Oh boy, come and light me up!

      Квартира Фуконга выглядела яркой и полной чертежей и масштабных моделей, которые, несомненно, были образцом работы, которую его брат готовил в последней год своего обучения в качестве студента архитектуры.       Сарават все еще был немного удивлен, поняв, что Фуконг вот-вот закончит учебу, как будто время пролетело слишком быстро. В последний год учебы в университете его младший брат также работал стажером в одной из самых важных архитектурных фирм Таиланда, и когда он увидел парня, о котором шла речь, сосредоточенным перед его угловатым чертежным столом, Сарават почувствовал гордость и счастье, что у его младшего брата был шанс сделать то, что он тоже любил. — «Если ты был занят, то должен был попросить меня изменить дату встречи.», — сказал Сарават, и Фуконг слегка вздрогнул, услышав его голос так близко. — «А если ты не хотел идти, то должен был сказать мне, держу пари, что ты умирал от желания остаться дома рядом с Тайном.», — сказал молодой человек, озорно смеясь. — «Наверное, у тебя медовый месяц с твоим парнем, верно? Потому что, хотя никто не был так добр, чтобы сказать мне, я думаю, что Тайн действительно мой новый шурин, или я ошибаюсь?» — «Ты не ошибаешься.», — сказал Сарават, счастливо улыбаясь, но не в силах этого избежать, потому что именно это происходило с ним всякий раз, когда он думал о Тайне. — «Тем не менее, наши отношения не должны быть секретом, но я думал, что мой умный маленький братец сможет понять это без необходимости объяснять ему все.» — «Я все еще думаю, что тебе следует быть осторожным, Ват.», — сказал молодой человек, оставляя карандаш на столе и снимая очки, когда он встал, чтобы пригласить Саравата следовать за ним в маленькую столовую его дома. — «Кстати, я заказал кое-что на ужин. Я знаю, что ты немного торопишься, но я бы хотел, чтобы ты сначала поел со мной, прежде чем говорить. Мы уже давно этого не делали, тебе не кажется?»       Сарават кивнул в ответ на слова младшего брата. Он испытал некоторое облегчение от того, что Фуконг не казался таким ошеломленным, как показалось Саравату по телефону. И хотя это таинственное поведение само по себе не было признаком того, что, возможно, все это было плодом воображения Саравата, парень решил, что позволит Фуконгу начать серьезный разговор этой ночью.       Они сидели за маленьким обеденным столом младшего из братьев. Сарават знал, что квартира была подарком, который его мать подарила Фуконгу на его последний день рождения, и певец не мог удержаться от насмешливой улыбки, когда вспомнил, что все это было похоже на послание от его матери, которая всегда хотела дать понять, что теперь у нее только один сын. — «О чем ты думаешь?» — спросил Фуконг, указывая Саравату на блюдо, которое он приготовил для него. — «О маме, это украшение кричит ее имя повсюду.», — сказал Сарават, приступая к еде. — «Ну, у меня не было времени сделать ремонт.», — сказал младший из братьев с некоторым смущением. — «Я провожу больше времени в Универе и в офисе, чем здесь. Может быть, мне следовало пригласить тебя на ужин снаружи. Я знаю, что ты не любишь быть рядом с тем, что заставляет тебя думать о ней, прости.» — «Не извиняйся, я действительно не хотел быть мелодраматичным, это был просто комментарий.», — искренне сказал Сарават. — «Она просила тебя встретиться со мной? Она уже знает о Тайне?» — «Кто еще не знает о Тайне?» — сказал Фуконг, смеясь от истинной радости, и Сарават начал подозревать, что эта встреча не имеет никакого отношения к его матери. — «Ты действительно с самого начала был неловко очевиден. Твой аккаунт в Instagram кричит, я люблю Тайна, на самом деле ты должен был дать ему это имя.» — «Может быть, мне стоит изменить его, когда все станет официальным для публики.», — серьезно сказал Сарават, и Фуконг расхохотался, потому что знал, что его старший брат говорит серьезно. — «На этот раз он сильно ударил тебя.», — спокойно сказал Фуконг. — «Да, мама знает об этом, но ничего мне не сказала. Я думаю, что она слишком занята своими новыми модными магазинами и яхтой, которую она купит в следующем месяце. Я думаю, она думает, что ты ни к кому не относишься серьезно после всего этого скандала. Я действительно думаю, что она уверена, что ни твой менеджер, ни твоя звукозаписывающая компания не позволят тебе быть тем, кто ты есть, и ничто ее не беспокоит. Хотя, честно говоря, я думаю, что мы оба уже давно перестали быть для нее важными.» — «И ты тоже?» — удивленно спросил Сарават, услышав эту новую информацию. — «Да, я думаю, что она наконец поняла, что мы больше не двое детей, с которыми она может справиться, мы больше не доставляем ей удовольствия.», — холодно сказал Фуконг. — «И я думаю, что так будет в тысячу раз лучше, как ты думаешь? Так что тебе не нужно ни о чем беспокоиться, если ты хочешь жениться за Тайне завтра, я сомневаюсь, что мама заботится о тебе больше пяти минут, так что у тебя есть мое и ее благословение делать все, что ты захочешь.»       Произнося эти слова, Фуконг улыбался, и хотя ему было приятно узнать, что его мать наконец-то занялась другими делами, Сарават видел, что брат все еще напряжен. Как будто он искал убежища в этой теме разговора, чтобы не говорить об истинной причине этой встречи. — «Неужели я действительно рассчитываю на твое благословение? С тех пор как ты в последний раз застал нас вместе, я думаю, ты был не очень хорошего мнения о Тайне.» — «Тайн — хороший парень, это само собой разумеется.», — заявил Фуконг, глядя ему прямо в глаза. — «Я имею в виду, я не думаю, что он оппортунист или использует тебя в своих интересах. Достаточно было посмотреть фотографии перед записью видео вашего следующего сингла, чтобы понять, что эти двое по уши влюблены друг в друга, и я рад, что вы это знаете. Я серьезно, Ват. Никто, кроме меня, не хотел, чтобы ты нашел человека, который действительно стоил этого.» — «А если речь не о маме и не о том, почему я не должен влюбляться в Тайна, то в чем же причина семейного кризиса?» — осторожно спросил Сарават.       Фуконг ответил не сразу. Он медленно жевал пищу, как будто ел что-то резиновое. Сарават понял, что его брат напряжен и что он действительно не знает, как сказать то, что собирался сказать. Сарават ждал, он знал, что не должен давить на брата, и на мгновение тревога от незнания того, что, черт возьми, происходит, снова овладела им. — «Директор факультета сказал мне, что одна крупная архитектурная фирма хочет разработать один из моих проектов», — сказал наконец парень, и Сарават хотел начать праздновать, но что-то в серьезном жесте Фуконга подсказало ему, что это не вся информация. — «Поскольку я все еще студент, прибыль от моего развития поможет университету, и это то, что важно для меня. Поэтому я решил принять его немедленно, но…» — «Но что?» — спросил Сарават, зная, что дальше будет большая проблема. — «Но архитектурная фирма, о которой идет речь, принадлежит отцу Мила.», — сказал парень, и Сарават почувствовал, как кто-то ударил его в живот, услышав это. — «И еще, не хочешь ли ты угадать, кто будет моим непосредственным начальником? Мил, как сообщается, вернулся в Таиланд в прошлом году после окончания аспирантуры в Соединенных Штатах. Я участвовал в конкурсе проектов по проектированию торгового центра, и правда заключалась в том, что я не думал, что меня выберут, я все еще студент, Ват.» — «Ты думаешь, они выбрали тебя нарочно, потому что это ты?» — спросил Сарават, стараясь сохранять спокойствие. — «Ну, это слишком большое совпадение, тебе не кажется?» — спросил молодой человек с презрительной улыбкой. — «Слухи о том, что у тебя появился новый партнер, распространились, и он решил появиться снова. Это настолько предсказуемо, что мне хочется рассмеяться ему в лицо. Если я соглашусь работать над проектом, я буду его предлогом, чтобы снова обратиться к тебе.» — «И ты думаешь, я позволю ему приблизиться?» — спросил Сарават, холодно рассмеявшись. — «Я бы даже не дал ему шанса. Мне кажется низким, что он хочет использовать тебя и воспользоваться своим положением, чтобы обусловить один из твоих проектов, но это так. Самое лучшее, что мы можем сделать, это разработать твой проект, я рекомендую тебе воспользоваться его славой и славой его отца.» — «Ты сошел с ума, Сарават!» — воскликнул молодой человек, глядя на брата так, словно тот сказал величайшую глупость. — «Как я могу это сделать?» — «На самом деле все было бы просто, если бы ты мог притвориться, что он ненавистный босс и ничего больше.», — сказал Сарават, пожимая плечами. — «Я думаю, что если ты этого не сделаешь, будет еще хуже, не так ли? Отказ от участия в таком проекте — это почти отказ от карьеры, и я этого не допущу. Давай подыграем, у меня определенно есть больше оружия, чтобы справиться с Милом на этот раз, и если он осмелится приблизиться ко мне или Тайну, я знаю, что делать. Кроме того, начиная со следующего месяца я не буду находиться в Бангкоке большую часть времени. И если он хочет начать еще одну войну слухов, Мэн открыл тысячи юридических загадок, чтобы обвинить любого в клевете, поверьте мне.» — «Но от близости с ним меня тошнит, Ват.», — с неподдельным отвращением сказал Фуконг. — «Я знаю.», — сказал Сарават, стараясь говорить холодно. — «Но это может пойти тебе на пользу, как ты думаешь? Быть архитектором, ответственным за такой важный проект, может стать непревзойденным началом твоей карьеры. И я действительно думаю, что ты должен воспользоваться этим, потому что ты знаешь, и я также знаю, что если ты этого не сделаешь, тебе придется найти другое место, чтобы воплотить свои мечты в реальность. Послушай, мне совсем не нравится быть частью этой игры власти, но я думаю, что в этой ситуации ты можешь получить больше. Он не может прикоснуться ко мне, я серьезно. И если ты согласишься работать с ним, я попрошу Мэна прислать одного из наших юристов, чтобы он проверил твой контракт до мельчайших подробностей, я не оставлю тебя без защиты рядом с гарпией.» — «Но Ват…» — «Ну, ты также можешь отказаться.», — сказал певец, глубоко вздыхая. — «Ты умен, и я знаю, что ты можешь добиться успеха в любом другом месте. На самом деле, что-то вроде этого я сказал вчера Тайну: если ты хочешь, чтобы мы переехали на край света, мы сделаем это, но ты думаешь, что кто-то вроде Мила стоит этого до такой степени? Зачем продолжать бояться его? Он глуп, деньги, которые мы ему дали, должно быть, закончились, и его могущественный отец не даст ему больше, если он не будет работать, чтобы заработать их. Это не более чем истерика богатого ребенка.» — «Ты это серьезно?» — спросил Фуконг со смущенным видом. — «Конечно, я серьезно, но я думаю, что это ты должен решать, что делать.», — спокойно сказал Сарават. — «Что бы ты ни решил, я буду поддерживать и защищать тебя. Я прошу тебя думать только о себе и ни о ком другом. Подумай о том, что ты хочешь для своего будущего. Это не должно быть препятствием на твоем пути, это должно быть импульсом, независимо от того, каково твое решение.» — «А как же ваши отношения с Тайном? Разве он не рассердится, когда узнает, что я общаюсь с человеком, который причинил тебе боль?» — «Я все объясню Тайну, мне не нужно ничего скрывать от него.», — сказал Сарават со спокойной улыбкой. — «Я уверен, что он тоже захочет защитить тебя, он такой.» -«Мне очень не хочется заканчивать ваш медовый месяц.», — рассеянно сказал Фуконг. — «То, что у меня с Тайном, сильно, хотя это только началось.», — уверенно сказал Сарават. — «Я не потеряю его, и когда я объясню ему все, что знаю, он поймет. Кроме того, медовый месяц только начинается, понимаешь? Я отвезу его в папин дом на пляже, а потом мы будем путешествовать по всей стране и по всей Азии, так что, думаю, у меня есть все основания для оптимизма.» — «Значит, он делает тебя счастливым.», — сказал Фуконг, глубоко вздохнув и впервые спокойно улыбнувшись. –«Ты собираешься разделить с ним наследство, которое оставил тебе отец? Будет ли это новое любовное гнездышко?» — «Ну, об этом доме никто не знает, так что, возможно, это все-таки приличное любовное гнездышко.», — сказал Сарават с озорным смешком. — «Но я ничего не скажу тебе о том, что там может произойти, ты слишком молод, чтобы знать такого рода информацию.» — «О боже, Сарават! Хотя я ценю твое доверие, правда в том, что я не хочу ничего знать о грязных вещах, которые ты сделаешь со своим парнем.» — «Ты упускаешь то, что может оказаться полезной информацией для взрослой жизни.», — сказал Сарават, весело рассмеявшись. — «И кстати, о взрослых, я думаю, мне следует пойти проверить, не рассказала ли Эрн Тайну слишком много глупостей обо мне.» — «Да, иди, спасибо, что пришел сегодня, Ват.», — сказал молодой человек с чуть менее нервной улыбкой. — «Клянусь, я все хорошенько обдумаю.» — «Я знаю, помни, что твой старший брат действительно заботится о тебе и всегда будет рядом.»       Фуконг кивнул, он уже знал это. Он прекрасно понимал, что проблема именно в этом, что Сарават всегда беспокоится о нем. Парень посмотрел на брата, исчезающее за дверью его квартиры, и сказал, что должен найти способ принять решение, каким бы оно ни было, а не стоять на пути счастья, которое его брат только что обнаружил рядом с Тайном.       Сарават спокойно открыл дверь своего пентхауса, внезапно осознав, что ужин с Фуконгом длился дольше, чем он мог себе представить, но он хотел убедиться, что его брат может ясно понять, что ему на самом деле все равно, что он работал с человеком, который в прошлом причинял ему боль, потому что Сарават был искренен: не было никакого смысла бояться быть рядом с никчемным существом теперь, когда у него было оружие, чтобы по-настоящему встретиться с ним.       Певец просто надеялся, что его брат решил подумать о нем и его будущем, это было все, что имело для него значение, и хотя он, конечно, был несколько раздражен тем, что Фуконг уже столкнулся с безжалостным образом взрослого мира, это было не то, чего можно было избежать, и рано или поздно все должны были столкнуться с такими проблемами. Но это было правдой, когда он сказал, что Фуконг не сделает этого в одиночку: Сарават будет там, Сарават всегда защитит его.       В этот момент парень подумал, что лучше было бы позвонить Мэну, чтобы он ввел его в курс дела, чтобы его менеджер применил на практике свои безупречные организаторские навыки, чтобы увидеть результат решения Фуконга. Однако, увидев, что лунный свет, струящийся через дверь террасы, падает на спящее лицо Тайна, Сарават решил отложить все до дальнейших распоряжений.       Единственное, о чем он заботился в это время, — это как можно ближе подобраться к парню, который, казалось, полностью погрузился в глубокий сон и не мог подавить улыбку, Сарават задавался вопросом, сколько выпивки он и Эрн приложили к рассказу о десяти бесчестных тайнах Саравата, которые вы должны знать перед смертью, или о чем они оба говорили в ту ночь.       Сарават вздохнул, и хотя на самом деле ему этого не хотелось, парень решил, что лучше разбудить Тайна, чтобы он мог отвести его в комнату и дать ему поспать на кровати, которую они оба больше не боялись делить. Однако, прежде чем сделать это, Сарават остановился, глядя на это милое лицо, которое стало одной из главных причин счастья в его жизни. Тайн всегда был милым, но в это время парень был похож на спящего ангела, не обращающего внимания на зло мира.       После нескольких минут раздумий Сарават подошел к Тайну и, опустившись перед ним на колени, начал осторожно двигать его, чтобы разбудить, и хотя он старался делать это очень осторожно, Тайн вздрогнул и внезапно открыл глаза, как будто кто-то напугал его. — «Эй, успокойся, это я.», — тихо сказал Сарават. — «Извини, мне пришлось тебя разбудить.» — «Ват?» — сонно спросил Тайн, и Сарават почувствовал, как его сердце тает в груди при виде Тайна, у которого волосы были взъерошены, а щеки пылали от удивления. — «Привет.», — сказал певец и, не в силах больше сдерживаться, нежно погладил Тайна по щеке. — «Привет.», — сказал Тайн, одарив его одной из своих самых милых улыбок. — «Я думал, ты не будешь здесь спать. Я сказал Эрн, что было бы неплохо, если бы она осталась в комнате, я думаю, что она выпила больше, чем я.» — «А ты ничего не пил?» — спросил Сарават, когда его губы заняли место ладоней на щеках Тайна, который вздохнул, почувствовав его близость. — «Я надеялся встретить твою дико пьяную версию.» — «Идиот Сарават.», — сказал Тайн и взял лицо Саравата в свои ладони, чтобы поцеловать его медленно и раскованно, заставляя певца забыть его имя в те восхитительные секунды, когда губы Тайна танцевали с его губами, а парень спрашивал вход в его рот языком, который очерчивал его нижнюю губу.       Эти двое потерялись в поцелуе, и они оба рассмеялись, когда тело Тайна упало с дивана на Саравата, заставив их катиться по ковру в концерте смеха и новых поцелуев, которые дали Саравату понять, что его парень уже проснулся на самом деле. — «Ты уверен, что ничего не пил?» — спросил Сарават, не отпуская тело Тайна, который все еще лежал рядом с ним, и певец подумал, что ни один из них не должен вставать оттуда, тем более теперь, когда Сарават знал, что Эрн занимает их кровать. — «Нет, клянусь, я могу быть раскованным и без алкоголя.», — кокетливо подмигнул Тайн. — «Кроме того, ты сказал мне скучать по тебе, и я скучал по тебе, это мое приветствие жестокому парню, который оставил меня одного на всю ночь.» — «Прости меня.», — сказал Сарават, улыбаясь и гладя Тайна по волосам. — «Фуконг действительно не сразу объяснил мне, в чем дело, я не хотел тебя беспокоить или быть жестоким с тобой.» — «Я шучу, Ват.», — сказал Тайн, обнимая свое тело. — «Честно говоря, я просто хотел узнать, правда ли, что можно целовать кого-то до упаду.» — «Теперь ты знаешь, что это так.», — весело рассмеялся Сарават. — «Мы можем попробовать еще раз, когда захочешь.»       Тайн рассмеялся и спрятал лицо на груди Саравата, когда осознал, что натворил. На самом деле возможность делать такие вещи с музыкальным идолом все еще вызывала у него некоторое смущение, но было легко забыть об этом, когда он чувствовал губы Саравата или руки на своей коже.       Со своей стороны, Сарават позволил беспокойству, которое оставил в нем разговор с его братом, исчезнуть в том жаре, который исходил от близости Тайна, которая была для него как убежище. Когда они оба были так близки, когда они оба чувствовали, что они были единственными двумя человеческими существами в мире, которые открыли, каково это — быть влюбленными, было трудно думать о том, как много вещей может пойти не так. Сарават вздохнул и подумал, что ему действительно нужно начать планировать побег на край света, чтобы взять Тайна с собой, потому что единственный вариант, который он никогда не рассматривал, — это причинить вред или остаться без него. — «А почему Фуконг так беспокоился?» — спросил Тайн, неприятным образом возвращая Саравата к реальности. — «Проблемы в мире труда.», — сказал Сарават с холодной улыбкой, но он знал, что должен поговорить об этом непосредственно с Тайном. — «Так скоро? Я предполагал, что он продолжит работать в офисе, в котором он является стажером, как только закончит учебу. Но, эй, переход от студента к рабочему — это сложно. Мне потребовалась тысяча лет, чтобы найти работу, и если бы Фонг не говорил обо мне Диму, я думаю, что даже не нашел бы себе места в ThaiFeed.» — «Спасибо Диму за его разумный выбор, когда он нанял тебя, потому что таким образом мой любимый музыкальный репортер смог написать ту журналистскую статью, которая привела его ко мне.», — сказал Сарават, и Тайн хлопнул его по боку, утверждая, что сказал это вслух. — «Ну что ж, давай скажем спасибо.», — сказал Тайн, улыбаясь, несмотря ни на что. — «Но что случилось с твоим братом?» — «Так вот, оказывается, что он участвовал в конкурсе, чтобы иметь возможность развивать строительство торгового центра, и его предложение было выбрано так, чтобы оно могло быть действительно осуществлено.» — «Ух ты! Это хорошо, не так ли?» — воскликнул Тайн, по-настоящему удивленный достижением Фуконга. — «Да, это хорошо, потому что, как я сказал ему, это может быть импульсом иметь замечательную карьеру с самого начала, но, скажем так, люди, которые отвечают за осуществление его мечты, не являются приятными для него.», — сказал Сарават ледяным голосом. — «А разве нет?» — спросил Тайн, чувствуя, как холодок пробежал по его телу без всякой на то причины. — «Нет, компания, которая будет разрабатывать проект, принадлежит отцу Мила.», — сказал Сарават, и певец почувствовал, как напрягся Тайн в его руках. — «Мил?» — спросил Тайн, и Сарават заметил холодность, с которой парень произнес это имя. — «Это тот самый Мил, которого я себе представляю?» — «Единственный и неповторимый.», — подтвердил Сарават. — «Ух ты! Какая наглость!» — сказал Тайн, и парень выскользнул из его объятий, чтобы сесть на ковер.       Сарават не стал его удерживать и просто сел рядом, не прикасаясь к нему, потому что знал, что эта информация никому не понравится. Тайн выглядел раздраженным, но в этот самый момент Сарават не знал, было ли это раздражение направлено на него. — «Тайн?» — «Если я увижу его рядом с тобой, я ему врежу!» — серьезно сказал Тайн, и Сарават не смог сдержать улыбки, когда увидел решительность на милом лице своего парня. — «Да кем он себя возомнил, черт возьми? Он тот, кто смотрит слишком много драм в BL, чтобы хотеть вернуться прямо сейчас, когда у тебя есть парень! Но мне все равно, хочет ли он вернуться из могилы, понимаешь? Он даже не сможет тебя увидеть. Я должен поговорить с твоим младшим братом, потому что мы, безусловно, должны защитить его, но ты также должен защитить себя. Это уже слишком! Но чего он не знает, так это того, что ты больше не посмотришь на него, конечно же, нет, Сарават — мой!»       Сарават больше не мог сопротивляться и снова обнял Тайна из-за слов, сказанных парнем. Сарават принадлежал ему, разумеется. Возможно, Сарават принадлежал Тайну с того самого момента, как он впервые увидел его улыбку. — «Я не хотел, чтобы это прозвучало так… хорошо… Я просто…» — Тайн запнулся, когда понял, что только что сказал. — «Сарават твой, конец дискуссии.», — сказал певец, не отходя от него. — «Ват, прости меня.», — сказал парень, тоже обнимая его. —  «Я знаю, что вспылил, но…» — «Знаю, знаю, ты не должен извиняться.» — «Но я говорил как психопат, Ват!» — «Конечно, нет, ты говорил как озабоченный парень. Прости меня, что заставил тебя волноваться. Клянусь тебе, что из-за этого между нами не случится ничего плохого. Я сказал Фуконгу, что, что бы он ни решил, я поддержу его. Я только прошу тебя довериться мне. Клянусь тебе, что я ничего от тебя не скрываю и никогда не буду скрывать. Мне наплевать на Мила, понимаешь? Я его не увижу, и тебе тоже не придется его видеть.» — «Да, я хочу увидеть его, чтобы ударить по лицу. Держу пари, Грин и Фонг захотят помочь мне дать ему то, что он заслуживает. Они оба очень хороши в боевых искусствах.», — сказал Тайн с такой решимостью, что Сарават подумал, что он должен предотвратить эту встречу в любом случае. — «Он того не стоит.», — сказал Сарават, глядя в глаза своему парню. — «Слушай меня внимательно, ладно? Я не забочусь о нем, и он никогда больше не будет иметь значения. Ты — все, что я хочу, Ты — самое важное для меня сейчас, понимаешь? Ни альбом, ни тур, ни мои семейные проблемы, ни мое прошлое: ты, ты теперь весь мой мир.»       Тайн улыбнулся и снова нежно поцеловал Саравата. Музыкальный идол почувствовал, что поцелуй был окрашен глубоким чувством, которое пришло от этого заявления, которое никто еще не делал Тайну раньше, не с такой убежденностью. — «Я не оставлю тебя наедине с этим.», — прошептал Тайн ему в губы. — «Ты и я должны защищать Фуконга и заботиться о нем, и мы сделаем это.» — «Я знаю, Тайн…» — «Спасибо, что не скрываешь этого от меня.», — искренне сказал молодой человек. — «Но я не могу обещать, что не буду продолжать хотеть убить того парня, о котором идет речь.» — «Тайн…» — «Знаешь что? Мы должны сделать наши отношения официальными для общественности. Внезапно мне очень захотелось, чтобы все знали, что ты со мной.» — «Ты хочешь, чтобы все знали, что Сарават — твой? Ты говоришь так сексуально, когда произносишь это.» — «Сарават, прекрати!» — сказал Тайн, беспомощно смеясь. — «С какой стати? Скажи это еще раз, давай!» — «Нет…» — «Пожалуйста…» — «Нет, Сарават!» — «Еще раз, только один раз.» — «Сарават — мой.», — сказал Тайн, не удержавшись, и певец ухмыльнулся. — «Я буду твоим до конца света, поверь мне.»       Тайн улыбнулся, услышав эти слова, и Сарават снова поцеловал эту улыбку, потому что правда заключалась в том, что все обернулось хорошо. Теперь он просто должен был беспокоиться о том, чтобы заставить Мэна начать весь процесс защиты, в котором Фуконг будет нуждаться в любом из двух вариантов, которые он выбрал, но это было довольно утешительно, зная, что, что бы ни случилось, Сарават никогда больше не будет один перед лицом мира.