Право на любовь...

Дребезжащий без конца звук телефона поднимал мою нервозность до небывалых вершин. Заламывая руки я смотрела на седьмой по счёту вызов от сестры. Меня бросало в жар от волнения. Несколько дней я ждала этого звонка, безнадёжно думая, что Дженк одумается и оставит всё как есть. Наивная. Я сбилась со счёта бомбам, падающим на опротивевшее мне существование. Взяв телефон набрала сообщение, сбрасывая при этом девятый вызов: «Через час на набережной». Собрав в кучу скачущие в панике мысли и воззвав к затерявшейся смелости, невозмутимо направилась к заданной точке. Ещё издалека невозможно было не заметить мечущуюся в беспокойстве фигуру. Джемре выглядела неважно. Глаза её опухли и свидетельствовали о недавнем плаче. Весь её разобранный вид и гримаса праведного гнева на бледном лице говорили о предстоящем урагане, что она собиралась обрушить на меня. И бушевавшая погода как будто была с ней заодно. Ветер с моря дул сильными порывами, бил в лицо до рези в глазах и трепал волосы, перекрывая дыхание. — Прежде, чем ты начнёшь… — подала голос первой ибо хотела начать с извинений. — Как вы могли так поступить с ним… — её голос звенел от сдерживаемой ярости. Замолкла, не понимая: — С кем? — Ах, с кем… С Недимом! Вы воспользовались его беспомощностью, скрыв свой грех, скинув на него… Держали всех нас за идиотов! Обвиняла меня в клевете! — Сестра, я понимаю, что очень виновата перед тобой… — Оставь меня! Вы виноваты перед Недимом! Он до сих пор сидит в неверии… До меня начало доходить: — Что тебе рассказал Дженк? — Не произнеси его имя! Мне противна одна мысль о вас! До каких пор это продолжалось?! — Что он тебе рассказал?! — О вашем ярком прошлом! О вашей подлости!.. Боже, я не могу в это поверить… С каким лицом ты могла это сотворить?! — дыша с надрывом, она закрыла лицо руками. Я стояла в ступоре. Значит Дженк умолчал о приложенной руке Недима… — Расскажи… Давай расскажи и свою версию! — Ты дура, Джемре… — Я дура?! Ты и сейчас соврёшь и обвинишь меня в дурости?! Жаль зрителей только нету, да?! — Ты до сих пор живешь в своём идеальном, осуждающем всех мирке… Удобно тебе?!. — убрала волосы с лица, пытаясь перекричать бьющиеся о камни волны. — Открой наконец глаза, Джемре! Никто не безгрешен в этой истории! — Единственный невинный здесь — это Недим! И ребёнок… Господи, ребёнок, кем он был для тебя, а?! Оружием? Шансом? Ты довольна, сестра, получила то, что хотела, пожертвовав сыном?! — Замолчи… Что ты сейчас по-твоему делаешь?! Обвиняешь, ничего на зная! Ты вся такая правильная, да?! Пришла сюда, отчитываешь меня как ребёнка. Я виновата и поплатилась за это! Закрой эту тему наконец! — Ты так гордилась этим… Продалась и легла под него… Ради чего, ради бумажек? Это того стоило? Джемре и не пыталась услышать, заведомо вынося нам приговор. Господи, и как же меня это взбесило: — Очнись, Джемре, и немного пораскинь мозгами! Тогда между нами был лишь обоюдный расчёт! Каждый из нас преследовал свои цели! Да, мы поступили ужасно, но прошлое не может быть кристально чистым… Ты не вправе требовать с нас что-то, потому что мы взрослые люди и никому ничего не должны!.. Такая же эгоистка… Не всё крутится вокруг твоей оси! После своей тирады я неожиданно получила хлёсткую пощечину. Схватилась за обожжённую щеку, во все глаза глядя на злую сестру, смотрящую на меня с толикой омерзения. Всплеск гнева и я, спустив тормоза окончательно, залепила оплеуху в ответ. Джемре шокировано воскликнула. — На этом, пожалуй, закончим. Надеюсь, твои мозги встали на место…— добавила потише и, подняв выроненную сумочку, поспешила к ждущей неподалёку машине. Я приняла правила, скрыв от сестры поступок Недима. Почему я это делала… Мне вроде выгодней отвратить Джемре от него. Но ответ был на поверхности — Недим мне дорог и расплачиваться с сестрой его предательством я не собиралась. Забывшись, в раздумьях не сразу услышала жалобный стон в спину. Обернувшись, я пошатнулась. Джемре схватившись за живот наклонилась к серой плитке набережной. Меня ошпарило кипятком беспокойства и обреченным бедствием чего-то необратимого. — Сестра… Сестра?! Со всех ног бросилась к ней, накрывая её тело. — Что с тобой?.. — поддержав за талию, попыталась её приподнять, от чего сестра согнулась ещё больше: — Надо в больницу… — побелевшими губами сквозь стон проговорила Джемре, падая на колени. — Ты беременна?.. — Не знаю… — кусала губы сдерживаясь, её голос походил уже на скулёж раненого зверя. — Метин!!! — закричала спешившему к нам охраннику. Тот практически бежал. — Держись, пожалуйста… Поддерживая сестру, я аккуратно помогла водителю поднять на руки жмурившуюся от боли Джемре. — Пожалуйста, сестра, пожалуйста, держись… Я рядом, не позволь ему уйти… Моё тело не слушалось, руки будто одеревенели от накатывающей паники. Я не хотела пережитого ужаса той трагедии и для сестры. Если с ними что-то случится, я себе этого не прошу. — Пожалуйста, сохрани его, сестрёнка…- накрыв её руку на животе, я пыталась справиться со своими слезами. Качалась с ней на коленях, баюкала, пытаясь облегчить боль, тихо мыча песенку из далёкого детства. — Метин, скорее! — Немного осталось, Госпожа… — Джерен… — сестра заплакала, до боли холодными руками сжимая мои. — Всё хорошо, оставайся со мной, сестрёнка. Всё будет хорошо… Я говорила и сама пыталась всеми силами в это верить. Страх липкими щупальцами затягивал горло, обрывал тихие звуки с трудом напеваемой мной мелодии, но я упорно продолжала. Казалось, это единственное, что держало нас на плаву не сдающейся реальности. Я не позволю, чтобы сестра проходила через это… Не позволю. — Ну что ж, мамочка, на этот раз пронесло, — седовласый доктор убежденно кивнул, даря нам успокаивающую улыбку на морщинистом лице. — Срок очень маленький и вам категорически нельзя нервничать, тем самым подвергать жизнь ребёнка опасности. На сегодня останетесь в больнице, завтра вас выпишут. Пусть останется в прошлом. Чувствуя спавший с души огромный угнетающий до этого груз, подошла к лежащей на кушетке сестре: — Прошло, сестрёнка, с малышом всё будет хорошо, — улыбнулась сквозь слёзы и потянула руку с желанием прочувствовать бьющуюся жизнь через касание, но Джемре отодвинулась, накрыв живот в защитном жесте. Внутри всё оборвалось… — Мне нужно время всё переосмыслить… Уходи и, если в тебе есть хоть капля совести, ты никому об этом не скажешь. — Не делай… — осипшим голосом прошептала. — Ты же ничего с ним не сделаешь, да?.. — пронеслись мысли в голове бредом. — Я не настолько жестока… »… в отличие от тебя», — остались висеть в воздухе недосказанными слова. Зажмурилась… Червяк обиды зашевелился, начиная жрать меня изнутри, заставляя исходить серой печалью. — Уходи, Джерен. — твёрдо проговорила сестра плача. — Хорошо… Не волнуйся только, пожалуйста. Я уйду… Но знай… Это прошлое, Джемре, в котором тебя для него не было так же, как и для меня не было Недима… Любовь не стучится в двери и не просит разрешения… Ты просто останавливаешься и понимаешь, что она есть, до краев тебя заполняет, грозится перелиться… И всё, что было до, не имеет уже никакого значения… Ты мне говорила бороться… Борись, Джемре, не опускай руки. Вам есть за что цепляться, чтобы жить дальше. По-моему оно того стоит и заслуживает. Джемре закрыла глаза, отворачивая от меня голову. Оставив её, с тяжёлым сердцем вышла. Ноги мои не держали, сердце трепыхалось, не способное унять пережитую эмоциональную встряску… Села на скамью при входе. Пусть она возненавидит, но он должен знать. Кто бы мог подумать, что я буду защищать и помогать Дженку. Мир перевернулся с ног на голову… — Я только собрался тебе позвонить… — с первой секунды снёс меня шквалом беспокойного голоса. — Ты видела Джемре? Она не берёт трубку. — Да… — Где она?.. — Она… Твоя жена беременна, Дженк. На том конце возникла гробовая тишина. — Прошу, не облажайся на этот раз, хорошо?.. — Где она?! — с участившимся дыханием повысил он голос. — В больнице. С ними все хорошо… — В какой, Джерен?! — звуки клаксонов на заднем фоне перекрыли ругань мужчины сквозь зубы. — Будь я проклят… Услышав адрес, Дженк сбросил трубку. Зная его, он на всех парах мчится к своей супруге, наплевав на все правила. Он сможет. Вправе предотвратить давнюю ошибку, во избежание новой. Я выбрала верное решение, способное удержать её, поскольку и так много задолжала сестре. Хоть она больше и не посмотрит в мою сторону… Приехавший с фирмы почти впритык со мной Недим застал меня дома, плачущую в столовой. — Что случилось? — остановился передо мной, смотря глазами, в которых плескалось беспокойство. — Ничего… Всего лишь пожинаю плоды своей никчёмной жизни… — засмеялась между всхлипами, пошатываясь встала. — Радуйся, Недим, любовь всей твоей жизни возможно скоро станет свободной женщиной, и вы, два чистых в своей белизне святоши, сможете полететь на крыльях счастья. Освободитесь от ненавистных пут… Зачем вам это болото, правда? — не проходящая, замаячившая ревность к сестре и страх его потерять сделали свое дело. Я не способна это контролировать, потому меня и заносит на поворотах. — Что за… Причём тут Джемре! Что с ней? — С ней… А что со мной ты спросить не хочешь? — Хорошо! Что с тобой? — он всегда скоропостижно терял терпение от моих закидонов. — Все прекрасно, Недим… Просто я настолько устала… — единовременно плача и смеясь, трясущими руками сжала спинку стула. — Я устала! Какая вообще разница, а! Обо мне даже не вспомнят… Умерла я, жива, какая разница?! — Не истери! — одним широким шагом сократил расстояние, возвышаясь надо мной. — Объясни наконец, что происходит?! — Джерен? — растерянный голос мамы влез между нами, будто током отталкивая по разные стороны. — Мама… Смерив нас подозрительно долгим взглядом, мама подошла ближе. — Ты виделась сегодня с Джемре? Выдохнула облегченно, головомойки от мамы я точно не выдержала бы. — Виделась… — И? Перевела взгляд на досадливо смотрящего Недима. — Твоя Джемре ждёт ребёнка, мама… Выстрел достиг цели. Недим изменился в лице, а потом и вовсе вышел. С привкусом горечи нехотя пришлось объяснять возникшую ситуацию, успокаивать, следом и заверять, что сестра в порядке. Но мама не слушая засобиралась в панике в больницу. Немного времени спустя дверь спальни отворилась, показывая Недима. Отвернулась, продолжая снимать украшения. С характерным звуком они падали на столешницу, разбавляя гнетущую тишину. — Почему вы умолчали о подмене теста? — Ты с Джемре… — Да, разговаривал и всё рассказал. — Боже, ей нельзя нервничать! — Она в порядке. — Хорошо… — нервно высвободив волосы от заколки, села на край кровати, расправляя пальцами спутанные локоны. — Предполагаю, ты теперь закинут в чёрный список… — Так почему? — За Дженка я говорить не могу. Может из-за того, что испытывает к тебе разбавленные виною тёплые чувства? А я… Я и так тебе всем обязана… Хотелось ещё добавить, что мы не сговариваясь защитили Недима и не думали его подставлять, но смолкла. Показалось, что для него это прозвучит неправдоподобно. — Поразительное дело материнство, ещё не услышав от доктора про беременность, она будто знала и заслоняла ребёнка от невзгод. — Она будет хорошей матерью… «А ты нет», — услышала в голове его голос… — А я нет… — улыбка поблекла. Недим вскинул голову, впиваясь в меня взглядом. Но я закрылась, натягивая личину равнодушия. Не спеша сняв пиджак и бросив на кровать, Недим сел рядом, касаясь ногами моих. — День сегодня сумасшедший… — Да уж, — усмехнулась, пытаясь скрыть смятение от его близости. Недим начал тужиться срывая галстук, который всё больше затягивался от его движений. — Стой, стой, дай мне. Узел затянулся туго, — потянула за галстук к себе, вынуждая его повернуться. Неспособная совладать с трепещущим сердцем, я ощущала его спокойное дыхание, пристальный взгляд на себе. И вместо того, чтобы посмотреть в ответ, я начала смущаться до трясучки, до пылающих щёк. Что удивительно, я превращалась практически в роковую женщину от его невнимания. В данный же момент я скорее походила на испуганную лань в свете слепящих фар. — Спасибо… Подняв к нему лицо, уткнулась в потемневшие немигающие глаза напротив. Недим миллиметр за миллиметром начал наклоняться, заставляя меня перепуганно онеметь. Но голова его прошла наискосок, царапнув колючей щекой ухо и касаясь волос. Вбирая в себя воздух, забрал брошенный пиджак через меня и как ни в чем не бывало встал, направляясь в гардеробную. Неспособная совладать с дыханием, я все ещё ощущала в ноздрях его запах. Он опять это сделал, вдохнул в меня жизнь. Но я умею извлекать уроки и больше не поведусь на этот суррогат влечений и ложных ожиданий.