Oh boy, come and light me up!

      Солнце еще не взошло, но глаза Тайна медленно открываются. Его разбудила не обычная дневная тревога, а холод, который он почувствовал в сердце, когда сон закончился. Этот сон о тьме и холоде. Тот сон, в котором Саравата не было рядом.       Его зрачкам требуется несколько секунд, чтобы привыкнуть к темноте комнаты, и когда они это делают, его первым инстинктом является поиск спящей фигуры, которая просыпалась рядом с ним более пяти лет. Теперь его сердце бьется спокойно, Сарават рядом.       Страх, бегущий по его венам, кажется, рассеивается, и вместо этого Тайн чувствует то же самое теплое чувство, что и каждое утро, когда Сарават будил его, поглаживая по волосам. Хотя они вместе уже много лет, его муж не осмеливается идти дальше, когда Тайн спит. Сарават осторожен с ним даже в этом отношении. Сарават продолжает относиться к нему как к чему-то драгоценному, Сарават никогда не сделает того, с чем он не согласен. Сарават верно исполнил обещание любить его и удалить от него все тени, которые иногда все еще омрачают его вселенную.       Тайн улыбается, чувствуя, что теперь он более бодр. Его руки тут же находят мягкое прикосновение темных волос Саравата и касаются их спокойно, осторожно, он не хочет его будить. Этот вечер будет особенным для его мужа, так как он и его группа номинированы на несколько премий «Грэмми», что продолжает оставаться главной темой разговоров в Таиланде и во всем мире. И хотя Тайн нисколько не удивлен, что Control+S получил такое признание, он знает, что Сарават нервничает.       И дело в том, что в те дни, которые они провели в Америке, Сарават обычно смотрел на горизонт или крепко держал его за руку, пока оба шли молча. Тайн знал, что его возлюбленный хотел победить, но какая-то часть его самого задавалась вопросом, реальны ли эти номинации. Тайн помнит тот день, когда Мэн пришел к ним домой с хорошими новостями. Тайн помнит бутылки с шампанским, вечеринку с группой и стремительную скорость, с которой новости распространились в Таиланде и по всему миру, и ливень поздравлений, которые приходили через бесконечные звонки и сообщения. Но посреди всего этого Сарават только тепло улыбался. Он как будто не верил в это. Он как будто не хотел в это верить.       Тайн прекрасно это понимает, после семи лет совместной жизни понять нетрудно. Тайн распознает каждое молчание, каждое сомнение, заставляющее Саравата морщить лоб. Он знает, что его муж задается вопросом, сможет ли он после получения такой награды продолжать сочинять стоящие вещи. Хотя он еще молод, Тайн знает, что Сарават боится течения времени. Тайн сказал ему, чтобы он не беспокоился о таких вещах, но что-то в Саравате все равно пугает.       Тайн заверил его, что музыка Control+S подобна хорошему вину, что она всегда будет улучшаться, что все будут продолжать думать, что песни, рожденные душой Саравата, достойны любви и что их музыка никогда не может быть забыта. Кроме того, Тайн знает, что Сарават может разрушить все барьеры, даже те, которые он ставит сам. И несмотря на это, Тайн также понимает, что есть страхи, которые укореняются глубоко в сердце, страхи, которые глубоко наши, страхи, которые никто не может достичь. Тайн знает это, и он знает, что единственное, что он может сделать для человека, которого любит, — это быть с ним и сопровождать его, как всегда.       Вот почему он думает, что будет говорить с Сараватом об этих вещах во время завтрака, в этот момент он просто хочет продолжать наслаждаться близостью Саравата, он просто хочет продолжать гладить эти темные волосы, думая о том, как он счастлив, что может делать такие вещи, которые в глазах мира не имели бы никакой ценности. В этот самый момент Тайн знает, что он не сможет снова заснуть, что всегда происходит с ним, когда он и Сарават находятся за границей, и все же он не хочет, чтобы Сарават открыл глаза, потому что если он это сделает, нервозность вернется к ним, и Тайн знает, что его мужу нужно отдохнуть, чтобы быть красивым во время церемонии. В конце концов, Тайн не хочет, чтобы жены думали, что он пренебрегает им.       Улыбка появляется на губах Тайна, когда его руки медленно отделяются от мягких волос Саравата. Тайн вздыхает и решает, что будет ждать рассвета, сидя в удобном кресле у окна, через которое начинают гаснуть огни города, приветствуя восход солнца, который только что встает на горизонте. Мужчина осторожно встает и прикрывает голую грудь, надевая синюю футболку, которую Сарават оставил лежать на земле, когда руки Тайна начали раздевать его прошлой ночью.       Сидя на диване, Тайн улыбается, потому что голубая рубашка Саравата пахнет точно так же, как его муж, как будто Сарават тоже обнимает его. Глаза Тайна не отрываются от лица спящего мужчины, и в течение нескольких минут для него не существует ничего, кроме этого образа. Тайн смотрит на него и, как это случилось с первого дня, не может перестать думать, что этот человек — самый красивый человек на всей планете. Сарават глубоко дышит, его приоткрытые губы вызывают у Тайна острое желание поцеловать его. Тайн упирается подбородком в колени, он уже давно поднял их на диван. Ему нравится смотреть, как спит Сарават. Все в нем продолжает заставлять его с каждым днем влюбляться все больше. Каждый вдох Саравата заставляет его чувствовать себя счастливым, быть единственным свидетелем жизни его возлюбленного посреди этого нового рассвета.       Тайн считает, что люди склонны бояться обязательств из-за скуки просыпаться рядом с одним и тем же человеком каждый день, но это не так для него. Рядом с Сараватом нет времени чувствовать себя несчастным или скучать. Существование Саравата подобно чуду, которое превращает каждый день в новое приключение. Тайн продолжает любить каждую частичку Саравата. Тайн знает, что он проснется в следующие десять или сто лет своей жизни и что его первой мыслью будет: «я так сильно люблю тебя, Сарават, ты не можешь себе представить, как сильно я люблю тебя».       В этот самый момент Тайн хочет, чтобы время остановилось. Есть что-то сладкое и теплое в этих минутах, что заставляет человека хотеть остаться и жить в тот самый момент, который кажется мгновением, лишенным времени. Потому что Сарават мирно спит, не обращая внимания на окружающий мир и глаза Тайна, которые пытаются запечатлеть каждую деталь его спящего лица. Потому что Тайн чувствует, что он сделан из любви и что он хочет любить Саравата в этой и во всех жизнях, где он может найти его. Тайн хочет, чтобы время не существовало, чтобы все остановилось, потому что жизни никогда не хватит, чтобы любить так, как он любит Саравата Гунтитанона.       Тайн вздыхает и не может не смеяться над ним, потому что он все еще любит своего мужа, как школьник. Робкие лучи солнца начинают пробираться в окно, и Тайн знает, что время бежит, что оно не остановится. Хотя в другом измерении, где время — спираль, возможно, он едва встретил Саравата посреди своей террасы, возможно, он едва слышал, как тот пел «Smile» Scrubb-a. Или, может быть, в какой-то другой вселенной оба едва целуются под взглядами сотен людей посреди сада, полного разноцветных воздушных шаров, где началась их история. И может быть, в другом мире эти двое все еще идут рука об руку с неправильными людьми, но придет день, минута и совершенная секунда, в которую глаза этих двоих снова встретятся, и темнота этих двоих снова обретет смысл при встрече со звездами, скрытыми в улыбке того, кто для них, любовь всех жизней и всех вечностей этих двух душ, называемых Сарават и Тайн.       И это прекрасно — думать об этом. Потому что если в тысячах разных вселенных история двух заканчивается и начинается, то, возможно, эти две будут ходить еще бесконечности, и не только эта, которая продолжает вкрадываться в темные глаза Саравата, которые, подобно рассвету, который сейчас пробивается над спящим миром, начинают внезапно открываться, освещая все. — «Что ты там делаешь?» — шепчет Сарават, когда его взгляд падает на его возлюбленного, то самое тело, которая прошлой ночью покрыло его своим теплом. — «Мне так одиноко просыпаться без тебя.» — «Я смотрел на восход солнца…» — говорит Тайн, не подходя к нему, но одаривая его одной из своих самых красивых улыбок. — «Ты смотрел на меня…» — говорит Сарават со смешной улыбкой, и Тайн с облегчением замечает, что нервозности последних дней больше нет. — «Именно это я и имею в виду», — говорит Тайн, заставляя Саравата наполнить комнату своим смехом, а затем музыкальный идол садится на кровать с широко раскрытыми руками, требуя Тайна рядом с собой. — «Тин, иди сюда, это моя рубашка? Он подходит тебе в тысячу раз лучше, чем мне.»       Тайн улыбается и без колебаний бросается в объятия мужа. Он с силой падает вместе с мужем. Руки Саравата цепляются за него, а руки Тайна снова ласкают темные волосы мужа. — «Ты думаешь, я смогу победить?» — спрашивает Сарават одними губами, и Тайн улыбается, потому что знает, что этот вопрос выражает настоящий страх музыкального идола. — «Ты победишь, я в этом не сомневаюсь», — говорит он. — «Ты должен верить в себя и во все усилия, которые прилагаешь. Сегодня ты пожнешь плоды многолетней напряженной работы, не так ли? Мой муж, самый красивый мужчина во Вселенной, всегда говорит мне это, когда я сталкиваюсь с особенно трудным делом в офисе.» — «Я все еще завидую твоему мужу, дорогой», — говорит Сарават, заставляя их обоих рассмеяться. — «Я хотел бы быть похожим на человека, который говорит тебе все это сейчас, а не на этого Саравата, который боится.» — «Это нормально — бояться, Ват», — говорит Тайн, крепче обнимая его. — «Но ты, мой прекрасный муж, ты не один столкнешься с этим страхом. Я здесь, и я обещаю тебе, что все будет хорошо, и ночью мы будем праздновать, как всегда.» — «Тайн!» — говорит Сарават, смеясь более ободряюще. — «Теперь я не хочу идти на церемонию, думая о празднике, который я буду иметь с тобой!» — «Похоже, я неправильно тебя подбодрил», — говорит Тайн, тоже смеясь. — «Но все будет хорошо, Ват. Я знаю, что ты знаешь, как ты прекрасен и как прекрасна твоя музыка. Ты самый лучший, Сарават, и я клянусь тебе, что думаю не только об этом.»       Сарават улыбается и, глядя в глаза Тайна, чувствует, что внутри у него снова все спокойно. Позже Тайн решает взять последние страхи Саравата своими губами, и они оба теряются в счастливой туманности сладкого поцелуя, который позже приводит к предпросмотру празднования этой ночи. И Тайн знает, что среди этих ласк только что началась новая бесконечность. Тайн знает, что новые звезды рождаются от рук и поцелуев обоих.       Рождается свет, вспыхивают звезды — это происходит каждый раз, когда эти двое выражают свою любовь душой и телом. Бесконечности, которые уступают место другим бесконечностям, потому что они все еще вместе, всегда вместе, не боясь, что будущее может разлучить их, потому что конец — это то, чего нет в словаре ни одного из них.