Пожиратели Судьбы

      Помимо тягостных дум по поводу того, как исполнить волю Лорда, работа решила перевыполнить свою норму по количеству дел и сводила с ума Розали, живущую в своём кошмарном сне наяву. После встречи с Волан-де-Мортом прошло несколько недель, а жизнь никак не менялась, следуя по прописанному сценарию. Каждый день задания от Варнавы Каффа (не всегда интересные), ужин дома и долгожданный сон. Ничего интересного, примечательного, захватывающего. Стоун думала, что став репортёром, будет находиться в самом центре событий, а в итоге оказалась в центре, да, но скорее горы бумаг. Важных дел ей ещё не доверяли.       В такие времена она вспоминала Хогвартс и невероятные приключения, которые разнообразили её жизнь за все девятнадцать лет. И даже немного скучала, несмотря на отнюдь не комфортные условия по соседству со Снейпом. Всё же второй месяц осени обладал бесценными знаниями о далёком замке. И девушка куда охотнее поселилась бы там хоть на целый год, чем оказалась в Малфой-мэноре в качестве гостьи и Пожирательницы даже на день.       Ведь стоит только представить картину, как хрупкая девушка живёт в окружении убийц, так сразу становилось дурно. И единственным вариантом в такой вопиющей ситуации — делать всё, чтобы отложить выполнение задание Тёмного Лорда и не быть за это наказанным.       Но как это сделать — не представлялось возможным. Каждый день она жила в страхе, что метка проявит себя и сожрёт огнём предплечье, оповещая о неминуемой гибели за непослушание. Как будто под кожей находилась бомба замедленного действия, ведущая известной лишь ей одной обратный отсчёт. Тот факт, что прошёл почти месяц после встречи, действительно являлся не иначе, как чудом.       За это время она успела изучить дневник деда, который нашла в его комнате и узнать много интересного про его жизнь. Только пользы для неё самой это не принесло. Розали почувствовала невероятный стыд за всё, что она натворила. И даже никакая работа, отнимающая все силы, не могла отвлечь её от постоянного чувства собственной ничтожности.       В прошлый раз такое состояние не довело её до добра, практически утопив в водах Чёрного озера. И сейчас она не хотела поддаваться его влиянию ни на йоту больше, чем следовало. Но это было далеко не так просто, как казалось. В такие моменты девушка отчаянно нуждалась в поддержке со стороны. И как ни прискорбно было это осознавать, но оказать её мог лишь один человек.       Недолго думая, в середине декабря, когда чувство сжирали живьём, Стоун, погладив голубку по крылу, достала кусок пергамента, чтобы справиться со всем, что на неё навалилось. Нет, она не стала писать очередную сказку или стихотворение, вопреки своим талантам. Она написала лишь пару слов, зная, что он непременно поймёт.       И он действительно понял. Срывая с лапки птицы скрученную в трубочку записку и прочитав её в свете ламп, Северус выругался про себя, сетуя на девчонку, невовремя вспомнившую про него. Но где-то в глубине души даже обрадовавшись, что увидит это несносное создание живой и здоровой после столь долгого перерыва в их общении. Она собиралась сообщить ему что-то важное. И только от этой мысли стоило нервно дёргаться, гадая, насколько огромен масштаб катастрофы.

***

      Отчего-то сегодняшний день дарил чувство некой окрылённости. Будто в один момент отступили все печали и тревоги. Неужели предстоящая встреча со Снейпом может подарить такие ощущения? Если бы Розали знала раньше, то непременно бы написала ему раньше.       Или нет? Откуда появилось это сладостное ожидание простого разговора? Откуда мысли о зельеваре в час, когда на душе тяжело? Это настораживало и дарило совершенно неуместные чувства. С которыми она обязательно разберётся. Но позже.       Как всегда элегантно одевшись, Стоун спустилась вниз, чтобы по традиции поприветствовать отца и деда. Сэм сегодня был за редким исключением дома. В последнее время он практически ночевал на работе, не имея возможности уделить должного внимания дочери. Но она не была на него зла и лишь наслаждалась моментами, когда ему всё ж удавалось вырваться. Пожиратели наглели с каждым днём, в открытую совершая рейды на магглов и грязнокровок. Люди были напуганы. А министерство бросило все силы на борьбу с Волан-де-Мортом. Однако девушка знала, к чему это ведёт, как бы усиленно не старался скрыть настоящее положение дел отец. Он всегда отгораживал своё дитя от всего плохо. Только от метки не смог уберечь. Потому что не учёл, что она не такая уж и маленькая.       — Как же, как же я скучаю по тебе, Роззи, — крепко обнимая приговаривал Сэм, не желая отпускать её. — Вырваться бы сейчас с тобой куда-нибудь подальше от этого всего.       На сурового мужчину из семьи Стоун, славившегося строгостью и рациональностью это было не похоже. Стоило впору засомневаться в личности, находящейся рядом. Но девушка понимала, что отец сломлен. Он устал. И имеет право показывать слабость перед теми, кто ему дорог. Перед ней. А она переживала. Ведь война надвигалась на страну.       — Где твой кулон? Почему ты его опять не надела? — наконец, немного успокоившись, заметил Сэм. — Пойми, когда он на тебе, мне спокойнее. Это оберег. Сколько раз повторять.       Розали виновато улыбнулась, сжимая отца в объятиях, чтобы не злился, и, вернувшись на второй этаж, бережно подхватила цепочку с тумбочки. Фэй задорно курлыкнула, желая хорошего дня и, будто напоминая про встречу, подпрыгнула на одной лапке. Удивительная птица.       Розали показалась Сэму уже с кулоном. Он, встретившись с дочерью глазами, увидел яркий цветок на моей груди и кивнул в качестве одобрения. Чтобы его успокоить, было достаточно не забывать носить кулон, который девушка почему-то снимала на ночь. Так просто, но почему-то трудно выполнимо.       — Так лучше, — одобрил отец. — Будь осторожна.       Стоун улыбнулась. Забота всегда грела сердце. Особенно если она исходила от близкого человека.       — Буду, непременно буду, — кивнула она и, прихватив с кухонного стола тост, выпорхнула за дверь, едва успев отлеветировать к своим плеядам мантию.       Предстоял нелёгкий рабочий день. В свет готовилась выпуститься новая статья, посвящённая жизни магического Лондона в период террора Пожирателей. Которая, кстати, с огромным трудом выторговалась щенячьими глазками и вынуждёнными сверхурочными. На выполнения задания давалась неделя и это сильно усложняло дело. Для сбора материала Розали пришлось побегать по городу, вдохновляясь пустыми лавками в Косом переулке и грустными лицами волшебников, предчувствующих надвигающийся ужас. Настоящее испытание для чувственной души девушки, готовой помочь всем и вся. Неудивительно, что боевой настрой рухнул под конец, утянув в депрессию. А это ведь ещё даже без соприкосновения с обителем шайки Волан-де-Морта.       Определённо быть журналистом значит нести правду. А в период военного конфликта, когда борешься за две стороны одновременно, но предан на самом деле лишь одной, стоит серьёзный выбор, чем пожертвовать — жизнью или честью. И будь всё так прозрачно, можно было бы найти правильный вариант. Вот только что делать, когда хочешь удержать всё в своих руках. И не отдавать на растерзание ни жизнь, ни честь. Как усидеть на двух стульях, сохранив баланс сил?       Стоун не знала. Поэтому писала так, как чувствовала. Злободневно, правдиво, но не столь прозрачно. Чтобы Тёмный Лорд не кинул Аваду в неугодную журналистку при встрече. Обладая эрудированным умом, вероятно доставшимся ей по наследству от находчивого отца и умного деда, она мастерски воплощала в своём тексте самые различные образы, направленные на символическое отображение реалий этого мира. Всё было в её мыслях, растекающихся по белому листу бумаги — боль, страдания, поглощающая тревога. И лишь осуждение не встречалось в чернильных прописных строках.       — Слишком мрачно, — прочитав готовую к публикации статью, высказался Варнава Кафф, вертя в руках многострадальный пергамент. — Нам нужно поднять дух читателей, а не сводить всё к трагедии.       Розали сдвинула брови к переносице в хмуром выражении лица. Она не ожидала похвалы, но была уверена, что не вызывает негативные эмоции у редактора.       — Я… — девушка уже была готова отстаивать своё мнение, но была нагло перебита поднятой ладонью, призывающей к молчанию.       Гордость неприятно заныла, ужаленная ядом продолжительного действия. Но Стоун продолжала упрямо стоять, ожидая окончательный вердикт. Кафф ещё раз перечитывал её писанину. Только никакого проблеска понимания в его взгляде даже не наблюдалось.       — Тьма охватила магическую Британию. Для волшебников и магглов настало нелёгкое время. Страх поселился в домах, — прочитав начало вслух, мужчина отшвырнул лист от себя и, потерев переносицу, обратился к девушке напротив:       — Всё не то! Всё! Куда подевались краски после статьи про школу? Где ты потеряла свою позицию?       — Но сейчас идёт война. Я лишь показала её сущность, — немедленно возразила Розали, пытаясь донести свою точку зрения до редактора.       — Нам и нужно показать две её стороны. И заверить людей, что всё будет хорошо, если они поддерживают Министерство. Ты наведёшь лишь ещё большую панику, если будешь говорить, как есть.       — Но это реальность, — не унималась девушка.       — Это глупость.       Пусть так. Журналистика сама по себе глупость. Тоже способ управления людьми. Но если же направить её в нужное русло. Вознести правду до единственного почитаемого божества в редакции, можно обрести не только собственное чувство справедливости, но и доверие у народа.       — Вы, может, не видели, как пытают людей прямо на улице. И никто, никто не подходит, чтобы помочь. Вы, может, не обращали внимание на полупустой Косой переулок, где шныряют лишь Пожиратели в поисках запрещённых предметов. Вы, наверняка, не испытывали на себе Круциатус или ещё что-то похуже, — Стоун вышла из себя, вспоминая всё пережитые ужасы на собственном опыте. — А жаль. Потому что дальше будет только хуже.       — Министерство этого не допустит, — убеждая в этом скорее себя, чем девушку, покачал головой мужчина.       — Оно уже это допустило, — усмехнулась она.       Простая истина, ясная, как день. Правительство упустило своё время для активной борьбы. В круг приближенных к министру уже пробрались шпионы. Целый год отрицания Фаджем возвращение Волан-де-Морта не прошёл даром. Один из самых главных авроров жалуется на объем работы и корит себя, что не может со всем справиться. Нужно готовиться к самым мрачным последствиям, а не лелеять надежду, что всё резко станет хорошо.       — Как думаете, люди станут сильнее и морально подготовленее читая статью про призрачные достижения Министерства или же про ужасающие преступления Пожирателей?       Молчание. Долгое обдумывание или же невольное согласие. А, может, желание услышать продолжение. Что ж. Стоун его любезно предоставит.       — Ежедневный пророк всегда был под мантией у Министерства. Лишь у Скитер получалось хоть как-то выражать свою позицию. Пусть и с желтоватым оттенком. Пришло время это исправить. Статья выйдет хотите Вы этого или нет.       Действуя на адреналине, Розали подцепила со стола свой лист и, взмахнув палочкой отправила его в печать. Кафф не успел сообразить, что делает его подопечная. Лишь растерянно хлопал глазами, раздуваясь, как шар, от явной наглости. Уже завтра выйдет скандальная статья (по мнению редактора, конечно же). А Розали Стоун лишится работы.