His lost child.

— Ч… что ты только что сказал? — спрашивает хрипло Старк, глядя всё ещё широко распахнутыми глазами на него. — Шея, — еле сдерживаясь, говорит Локи, чувствуя, как неприятно липнет рубашка, но не уходит, потому что должен убедиться, что с Питером всё в порядке. — Я нашёл его на краю крыши под ливнем в состоянии близком к истерике. Пеппер присаживается около дивана, убирая осторожно мокрые волосы и края толстовки с шеи, где уже проступили синяки от пальцев и укусов, а на щеке краснел след от ладони. Кажется, что все сейчас в комнате думают об одном. И, увы, эти мысли далеки от приятных для тех, кто обидел их ребёнка. — Что он тебе рассказал? И… почему он назвал меня так? — неуверенно произносит Тони, стягивая с него сырой пиджак, кидая его на спинку, после туда же отправляется толстовка, а кеды отправляются на пол. — Мало чего сказал и сделал это всё сбивчиво, только… я залез в его голову. Пит, конечно, меня за это потом прибьёт, но да ладно, — вздыхает Лафейсон, на минуту исчезая в портале, и кладёт сухую белую футболку и розовые штаны с котятами на диван рядом с Паркером. — Не смотрите так на меня. Это было в его вещах, не в моих. Так вот. Этот тип встречается с его тётей, как я понял. Она ушла куда-то, а он начал лезть к нему, унижая и так далее. Вот скажите мне, кто оставляет ребёнка с такими существами, чёрт возьми? Не буду говорить всё, а то Земля реально лишится кое-кого, только вот Питер этого не одобрит, даже если тот подонок. А ещё говорят, что это я ужасен. — Ну, с последним даже спорить не буду. С остальным разберёмся завтра, — усмехается Старк, надевая на парня сухую одежду, из-за чего тот начинает ворочаться, но затихает, слыша нежный шёпот. — Тише, малыш. Ты в безопасности. Но как он узнал обо всём остальном? И что ему известно? — Питеру известно всё, босс, — подаёт голос Пятница, звуча немного виновато. — Он услышал ваш разговор утром и захотел узнать остальное. — И как ребёнок узнал всё? — спрашивает Тони, но в ответ тишина. — Ница, отформатирую ведь и заменю Субботой. Отвечай. — Я показала ему видео. — Ты сделала что?! — вскрикивает он, вскакивая на ноги и глядя в потолок. — Зачем?! — Потому что мне надоело видеть, как вы оба мучаетесь, — ему кажется или в её голосе звучит обида? — Я не стала бы этого делать, если бы был большой процент негативного исхода, но, по моим наблюдениям, этого нет. — Что ты имеешь в виду? — Сами спросите его, когда он проснётся, — спокойно говорит Пятница, замолкая после. — Что за видео? — чуть хмуро произносит Тор, молчавший до этого от лёгкого шока. Ему, конечно, было известно, что Локи привязался к этому парнишке, но такой заботы о ком-либо никогда за ним не замечал. Кажется, кто-то смог растопить ледяное сердце принца, что не может не радовать. Однако здесь другая проблема назревает. Если узнает Старк, то будет плохо. Для всех. — Было какое-то видео? — непонимающе спрашивает Пеппер, переглядываясь с Роуди. Им только на словах всё рассказывали события тех дней, а теперь всё становится непонятнее. — Да, есть видео. Боже, — устало стонет Тони, опускаясь на край дивана. — Выведи его, Ница. Всё равно уже всё потеряно. Пятница выводит перед ними голограмму с тем же видео, которое утром смотрел Питер. Старк надеялся, что больше никогда не увидит этого, потому что ему стыдно за свою беспомощность в тот момент. Ненависть к Мэри вспыхивает с новой силой в груди, слыша этот голос снова, из-за чего кулаки сжимаются. О чём подумал Питер, видя это? О том, что он ему не нужен? О том, что он такой слабый, что даже за своего ребёнка сражаться не смог? О чём? В корне ведь всё совсем не так. — Я просто не хотел лишать своего ребёнка матери и обрекать на жизнь в страхе, — хрипло говорит Тони, когда видео заканчивается. — Из меня получился бы ужасный отец, который всё своё время посвящает работе. Знаю, что это не оправдание, но всё равно. Лучше жить с матерью и её мужем, чем с таким отцом, как я. Но… когда я узнал, что она умерла с Паркером, то понадеялся, что смогу забрать его. Однако Мэй была в сговоре с Мэри и ребёнка мне не отдала. Это удивило меня ещё тогда, потому что никому ведь не нужен неродной племянник. Потом вот понял. Никогда бы не подумал, что смогу так сильно ненавидеть женщин. Не всех, конечно. Только тех, кто ради денег пойдёт на всё. Старк замолкает на некоторое время, прикрывая глаза, которые начинает жечь. В комнате наступает полная тишина, нарушаемая лишь дыханием и шумом дождя за окном. Кто-то обдумывает видео, кто-то последние слова, кто-то дальнейшие действия. И все так погружаются в свои мысли, что не замечают движения на диване. Питер осторожно присаживается, стараясь не шуметь, и обхватывает вздрогнувшего Тони поперёк груди, утыкаясь лбом в плечо. — Простите меня, — шепчет он, но в тишине комнаты эти слова слышат все, — У меня даже в мыслях не было винить вас в чём-то, потому что… я даже не мечтал, что у меня может быть отец. А может, потому, что за эти месяцы вы стали для меня близким человеком. Не знаю, да и важно ли это? Я не понимал, почему вы так заботились обо мне и переживали, но надеялся на лучший исход. И вот, что вышло. Простите, что из-за меня вы страдали столько лет. Если бы я только мог… — Малыш, — прерывает его Старк, разворачиваясь к нему, и прижимает к себе сильнее, замечая, что Пеппер всех выводит из комнаты, захватив мокрую одежду, — Не смей извиняться, слышишь? Здесь нет твоей вины и никогда не будет. Это я должен просить прощения. — Нет, не должен. Ты защищал мир от опасности, защищал меня и спасал, — качает головой он, поднимая голову и заглядывая в глаза, что смотрят на него с грустью и нежностью. — Разве этого недостаточно? Да, мне не хватало отца все эти долгие годы, но рядом был Бен. Я всегда думал, почему их с Мэй отношения ко мне отличались, а сейчас понял. Он любил меня, как и я его, но были мы с ним лучшими друзьями, а тётя брала из меня выгоду. И это ужасно, если честно. А ты… ты всегда был рядом. Можешь даже не отнекиваться. С самого детства спасал меня, хотя, наверное, и не помнишь. Какие были твои первые слова мне? — Кхм, — Тони теряется от этого вопроса, не понимая, что имеет в виду парень, но в большинстве его слов правда. — Разве не: «Хэй, Паучок, спасай»? — Не-ет. Это твои постоянные слова, — улыбается Питер, утыкаясь носом в шею, и смущённо бормочет. — «Классный выстрел». Помнишь? Маленький мальчик в маске и перчатке на выставке в Старк Экспо. С тех самых пор я восхищался Железным Человеком, а через пару лет восхищался Тони Старком, гением, героем и изобретателем. Сколько бы мне ни твердили, что ты ужасный человек, эгоист и вообще плейбой, думающий лишь о себе, я не верил, потому что такие люди не рискуют собой, спасая города и страны от злодеев и монстров, не помогают восстанавливать это, не изобретают новые вещи, что облегчают жизнь. Да, возможно, где-то в глубине души таится маленькая обида брошенного ребёнка, но её перекрывает собой восхищение и понимание, что виноват в этом всём в большей части не ты. Старк прикрывает слезящиеся глаза, не веря, что ему достался такой ребёнок. Слишком добрый, слишком понимающий, слишком гениальный. Обняв его сильнее, он на мгновение прижимается губами к макушке парня, и чуть улыбается, шепча: — С самого детства ты находишь приключения на свой зад, Карапуз. И в кого же ты такой везучий? — В папу, — фырчит он, улыбаясь шире. — И героем стал тоже в папу. — Это точно. Пеппер нас двоих убьёт за это, — тихо смеётся Тони, щёлкая его по носу. — Спасибо тебе. Даже не верится, что у такого человека, как я, мог родиться такой сын. — Какой «такой»? — спрашивает шёпотом Питер, сглатывая от этих слов. Сын. Сейчас это слово переворачивает что-то внутри, от чего грудь затапливает теплом, а всё плохое исчезает из головы. — Самый лучший. Мы ведь Старки. У нас просто не может быть других, — хитро произносит он, но после говорит уже серьёзно, — Честно, я ожидал не такой реакции. Даже зная тебя чуть больше полугода, я не мог предугадать твоей реакции. И уж точно не думал, что ты поймёшь всё так. Любой на твоём месте бы начал истерить и требовать чего-либо, но ты ведь Паучок. Не такой, как все. Признаюсь, что, когда узнал, кто прыгает по крышам в пижаме, чуть не поседел вмиг, поэтому идея завербовать тебя в свои ряды пришла сразу. А там и случай помог. Поэтому я так поступил после парома. Честно говоря, мне было плевать на других людей там, потому что я безумно волновался за тебя. После каждой твоей вот такой выходки Пеппер с Роуди отпаивали меня успокоительным. Нет, серьёзно. Потом сам спроси. И, чёрт, я сейчас так солидарен с предложением ледышки, потому что… — Стоп, стоп. Пятница, ты слышала это? — спрашивает парень, вскидывая голову к потолку. — Да, Питер. И уже сделала всё, что нужно, — весело отзывается Искин. — Спелись, значит, да? И что же это означает? — чуть щурит глаза Тони, глядя на сына. — Ничего такого, Мистер Старк, — привычно отзывается Питер, делая невинные глаза. — А что за предложение Локи? — Убить одного типа, который… сделал то, чего не стоило делать, — серьёзно произносит он и выдыхает. — За каждое «мистерстарканье» будешь смотреть социальный ролик с Роджерсом час. — Во-первых, нет! Только не это. Только не этот человек, — хнычет Паркер, отстраняясь от него. — Во-вторых, никаких убийств. И плевать, что вы сможете сделать всё так, будто так и должно быть. А, в-третьих, — парень вскакивает на ноги, слегка пошатнувшись, и идёт на кухню, откуда слышатся приглушённые голоса. — Локи, ты ничего не хочешь мне рассказать? Все взгляды присутствующих устремляются сначала на Лафейсона, который садится на стуле ровно, и слегка нервно стучит пальцами по столу, а после на проход, где появляется потрёпанный ребёнок и чуть позже Тони. Теперь даже интересно становится, что же случилось. — Конечно, хочу, — со смешком говорит Локи, вставая на ноги. — Я привёз то, что ты просил. — Правда? — спрашивает Питер, сразу теряя боевой настрой, и смотрит на него с надеждой. — Где она? — В твоей комнате. На кровати, — стараясь довольно не усмехаться, произносит он. Кажется, беда миновала. Однако… — Так. Это не то, что я хотел услышать. Не смей переводить тему, — пыхтит парень, медленно подходя к нему и щурясь. Нет, злости на лазанье в его голове нет, но для виду же нужно позлиться. — Понятия не имею, о чём ты говоришь, ребёнок, — невинно смотрит ему в глаза Лафейсон, поднимая руки в жесте «сдаюсь». — Вот совсем не понимаешь, да? Так я напомнил бы, если бы в голове не расплывались последние воспоминания. Хотя кое-что я очень даже помню, — хитро улыбается Паркер, вставая к нему вплотную. — И что же? — кажется, этот вопрос волнует всех присутствующих на кухне, которые наблюдают за ними и разве что не едят попкорн, боясь спугнуть представление. — Наш… апчхи, — не успев договорить, Питер чихает ему в грудь, сжимая пальцами край некогда чистой и сухой рубашки. После этого на мгновение воцаряется тишина. Шокированная такая, напряжённая. Все ожидают реакции Локи, боясь уже за ребёнка, но вскоре тишину разрезает мягкий и чуть низковатый смех, на который парень краснеет, утыкаясь носом в плечо Лафейсона. — У меня скоро не будет чистых рубашек из-за тебя, Пит, — тихо говорит он, зарываясь пальцами в его волосы. — Ничего. Я свои дам. Всё равно чаще кофты ношу. А теперь пойдём. Мне интересно посмотреть эту книгу по проклятиям, — всё ещё смущённо бормочет Паркер, чуть отстраняясь от него, и краснеет сильнее, ловя взгляд изумрудных глаз и утягивая Локи за рукав с кухни. — Эй! Так что там было «наш»? Мне интересно, чёрт. — Разговор, папа, разговор. — Вы слышали это, да? Скажите, что я не один схожу с ума, — просит их Тони, садясь на стул и улыбаясь до ушей. — Я уже ни в чём не уверен, — хмыкает Тор, проводя ладонями по лицу, издавая усталый стон. Понять брата всегда было трудно, теперь же всё стало ещё труднее. Как это сделать, Один Всемогущий? — Поддерживаю, — кивает Пеппер и делает глоток остывшего чая, думая, что они все сходят с ума после тяжёлой рабочей недели. — Представляете, минуту назад мне показалось, что Локи посмеялся. Не оскалился, не наорал, а посмеялся над тем, как ребёнок чихнул на его рубашку. Кажется, я перегрелся, — нервно смеётся Роуди, вставая и подходя к холодильнику, чтобы хоть как-то занять себя и успокоиться. — У нас массовое перегревание, — фырчит Одинсон, кладя голову на стол, и прикрывает глаза, решая, что думать будет обо всём завтра. — Я только в детстве слышал у него такой смех. — Может и так, но я точно знаю, что теперь меня можно назвать отцом, — довольно говорит Старк, притягивая Пеппер к себе и целуя её в щёку, чувствуя, как внутри клубится счастье. — Осталось только разобраться с последней проблемой. — Значит, вы всё решили? — спрашивает с улыбкой она, обнимая его и расслабляясь. — Я ведь говорила, что твой ребёнок — маленькое чудо. Правда, меня кое-что пугает. — Что? — Зачем Питу книга по проклятиям?

***

Питер заводит Локи в свою комнату, прося Пятницу о конфиденциальности этого разговора, потому что его отцу явно не нужно знать пока обо всём этом. Только вот, перешагнув порог и закрыв дверь, уверенность ускользает куда-то, из-за чего он опускает голову, кусая губу. Лафейсон некоторое время смотрит на него, улыбаясь, но всё же подходит к нему, поднимая голову парня за подбородок. — Такой смелый всегда Паучок, а сейчас нет? — Я… — Паркер хочет что-то сказать, однако слова застревают в горле, так и не вылетев наружу. Судорожно соображая, как можно выразить то, что у него внутри, Питер притягивает того за ворот рубашки, накрывая его губы своими и слегка сминая их. Локи пару мгновений стоит, не реагируя, что пугает парня, но после притягивает к себе ближе, отвечая на поцелуй. От неуверенности и неумелости Паркера его ведёт, рождая внутри что-то порочное и одновременно тёплое. Для него этот поцелуй далеко не первый, только все эти ощущения и чувства в, казалось бы, ледяном сердце появляются впервые. Это пугает, заставляет желать прерваться и убежать, но он остаётся, зарываясь пальцами в волосы Питера, прикусывая несильно его губу. — И что бы это могло значить? — спрашивает Лафейсон, пытаясь выровнять дыхание и утыкаясь лбом в его лоб. — Ты мне нравишься. Очень, — еле слышно произносит Паркер и улыбается, пропуская сквозь пальцы шёлковые пряди длинных волос Локи. — Возможно, очень-очень. — И ты понимаешь, что я тот самый Бог обмана и лжи, который несколько лет назад чуть не разрушил Нью-Йорк, да и вообще творил много ужасного? — Да, понимаю, — пожимает плечами он, заглядывая ему в глаза, спокойно разглядывая их. — Я тоже не святой. И я не судья тебе, чтобы осуждать твои действия. Все мы совершаем ошибки, а если и нет, то на то должны были быть причины. Лично мне ты не причинил ещё никакого вреда, чтобы я тебя ненавидел или презирал. Возможно, те твои действия реально были ужасными, но сейчас ты здесь, в Башне Старка, помилован, можно сказать, и второй раз целуешь меня. Так почему я должен тебя судить или оглядываться на прошлое? Локи смотрит пристально в его глаза, пытаясь найти подвох или какой-то другой смысл в словах, чтобы появилась возможность избежать этих чувств, которые с самого детства считались слабостью. Однако всё, что видно в карих омутах — искренность и любовь? Как можно полюбить такого, как он? Ответ на этот вопрос вряд ли когда-нибудь появится перед ним, поэтому Лафейсон делает то, что получается у него лучше всего — избегает каких-либо слов, снова целуя мягкие губы парня, пытаясь вложить в поцелуй бурлящее внутри тепло и нежность. Питер с улыбкой отвечает ему, действуя в этот раз увереннее. Неужели взаимно? Не оттолкнули, а приняли, прижимая ближе к себе. Честно, он даже мечтать о таком не смел, боясь, что над ним просто посмеются и скажут повзрослеть. Только в итоге всё получается намного лучше. Жизнь и правда, зебра. В один момент идёт белая полоса, потом чёрная, и снова белая, которую хочется продлить до конца дней. В какой момент они оказываются на кровати, Паркер понять не успевает, но вздрагивает, когда прохладные кончики пальцев касаются шеи. Нет, ему не страшно, ведь это Локи. Его Локи, что не причинит ему боли намерено. Скорее просто неожиданно, и от холода проходится дрожь по всему телу. Только, кажется, Лафейсон подумал не о том, отстраняясь и обеспокоенно заглядывая в глаза. — Прости, малыш, я не хотел тебя напугать. — Я тебя никогда и не боялся, — качает головой он, посмеиваясь, и роняет его рядом с собой, обнимая. — Просто у тебя руки прохладные. И… спасибо, что залез мне в голову. Я хоть и помню, что произошло, но это слишком мутно и неясно. За остальное тоже спасибо. — Моя репутация ужасного существа страдает из-за тебя, — наигранно ворчит Локи, зарываясь пальцами ему в волосы, и целует в макушку. — Отпустишь меня в свою комнату на пятнадцать минут, а потом уже почитаем книгу? Питер смотрит на него пару мгновений, желая сказать нет, но кивает, понимая, что это ненадолго. Когда Лафейсон ускользает в портал, чтобы не маячить в коридоре, парень достаёт телефон из захваченного с собой портфеля. Несколько сообщений от Тони, несколько от Неда и парочка даже от Мэй. Вот это да. Наверное, Стивен успел нажаловаться, что её племянник сбежал. Не читая их, он открывает диалог с другом и улыбается. Навигатор 007: «Хэй, ты где?» «Мы ведь договаривались на десять.» «Где тебя носит, Пит?» «Это не смешно. На патруле тебя нет.» «Я убью тебя в понедельник. Честное слово.» Чувачок-паук: «Прости, пожалуйста, Нед. Просто всё перевернулось с ног на голову, поэтому я не смог прийти. Я тебе всё расскажу в школе, но сейчас я не в состоянии, да и не дома.» Навигатор 007: «Хорошо, но где ты?» Чувачок-паук: «У папы.» Питер бьёт себя по лбу, понимая, что это конец. Он хотел стереть это, но из-за разбитого экрана всё полетело в тартарары. Навигатор 007: «… На кладбище?» Из горла вырывается истеричный смешок, пока пальцы быстро печатают ответ. Чувачок-паук: «Нет, конечно. Я потом тебе всё расскажу, а сейчас не могу. Пока, дружище.» Телефон выключается и отправляется под подушку, когда кровать сзади прогибается под весом второго тела, а его прижимают к сильной груди. Питер расслабляется, чувствуя любимый запах мяты и мороза. Повернув голову к нему, он улыбается, заглядывая в пленяющие глаза, и, не думая, шепчет: — Нет, ты мне не нравишься. Кажется, я до жути в тебя влюблён. Чертовски влюблён.