***
— Кейт, поздравляю! Первой ко мне после обмена клятвами, кольцами и первым поцелуем жениха и невесты подбежала, конечно же, единственная подружка невесты — Кассандра. Она чуть не задушила меня в объятиях, а я так растрогалась, что совсем забыла о косметике, и по моим щекам наверняка потекли чёрные от туши дорожки. Но мне было плевать, тем более что магия враз всё исправит, главное, что это был самый счастливый день в моей жизни. Это точно. — Не задуши невесту, не люблю, когда на свадьбах умирают! — прогудел со стороны Слизерин, в кои-то веки одетый в современную(!) одежду: чёрный фрак, брюки, белоснежную сорочку и розовый пион, который ему вставила в бутоньерку перед самым началом церемонии Тесса. Все вокруг дружно рассмеялись, прекрасно зная, куда тот клонил, а я взяла с его рук малютку Томми, которому два месяца назад исполнился год, и поцеловала в щёку, и звонкий младенческий смех разом перекрыл все остальные звуки. — Салазар, вы как всегда ворчите не по делу, — протянула я, приобняв его одной рукой, а Слизерин незаметно достал шелковый платок и вытер мои глаза, за что я с крайней благодарностью посмотрела на него. — Я всегда ворчу по делу, запомни это, малышка. А за тобой я буду внимательно следить, парень! — грозно проговорил он, тыкнув пальцем в сторону Дерека, и раздалась вторая волна смеха. — Всё-таки Бёрк, хоть и хороший… — Я постараюсь не подвести вас, сэр! — по-военному отозвался Дерек, не сводя с меня горящего взгляда, а я в этот момент думала лишь о том, как бы не умереть от счастья прямо здесь, у алтаря. — Кейт, ты такая красивая… поздравляю! Постепенно в толпу «родственников» влились и приглашённые гости, и первой ко мне подлетела Элеонора и крепко обняла, а за её спиной стоял Гарольд Фоули собственной персоной, державший в руках большую коробку с пышным белым бантом. Торжественно вручив Дереку подарок, они обменялись рукопожатиями, а Элли вгляделась повнимательнее в моего сына и тихо протянула: — Надо же, Кейт, как он похож… на него. — Может быть, — улыбнулась я, покрепче перехватив Томми, действительно очень походившего на отца, разве что глаза и непослушные волосы были от меня, нынешней меня. — Но он будет другим, Элли, я клянусь тебе. Правда, сладкий? Не удержавшись, я в который раз чмокнула сынишку в пухлую щёчку, и опять раздался задорный смех, от которого никто вокруг не смог сдержать улыбку. — А он всё ещё не?.. — участливо спросила Элли, и я выдохнула: — Нет, — подразумевая, что слух у Томми так и не появился, хотя прошло уже немало времени. — Но мы работаем над этим. Всё будет хорошо! Моё сокровище! Я в третий раз поцеловала сына, и в этот момент к нам подлетела Тесса, исполнявшая роль цветочной девочки, и я наклонилась и так же поцеловала её в щёку. — Два сокровища! Три! — последний поцелуй перепал моему супругу, и тот крепко приобнял нас, а затем раздалась вспышка фотокамеры, запечатлевшая семейство Гамп в полном его составе. Что ж, за полтора года случилось многое. Как и предсказывал Марк, Томми родился полностью глухим, но мы не отчаивались и всей «семьёй», а она была уже немаленькой, искали выход. Обычные способы коррекции слуха не помогли, и мы с Дереком потихоньку приучали Томми другими способами выражать свои эмоции. К слову будет сказать, Дерек как-то незаметно всё время был со мной до родов и помогал с Тессой, пусть даже и не отвечая прямо на мой вопрос, а после родов и с Томми, всё чаще оставаясь у нас дома. А затем, спустя почти год после битвы в министерстве, меня пригласили на ужин и официально сделали предложение руки и сердца. И конечно же, я сказала да, поскольку не видела никого другого на месте своего спутника жизни. С работой получилось… забавно. Когда Томми немного окреп и начал активничать, подключились «дедушки». Морган со Слизерином чуть не устроили дуэль, пытаясь отстоять право как можно чаще видеться с внуком, и когда в итоге было составлено расписание, оказалось, что у меня появилось много свободных «окон». Тессу решено было отправить в обычную школу, как я и хотела изначально, пусть и полгода обучения она пропустила. Но после такой изоляции, какую ей устроил Том, это было даже полезно, и Тесса сама с радостью занималась в классе с обычными детьми, не забывая об осторожности, впрочем… на её руке всегда был волшебный браслет, подарок отца. Не только защитный амулет, но и… напоминание. Тесса с ним ни разу не расставалась, даже на ночь отказывалась снимать, а ещё постоянно носила кулон с лилией, который Том подарил мне в школе и который я вернула ему по возвращении в Лондон. Но я была не против, даже наоборот, лишь бы моя девочка смогла пережить потерю и вернуться к нормальной жизни. Занятия с мадам Пруэтт тоже не прекратились — они вместе музицировали и рисовали, а ещё потихоньку начинали вникать в азы волшебных дисциплин, чтобы Тессе было легче учиться в Хогвартсе. И пока моя дочь училась, а сын был на растерзании дедушек, которые души в нём не чаяли и даже сумели договориться друг с другом и «терпеть», меня выдворили на работу. Нет, я и сама была рада вернуться в Мунго, особенно после такого большого незапланированного перерыва, но всё-таки сильно себя не нагружала, помня о семье дома. А Сепсис спустя месяц моего возвращения в стационар торжественно назначил меня на должность заведования отделением проклятий, сказав, что это была последняя воля Абеляра. И даже Марк, занимавший эту должность около года, не стал спорить и вернулся к своим первоначальным обязанностям. Хотя может, он просто не рискнул спорить с начальником-некромантом?.. В общем, теперь два этажа было в ведении целителя Гампа, и люди иногда путали нас с Дереком, и приходилось уточнять, какой же целитель Гамп им всё-таки нужен: Дерек или Кэтрин? Но мне нравилась эта лёгкая путаница, нравилось заведовать отделением, нравилось вместе с мужем возвращаться в наш большой и просторный дом с яблоневым садом (а после свадьбы мы решили переехать за город к Дереку), нравилось проводить выходные в компании дедушек и многочисленных друзей… В кои-то веки мне нравилась моя жизнь, нравилась целиком и полностью, и я могла бы поклясться в этот момент, что счастье всё-таки есть. И оно — в подобных мелочах, которые мало кто ценит. В магическом мире всё постепенно устаканилось. Кеннет Бруствер честно выиграл выборы и набрал к себе в помощники новый кабинет министров. Про меня все как-то благополучно… «забыли», хотя я и не напоминала о себе лишний раз, мне это было ни к чему. Гарольд Фоули добровольно ушёл в отставку сразу же, как только стало известно о победе в министерстве, и больше он в политику не совался, решив заняться благотворительностью и возглавив Попечительский совет. Теперь он занимался устройством волшебников-сирот в полные семьи, желательно тоже волшебные, а ещё обеспечением всех малоимущих необходимым инвентарём для учёбы, благо сокровищница Хогвартса это позволяла. Конечно, всех мы осчастливить не могли, и ситуации случались разные, но уровень жизни в целом поднялся, а это было хорошо. О Томе все постепенно забыли. Правда, пришло о нём одно напоминание, буквально через неделю после его похорон. Однажды вечером на пороге моей квартиры оказался странный человек, представившийся адвокатом. И он участливо спросил, не нужна ли мне и моей семье какая-либо помощь, особенно в правовых вопросах. Я долго не могла понять, откуда он взялся, а потом до меня дошло, что это Том таким образом выполнил своё обещание… свою часть сделки, как мы оба назвали наш недолговременный брак. Мне было обещано, что если я выйду замуж за Тома, то тот обеспечит мне защиту в случае его… непредвиденного поражения. Конечно, к его поражению я приложила немалые усилия, но Дамблдор со Слизерином смогли замять все страсти, и меня наконец оставили в покое. Потому от услуг адвоката бывшего супруга я отказалась, хоть тот и рьяно настаивал, видимо, из-за данного Непреложного обета. Но помощь мне была не нужна, а его дело было предложить и убедиться, что у меня всё хорошо. На том мы и распрощались, и у меня наступила новая, спокойная жизнь…* * *
— Тесса, убери палочку, мы и так привлекаем к себе внимание… — процедила я, крепко держа одной рукой трёхлетнего Томми, а второй — многочисленные покупки, ведь через три дня Тесса сядет на Хогвартс-экспресс и поедет учиться магии. — Тесса, пожалуйста! — Хорошо, мама, — отозвалась она, так же балансируя пакетами и клеткой с филином, но всё же умудрилась на одном из светофоров достать из футляра свою первую волшебную палочку. Правда, от моего строгого взгляда она сразу же опомнилась и вернула покупку на место в один из пакетов, а затем поудобнее перехватила клетку. — Как же здорово, что мистер Олливандер смог сделать палочку специально для меня из пера Фоукса! И она подошла мне! Он удивительный, да? — Ты сейчас про мистера Олливандера или про феникса, милая? — усмехнулась я, и как раз загорелся зелёный, и мы пошли через оживлённую дорогу. — Про всех! Я так этого ждала, и теперь я смогу учиться магии! — Тише, милая, пожалуйста, мы же среди обычных людей! — снова одёрнула я дочь, и та виновато протянула: — Прости, прости, пожалуйста… а куда мы идём? — В парк, я хочу немного присесть и отдохнуть, — устало выдохнула я, и тут меня подёргали за левую руку. — Что там, мой хороший? Я замедлила шаг, поняв, что Томми хотел что-то мне сказать, но вместо слов он ткнул указательным пальцем в голубя, и я присела и ласково проговорила: — Томми… пожалуйста, старайся говорить словами. Ну же… птичка. Повтори за мной… — Птичка, — послушно отозвался Томми, а я поцеловала его в лоб и выпрямилась, а затем проверила на его ушках специальные каффы-змейки, которые недавно изготовил своими руками не кто иной, как Салазар Слизерин, и они действительно помогали моему сыну слышать. Это было чудо… — Молодец, — похвалила я его и снова зашагала в сторону небольшого парка. — А зачем нам в парк? — не сдавалась Тесса. — Мы же могли бы отправиться домой через камин дедушки Моргана… и покупки там оставить… — Раз уж мы здесь, то мне нужно зайти в часовой магазин и купить кое-что для Дерека… у нас как раз сегодня годовщина свадьбы, ты не забыла? — Да, я помню, — откликнулась Тесса, с любопытством разглядывая прохожих людей, а парк, в котором я хотела немного отдохнуть, был всё ближе. — И к дедушке мы тоже зайдём, там для нас как раз приготовят торт… — Торт! — воскликнула она, но я шикнула на неё, правда, это было зря, потому что справа послышался тоненький голосок: — Торт! — Ах ты маленький проходимец… всё-то ты слышишь! — рассмеялась я, понимая, что теперь точно придётся прятать сладкое, чтобы оно дожило до вечера. — Я люблю торт, — в подтверждение моим мыслям ответил Томми, и я снова рассмеялась: — А кто его не любит? Но это на вечер, когда вернётся папа! — А когда вернётся папа? — К ужину, — коротко проговорила я, так как точного возвращения Дерека из недельной командировки во Франции не знала, но он точно не задержится, в этом я не сомневалась. — Он вернётся к ужину. — И опять привезёт кораблики… — вздохнула Тесса, и я с удивлением посмотрела на неё. — А раньше тебе нравилось… как и Томми. — Я отдам ему свой, я уже большая для таких игр! — самоуверенно заявила Тесса, когда мы перешли ворота парка, и я огляделась в поисках свободной скамейки. — И через три дня поеду учиться в Хогвартс! Интересно, а на какой факультет я попаду? К дедушке Слизерину?.. — Да, скорее всего, так и будет… — я поджала губы от мысли, что других вариантов, в общем-то, и не было, ведь Слизерин точно не допустит, чтобы его любимая внучка училась где-то ещё, а Тесса не заметила моей иронии и мечтательно протянула: — Или к тёте Кэс? У неё тоже здорово! Или к профессору Дамблдору на Гриффиндор?! Он такой умный и столько всего знает! — Это точно, — тихо рассмеялась я, а после ехидно добавила: — Но думаю, если ты попадёшь к Кэс или профессору Дамблдору, то дедушка Слизерин сильно огорчится… а ты сама знаешь, что его лучше не расстраивать. Мы одновременно рассмеялись, так как о взрывном характере основателя Хогвартса уже ходили легенды, и никто не решался с ним спорить и вступать в дискуссии, разве что Морган, и то по праву родства со мной. А ещё учитывая ручного зверька на цепях — Дрогона, с которым кое-кто носился, как с писаной торбой, всем было понятно, что переходить дорогу Салазару Слизерину было опасно. Правда, из недр памяти сразу всплыло, как мы пытались отстоять Дрогона. О Слизерине разговора не было, поскольку это он и привёл нас к победе, поэтому его, так же как и меня, незаметно «амнистировали», даром что тот был полуживой. А вот Дрогона я имела неосторожность пообещать вернуть на тот свет, едва всё закончится… И когда новоиспечённый министр магии всё-таки прибыл в Хогвартс, чтобы напомнить об этом самом обещании, и я, и некоторые профессора, и Слизерин коллективно попытались отстоять дракона. Мол, и вид вымерший, и зверь сам по себе редкий, и послушный донельзя, и всегда чистит свои чешуйки, и в девять часов уже мирно спит в своём загоне, в отличие от нерадивых студентов. Но Кеннет Бруствер был непреклонен, и тогда ему в ноги упал профессор Кеттлберн. Боги, как же он рыдал! Как он молил оставить Дрогона, как он клялся, что тот ничего не натворит! Именно благодаря чудику Кеттлберну в Хогвартсе остался свой личный дракон, до первого проступка, как нам всем пригрозил министр магии. А Слизерин с тех пор пересмотрел своё отношение к странному и навязчивому преподавателю Ухода за магическими существами и даже позволял ему ухаживать за своим питомцем… Воспоминания пронеслись перед глазами, и я непроизвольно улыбнулась, замерев на месте, а затем вдруг заметила, как парочка встала со скамейки неподалёку и пошла к выходу. И я потянула в ту сторону Томми, а Тессе строго пригрозила: — Не смей лезть к Дрогону. И в Запретный лес не суйся, даже если дедушка предложит сам! И вообще, поменьше соглашайся на предложения дедушки и обо всём пиши сразу мне! Поверь мне, юная леди, я всё равно обо всём узнаю! — Да, мама, — послушно выдохнула она, а у меня буквально сердце заболело от предчувствия, что я уже в первую неделю сентября получу громовещатель от Минервы МакГонагалл, заместителя директора и блюстителя школьных правил, пусть и отношения у нас в целом были неплохими. Причём было не совсем ясно, на кого конкретно я получу его: на Слизерина или на дочь, но и ежу было понятно, что вместе, да ещё и без присмотра, это была гремучая смесь. И тут наш филин в клетке протяжно ухнул, и я, положив сумки на скамейку, облегчённо выдохнула и спросила: — А почему ты выбрала именно чёрного? Там же были и другие совы… — У папы был такой же, — опустив взгляд, прошептала Тесса, а мне сразу же стало плохо, что я могла забыть такую мелочь, тем самым расстроив дочь. — У Тома, — тихо добавила она, так как Томми, отбежавший к голубям, считал папой именно Дерека, и разубеждать его в этом я не собиралась. — Оникс, помнишь? Я хочу назвать его так же, ты не против? — Конечно, нет, милая, — протянула я и приобняла её, прижав к себе. — Вовсе нет… Ты можешь назвать его как хочешь, это теперь твоя птица… — Мам, я знаю, что Томми не знает о нём, но я… я не хочу забывать, понимаешь? — Тесса, шмыгнув носом, прижалась ко мне, и я поцеловала её в лоб. — Я хочу помнить… — Я не против, солнышко. Я и сама… скучаю по нему, — с трудом выдавила я, и частично это была правда: я действительно скучала по Тому, когда он не был чудовищем, и эта тянущая боль никуда не делась за четыре года. — И я никогда не просила тебя забывать, но ты же сама понимаешь, что… — Я понимаю, — прошептала она и отстранилась от меня, а на её кукольном личике проступила светлая улыбка грусти. — Значит, Оникс, да? Это так здорово, я буду писать тебе каждый день! — У тебя не будет на это времени, милая, — улыбнулась я, даже не мечтая о такой роскоши, как каждодневные письма, поскольку учёба и сама атмосфера магии точно поглотит Тессу с головой, в этом можно было не сомневаться. Как и в том, что раз в неделю я своё письмо точно получу, и хорошо бы, чтобы оно было не от директора или его заместителя… — Так, я пойду за часами, потом мы зайдём за тортом и отправимся домой, у нас ещё куча дел на сегодня. Присмотришь за Томми? Я постараюсь быстро, только туда и назад, а магазин вон там, за углом! — Мам, хватит считать меня маленькой, конечно, я справлюсь! — возмутилась Тесса, но я снова чмокнула её в лоб и легко коснулась пальцем носа. — Для меня ты всегда будешь маленькой принцессой! Всё, я быстро! — Эй, осторожнее, малыш! Со стороны послышался низкий мужской голос, и я, выразительно посмотрев на Тессу, развернулась и машинально выдохнула: — Простите, сэр!.. — но дальнейшие слова застряли в горле, едва я увидела, в кого же чуть не врезался Томми. — Господи… — Нет, Кейт, это всего лишь я… соскучилась по мне? — Том, настоящий тридцатилетний Том, теперь уже мой ровесник, из плоти и крови растянул губы в насмешливой улыбке, а его красно-бордовые глаза блестели каким-то безумием. Я же не могла выдавить из себя ни слова, я даже вдох сделать не могла, напрочь забыв, как это делается, лишь словно рыба открывала и закрывала рот. И тут на весь парк раздался пронзительный вопль: — Том! ТОМ!!! — Привет, малышка! Какая ты большая! — рассмеялся он, подхватив на руки Тессу, а та, рыдая в голос, так и повисла у него на шее. — Ты же… ты же… это же неправда, ты же!.. — Это правда, Тесса, — не выпуская её из рук, выдохнул Том. — Я умер, но я… смог вернуться к вам. Я так по тебе скучал, милая… Кейт?.. Том наконец вспомнил, что я была рядом, и повернулся ко мне, но у меня перед глазами постепенно начало меркнуть… и я, потеряв твёрдую землю под ногами, провалилась в темноту.