьма неспокойно из-за конфликта интересов двух мегаконцернов планеты, «Магадор» и «Риунди-Ветана». Цивилизация шивинов, коренных жителей Иминды, была устроена по типу корпоративной республики и несколько мегакорпораций управляли планетой через Корпоративный Совет, имея в нём равное количество представителей. И обычно все конфликты между концернами не выходили за пределы Совета и Дворца Власти, однако иногда случалось так, что вооружённые силы корпораций сходились в боях между собой, чтобы разрешить конфликт в ту или иную сторону. Но если такое и происходило, то не на Иминде – для таких целей в системе Скао Грос имелась необитаемая планета, именуемая шивинами Фуския, на которой войска корпораций и выясняли отношения, отчего и так пустынная и практически безжизненная Фуския превратилась в выжженную пустыню. Однако на сей раз противоречия между «Магадором» и «Риунди-Ветана» оказались настолько серьёзными, что шивины фактически очутились на пороге гражданской войны. Их общество оказалось расколото на несколько фракций, поддерживающих ту или иную сторону, а на призывы Корпоративного Совета сесть за стол переговоров и решить всё цивилизованным методом руководства «Магадора» и «Риунди-Ветаны» отвечали полным игнорированием этих призывов и продолжали наращивать свои силы. Уже было зафиксировано несколько случаев боестолкновений между войсками концернов, а что касается «Пере», то группировка решила принять сторону «Магадора», поскольку большинство её боевиков проживало на территории, контролируемой этой корпорацией. Следовательно, оставались «Джерретти» и «Серебряные Волки». И участие и тех, и тех было более чем вероятно, вот только от такого варианта Бергеру было, что называется, ни тепло ни холодно. Потому что шансы здесь были пятьдесят на пятьдесят. А это означало, что понять, кто именно может тебе противостоять, можно будет только тогда, когда вокруг начнут шипеть бластерные лучи и свистеть пули, выпускаемые из ручных масс-драйверов. Лурианец задумчиво хмыкнул и убрал от себя сенсоратуру. Взглянул на монитор курсографа и недовольно скривился. По всему выходило, что до Флеминга ему придётся лететь следующим способом: сначала через три системы с гиперворотами – Ангкарн, Тэ’мал и Белис Корону до системы Эпсилон Воробья, причём до Ангкарна от Олто Джакис придётся идти своим ходом, а это около четырнадцати часов хода и три гиперпрыжка. От системы же Эпсилон Воробья, в которой находилась планета Алворден, с которой у Рихарда были связаны не совсем приятные воспоминания, нужно было совершить гиперпрыжок к лежащей на Скиббианском Гиперпространственном Маршруте планете Претория, а уже оттуда до Флеминга была, что называется, прямая дорога. На мониторе вспыхнули цифры, означающие расчётное время полёта, и Бергер снова хмыкнул, недовольно почесал левое ухо и что-то пробормотал на эйлерианском пиджине, причём явно не то, что подходило для употребления в приличном обществе. Бортовой ВИ давал расчётное время, требуемое для полёта на Флеминг, равное сорока девяти часам, что могло означать очень многое – а могло и ничего не значить. Хотя маловероятно, что у тех, кто охотится за доктором Шерринфорд, имеется в наличие сверхсветовой звездолёт. Такие корабли ещё не попадались лурианцу в частных руках или у различных ЧВК и подобных им организаций. Значит, исходить следовало из обычных условий. Здесь, конечно, получалась полная неизвестность, но так уж складывалась ситуация. Либо доктор Шерринфорд всё так же продолжала заниматься своим ремеслом на Флеминге – либо она уже ничем не занималась. Но узнать это можно было только одним способом. Поэтому Бергер, усевшись поудобнее в пилотском кресле, пристегнул предохранительные ремни и занялся активацией бортовых систем перехватчика. Ему предстоял первый этап – взлёт с орбитальной станции и пролёт до орбиты девятой планеты системы Олто Джакис, после чего перехватчик должен был совершить гиперпрыжок в систему Ангкарн. Оттуда его дальнейший путь лежал на Западную Периферию, через Тертенский Транспортный Вектор и Дугу Резерфорда к Претории, откуда до места назначения оставалось всего лишь каких-то двадцать четыре парсека. Для любого представителя вида homo, живущего в данную эпоху, гиперпространственные полёты являются самой обычной повседневной обыденностью и никто даже не задумывается об этом. Никто не видел в этом ничего необычного. Но так было не всегда. До Третьей Мировой войны все космические потуги человечества можно было охарактеризовать одной ёмкой фразой – «ползают тут всякие под носом». Что вполне соответствовало истине. Тогдашние примитивные жидкостные двигатели не только не позволяли развивать сколь-нибудь приличной скорости, необходимой для межпланетных полётов – о межзвёздных речь вообще не шла, но и не могли вывести в космос более-менее серьёзный по размерам корабль. Автоматические зонды, посылаемые людьми в космос, проводили там годы перед тем, как достичь своих целей. И все тогдашние достижения заканчивались полётами «Аполлонов» с экипажами на естественный спутник Терры. Как это часто бывает в истории развития различных цивилизаций, именно войны толкают вперёд технический прогресс – и способствуют отсеву паразитирующих особей. Третья Мировая война как раз и явилась таким катализатором. Именно после того, как Западный Блок и Восточная Коалиция подписали Абиджанский мирный договор, в истории прогресса человечества наметился серьёзный рывок. Началась Вторая Промышленная революция, приведшая к созданию новых двигателей для космических кораблей, которые позволяли достичь Марса за шесть-семь дней. Также стоит отметить, что холодный термоядерный синтез перестал быть объектом насмешек и обвинений в надувательстве, во многом благодаря тому, что эта проблема получила широкое финансирование со стороны ведущих мировых держав. Как следствие – создание во второй половине XXI века Доатомной Эры первых термоядерных реакторов холодного синтеза, что серьёзно подтолкнуло терранскую науку вперёд. Оснащённые новыми двигательными системами космолёты позволили достичь Марса, Меркурия, астероидов, высадиться на спутниках внешних планет. Были открыты ксенофауны на Титане, Европе, Энцеладе, Тритоне и Ганимеде, началось строительство первых поселений за пределами Терры. Началась разработка проектов по терраформингу Марса и Венеры. В Пояс Астероидов устремились корабли изыскателей, намеревающиеся обнаружить там месторождения полезных ископаемых. Были построены комплексы по добыче так нужного терранской энергетике гелия-3 на Луне и вблизи газовых гигантов; космолёты с исследователями достигли Плутона и проникли в Пояс Койпера, найдя там, наконец, десятую планету Солнечной системы (в 2057 году Плутону снова был присвоен ранг полновесной планеты), оказавшейся «суперземлёй» с массой в пять с половиной масс Терры и имеющей мощную водородно-гелиевую атмосферу. Однако межзвёздные полёты по-прежнему были недоступны ввиду слишком больших расстояний. Даже на максимальной скорости, доступной тогдашним двигателям, космическому кораблю понадобилось бы более пяти тысяч лет для того, чтобы достигнуть ближайшей к Солнцу звезды – Проксимы Центавра. Сами понимаете, что такое было абсолютно неприемлемо. Работы по созданию чего-то такого, что позволило бы терранцам выйти на просторы Галактики, начались в восьмидесятых годах XXI века Доатомной Эры, были прерваны Четвёртой Мировой войной, после которой в 2167 году Д.Э. была основана Терранская Федерация, и в итоге привели к тому, что в 2205 году Д.Э. двое молодых учёных-физиков – Тилль Латтманн из Швейцарии и Дмитрий Сарычев из Евразийской Федерации – независимо друг от друга математически обосновали принцип работы устройства, названного ими генератором искривления пространства. Объединив свои усилия, спустя шесть лет они явили человечеству способ в приемлемые сроки – в более чем приемлемые – достичь других звёзд. Современные космологические теории утверждают, что наша Вселенная рождалась 506-мерной, однако в процессе инфляционного расширения осталось только три плюс время, остальные схлопнулись, или скомпактифицировались, выражаясь терминами космологов, сформировав то самое гиперпространство, о котором так много говорили с середины XX века Доатомной Эры. Или, как его ещё называли, «подвал Вселенной». А раз есть подвал, то в него определённо можно проникнуть. Только лишь надо найти способ. И именно такой способ и нашли Латтманн и Сарычев. Созданный ими генератор искривления пространства при активации генерировал узконаправленный квантовый поток, который создавал своеобразную брешь в ткани пространства-времени, сквозь которую делался возможным переход в гиперпространство, являвшееся весьма экзотической областью, сквозь которую можно было сократить огромные расстояния фактически до нуля. Ну, то есть до нуля поначалу его сокращать не получалось, но всё равно, где, скажем, восемь лет полёта через обычное пространство со скоростью света – и где всего-то часов тридцать-тридцать пять! Само собой разумеется, что без несчастных случаев и аварий поначалу не обошлось. Гиперпространство-гиперкосмос-гиперсфера, как называли это явление, и до сих пор являлось местом малопонятным и не до конца изученным. Взять хотя бы время от времени возникающие в нём квантовые возмущения, получившие название «гиперпространственный шторм» - до сих пор было непонятно, почему и как они вообще возникают. Иногда случалось так, что из-за этих штормов оказывались отрезанными от остальной Галактики звёздные системы и даже целые квадранты. И пройти через эти возмущения было воистину непростым делом. Однако, несмотря на несчастные случаи, терранцы вышли на галактические просторы, где вступили в контакт с более развитыми, чем они, и более древними цивилизациями. Со многими из них молодой расе удалось наладить дружественные отношения, с некоторыми пришлось повоевать. Не без этого. Затем была создана технология гиперворот, делающих сообщения между звёздными системами более удобным и более быстрым… хотя они были размещены далеко не везде. И иногда это доставляло определённые неудобства. Вот как сейчас. Рихард Бергер, охотник за головами Гильдии, лурианец, живущий на планете Фризия, ещё раз сверился с бортовым навикомпом и удовлетворённо кивнул самому себе. Его «Гиена» достигла расчётной точки, находящейся в районе орбиты Олто Джакис-IX, откуда перехватчик должен был уйти в джамп-режим, следуя в систему Ангкарн. Поэтому лурианец принялся тщательно проверять всё, что было необходимо для успешного выполнения гиперпрыжка, как-то: 4-осевой стабилизатор, регулятор гиперпривода, стабилизатор ионного потока, мотиватор гипердрайва и инерциальные амортизаторы, а также правильность ввода в курсограф координат точки выхода. Ошибка, допущенная при этом, могла привести к тому, что звездолёт могло выбросить в обычный космос совсем не там, где было нужно его пилоту. Никаких ошибок и недочётов Бергером найдено не было, и это обстоятельство привело охотника за головами в благостное расположение духа. Это значит, что не нужно опасаться того, что вместо нужной системы перехватчик может забросить шиист знает куда, а такой поворот дел однозначно не устраивал лурианца. Хорошо ещё, если забросит при этом куда-нибудь эдак парсеков за двадцать от нужной планеты – а то ведь могло случиться так, как в своё время произошло с другим охотником, ланином с планеты Эббара по имени Тиру Маструк. Когда он преследовал одного соко с Довера, то во время погони, сопровождаемой небольшой стрельбой, ошибся в расчётах, вследствие чего его корабль выбросило из гиперпрыжка не в системе Оранос, куда держал путь преследуемый им соко, а далеко на северо-востоке Галактики, в необитаемой звёздной системе, и ланину стоило большого труда определить, куда же занесло. А на то, чтобы вернуться в знакомую охотнику за головами часть космоса, ушло почти десять стандартных дней. Перехватчик достиг заданной точки пространства, и на пульте управления гиперприводом загорелись три зелёных и один фиолетовый индикатор, сигнализирующие о том, что оборудование готово к прыжку. Оставалось лишь отдать ему соответствующую команду при помощи сенсоратуры. Что, собственно говоря, Бергер и собирался сейчас сделать. На данный момент скорость перехватчика составляла восемьдесят два процента от скорости света, но это ровным счётом не имело никакого значения для перехода на джамп-режим. Самое главное условие – скорость, составляющая половину световой – было соблюдено, следовательно, включению гиперпривода ничего не препятствовало. Пальцы Бергера пробежались по сенсорной панели, вводя соответствующие команды на запуск гипердвигателя. Следуя им, мотиватор гиперпривода принялся собирать аксионное излучение, генерируемое кварковым реактором, на поле проводника, представляющем собой несколько километров тонкой триниумовой проволоки, являющейся важной деталью гипердвигателя. Затем на ускорители гиперпривода подавалась энергия из ионизационных камер термоядерного двигателя, что вызывало флуктуации в пространственно-временном континууме и позволяло сгенерировать узконаправленный квантовый поток, открывающий окно гиперперехода. Затем этот поток как бы утягивал за собой звездолёт в подпространство, выводя его на требуемое для прыжка время из обычного евклидова пространства. Во время прыжка включался генератор квантового поля, стабилизирующий положение корабля в гиперпространстве и не позволяющий ему произвольно из него выйти; выход же в нормальный космос осуществлялся автоматически, в отличие от входа – навигационный компьютер сверял полученные координаты с показаниями гиперсканера, определяя нужный момент для проявления корабля в обычном пространстве. Всё это уже очень давно не вызывало никакого трепета и пиетета, став самой обычной рутиной космических полётов. Вот именно поэтому Бергер, проведя все необходимые для прыжка подготовительные процедуры, с совершенно равнодушным видом нажал указательным пальцем правой руки на сенсор активации гиперпривода. Включились инерциальные амортизаторы, нейтрализующие негативные моменты ускорения при входе в гипер, в черноте космоса сверкнула яркая голубоватая вспышка, и космический корабль исчез с глаз гипотетического наблюдателя, оказавшись там, где известные всем физические законы не имеют никакой силы.