Dissendium

      Как только впереди отворились двери Больничного Крыла, в нос вошедшим ударил специфически-резкий микс запахов трав и эссенций. С начала учебного года прошло пару недель, и к счастью не только студентов, но и Мадам Помфри — лазарет пока пустовал. Именно поэтому, целительница была не в лучшем расположении духа, когда в Крыло аж на руках принесли сразу двоих студентов. Одного из них сразу разместили за белоснежной ширмой перед входом; а вот другого студента, в котором Мадам Помфри узнала Малфоя-младшего, в прямом смысле бросили на самую дальнюю, лишенную всякого солнечного света койку. Как говорится, подальше от людских глаз.       — Мистер Малфой?       Перед парнем возникла та же бодрая и заботливая старушка, но все же уже немного сухая со множеством глубоких морщинок на добром, но беспокойном лице. Она как и прежде была одета в красное платье с выбеленным сюртуком и с ног до головы была вооружена волшебными снадобьями.       — Если вам так хотелось уединения, то Вы могли бы разместиться и в Визжащей хижине. — Добродушно подтрунила она Слизеринца.       Малфой попытался приподняться на локтях, но внезапно почувствовал резкую боль в области груди и опустился обратно, плотно стиснув зубы. Конечно эта боль была мало сравнима с тем, что ему пришлось пережить в прошлом учебном году, но от этого было час от часу не легче. Мадам Помфри не повела и бровью, только тяжело вздохнула, и сказав что-то про безответственность студентов и опасность Квиддича как спорта принялась ощупывать бедного парня.       — К вашему прискорбию, пару дней вы проведете в Больничном крыле, мистер Малфой. Возражений не принимается. Пейте. — Мадам Помфри до краев наполнила стакан весьма сомнительной жидкостью и подала его Драко.       — Это что? — спросил блондин, принимая из рук целительницы стакан и разглядывая его содержимое.       — Не пугайтесь. Вам всего лишь предстоит срастить пару костей. А пока я отнесу эту настойку тому молодому человеку, иначе он мне покоя не даст своими страданиями.       — Ох, хоть бы трубочку дали. — Проворчал парень.       — До дна мистер Малфой.

***

      Сражение в Дурмстранге достигло своего пика. Ребятам удалось эвакуировать всего около половины студентов, к тому моменту когда армия Пожирателей проникла на территорию школы; и хотя для этого им пришлось разделиться, они сумели занять ключевые точки и подготовиться к атаке со стороны преспешников Темного Лорда.       Территория некогда школы для юных Волшебников за считанные минуты превратилась в смертельное поле боя: то и дело приходилось переступать через чей-то пораженный заклятием труп, или уклоняться, чтобы самому не стать таким. Гермиона давно покинула Западную башню, отправившись на помощь друзьям, ведь как оказалось, верить здесь можно было отнюдь не всем. Однако и найти кого-либо из своих было просто невозможно. А когда у винтовой лестницы, на пути к Срединной башне Грейнджер заметила знакомые лица, и уже ринулась за ними, ей пригродили путь трое Пожирателей.       К счастью, на помощь тут же подоспели Дурмстрангцы и совместными усилиями они избавивились от нападавших. Гермиона побежала наверх, минуя изуродованные тела бывших волшебников, и когда шатенка наконец забралась на площадку, её взору предстала ужасающая картина.       Словно в замедленной съемке струя зеленого пламени вырвалась из волшебной палочки Пожирателя и поразила стоящего на краю башни волшебника в грудь. Его тело как тряпичную куклу на секунду подбросило вверх, после чего он обмяк и полетел вниз также стремительно как все на самом деле и произошло. Волшебная палочка, прежде крепко сжатая в руке, со стуком упала на холодный камень, и покатилась к ногам убийцы.       Гермионе издала безмолвный крик и рухнула на колени. Казалось, что это её поразило заклятие и сейчас она летела вниз, кувыркаясь в темноте и пустоте ночи; ведь этого просто не могло быть…не могло. Силясь перебороть оцепенение и страх, шатенка сделала попытку подняться на дрожащие ноги. Ведь оцепенение означало слабость, а слабость была равнозначна смерти. Тому чего она никак не могла допустить. Гермиона переступила через чье-то мертвое тело и встав за спиной убийцы замерла на месте с вытянутой вперед рукой с волшебной палочкой.       В полутьме освещенной парой уцелевших тусклых фонарей, стояла густая пыль, отчего было очень тяжело дышать; но Гермиона дышала, давилась этим тяжелым воздухом, пропитанным смертью. Она дышала. Повсюду лежали огромные глыбы камней, обвалившиеся от стен и потолков, в ходе продолжавшихся сражений. Подонок, из чьей палочки вырвалось то самое смертельное заклятие, стоял совершенно свободно и победно усмехался, примеряя палочку только что убитого им юноши в своих руках. Гермиона почувствовала, как её рука, крепко сжимая палочку, затряслась. Она сделала шаг и под ногами что-то хрустнуло. Пожиратель резко развернулся и направил на неё свою волшебную палочку, в ту же секунду начав атаковать.       — Т-ты больной ублюдок! — выкрикнула Гермиона, старательно обороняясь от летящих в неё заклинаний.       — Грейнджер, я думал тебя уже развеяли по ветру… — Гай метнулся в сторону и взмахнул палочкой, но девушка блокировала его заклинание и выпалила своё:       — Петрификус Тоталус!       Не успев среагировать на это, Гай принял на себя удар и взвизгнув от боли, неподвижно повалился на спину, словно восковая фигура. Его испуганные глаза забегали из стороны в сторону. Грейнджер немедля подлетела к нему и перебарывая желание прикончить в ту же секунду, упала на колени и вырвала из кровавых лапищ не принадлежащую ему палочку.       — Хотел использовать палочку Милоша? — Гермиона приставила острие своей палочки в солнечное сплетение парня. — Хотел убивать ей невинных людей, грязный сукин сын? Тебе доверяли, а ты предал нас.       — У меня были на то причины, Грейнджер. Я хотел выжить. Я хотел не стать очередным препятствием на их пути. Мне надо было сделать выбор. — Прошипел предатель, как в ту же секунду ему в лицо прилетел кулак. — Ауч!       — И ты его сделал. Ты сделал свой выбор. — Произнесла Гермиона. Она утерла кулаком слезы, все время застилавшие ей глаза и поднялась на ноги, а затем взмахнув палочкой, произнесла заклинание. Кровь выплеснулась из груди Гая, словно его рассекли удары невидимого меча и минуту спустя его тело окончательно обмякло.       Обмякла и Гермиона. Она начала задыхаться и давиться слезами, прижимая к своей груди единственное, что осталось от её друга. От неё потребовалось несколько тяжелых рывков, чтобы подползти к краю башни. Девушка отбросила назад сальные, испачканные в чужой и своей крови волосы и посмотрела вниз…       Даже внизу, со всех сторон доносились крики, стоны, сверкали бесконечные вспышки и ответные струи огня… а её внутренности разжигало огнем, от вида безжизненного тела одиноко лежавшего у подножия старой башни.       — Эй, Гермиона?! Святой Мерлин, ты в порядке?       Гарри, как капитан сборной факультета по квиддичу, досрочно завершил тренировку и отправился собирать мячи. К тому времени, когда он нашел Гермиону, «пропавшим» оставался только снитч. Так что Гарри спокойно и не спеша бродил вдоль трибун, и ну уж никак не ожидая наткнуться вместо несносного снитча на зареванную и испуганную до чертиков Грейнджер.       Выглядела она конечно не ахти — девушка сидела между скамейками, крепко вцепившись в собственную мантию, которую поди уж и выжимать можно было. Школьные книги до сих пор беспорядочно валялись вокруг неё. Не задавая лишних вопросов, Гарри оставил сундук в покое, и принялся собирать книги.       — Тебе нужно в больничное крыло. — Как бы невзначай бросил Гарри, передавая Гермионе в руки стопку книг. Снитча он так и не нашел.       — Нет. Я в порядке. — Заверила его Гермиона, сначала высушив мантию заклинанием, а потом таким же способом приводя свой внешний вид в порядок.       — Ну, тогда почему бы тебе не навестить Малфоя? М? — Гарри поднялся на ноги и держа в одной руке сундук, другую ладонь протянул Гермионе. — Уж он-то наверняка сейчас страдает. — Легкая ухмылка проскользнула на его лице. — Пошли. Я отведу тебя.

***

      Как только они вошли в Больничное Крыло, Гермиона мысленно провела параллель между Дурмстрангом и Хогвартсом. В отличии от солнечного и уютного лазарета Хогвартса, Больничный отсек Дурмстранга был похож на военный госпиталь — серые холодные стены, железные койки с тонкими матрасами, минимум окон, да и лекарь был достаточно пугающим, по сравнению с бегающей сейчас по крылу милой старушкой.       — Это ваша целительница? — спросила Гермиона, бросая взгляд в сторону волшебницы, колдующей у койки.       — Да, — ответил Гарри. — Это наша Мадам Помфри.       — Милая женщина.       — Погоди до первой травмы!       — Поттер? Ты что тут забыл? — недовольно пробурчал Драко, как только Гермиона и Гарри подошли к его кровати. Он лежал, уставившись в потолок, и пытался лишний раз не шевелиться. Сыворотка в самом деле оказалась самым отвратительным напитком что он когда-либо пил. Быстродействующим — он уже ощущал покалывание в ребрах, но отвратительным.       — Я привел к тебе посетителя.       — Посетителя? — удивился Драко. — Меня вывернет с минуты на минуту, а ты привел ко мне кого-то. Надеюсь ты принес с собой тазик… О! Гермиона?       — Я вижу ты держишься, Малфой. Уже и шутки свои шутишь. — Колко отметила Грейнджер. И хотя она говорила своим привычно тоном, выглядела она все же немного рассеянной.       Шатенка потянулась за пустующей чашей для фруктов на прикроватной тумбочки, очистила её, и направив палочку, произнесла:       — Лабрис.       Металлическая серебряная чаша мгновенно трансформировалась в именно то, что так просил Малфой — пластиковый таз болотно-зеленого оттенка.       — Пожалуйста. — Грейнджер поставила его у кровати и хитро улыбнулась. — Даже не поблагодаришь?       Гарри, красный как помидор стоял в стороне, еле сдерживая смех.       — Не лопни, Поттер. — едко прокомментировал Малфой, в глубине души все же испытывая странную удовлетворенность от выходки девушки. — Благодарю, Грейнджер.— Слизеринец хитро подмигнул ей. — Просто дай мне немного времени.       Гермиона словила его хитрую ухмылку, но по какой-то причине ничего не ответила. Она бросила растерянный взгляд на Гарри, будто хотела что-то сказать. Однако вместо слов лишь тяжело выдохнула и рухнула на пол без сознания.       — Лежи, герой, и без тебя обойдемся. — Остановил Гарри подскочившего Малфоя. — Мадам Помфри! — во всю глотку завопил он, аккуратно поднимая и укладывая Гермиону на соседнюю койку. Девушка была бледной, а на лбу у нее выступила испарина. Гарри обтер свои грязные руки о штанины, и накрыл ими ледяную ладонь Гермионы.       Мадам Помфри не заставила себя ждать.       — Что с ней такое? — спросила она.       Драко беспокойно таращился на койку девушки, донимая кучей вопросов и Гарри и целительницу.       — Да, чего это она?       — Помолчи, Малфой. Все будет нормально. — Отмахнулся от Слизеринца Поттер. — Я не знаю, Мадам Помфри. Она просто упала! — Беспомощно воскликнул Гриффиндорец. — А-а-а… я встретил ее на трибунах. Она плакала. Может это как-то связано, ну, со стрессом? Воспоминаниями прошлого года? Кошмарами?       — Точно, Мадам Помфри! Поттер специалист в кошмарах и эпизодах из прошлого — послушайте его.       — Пожалуйста, Малфой, ляг на кровать и помолчи минуту другую. Вот увидишь тебе сразу полегчает. — Прошипел Гарри.       — Мистер Поттер, прав. Вам лучше лежать, и не двигать ни конечностями ни ртом, мистер Малфой. — строго сказала мадам Помфри. — В любом случае, я сделаю все возможное. Мистер Поттер…?       — Да?       — Вы можете идти. Мисс Грейнджер теперь в моих руках.

***

      Прошло больше четырех часов с тех пор, как компания из троих студентов — Драко Малфоя, Майкла Уиндзора и Гермионы Грейнджер попала в Крыло, однако удостоверившись в прекрасном самочувствии Когтевранца, Мадам Помфри отпустила его уже на второй час пребывания в лазарете, таким образом во всем Крыле сейчас находились только до сих дремлющая Гермиона и страдающий от дикой боли в груди Малфой. Костерост действовал неумолимо, но видит Мерлин, Драко старался не издавать ни звука, дабы не потревожить девушку, раз уж их кровати находились на расстоянии пары вытянутых рук.       — Тебе очень больно? — В гудящей тишине раздался мягкий шепот Грейнджер. — Я вижу как ты мучаешься.       — Нет, полагаю это можно выдержать. — Покачал головой Драко, с силой сжав простыни в руках, а потом с чувством добавил: — Да, можно! Я же мужчина или кто? — Его губы расплылись в искренней для Гермионы улыбке, однако глубоко внутри его будто резанули ножом по сердцу.       Это та самая фраза, которую ему постоянно твердил Люциус. Это та самая фраза, что служила упреком любых действий и решений Драко. Эта та самая фраза, что все детство служила оправданием лишений со стороны отца. Эта та самая фраза, которой он позже сам оправдывал все свои неприглядные поступки. И вот он снова говорит её.       — В любом случае, спасибо, что спас меня. Я правда благодарна.       — Пустяки, я же не мог позволить бладжеру пробить тебе череп. А как… как ты себя чувствуешь?       Гермиона шумно вздохнула и попыталась сесть. Она развернулась корпусом к парню, до сих пор чувствуя стук в висках. Должно быть удар головой все-таки имел свои последствия. Девушка уже открыла рот, чтобы сказать что-то Драко, однако не успела — её перебили.       — Драко! — воскликнула Пэнси Паркинсон, к великому неудовольствию Мадам Помфри, влетевшая в лазарет вместе с Блейзом Забини. Запыхавшиеся друзья, подлетели к Драко и сразу же накинулись на него с вопросами.       — По школе уже такие слухи разлетелись! Но мы рады, что ничего из этого не оправдалось, — облегченно выдохнул Забини, которому от вида живого и невредимого друга, стало намного лучше.       — Действительно, — отозвалась Паркинсон, уступая место Блейзу рядом с больным. — Но почему мне кажется, что Мадам Помфри просто так тебя не отпустит?       — Правильно кажется, Пэнси. — Ответил Блейз. — Но, мы будем тебя навещать, Драко. Можешь не волноваться.       — Какие вы заботливые, — повел бровью Малфой и незаметно глянул поверх плеча Пэнси.       Гермиона, стараясь не издавать ни звука, аккуратно встала, расправила за собой примятое одеяло, а затем бросив быстрый взгляд на компанию друзей, тихо удалилась из Больничного Крыла.

***

      Гермиона вышла за пределы Больничного Крыла, прошла пару метров по пустым коридорам и зайдя за угол, присела на холодные ступеньки лестницы. Она чувствовала себя абсолютно опустошенной и уставшей. Причину она знала как никто другой, но предпочла об этом много не думать. Вместо это она снова начала прокручивать в голове события прошлого года.       — Я так и знал, что найду вас где-то вне стен лазарета, мисс Грейнджер. — Глубокий и умудренный жизненным опытом голос быстро развеял повязавшие Грейнджер мысли.       Девушка замерла, а потом подняла голову и посмотрела на профессора Дамблдора. Профессор внимательно наблюдал за ней своими светящимися даже на старосте лет голубыми глазами из-под тонких очков в форме полумесяца.       — Так что же вас гложет, мисс Грейнджер?       — Воспоминания, профессор. — Твердо произнесла шатенка, больше обращаясь к самой себе. — Чтобы я не делала, где бы я не была, они всегда настигают меня. Я не спала уже несколько недель! Это действительно сводит меня с ума.       — Хм-м-м… воспоминания — опасная вещь, мисс Грейнджер. Будьте осторожны, заглядывая в закоулки собственного сознания. Быть пойманным в ловушку — значит постоянно возвращаться к гибели близких. С каждым днем ваши воспоминания будут становиться только тяжелее, и в конечном итоге, они пригнут вас к земле. Они наполнят воздух вокруг, чтобы ничто другое к вам не проникало, и вы будете вынуждены создать кокон, закрыться, и впасть в безумие.       — Боюсь, что я уже вот настолько близка к этому, — Гермиона сделала руками соответствующий жест. — Есть ли способ избежать этого, профессор? — спросила девушка, вертя в руке волшебную палочку.       — Конечно, выход есть всегда, — деликатно произнес Дамблдор, и потянулся руками в складки своей мантии. Он вынул оттуда маленькую колбочку, внутри которой блистало что-то необычное серебристого цвета, и протянул Гермионе. — Иногда достаточно уверить себя, а иногда нужна помощь со стороны. Посмотрите, мисс Грейнджер. Я уверен вы осведомлены что это такое?       — Да, профессор! — уверенно воскликнула девушка. — Это субстанция памяти — материализованные воспоминания волшебника. Ваши, верно? Профессор, — Гермиона завороженно смотрела как молочно-белые нити переплетались между собой в крошечном сосуде и впервые не могла подобрать нужных слов. — В силах ли это помочь справится с разрушительностью моих собственных воспоминаний?       Дамблдор улыбнулся:       — Полагаю, что в силах, мисс Грейнджер. Однако вопрос в том, готовы ли к этому?       — Абсолютно, сэр!       — Что же, раз так, то почему бы Вам не зайти ко мне в этот четверг после занятий, мисс Грейнджер? К этому времени у Вас будет достаточно времени подумать и убедиться действительно хотите ли Вы этого.       — Конечно, Сэр. — Гермиона вернула профессору то, что принадлежало ему по праву.       Дамблдор поднялся, покрутил в руках тот самый хрустальный флакончик, и снова спрятал его в складках своей старинной мантии. Волшебник весело и беззаботно присвистнул и сделал пару шагов, но обернулся, обнаружив что Грейнджер осталась сидеть на холодных лестничных ступеньках.       — Если вы не хотите, чтобы Мадам Помфри застала Вас здесь и вернула в Больничное Крыло, то советую, мисс Грейнджер найти место для размышлений чуть дальше отсюда.