Painkiller.

Трис проснулась рано, едва солнце показалось за горизонтом. Его лучи лениво пробивались сквозь занавески, но били точно ей в глаза. Голова была тяжелой после вчерашнего, и в горле сильно пересохло. Она была у себя дома, Андер спал на соседней подушке, закинув руку за голову. Дыхание его было глубоким и ровным, глаза плотно закрытыми. Он лежал без футболки, и взгляд Трис невольно упал на его пресс, напрягающийся при каждом выдохе, на созвездия родинок по всему телу и ее любимое тату — круглый солярный символ чуть выше ряда ребер. Андер Муньос был самым красивым парнем на планете, Трис в этом совершенно не сомневалась. Ресницы его чуть подрагивали во сне, а девушка думала о его вчерашних поцелуях, которые почему-то запомнились ей даже лучше, чем небольшое расследование в кабинете отца Лу. Она улыбнулась этим воспоминаниям. Губы Андера были слегка приоткрыты, и Трис едва поборола в себе желание поцеловать его, чтобы разбудить. У нее еще были дела. Улыбка медленно спала с ее лица, и она потянулась за телефоном. Девушка проверила мессенджеры, она плохо помнила, но судя по переписке с Лу, они вчера все же смогли обсудить последние новости. Лу: Уничтожь ее, Трис Лу: За нас за всех Вздох сам сорвался с губ Трис, она вновь опустилась на подушки и, прикрыв глаза, положила руку на чуть горячий лоб. Месяцами она мечтала узнать, кто Сплетница, а теперь, когда в ее рукаве был такой козырь, было страшно рушить чью-то жизнь, а именно это они с Лу и планировали сделать. Трис открыла глаза и медленно поднялась с постели. Она взяла со стола ноутбук и тихо, чтобы не разбудить Андера, который возился с ней полночи, наливая воды, уговаривая не шуметь, чтобы не пугать своим состоянием маму, вышла из спальни. На кухне она взяла свой любимый грейпфрутовый сок, ледяной напиток освежил не только горло, но и голову. Трис умылась прямо на кухне, села за высокую стойку и, включив ноутбук, открыла сайт Сплетницы. Пять утра. Трис вздохнула снова. — Хватит, — сказала она сама себе, смотря на экран, где все еще висели последние новости от Сплетницы, датируемые прошлой средой. — Ей ничего не мешало месяцами лезть в чужие жизни. Трис смело открыла вкладку «войти» и ввела логин и пароль, которые изменила вчера ночью прямо с телефона Сплетницы. Теперь сайт был полностью в ее власти, а сама Сплетница доступа к нему больше не имела. Сердце тревожно сжалось, а затем забилось быстрее обычного, к лицу прилила кровь, Трис почувствовала жар. Она сделала еще пару глотков холодного сока и начала печатать. Ровно в пять сорок пост был готов. С каждым напечатанным словом Трис чувствовала, как внутри растет уверенность в том, что она делает, перед глазами было только ее лицо с этой вечной неприятной улыбкой. Трис старалась максимально повторить ее стиль написания, чтобы задеть посильнее, злость внутри самой девушки росла с каждой минутой, и сомнениям больше не было места. Она заслужила наказания и похуже. Перечитав все трижды, удостоверившись, что в тексте нет ошибок, Трис спокойно, без колебаний и лишних эмоций нажала «опубликовать». Бегунок загрузки быстро прошел путь от 0% до 89%, чуть завис, а затем дошел до 100%. Запись была опубликована. Уголки губ Трис изогнулись в улыбке, внутри появилось ощущение полного удовлетворения, даже торжества. Она снова быстро пробежалась по тексту взглядом, и, оставшись довольна, закрыла крышку своего ноутбука. Внутри было слишком неспокойно, она вымыла стакан, сварила кофе, положила на поднос несколько тостов и джем и, едва сумев взять ноутбук подмышку, поднялась в свою комнату. Андер приоткрыл глаза, когда она закрывала за собой дверь. — Доброе утро, — она улыбнулась. Он медленно потянулся в постели и, наконец, почувствовав ясность в голове, хрипло ответил: — Доброе утро. Трис поставила поднос на кровать, Андер удивленно покачал головой, осмотрев свой завтрак. — Это за вчерашние мучения, — она подмигнула и вскоре легла рядом с ним, с каким-то непередаваемым восторгом наблюдая, как он намазывает джем на тост. Трис раньше не думала, что когда в любовных романах пишут что-то вроде «она влюблялась в него с каждой секундой все сильнее», это может оказаться правдой. Теперь она столкнулась с этим в реальной жизни. — Я готов продать душу за твои тосты. — Я просто кладу хлеб в тостер, Андер… — Нет, ты попробуй, — он поднес тост, с которого едва не капал джем к ее губам, и хотя Трис совершенно не хотела есть (Андер скормил ей два сендвича ночью, потому что у нее жутко разгулялся аппетит), откусить немного все же пришлось. Он выжидающе смотрел на нее, Трис лишь пожала плечами. — Лучшие тосты, ты ничего не понимаешь, — вновь сказал он, и девушка рассмеялась. Когда с завтраком было покончено, Трис приблизилась к нему, и Муньос раскрыл объятия. Она прильнула щекой к его груди и закрыла глаза, наконец, чувствуя, как мучившее ее неприятное жжение в груди, которое она испытывала с пяти утра, отступает. Сердце Андера билось размеренно и спокойно. Он легко поцеловал ее куда-то в макушку. — Больше не делай так, — голос его был серьезен. — Как вчера. Пожалуйста. — Ладно, — она не стала спорить и отстаивать свое право выбора. Андер знал, что такое наркотики, и как легко можно на них подсесть. — Мне самой не очень-то понравилось. — Тебе влетит от Гусмана. — Знаю, — она улыбнулась. — Но не хочу думать об этом. Давай еще поспим? — Хорошо, — он гладил ее по спине. — Засыпай. К десяти утра пост просмотрело уже 400 человек. К обеду около тысячи. К вечеру, казалось, весь город знает, кто, черт возьми, эта Сплетница. — Ты слышала?.. Это отвратительно. — Никак не ожидала, что все так обернется. — Мне ее совсем не жаль. — После такого я бы уехал из страны. Ссылкой на пост Сплетницы за сутки поделились более тысячи раз. Для небольшого сайта, за которым в основном следили только ученики Лас-Энсинас, это было фурором. Трис приходили уведомления обо всех этих сумасшедших цифрах, и у нее каждый раз сердце уходило в пятки. Лу: Ты оказалась лучшей Сплетницей, чем сама Сплетница Трис: Сомнительный комплимент… Сама Трис свой пост больше не перечитывала. Однако другие, казалось, выучили его наизусть. Пришло время платить по счетам. Однажды я написала Сплетнице и спросила, что бы она сделала, если бы ей осталось жить всего сутки. Она высокомерно ответила, что будет с нами всегда. Так вот, милая Каэтана, этот пост будет последним в истории Сплетницы. Завтра в 00:00 я удалю сайт, а ты ничего не сможешь сделать. Но прежде я хочу, чтобы ты почувствовала себя на нашем месте. Месяцами ты управляла нашими мнениями, нашими жизнями и взаимоотношениями. Мне кажется, тебе это приносило удовольствие. Я думаю, это низко. Каждый, кто оказывался в новостной ленте этого сайта знает, как мерзко, когда в твою личную жизнь кто-то вмешивается, когда она становится предметом всеобщего обсуждения. Это нарушение личных границ. Это, черт возьми, просто бесчеловечно. Сенсация. Каэтана Граера живет с мамой и дедушкой в бедном квартале, работает в клининговой службе, и вся ее жизнь — дешевая выдумка, инстаграм иллюзия. Дорогая, ты была бы куда ценнее, если бы гордилась своей семьей и тем, что в семнадцать лет знаешь, что такое труд. Ты никогда не станешь одной из нас, потому что ты не принимаешь себя. Чтобы разбить чужие отношения ты даже загубила свою репутацию и собственноручно выложила пост об измене Поло. На что ты еще готова пойти, чтобы о тебе заговорили? В голове Трис всплыла картинка того видео, затем попытки Поло восстановить репутацию Каэтаны, а затем то, как вчера на вечеринке они показательно держались за руки. Девушка фыркнула. Или ты скажешь, что сделала это ради любви? Любовь может познать только тот, кто знает себя. Этого о тебе я сказать не могу. Ты надела на себя слишком много масок. Маску Каэтаны, богатенькой пустышки. Маску Сплетницы, которая вправе судить поступки других людей. Есть ли за этими масками хоть что-то? Не знаю и, признаться, знать не хочу. Как и тебя в принципе. С этого дня я не скажу тебе ни слова. Уверена, многие поддержат меня. Ты месяцами играла роль палача. Теперь приговор вынесен тебе. Более тебя не существует. XOXO, Беатрис Нуньер Осуна.