Мое Аутодафе

      В ту ночь Меди получила обязанности служанки. Ей было необходимо выполнять работу по дому, приносить трапезу самому Фролло. Убираться в платье она находила для себя крайне неудобным, особо после первой ситуации, когда ей чуть не отдавил подол юноша из слуг, задумавший позаигрывать с ней. И она чуть не полетела на лестнице. Тогда парень получил мощную оплеуху.       Медея надела свои штаны в первый же день и, взяв на кухне передник обернула вокруг бедер. Так получалась удобная юбка, учитывая, что тесемки завязались сбоку у талии, а передник принадлежал одной из дородных кухарок. А так девушка носила простую сорочку. Первую неделю - две все её опасались, кроме одной служанки. Девушка прониклась симпатией к Медее. И стала одной из первых обучать языку с помощью жестов и ассоциаций. Да и сама Медея запоминала многое. Но вот, что было неизменно так это две вещи: слезы по ночам и то, что Фролло постоянно попадался ей на пути. Моет ли она полы, помогает ли в саду. Он был везде. И это раздражало. В большей степени потому, что у нее играло либидо и ей хотелось мужчину. А Клод, как уже говорилось ранее, засранец привлекательный. К тому же, если она будет ближе к нему, может и получит повышение. Бывшая пленная не хотела до конца жизни быть служанкой и натирать полы. Чем она занималась и сейчас.       Прошло уже пару недель здесь. Меди выучила местные традиции, порядки дома. А ещё она тщательно все дезинфицировала в доме, научив этому слуг. Ей не хотелось чтобы во Дворце смердело как на улицах. В тот день настроение у барышни было не ахти, и полы воском она натирала довольно яростно, от чего-то вспомнила как ее хозяин пытал её в темницах, ну как нарочно в голову лезло все плохое. Так что она знатно так натерла в том месте, где обычно проходил сам Судья и притворилась что совсем его не видит увлеченная работой.       Чуть ранее: - Что ж, это прекрасно. Не придется тебя учить мыть полы и посуду, - удовлетворенно кивнул судья. Да, если бы девушка была белоручкой, ох непросто бы ей пришлось в его доме. К слову, пускать её в свой дом Фролло не спешил и на первое время решил устроить её во Дворце Правосудия. Здесь же занимались уборкой и две девушки, что служили в личном поместье судьи. Он неохотно пускал кого-то нового к своим личным вещам, а девушки эти хоть и были молоды, были дочерями его предыдущих служанок, что прослужили ему много лет. - Голова на плечах у тебя есть и в голове разума достаточно, однако таких как ты, красивых и бездомных, туда попадало немало, - мужчина и сам чуть поморщился. О, ни раз он наведывался в такие заведения, но отнюдь не для получения услуг, а со стражей и равнял с землей мелкие бордели. Крупнейший в Париже Фролло не трогал, однако контролировал жестко.       Он внимательно смотрит, как девушка берет в руки странный предмет, который вновь светится и на нем проявляются картинки, лица каких-то людей. Девушка смотрит туда с явной тоской и болью, а потом свечение угасает и рыжая протягивает обратно бесовскую вещь с весьма неожиданной просьбой. Обычно люди стремятся сохранить дорогие им вещи, а Медея напротив, рвёт оставшиеся ниточки. И это разжигает во Фролло еще больший интерес к ней. Он забирает у нее вещь и убирает запазуху. - Хорошо. Я выполню твою просьбу. В тот вечер они провели ещё какое-то время с разговором, Фролло просил рассказать девушку о ее мире, но вскоре они разошлись, Медею проводили в её комнатку, небольшую, но вполне уютную, с одним окошком, шторами, мягкой кроватью и туалетным столиком. Купальня была недалеко, но конечно же то была не личная купальня, как у самого Фролло, а общая для служанок. Теперь:       С того вечера началась новая жизнь не только для Медеи, но и для самого Клода. Он тщательно следил за девушкой, за тем, как работает, как складывается её общение, учитывая незнание языка. И через неделю он замечает первые результаты. Девчонка быстро учится, это радовало. Но что не радовало судью, так это то, что порой ночами он представлял, как страстно обнимает эту рыжую бестию, зарываясь пальцами в роскошную медь волос, вдыхает запах её тела, касается ее прелестей ладонями, губами. И каждый раз он просыпался на том самом моменте, когда его руки разводят её ножки. И просыпался судья в поту, а после замаливал свои греховные мысли. Порой он забывал о Медее, но тогда его разум занимала Эсмеральда, дикая дерзкая девчонка, еще более недостижимая, непокорная. Поймать эту цыганку ему до сих пор не удавалось.       Сна Клод лишился окончательно и нередко на лице его была печать усталости. В тот день судья так же был в не самом лучшем настроении и снова недостаток сна способствовал дурному самочувствию и мигрени, а потому идя с большой папкой судебный дел в руках он не заметил, как сильно блестел натертый пол.       Фролло бросил беглый взгляд на девушку, которая так старательно его не замечала и только хмыкнул, а через несколько мгновений ступив на скользкий уже натертый участок пола, мужчина коротко охнул, взмахнул руками, шлепнулась на пол папка, разлетелись из нее бумаги, а сам Судья с глухим стуком упал на пол, ударившись столь сильно, что в бедре и спине что-то громко хрустнуло. А ещё через мгновение пустой коридор огласил громкий голос седовласого - Медея! Чертовка рыжая, какого же Дьявола ты творишь! - попытка Фролло подняться окончилась неудачей, он снова сел на пятую точку, запутавшись в сутане. На вопли тут же прибежали и другие слуги, но подойти не решались, Фролло жестко приказал не трогать его.       Да. Результаты превзошли все ожидания. Ей не хотелось чтобы Фролло себе что - то сломал. Нет же, просто чтобы он почувствовал как больно девушкам в нежном месте. Гораздо больнее, чем мужчинам в некоторых ситуациях. Но падение выглядело так комично, что девушка не сдержала смешок. Слава Богу, его заглушил голос Фролло. Ибо хохот распирал Медею так, что ещё немного и вырвется наружу. Но она сразу же поспешила к нему, скользя по натертому полу. - О, Святая Дева! Мессир, Бога ради, простите! Я это не нарочно, слишком увлеклась! Позвольте Вам помочь? Медея едва сдерживалась, чтоб не засмеяться в голос и одновременно ей немного было жаль мужчину. Девушка быстро собрала все бумаги, аккуратно сложила их в папку. В её глазах были сожаление и вина, но вместе с тем и лукавство. Дождавшись, пока Мессир поднялся девушка поклонилась, подавая ему его папку. Её плечики подрагивали как и ручки, а лицо было опущено вниз. Многие могли подумать что это от страха. Но на самом деле девушка сдерживалась от смеха. "А ведь он меня накажет. Ух. Но это стоило того". - Я виновата, признаюсь. Не стоило так сильно натирать паркет... Все слуги замерли ожидая дальнейшего развития событий. А Медея снова почувствовала предательский жар внизу.       Только Фролло обмануть было непросто. Как Медея не пыталась сдерживать смех, опытный глаз судьи замечал большее, чем могли заметить обычные люди. Это слуги плохо знали девушку и не понимали, что та давится смехом, кроме одной, что уже успела познакомиться с иноземкой поближе. Та, затаив страх, про себя молилась, чтобы Медея все же не засмеялась в голос, иначе ей несдобровать, Фролло будет очень зол. И в своих наказаниях он был не просто суров, а даже жесток, некоторые слуги на своей шкуре, вернее своей спине это почувствовали. - Ты уже помогла, девка. Достаточно с меня твоей помощи! - мужчина все-таки поднялся на ноги, отряхнув сутану, впрочем, это было бесполезно, она хорошо уже впитала в себя часть воска с пола. Папку из руки Медеи судья взял резко, почти выдернув, по всему было видно, что он все-таки достаточно зол. - Достаточно здесь глазеть. Занимайтесь своими обязанностями, - резко и жестко приказал он слугам и тех, как ветром сдуло. Фролло же холодно и слишком спокойно глянул на рыжеволосую, тихо хмыкнул. - А ты иди за мной, - он разворачивается и направляется в свой кабинет, даже не оборачиваясь, чтобы проверить, идет ли девушка за ним. Как только дверь кабинета закрылась, судья бросил папку на стол и снова обратился к Медее. - Итак ты считаешь, что я был смешон? Не смей лукавить, в твоих интересах говорить как есть.       - Эм, на самом деле был смешон сам факт Вашего падения, Мессир. И мне хотелось из вредности понять почувствуете ли Вы такую же боль в причинном месте, как её чувствовала я. Увы, даже не смотря на примочки я и сидеть спокойно не могла с неделю. Медея говорила немного с акцентом и ошибками, но в целом старалась говорить по - французски. Она полностью понимала свою вину, не смотря на то, что была довольна тем, что её маленькая месть удалась. - И так же я понимаю, что я провинилась. Знаю, что мне положено наказание. И я готова ответить за свой низкий поступок. Девушка не пыталась увиливать или юлить. Даже если она и была служанкой, то по натуре не имела душу лакея. Она слегка сжала пальчики на переднике, под которым носила штаны. Не было ничего видно, ведь он завязывался на боку и носился девушкой как юбка. Так что правил дома она не нарушала. - Мессир, если Вам нужно наложить примочки то я могу этим заняться. Всё же это моя вина. Рыжеволосая не стала добавлять, что не просто так это все сделала, первые ее слова должны были итак донести до Фролло, что это все было из - иза его ошибки.       Рыжие волосы Медеи переливались медью в свете полуденного солнца, и похожа она была на лучик солнца. Кожа была нежной и сахарной. Она немного опустила ресницы, но потом снова посмотрела суровому Судье в глаза. И снова поймала себя на мысли, что мужчина хорош собой. И если бы она кого и хотела - то его. От этих мыслей её щеки слегка покрылись бледным румянцем.       Фролло только хмыкает, выслушивая девушку. Она не пытается оправдываться, а более того, открыто говорит о том, что сделала это намеренно, как маленькую месть за свою боль в их первую встречу. С одной стороны, за такую дерзость девушка уже могла огрести, а с другой судья снова осознавал, что эта девица все больше влечет к себе. Причем, не только, как женщина, но в целом, как личность. А за столько лет никто, кроме дерзкой цыганки не смог его зацепить, да и то Эсмеральду, как личность, он практически не знал, она влекла его только своим женским началом и греховным желанием. С Медеей всё было значительно глубже, только сам Фролло пока оставался глух к собственным же чувствам и продолжал относиться к девушке прохладно. Но вот еще, его удивило то, что она разговаривала на французском, пусть ломано и немного путано, не совсем верно произнося некоторые слова, но достаточно понятно изъясняясь. Но об этом позже. - Что же, то, что ты не пытаешься оправдаться и увильнуть, это хорошо. Но наказание ты все же заслужила, - а на слова девушки о том, чтобы помочь ему с примочками, судья изогнул бровь и хмыкнул, но в своем сознании отчего-то вдруг счел это возможным. Но пока промолчав, даже с холодцой отнёсся к этому предложению. Судья окидывает девушку взором с ног до головы, словно раздумывая на чем-то, а затем потирает висок, словно от мигрени и довольно жестко, но спокойно приказывает. - Раздевайся. За твою провинность ты получишь свое наказание, как получают её слуги.