Oh boy, come and light me up!

      Как обычно, смех Тайна затопил одиночество его квартиры. Темные стены, которые Сарават несколько недель назад сам покрасил в серый цвет, казалось, были освещены сиянием, исходящим от Тайна. Сарават уже не в первый раз задумался, замечают ли это все люди вокруг парня: весь свет в этих темных глазах, вся радость, скрытая в одной-единственной улыбке на этих губах.       В тот день занятия наконец-то закончились, и Nuisance с сестрой-близнецом теперь лежали на диване, укрывшись одеялами. Как обычно, класс уступил место обеду, и теперь певец и репортер делились несущественными подробностями своей жизни в течение этой недели. У Саравата никогда не было таких отношений ни с кем, кроме его давних друзей и его младшего брата, Фуконга, так что было удивительно приятно разговаривать таким образом и с Тайном.       Тайн рассказывал ему все до мельчайших подробностей о своих проделках в ThaiFeed с радостью человека, рассказывающего вам необыкновенное приключение, и Сарават внимательно слушал, записывая в памяти все, что упоминал Тайн, чувствуя, что независимо от того, что говорил ему этот парень, он всегда хотел бы это услышать.       Сарават хотел побольше узнать о шутках Пэр и Фонга по отношению к Грину, который, по-видимому, был постоянно настороже, потому что слышал, как его бойфренд сказал, что с тем успехом, который они имели в ТhaiFeed благодаря Тайну, скоро они смогут серьезно поговорить о совместной жизни и, кто знает, подумать о долгосрочных отношениях. Глаза Тайна загорелись, когда он заговорил о счастье его друзей. Приятно было отметить, что счастье тех, кто был рядом с ним, было чем-то таким, что могло также вызвать улыбку на лице Тайна. — "Если Дим и Грин действительно поженятся, я хочу быть неожиданным музыкальным номером на их свадьбе." — сказал Сарават, заставив Тайна снова рассмеяться. — "Ты хочешь украсть шоу, не так ли?" — спросил Тайн, закатывая глаза. — "Если ты пойдешь на свадьбу Грина и Дима, все подумают, что ты делаешь это только для того, чтобы все СМИ говорили о твоей бесконечной щедрости к смертным." — "Нет, я действительно хочу встретиться с ними, чтобы убедить всех в Control+S сделать что-то подобное", — серьезно сказал Сарават. — "Ты так много рассказывал мне о них, что мне действительно интересно узнать, каковы твои друзья в реальной жизни." — "Ты должен пойти со мной на празднование годовщины ТhaiFeed, это будет через месяц", — небрежно сказал Тайн. — "Мы все можем взять с собой еще одного гостя, если захотим, так что я могу представить тебя всем, если ты решишь пойти со мной." — "Это что, свидание? Ты хочешь показать своего знаменитого бойфренда своим друзьям и коллегам?" — спросил Сарават, кокетливо приподняв бровь.       Тайн рассмеялся, и его щеки покраснели, когда он снова заговорил об их предполагаемых романтических отношениях — тема, которую Сарават часто поднимал из-за того, что лицо Тайна пылало. Это было что-то особенное, потому что Тайн выглядел таким очаровательным, когда краснел, что Саравату хотелось так крепко обнять его, чтобы никогда не отпускать...       Да, он знал, что внутри него что-то происходит из-за Тайна. Он знал, что за эти дни любопытство уступило место другим вещам. Тайского кумира постоянно тянуло к Тайну, он хотел быть с ним больше дней, чем просто во время занятий по выходным. Он всегда писал ему эсэмэски и был совершенно счастлив, когда Тайн немедленно отвечал. Сарават хотел пропустить все свои обязанности на неделю и попросить Тайна пропустить его, чтобы он мог видеть его чаще. Он всегда хотел его видеть. Он скучал по улыбке Тайна каждый день, а по утрам в субботу всегда ждал, что Тайн придет к нему. Потому что Тайн зальет свою квартиру всем светом, который он привнес в свою жизнь, и мир снова станет тем местом, где он стоит того, чтобы существовать.       Ему нравилось, что Тайн был уверен в этом. Он нравился ему больше, чем кто-либо другой за всю свою жизнь, и хотя это должно было бы напугать его, Сарават с течением времени понял, что его новое хобби — думать о том, как защитить Тайна, чтобы никто не захотел снова отнять его у него.       Да, он очень хорошо справился с первой атакой фанатов в своем прямом эфире в Instagram, но он знал, что ажиотаж, который он вызвал объявлением о своей дружбе с репортером, будет ничем не отличаться от того, что произойдет, если ему придется объявить всему миру, что он хочет жить историей любви с Тайном.       Конечно, он слишком далеко опережал события, но если он не думал о Тайне романтически, то почему его сердце колотилось, когда он смотрел на Тайна? Почему, когда он смотрел на свои руки и его руки, обучая его новым аккордам на гитаре, его душа летела высоко? Почему Тайн был его первой мыслью после пробуждения и первой перед сном? Почему же скука и изнеможение ежедневных фотосессий для альбома Control+S были менее тяжелыми, если он думал о главном счастье, которое ждало его каждую субботу вместе с Тайном?       Сарават не принял бы этого ни от кого, даже от Эрн, которая всегда говорила ему, что все будет хорошо, если он решит быть серьезным с Тайном, но правда заключалась в том, что Тайн породил в нем что-то новое. У этого чего-то все еще не было названия, и все же ему хотелось жить и смеяться большую часть времени. Сарават чувствовал себя счастливым даже в тот самый момент, когда Тайн торопливо пил из своего стакана воду, прежде чем ответить на последнее, что сказал ему музыкальный идол. — "Ты прав, я не могу взять знаменитого бойфренда на вечеринку, где соберется по меньшей мере двадцать репортеров-знаменитостей", — сказал Тайн, стараясь быть хладнокровным против постоянных поддразниваний Саравата. — "О! Неужели ты думаешь, что кто-то попытается украсть меня у тебя? Тайн, клянусь, я верный. Как только я отдам кому-то свое сердце, пути назад уже не будет, тебе придется хранить его вечно." — "О Боже, какое давление!" — сказал Тайн, смеясь от радости и подыгрывая Саравату, потому что в конце концов именно игрой они и занимались. — "Эй, я тебе не обуза", — серьезно сказал Сарават, и Тайн снова рассмеялся. — "Вы так думаете, профессор", — подмигнув, ответил Тайн, и Сарават почувствовал, как в его груди затрепетали тысячи бабочек. — "Кстати, если говорить о вымышленных романах, то правда ли, что вы собираетесь снимать клип на первый сингл альбома в эти выходные? Я видел сообщения Эрн и Босса о том, что они были взволнованы этим." — "Да, мы снимем видео в следующие выходные, хотя я действительно понятия не имею, о чем будет видео, если честно. У нас запланирована встреча, чтобы решить все это в понедельник. Единственное, что я знаю, это то, что на этот раз Мэн планирует иметь простое и непринужденное видео, что-то, что больше связывает нас с нашими поклонниками, в конце концов, это романтический первый сингл." — "А первый сингл — это песня о любви?" — взволнованно спросил Тайн. — "Да.". — ответил Сарават, сладко улыбаясь при воспоминании о песне, которую группа выбрала в качестве первого сингла. — "А теперь я могу его услышать? Только чуть-чуть, пожалуйста." — "Я не должен говорить об этом с прессой", — сказал Сарават, притворяясь серьезным. — "Извини, Мистер Типакорн, но это исключительная новость, которую я не могу тебе сообщить." — "Но теперь я не мистер Типакорн, а просто Тайн", — сказал парень, все еще глядя Саравату в глаза. — "Сейчас я просто твой ученик и друг Тайн, разве ты мне не доверяешь? Я никому не расскажу о том, что слышу. Клянусь, я сохраню этот секрет."       Сарават улыбнулся, услышав эти слова от стоявшего перед ним парня, и в этот самый момент он понял, что пока Тайн так улыбается, он ни в чем не сможет ему отказать. Эти блестящие темные глаза и улыбка солнца, сиявшая на его губах, могли заставить Саравата захотеть подарить ему весь мир. — "Да, я тебе доверяю, но если я покажу тебе предварительно песни, что я получу взамен?" — озорно сказал Сарават. — "Я не буду жаловаться, потому что на следующей неделе у нас не будет моего обычного урока игры на гитаре", — сказал Тайн с оттенком грусти, который заставил сердце Саравата задаться вопросом, чувствовал ли Тайн то же самое беспокойство, что и он, зная, что они не увидятся по крайней мере две недели. — "Но не потому, что я этого не хочу, Мистер Типакорн, а потому, что мои обязанности музыкального Бога отделяют меня от тебя." — "Знаю, знаю, но мне очень хочется послушать эту песню. Я прошу тебя как друга, Сарават, ну же. В дополнение к тому, чтобы не жаловаться, ты можешь попросить все, что хочешь, как насчет бесплатного питания?" — "Все, что я захочу?" — спросил Сарават, думая о бесконечных возможностях, которые могла бы иметь эта маленькая фраза. — "А что, если я хочу вовсе не ужин?" — "Тогда скажи мне, чего ты хочешь, и ты получишь это." — "А ты знаешь, что должен быть осторожен, когда говоришь это кому-то другому?" — сказал певец, пристально глядя Тайну в глаза. — "Я говорю это Саравату, так чего же мне бояться?" — твердо ответил Тайн, не отрывая взгляда от глаз своего учителя.       Сарават улыбнулся, он был тронут доверием, которое оказал ему другой парень, и поднялся к своей гитаре, потому что знал, что если он продолжит эту игру в гляделки, то в конце концов сделает что-то безумное, о чем потом придется пожалеть. Тайн поднял кулак к небу в знак победы и с надеждой улыбнулся, когда Сарават вернулся и сел напротив него с Nuisance на руках, готовый снова создать магию и музыку своим голосом. — "Ты никому ничего не должен говорить, ладно?" — спросил Сарават, когда его руки надежно заплясали по струнам неприятностей. — "Я клянусь своей гитарой и нашими уроками, что никому не расскажу об этой песне", — пообещал Тайн, прижимая правую руку к сердцу. — "Ладно, я попрошу доплатить мне после того, как ты выслушаешь меня…" — "Очень хорошо, профессор, как называется эта песня?" — "Kan Goo", — сказал Сарават, нежно улыбаясь названию своей песни. — "Ты тоже никому не можешь этого сказать." — "Я все понял." — "Я спою только небольшую часть, и дело не в том, что я тебе не доверяю, а в том, что я хочу, чтобы ты наслаждался песней, когда сможешь услышать ее полностью." — "Хорошо, просто пойте, профессор." - с тревогой спросил Тайн.       Сарават рассмеялся от такого нетерпения и позволил музыке затопить свое тело, как это было с тех пор, когда он впервые держал в руках гитару. Не будучи в состоянии полностью поверить в это, парень заметил, что, находясь перед глазами Тайна, он нервничал, как будто боялся, что его песни будет недостаточно. На секунду Сарават испугался, что его песня не понравится Тайну, но, увидев глаза репортера, сверкнувшие, когда он увидел, как тот играет на гитаре, он немного успокоился и спел фрагмент этой песни, который все еще оставался тайной для всего мира:

      Все, что я знаю, это то, что единственный человек в моем сердце — это ты. Независимо от того, судьба или нет, сближает нас с тобой, если это заставляет нас влюбиться, значит это правильно.

      Эхо песни несколько секунд плыло в воздухе. До этого момента слова его песни не имели такого большого смысла в сердце Саравата, потому что мальчик написал эту песню, думая о той безликой музе, которая, однако, теперь, казалось, смотрела на него теми же темными и наполненными звездами глазами мальчика, который смотрел на него с полным энтузиазмом в этот самый момент. — "Ух ты!" — прошептал Тайн со сдерживаемым волнением. — "Ух ты?" — "Теперь я хочу услышать его полностью, но обещание есть обещание, так что я думаю, что смогу вынести ожидание", — сказал Тайн, снова улыбаясь. — "Это прекрасная песня, Сарават." — "Ты действительно в это веришь?" — спросил певец, чувствуя, что если Тайн так думает, то он действительно создал песню, достойную того, чтобы ее услышал весь мир. — "Ну конечно! Ты не должен быть таким скромным, мы оба знаем, что скромность — это не твоя сильная сторона." - радостно рассмеялся Тайн. — "Как бы то ни было, профессор, ты выиграл свой приз. Что тебе надо?"       Сарават улыбнулся этим словам и, не слишком задумываясь, положил Nuisance на обеденный стол, подошел к Тайну и нежно обнял его. Другой парень не пошевелился, не оттолкнул его, и Тайн тоже мягко положил руки на спину Саравата. — "Профессор?" — прошептал Тайн, и Сарават понял, что даже если бы он захотел, то больше не должен был бы этого делать. — "Я восстанавливаю свою энергию, не видя тебя, ты оставишь меня без света на две недели."       Тайн улыбнулся и почувствовал, что краснеет еще больше из-за того, что сказал ему Сарават. Это мягкое объятие было теплым, таким нежным, что казалось уютным одеялом посреди очень холодной ночи. С другой стороны, Сарават медленно отделился от Тайна, чувствуя, как его сердце выпрыгивает из груди, и стараясь не показать на своем лице того огромного счастья, которое принесло ему это объятие.       Сарават снова сел перед Тайном, и когда он увидел его раскрасневшееся лицо, парень почувствовал, что между ними что-то взорвалось, что-то такое, что уже не может быть обращено вспять. Глаза Тайна, казалось, тоже искали название этого чего-то в его глазах, они оба были неподвижны и насторожены, словно ожидая, что тысячи разноцветных искр начнут вспыхивать между ними. — "Если ты будешь продолжать так смотреть на меня, я буду целовать тебя, пока ты не упадешь", — сказал Сарават, потому что он плохо соображал, на самом деле он даже не думал по-настоящему. — "Как, черт возьми, можно целовать кого-то до упаду?" — тоже рассеянно спросил Тайн. — "Понятия не имею, а ты хочешь это выяснить?"       Тайн хотел что-то ответить, но в этот самый момент дверь квартиры распахнулась, и в нее вошел высокий черноволосый мальчик, у которого был такой же цвет глаз, как у Саравата, и который разделял с ним лицо с изящными чертами. Учитель и ученик подскочили, увидев его, и отделились друг от друга, осознав в этот самый момент, что их лица действительно были слишком близко. — "О, простите меня! Ват не сказал мне, что он будет занят" — сказал молодой человек, подходя к Тайну, чтобы улыбнуться ему и представиться должным образом. — "Я-Фуконг, брат Вата, а ты, должно быть, Тайн, верно? Мне очень приятно наконец-то встретиться с тобой."       Тайн неловко поздоровался с мальчиком, стоявшим перед ним, и он невольно почувствовал, что его оценивает младший брат Саравата, который вдруг напомнил ему, что пора идти домой. Тайн попрощался с братьями Гунтитанон, сказав младшему, что ему было очень приятно встретиться с ним, и пожелав самому старшему удачи в видеосъемке. Сарават улыбнулся, увидев, как Тайн покидает его квартиру, а затем вздохнул, вспомнив, что он больше не будет рядом с ним, пока не будет готов клип на первый сингл Control+S. — "Ну и что?" — спросил Фуконг, серьезно оценивая своего старшего брата, как только Тайн ушел. — "Ну и что же?" — спросил Сарават, стараясь сохранять спокойствие перед вопросительным взглядом Фуконга. — "Ват, если бы я не пришел в этот самый момент, то застал бы тебя и этого парня целующимися так, словно завтра не наступит, понимаешь?" — сказал младший брат, стараясь выглядеть сердитым, хотя на самом деле он был взволнован любовной жизнью своего старшего брата. — "Это мой новый шурин?" — "Я не понимаю, о чем ты говоришь, Конг." — сказал Сарават, стараясь говорить спокойно. "Мы с Тайном просто разговаривали." — "Конечно! Но по крайней мере ты будешь осторожен, верно? Когда ты в последний раз влюбился…" — "Давай не будем говорить об этом, пожалуйста. И никто не влюблен, клянусь тебе." — "Ты что, издеваешься надо мной? Я ведь все читал о СараваТайне, понимаешь? Все говорят, что вы самый красивый тайный роман в истории, и ты не можешь отрицать, что публикуешь больше фотографий этого парня, чем любого другого человека в своем аккаунте Instagram, и что у вас были счастливые свидания с ним с тех пор, как ты его знаешь." — "Ну, он же мой друг." — честно признался Сарават. — "Или все дело в том, что у меня не может быть друзей?» — "Он тебе нравится, Сарават, а ты ему тоже нравишься?" — прямо спросил Фуконг. — "Не знаю, наверное, он любит меня как своего кумира и как своего учителя…" — ответил Сарават, и что-то в его сердце опечалило его за то, что он не получил точного ответа на этот вопрос. — "Я не хочу, чтобы все закончилось так же, как твоя история с Милом." — сказал молодой человек с грустным и смущенным видом. — "Я до сих пор не могу простить себя за то, что познакомил тебя с ним, иногда я все еще ненавижу себя за то, что он сделал с тобой." — "Это была не твоя вина, и помни, что мы обещали никогда не упоминать это имя." — твердо сказал Сарават. — "И перестань беспокоиться обо мне, я ведь вроде бы твой старший брат, это мой долг - беспокоиться о тебе. Продвигается ли твой дипломный проект? Будет ли у нас выпускной нашего будущего архитектора следующей зимой?" — "Ват, я серьезно…" — "Я тоже, перестань волноваться." — решительно сказал музыкальный кумир. — "Тайн совсем другой, понимаешь? Тайн отличается от всего остального, и я уже не тот человек, каким был раньше. Немного больше уверенности в твоем старшем брате не повредит мне, понимаешь? А теперь расскажи мне все о своей диссертации."       Фуконг раздраженно закатил глаза, но больше ничего не добавил, Потому что знал: когда Сарават закрывается подобным образом, нет никакой человеческой силы заставить его говорить о том, чего он не хочет. С другой стороны, Сарават старался обращать внимание на все, что говорил ему младший брат, но какая-то часть его сознания была безвозвратно потеряна, он повторял свои объятия с Тайном тысячу раз, эти объятия, которые могли бы превратиться в тысячу других вещей…