Oh boy, come and light me up!

      Мальчик медленно перебирал струны «Nuisance», но на самом деле не играл ни одной песни. С момента как он проснулся этим утром, ему было немного не по себе. Нет, он не хотел признавать, что нервничает, но, возможно, так оно и было. Потому что после многих лет воздержания от участия в сольном интервью он, наконец, собирался нарушить это правило.       Обычное недовольство при мысли, что он собирается выставить себя на всеобщее обозрение каким-либо иным способом, кроме как через музыку, продолжало причинять ему дискомфорт. Но он должен был это сделать, его товарищи по группе не должны были расплачиваться за его эксцентричность.       Сарават вздохнул, и его руки замерли на гитаре. Он должен был помнить, что это интервью будет происходить на его собственных условиях, и чтобы сделать его более терпимым, оно должно было произойти в его собственном доме. Одна только мысль о том, что ему придется столкнуться с огнями съемочной площадки и двадцатью другими людьми, которые будут там следить за тем, чтобы все прошло идеально, вызывала у него тошноту, поэтому мальчик был очень тверд в своих условиях:       Во-первых, никаких декораций. Интервью должно было состояться либо дома, либо вообще не состояться. Он не хотел, чтобы здесь присутствовали операторы. Он не хотел ни косметики, ни причудливого гардероба. Если бы люди действительно хотели знать, кто он такой, им пришлось бы смотреть на него в его естественной среде обитания.       Во-вторых, Nuisance должен был сопровождать его. Сарават чувствовал, что его верная гитара, с которой он пел на всех университетских фестивалях и позже, на своем первом настоящем концерте, давала ему уверенность. Если бы там была Nuisance, он знал, что мучения от осознания того, что за ним наблюдают и задают глупые вопросы, были бы меньше.       Номер три, и, что еще важнее, у Тайна Типакорна будет всего час, чтобы взять у него интервью. Время. Сарават почувствовал, что больше не выдержит ни минуты.       Возможно, он был увлечен списком, который написал репортер ThaiFeed, но позже, когда первое волнение прошло, Сарават начал думать, что дать интервью было очень плохой идеей. Да, в словах Тайна было что-то такое, что давало ему надежду, что этот мальчик действительно хороший, несмотря на то, что ничего о нем не знает. Хотя Эрн настаивала на проведении расследования, достойного профессионального сталкера, Сарават не хотел слышать ни единого слова о личной жизни Тайна. Он даже не хотел смотреть ни на одну из фотографий, найденных ею в Instagram — аккаунте молодого репортера.       Сарават насмешливо улыбнулся сам себе. Он знал, что сейчас люди любят раскрывать свою жизнь в социальных сетях, но даже в этом случае он все еще чувствовал себя неловко из-за того, как просто было узнать так много о ком-то с одного взгляда на их профиль в любой социальной сети. Нет, он не хотел вторгаться в личную жизнь Тайна, он не хотел смотреть на него заранее. В любом случае, когда придет время, ему придется посмотреть на него, и чем больше он думал об этом, тем сильнее становилось его беспокойство.       А каким будет этот парень? Что же это был за человек, если он писал о нем хорошие вещи, ни разу не взглянув ему прямо в лицо? Будет ли он диким фанатом, который в слезах бросится к нему в объятия и поклянется в вечной любви? Или же он будет застенчивым и замкнутым писателем? Будет ли он красив? Ну, это не так уж и важно. Сарават отказался от романтических историй для него с тех пор, как шоу-бизнес научил его, что он не будет иметь привилегии с такой историей. Потому что пресса хотела бы знать все это. Потому что такие люди, как он, не имели права иметь что-то, что можно было бы назвать своим собственным. Поклонники хотели всего, а не только музыки, иногда Сарават думал, что они даже хотят его душу. — "Так ты действительно не хочешь с ним встретиться?" — произнес веселый женский голос, заставивший его отбросить драматические размышления. - "Он красив, выглядит милым и сладким. Осмелюсь сказать, что он абсолютно в твоем вкусе." — "У меня нет своего типа, Эрн." — сказал Сарават, беспомощно улыбаясь при виде своего друга, когда она подошла к нему с озорной улыбкой на губах. — "Ну да, до того как ты посвятил себя безбрачию, у тебя был свой типаж." — сказала Эрн, сидя рядом с Сараватом. - "Он не из тех футболистов, которые заставляют тебя пускать слюни, но он очень милый, разве ты не хочешь его увидеть?" — "Нет, и ты должна прекратить это делать, перестать вести себя как психованный сталкер, не так ли?" — сказал Ват, снова трогая струны Nuisance, чтобы дать понять своей подруге, что его не интересует ничего из того, что она нашла в своих запросах в Интернете. — "Сталкер? Но его аккаунт открыт для публики!" — Эрн жаловалась. - "Я проверила каждый его пост в Instagram, и мне кажется, что Тайн — милый парень, ему можно доверять. Он был студентом-юристом в университете и по какой-то странной причине закончил писать в отделе финансов и юридических консультаций ThaiFeed, что странно, я не буду этого отрицать. Но судя по его постам, он всегда больше интересовался музыкой, он фанат Scrubb и наш поклонник. Вообще-то он был на нашем автографе в прошлом году." — "Неужели?" — спросил Сарават, недоверчиво приподняв бровь, а потом подумал, что было бы глупо пытаться вспомнить одно из тысяч лиц, которые он видел перед этим событием. — "Да, но мы не смогли подписать пластинку, которую он купил" — сказала Эрн, нежно смеясь. - "В своем посте он сфотографировался с мегаплакатом входа в музыкальный магазин. Он сказал, что мы все выглядели очень уставшими и что он чувствовал бы себя ужасно, заставляя нас подписать еще один альбом, поэтому он оставил очередь, чтобы дать нам еще несколько минут отдыха."       Узнав эту информацию, Сарават искренне улыбнулся. Да, несомненно, Тайн был милым парнем, потому что какой человек мог бы сделать это для своих любимых кумиров? Эта информация немного успокоила его, потому что он не ошибся: Тайн был не совсем обычным человеком. — "Он любит Scrubb?" - спросил Сарават с улыбкой на губах. - "Не могу отрицать, что у него превосходный музыкальный вкус." — "Мы ему нравимся, конечно, у него изысканный вкус." — "Какая самовлюбленная! Ты мне больше нравилась в колледже, когда была обычной девушкой." — "Я никогда не была обычной девушкой, Ват." — сказала Эрн, подмигнув своему другу, который только нахмурился и закатил глаза в недоумении. - "В любом случае, ты чувствуешь себя готовым к этому?" — "Конечно, нет." — ответил он, и снова зазвучали неприятные нотки, и на этот раз они создавали ноты для одной из его любимых песен Scrubb. — "Это займет всего час, Ват. Я действительно чувствую себя неловко из-за того, что вынуждаю тебя сделать это." — "Ты не заставляешь меня, и хотя это будет неудобно, я не думаю, что кто-то когда-либо умирал от сольного интервью, не так ли?" — "Глядя на Тайна, я думаю, что ты можешь умереть только от любви. Он очень милый, Ват." — "Я невосприимчив к миловидности." — рассеянно сказал Сарават, заставив подругу рассмеяться. — "Ну, будь с ним поласковее, ладно? Он, должно быть, боится в тысячу раз больше тебя, если это его первое интервью с настоящей знаменитостью." — "О, ты права." — согласился Сарават и подумал про себя, что до этого момента он не думал, что действительно не хочет, чтобы Тайн чувствовал себя неловко.       Звук открывающейся двери квартиры сказал двум музыкантам, что время для интервью пришло, и они обменялись взаимно согласованными взглядами, которые означали, что они оба знали, что это был решающий момент, на то, как они делали с самого начала Control + S, они будут там, чтобы дойти до конца. — "Помни, если Тайн приведет с собой кого-то еще, ты должна быстро вытащить его отсюда, хорошо?" — напомнил Сарават своей подруге.- "Я действительно не хочу, чтобы здесь было больше людей, все будет хорошо, но, пожалуйста, не позволяйте никому, кроме Тайна, заходить сюда." — "Поняла, босс." — "Спасибо, Эрн." — честно сказал парень. — "Все будет хорошо, Ват, вот увидишь" — сказала девушка, быстро обнимая друга, потому что уже знала, что Саравату трудно выносить такие сцены. — "Просто пусть люди немного увидят, как ты прекрасен, ты не должен бояться, что люди встретят Саравата, который был моим другом в течение стольких лет."       Сарават улыбнулся и еще больше возненавидел себя за то, что ему приходится так всех волновать. Но дело было в том, что он не мог заставить себя быть тем, кем он не был, и, подумав об этом, парень решил, что лучше будет успокоить свои нервы единственным известным ему способом: пением. Он позволил песне Scrubb сложиться на его губах и присоединиться к музыке Nuisance. Эта песня была счастливой и спокойной, она говорила об улыбке, которая преобразила мир и сделала все лучше. Сарават думал во время пения о том, действительно ли можно найти такую улыбку во вселенной, и вопрос внутри него остался без окончательного ответа, когда посреди террасы послышался мужской голос: - "Тебе нравится Scrubb?”- спросил высокий, худой парень с теплой, дружелюбной улыбкой на лице, такой улыбки Сарават не привык видеть ни у кого, связанного с развлекательной прессой.       Да, Эрн определенно была права, и этот парень был симпатичным, более чем симпатичным. Он был одет в розовую рубашку, которая подходила к его тону кожи, и синие джинсовые брюки, которые придавали ему небрежный вид. Он тоже не слишком подготовился к этому событию, мальчик перед ним был Тайн, не репортер, а просто Тайн. — "Это первый запланированный вопрос в вашем сценарии?”- спросил Сарават, не замечая, что на его губах появилась веселая улыбка, когда одна из его бровей поднялась, заставив мальчика перед ним восхитительно покраснеть. — "Нет, у меня правда нет сценария" — ответил Тайн, не отрывая глаз от его лица, и это тоже порадовало Саравата, как и ответ, который мальчик дал ему с полной искренностью. — "Тогда да, мне нравится Scrubb, Тайн Типакорн…”- он понимающе ответил и предложил молодому репортеру сесть перед ним, не останавливаясь ни на секунду, чтобы понаблюдать за ним, не понимая, что тот улыбается блестяще и честно, одаривая незнакомца, который уже шел к нему, одной из тех улыбок, которые он приберегал только для близких ему людей.       А когда Тайн оказался перед ним, Сарават заметил, что у парня слегка дрожат руки, и сказал, что должен быть с ним вежлив, ну же, это Тайн делает ему одолжение, и Сарават подумал, что когда кто-то что-то делает для тебя, ты должен отвечать ему взаимностью в равной мере, чтобы он не стер улыбку с губ, приглашая репортера продолжить непринужденную беседу, которую открыл ему его первый вопрос. — "А ты их знаешь?"- спросил Тайн, не останавливаясь, чтобы посмотреть ему в глаза, а затем досадовать с оттенком удивления, отчего он выглядел моложе и еще более невинным. — "Control+S — это группа, которая открыла свои концерты в их турах два года назад, так что я их знаю." — ответил Сарават. — "Они очень классные и считают нас своими младшими братьями." — "Должно быть, это очень классно." — ответил Тайн, счастливо улыбаясь. - "Я всегда думал, что твоя музыка и музыка Scrubb — это лучшее, что случилось с тайской музыкальной индустрией." — "А у тебя есть фавориты?" — спросил Сарават, не думая о том, что эта беседа на самом деле вовсе не была беседой. — "Ну же, я не буду злиться, если ты скажешь мне, что Control+С — занимает второе место в твоем сердце." — "Ну, знаешь, я ведь только познакомился со Scrubb. Мой брат продолжал слушать их и я тоже начал любить их так что они были моими любимыми в течение самого долгого времени и…" — "Это большая честь — проиграть Scrubb." — сказал Сарават, и смех Тайна затопил террасу, заставив музыкального идола подумать, что звук, исходящий от Тайна, также может быть действительно хорошей песней. — "Но ваша музыка тоже для меня особенная." — сказал Тайн с такой искренностью, что Сарават почувствовал, как что-то в его сердце тает с каждым искренним маленьким признанием, которое делал ему его собеседник. — "По правде говоря, я никогда не думал, что смогу так близко увидеть тебя и Nuisance." — "А ты не хочешь сыграть на нем песню?" — спросил Сарават, протягивая свою гитару Тайну жестом, который удивил бы весь мир, потому что он никогда не позволял никому, кроме себя, играть на своей любимой гитаре. — "О нет, нет!" — сказал Тайн, совершенно покраснев от такого предложения. - "Я не знаю, как играть даже основной аккорд. Я люблю музыку, но не чувствую себя способным быть музыкантом." — "А почему бы и нет?" — спросил Сарават, чувствуя, что никогда в жизни ему не было так легко завязать подобный разговор с человеком, которого он только что встретил. — "Кто-то, кто так близок к музыке, должен был когда-нибудь попробовать это сделать." — "Я пытался, но это была катастрофа." — сказал Тайн, смеясь так естественно, что Саравату захотелось записать звук этого смеха, чтобы потом превратить его в песню. - "Во время учебы в университете я пытался вступить в музыкальный клуб, но это не сработало. Там было занятие, где я должен был записать видео, делающее основные аккорды гитары, и я не мог этого сделать. Позже мои родители сказали мне, что я должен сосредоточиться на учебе и не тратить время на музыку, так что это был конец моей карьеры элитного гитариста." — "Может быть, это твой учитель виноват, что ты не учился, а не ты." — сказал Сарават, заставив Тайна посмотреть на него с такой благодарностью, что его сердце пропустило удар, по крайней мере, на полминуты. - "В награду за то хорошее, что ты написал обо мне, я должен, по крайней мере, предложить тебе уроки игры на гитаре. Все в Control+S будут твоими учителями." — "О, не надо!"- сказал Тайн, и что-то в его расслабленном выражении лица внезапно напряглось, как будто Сарават упомянул статью, которую он написал, напомнив ему, что этот разговор был профессиональным интервью. - "Может быть, нам стоит поговорить о тебе побольше, прости, что я наговорил тебе столько бесполезных вещей." — "Это не бесполезные вещи, я хотел бы знать больше о человеке, который верит, что люди должны любить меня без всяких условий." — спокойно сказал Сарават и решил, что задаст простой вопрос, чтобы вернуться к комфортным секундам между ним и Тайном. - "Но если ты хочешь узнать обо мне больше, то можешь спросить, Тайн. Хотя сначала у меня есть еще один вопрос о тебе." — "Хорошо." — "А что ты изучал в университете?" — "Законодательство" — сказал Тайн с застенчивой улыбкой, заметив интерес другого мальчика. - "А ты?" — "Политология." — "Неужели?" — спросил Тайн очень удивленно. — "Но почему же? Это очень немузыкально." — "Ну, я всегда находил эту тему интересной." — "А ты когда-нибудь станешь премьер-министром?" — "Если ты напишешь список причин, по которым Сарават мог бы стать образцовым главой государства, возможно, у меня появится надежда." — "Я не стану делать это бесплатно." — ответил Тайн, радостно смеясь, было видно, что по ходу разговора мальчик все больше верил в себя. - "А кроме политики, что еще тебе нравится?" — "Футбол, я был очень хорошим игроком еще со времен колледжа. Ты бы видел меня, моя команда и я были чемпионами страны два года подряд." — "Серьезно? Жены Саравата были бы рады видеть тебя!" — "Они видели меня, у меня были жены еще со времен колледжа." - Сарават закатил глаза, и смех Тайна снова наполнил комнату. — "Должно быть, трудно быть таким красивым, как ты." — "Ты считаешь меня красивым?"- невинно спросил Сарават, и Тайн густо покраснел. — "А кто не считает тебя красивым?" — серьезно ответил Тайн, и музыкальный кумир подумал, что ему действительно нравится этот мальчик. — "Много людей, поверь мне." — заявил Сарават. - "Но если ты думаешь, что я красив, то так оно и есть." — "Так и есть…" — сказал Тайн, робко отводя взгляд, и этот жест заставил Саравата почувствовать тысячу странных вещей, теплых и ужасных одновременно. — "Ты хочешь составить список десяти лучших физических качеств Саравата?" — кокетливо спросил он, и Тайн снова рассмеялась. — "Их и так уже много." — "А в твоем случае что будет на первом месте?" — "Там будет связь…" — сказал Тайн, не очень хорошо понимая, почему так легко дурачиться с тем, кто был для него кумиром. — "Серьезно?" — "Да, связь между твоими руками и твоим голосом." — сказал Тайн в той своей прямой манере, которая разрушала всю оборону Саравата. — "С их помощью вы можете создавать прекрасную музыку, так что эти две вещи стоят на первом месте." — "Ладно, а теперь я хочу узнать остальную часть списка…" — сказал Сарават, чувствуя, что, когда он говорил с Тайном, его сердце без всякой видимой причины превращалось в желе в середине груди. — "Нет, я думаю, что мне не нужно этого делать." — "Не бесплатно же? Ну же, фанаты хотят знать." — "Они хотят знать о тебе все." — "Итак, нам нужно экспертное мнение репортера из ThaiFeed обо мне, поехали."       Тайн снова рассмеялся, и в этот самый момент на террасе раздался сигнал тревоги, возвещавший, что час встречи подошел к концу, и Сарават почувствовал, что чары, в которые он впал из-за присутствия Тайна, жестоко рассеялись. Репортер, должно быть, подумал то же самое, потому что он смущенно посмотрел на него, и все же Сарават выключил источник сигнала и успокоил мальчика извиняющейся улыбкой. — "Извини, это был звонок от моего младшего брата, я свяжусь с ним позже", — сказал певец, — "Мы можем продолжить?"       Тайн уверенно кивнул и, продолжая улыбаться, задал Саравату еще один вопрос, имевший отношение к его брату, на который идол ответил без всяких проблем. Потому что Тайн действительно был другим, потому что он хотел продолжать говорить с ним весь день, даже если это было странно, и у него не было логического объяснения этому. В это время Сарават был уверен только в трех вещах:

1. Улыбаться было в тысячу раз легче, когда он стоял перед кем-то вроде Тайна. 2. Может быть, он не так уж невосприимчив к миловидности, как ему казалось. 3. Он должен был снова увидеть Тайна вскоре после этого интервью, он должен был поддерживать с ним связь, чтобы выяснить, что, черт возьми, с ним происходит, но как?