Художник и Дракон

— Что мы имеем? Смерть и человек; их дитя - некая Хель; её сын - Нуртий Мортис (ну и имечко, не завидую мужику) — первый Посланник Смерти, которого бабушка щедро наградила дарами Смерти; его отпрыск Салазар Слизерин Первый, который перенял способности папаши, но не владел ими в полную меру; от него, хех, Ровена Рейвенкло, Годрик Гриффиндор, Хельга Хаффлпафф и снова Салазар Слизерин, между которыми добрая Богиня всех усопших добросердечно, если у неё вообще имеется в арсенале такой препарат, как сердце, разделила свои подарки. Ну, может быть хм, за исключением последнего, у которого и без того была куча магической силы. Что тут дальше? Уже их отпрыски? Одна ушла к маглам, вторая сбежала, третий оказался легендарным, хех, Певереллом. Таинственный Колубрум. И только Слизерин-младший сохранил свою ветвь более менее чистой. У того хоть какой-то, но наследник имеется, тогда, как история других основателей покрыта мраком, понятно каким.       Сириус водил карандашом по бумаге, позаимствованной у Гвен, записывая имена, ведя от них кривые линии, в результате чего «Семейное древо» получилось совершенно непохожим на дерево. Последней надписью, в которою задумчиво тыкал кончиком карандаша всё тот же Сириус, была - Джеймс Поттер. — Будь ты проклят, Сохатый, негодяй ты эдакий, — наконец отбросив карандаш взвыл Бродяга, чем слегка перепугал всех здесь находившихся. Единственным, кто не вздрогнул, был Анри. Тот вырос, наблюдая вечные и непонятные заскоки крёстного, привык малый, — Чем же ты выслужился в прошлой жизни, что сама Смерть у тебя в родственниках? Тем временем продолжал негодовать мужчина. — Тебя только это беспокоит?       Северус выгнул левую бровь, всем своим расслабленным видом выказывая недовольство. — Ну разумеется, — возмутился брюнет, вскакивая, — Милый, ты только подумай. Поттеры всегда считались светлыми магами. Самые приближённые с натяжкой могли заподозрить их в тёмной магии, и только. Что-то твердить на основании догадок или попытаться доказать, никто не решался, потому что боялись наслать на себя клеймо Предателей крови за клевету и обвинения в тёмной магии Светлейшего рода всего Альбиона. Тогда, как мы, Блеки, всегда несли в себе саму суть тьмы (по крайней мере, считалось так). Тёмномагические ритуалы, ритуалы на крови, жертвоприношения, запрещенные зелья и заклинания — для моих предков были обычным делом. И ты только представь, чего бы мы добились, будь у нас покровительство самой Леди Смерти? Мерлин и Моргана, прям в дрожь бросает, как представлю. — Сириус, успокойся, — Северус осторожно усадил, слишком возбудившегося супруга, у которого из-зо рта чуть ли не слюна текла от представившихся перспектив, обратно на диван, — Успокойся. — И всё же это очень странно.       Том поднёс чашку с чаем ко рту, делая маленький глоток, после чего слегка кашлянул в кулак, привлекая к себе внимание. — По записям моих предков следует, что мой род берёт своё начало от Салазара Слизерина и от среднего из братьев Певереллов, Кадма. По крайней мере, в этом полностью был уверен мой дедушка Марволо Гонт. Который с детства вбивал мне эту истину, что сейчас даже потеряй я память, этого забыть вряд ли смогу. А ты, Анри, говоришь, что братьев Певереллов никогда не существовало, а у того единственного, была дочь. — Дядя, это не я сказал. Я просто пересказал, то что услышал. И правда это или ложь, решать вам, как более осведомленным в истории. Я же, сами знаете, никогда особо магическим миром не интересовался, и будь моя воля я и далее с превеликой радостью продолжал бы его избегать. — Я и сам уже не в чём не уверен, малыш.       Мужчина с сочувствием взглянул на сына своей племянницы, тяжело вздыхая. Вся эта история переворачивает все его знания вверх дном. Надо бы потом порыться поглубже и поискать доказательства. Не верить Анри у него причин не было, как и не было причин слепо доверится какому-то сну. А потому, срочно нужны факты. — Надо бы попросить у Поттера доступ к его библиотеке тоже, — задумчиво пробормотал историк, уже в голове прокручивая идеи, откуда лучше всего начать поиски. — Извини, дядя, но с этим придётся подождать пару дней. Джеймс должен присутствовать вместе со мной и Анри на встрече с родственниками Малфоев, — виновато произнесла Лили.       В этот момент во входную дверь постучали, и хозяйка дома, коротко извинившись, пошла открывать. Через несколько секунд из коридора раздались ругательства и проклятия на бессовестную голову непутёвого зятя, не уважающего её тяжёлые труды по содержанию дома в порядке. — Отец прибыл, — нахмурился юноша. После чего повернулся к матери. — Мам, вчера мистер Малфой, настоятельно просил меня соглашаться со всем, чтобы не говорили эльфы, так как, скорее всего, разговаривать они больше будут со мной, чем с Драко. А любое слово против, может навлечь их немилость.       Анри нахмурил брови, как будто пытался, что-то вспомнить. — Но… Люцифер кажется говорил что-то. Эльфы вроде как не создания Бога, и уж тем более не слуги Смерти. А потому влиять на них никто не может, и как бы чего не удумали. Он подозревает, что спустя столько веков, они могли и поменять свои планы на потомка Малфоев. Как бы нам это боком не вышло. — Доброе утро.       В дверь показался лохматый и хмурый Лорд Поттер в огромных тапках с кроличьими ушками. Лили, повернувшаяся, чтобы ответить мужу, чуть не прыснула от смеха. Помнится эту красоту Гвен привезли Сириус с Северусом из своей поездки по России, ещё и сопровождали сие чудо байкой, что там мол очень холодно и если, не дай Мерлин, эти холода настигнут их Англию, тёплые тапочки лишними не будут, и она им ещё спасибо скажет.       За спиной мужчины стояла не менее хмурая и недовольная сама Гвендолин. Сложив руки на груди, она терпеливо ждала когда гость соизволит пройти в гостиную, или хотя бы исчезнет из проёма и позволит ей пройти.       Анри, окинув отца быстрым, почти незаметным, равнодушным взглядом, продолжил: — Таким образом, несмотря на обещание Лорду Малфою, я должен на всё говорить «нет». А почему, я не успел спросить, так как мама ворвалась в мой сон.