13:00 Washington, DC
Федеральная тюрьма США
Машина заехала на просторную круглую площадь, над которой возвышалась десятиэтажная башня. Главный въезд и пустая парковка были огорожены металлическим забором. А вот небольшая прогулочная зона была огорожена двойным забором с линией высокого напряжения посередине. Периметр контролировался вооруженными охранниками на сторожевых вышках.
Подъехав к металлическим воротам, Уолтер и Лэнс подготовили значки H.T.U.V. Встретивший их американский постовой был совершенно не весёлым товарищем. Оно и ясно почему.
Агенты вышли из автомобиля и вручили постовому свои значки. Таково было распоряжение этого места.
Рассмотрев значки, мужчина принялся расспрашивать агентов причину их приезда, есть ли при них оружие, и после десяти минут расспросов, к ним на встречу вышел федеральный агент. Одет он был как с иголочки. Глубокий фиолетово-черный костюм, чёрные лакированные туфли и антрацитово-серое пальто сидели на нём просто великолепно.
— Агент Стерлинг, агент Бекетт, рад вас видеть, — сказал он, протягивая руку для рукопожатий сначала Лэнсу, затем Уолтеру.
Стерлинг не предал особого внимания кроткому, чуть даже резкому рукопожатию мужчины, а вот Бекетт почувствовал, как федерал не поприветствовал его, а будто попытался сломать ему руку. Он словно пытался оказать на Уолтера некоторое давление и продемонстрировать свою силу.
Неожиданно мужчина отстранился и, обращаясь уже к постовому, уверенно выдал:
— Пропусти, они со мной.
Агенты быстро переглянулись и, забрав свои значки, сели обратно в Audi и направились к высокому белому зданию. Проходя по просторным и на редкость тихим коридорам, Лэнс ни на шаг не отходил от Уолтера, контролируя каждый его шаг. Ведь не знаешь, что может произойти.
Здесь условия содержания сильно зависели от степени угрозы, которая присвоена заключенному. В большинстве тюрем их делят на 4-5 категорий, которые отбывают свой срок в разных зданиях или секциях. Наиболее строго присматривают за самыми опасными преступниками, включая убийц и членов тюремных банд. Каждый из них заключен в индивидуальную камеру, дверь в которую можно открыть только через дистанционный пульт системы управления. Но они проходили мимо таких мест. В основном на глаза попадались комнаты досуга заключенных, такие как спортивный и музыкальный зал.
И наконец, поднявшись на одном из лифтов, они дошли до центрального офиса в полной тишине, нарушаемой лишь незначительными перепалками агентов по поводу этого места, что начали по немного раздражать идущего впереди них федерала.
Остановившись у металлической двери, ведущей прямиком в комнату допроса, мужчина повернулся к парням:
— Мартин Снелл уже ожидает вас там. Надеюсь, вы сами справитесь, а у меня есть ещё одно дело здесь, — сказал федерал и обвёл агентов взглядом.
— Всё под контролем, — произнёс Стерлинг и, получив в ответ кивок, открыл дверь для учёного.
Относительно не большая комната допросов встретила агентов скучными серыми стенами со стеклом — зеркалом во всю стену и камерами у потолка, дабы все записывать. Стол и несколько стульев стояли посреди помещения. На одном из них, прямо перед ними сидел Мартин.
Пройдя в комнату, Уолтер решил скинуть со своих плеч пальто и, повесив его на спинку стула, находящегося напротив Мартина, присел на него. Снелл увидев, кто его пришёл навестить, обрадовался и улыбнулся одной из самых милых улыбок, на которую был только способен.
— Вааай, какие люди! Привет, красивая мордашка! — мило протянул он, — Как жизнь? Что нового? Кости все зажили?
Говорил Снелл спокойно, не громко, иногда, словно растягивая буквы. Он не отрываясь, смотрел на учёного, довольно хитрым взглядом.
— Не переживай, всё нормально, а ты…
— А можно с меня браслетики снять? Я ж без оружия и не собираюсь кусаться, — тихо хихикнув, произнёс Снелл. Но снимать наручники с мужчины никто не собирался.
— Прекращай Снелл. Мы поговорить пришли, — раздражённо рявкнул Лэнс, начиная беситься только при одном взгляде на Мартина.
— Ой, ты тоже здесь. Прости, просто твой мальчик такой … — сказал Мартин, подпирая щеку рукой, но увидев сердитый взгляд карих глаз, прикусил язык, — всё, всё, понял не дурак. Кстати, давно не виделись, агент.
Со Стерлингом Снелл уже был знаком. Он не раз допрашивал его и пытался найти хоть какую-нибудь зацепку, которая могла бы помочь раскрыть дело. Но вскоре Мартин написал чистосердечное, и он агенту больше не понадобился. Ему было все равно, что будет с ним дальше. Пусть федералы теперь разбираются со своими грязными делишками самостоятельно. А он свою работу выполнил — взломщик системы H.T.U.V. Снелл Мартин — в тюрьме. В целом, дело Мартина было передано федеральному суду. И теперь он под строгим контролем.
— Давай по делу. Рассказывай, — вкрадчиво произнес агент, опустив руки в карманы брюк, и вставая позади Уолтера.
— Что рассказывать? Дело закрыто, да и я написал чистосердечное. Так что же вам ещё нужно?!
— Мне нужно, — осторожно сказал Бекетт.
Снелл устало вздохнул, потерев переносицу пальцами и жмуря глаза.
— И что же
тебе нужно?
— Расскажи о нём, — в лоб выдал Уолтер, подаваясь вперёд всем корпусом.
Мартин лишь состроил недовольную мордашку, тихо лязгнув наручниками, а затем спокойно положил руки на стол, через какой-то момент снова невинно улыбаясь.
— О ком ты? Я тебя не понимаю, — ехидно протянул Мартин, смотря на Лэнса с многозначительным взглядом.
— Лэнс, оставь нас, — вдруг сказал Бекетт.
— Чт.? Нет! — возмутился тот.
— Всё будет в порядке, — еле слышно проговорил Уолтер, — пожалуйста.
— Не справедливо, да? — сказал Мартин, невинно хлопая ресницами, и для пущего эффекта чуть склонив голову в бок.
— Иди ты, — отмахнулся Стерлинг, скрывшись за железными дверями.
Тихо хихикнув, от того, что вышло достаточно правдоподобно, Мартин снова улыбнулся. Но в этот раз ненадолго. Внезапно его лицо посетила задумчивость и хмурость.
— Ну что, вспомнил?! — грубо спросил Уолтер.
— Ну ладно, так и быть. Ради тебя можно — негромко проговорил он, чуть прищурившись, — но только по секрету!
Чуть поддавшись вперед, мужчина дождался, пока учёный чуть придвинется к нему, а затем заговорил шепотом:
— Его фамилия Харис… Именно он спланировал всё это, — едва слышно протянул он, а затем сел обратно с самым невинным выражением лица, — Да~а, а ещё я ни разу табельное оружие в руках не держал. Это к общим сведениям.
— Если ты… то… я не понимаю! К чему весь этот спектакль? — с ноткой усталости в голосе пробурчал учёный, поглядывая на мужчину исподлобья, чуть щуря голубые глаза, — Ты же понимаешь, что отсюда тебе не выбраться?!
— У меня с ним сделка, и пока всё проходит по контракту, — уверенно сказал Мартин, развалившись на стуле, — мне ещё причитается.
Уолтер замирает. Он медлит мгновение, нервно разминая руки и ожидая хоть что-то от Снелла. Но тот молча смотрел ему в глаза ровно и спокойно. Тогда у него сложилось впечатление, что всё это был небольшой спектакль, устроенный для него.
— Это всё, что я знаю. Честно. А теперь надеюсь что это конец в наших с тобой отношениях. Это будет считаться за расставание?! — мило улыбаясь, протянул он, нарушая тишину, — солнышко, ты свободен. Надеюсь, ты найдёшь этого гада. А за меня не беспокойся, зайка.
Прежде чем покинуть комнату, Уолтер набросил на себя пальто и, не теряя времени, вышел. Дверь за его спиной захлопнулась, оставляя Снелла в одиночестве.
— Быстро вы. Как всё прошло? Узнали, что хотели? — спросил федерал, но в ответ получил только отрицательное мотание головой и тишину. Уолтер был в гаденьком таком расположении духа и одной ясной мыслью — нужно проветриться.
— Мы, пожалуй, поедем. Спасибо, что предоставили нам возможность встретиться со Снеллом, — сказал Лэнс.
— Это вам спасибо. Ваше агентство постоянно выручает нас. Я был рад сотрудничать с вами лично, — ответил федерал. Но тут он прикоснулся к уху, взаимодействуя с гаджетом. Он внимательно прислушался, — Извините, но вас агент Стерлинг, попросили остаться. Это по поводу контрабандиста. Того, что сбежал в Бразилию.
— Понял, сейчас мы…
— Можно я подожду тебя в машине? — задумчиво сказал Уолтер.
Мужчины как-то странно посмотрели на учёного, но лично ему было не до этого, он думал об Харисоне. Уолтеру была предоставлена почти вся база данных штатов на любого человека. Осталось только вычислить.
— Как хочешь, — Лэнс пожал плечами и, растрепав волосы учёного, развернулся, направляясь вдоль по коридору. Но вдруг он обратился к федералу, — дорогу я знаю, а он — нет.
— Вас понял, я сопровожу, — коротко ответил федерал и, почесав бровь, указал на проход, из которого они пришли тридцать минут назад, — прошу за мной.
Большую часть пути парни шли, молча, только непонятная нервозность парила в воздухе. И подходя к центральному входу, федерал не выдержал:
— Может всё же расскажите, что он вам сообщил? — мужчина остановился и, развернувшись, сощурил глаза. Из-за столь резкого торможения и внезапного вопроса, задумавшийся учёный, врезался в федерала.
— Ой, извините. Я не хотел, — взволновано пролепетал Уолтер, отстранившись, — вы что-то спрашивали?
— Да спросил. Не думал, что в таком престижном агентстве работают столь легкомысленные агенты, — сказал федерал и с презрением начал стряхивать невидимый мусор с пиджака, — и ты напарник Лэнса Стерлинга? Интересно почему? У тебя компромат на него? Или, может, ты хорош в постели?
Невозможно описать, как слова федерала ошеломили его. Он смотрел на него и молчал, каждая черта выдавала крайнее замешательство. Уолтер не мог понять глубокую неприязнь этого человека к себе.
Его слова стали ледяной водой для загруженного мозга Уолтера. Они казались ему мучительными. Наконец гнев вытеснил в его душе всякий страх, и он сказал язвительно-насмешливым тоном:
— Бооже, а я не думал, что в столь умном на вид мужчине, скрыт подлиза и задира. Знаете, что? Достало, — не раздумывая, огрызнулся Бекетт. Ему нет дела до этого грубияна. Он сначала заметил эту враждебность, но не придал этому значения. Уолтер сделал шаг навстречу федералу, чтобы обойти его. Но как только он оказался позади мужчины, его грубо развернули, больно схватив за кисть руки.
Федерал в ярости сжал руку парня.
— Да как ты посмел.
— Посмел, что? Сказать вам правду? — холодно заметил Уолтер. Возмущение его росло с каждой минутой, однако, он всячески старался сохранить внешнее спокойствие, — Я, конечно,
очень ценю вашу точку зрения, но к чему вы сказали мне это? Что вы хотели этим добиться?
Федерал замолчал, подозревая, что шкет не так прост, как казался ранее.
— А теперь, будь так добр, отпусти меня. Ты делаешь мне больно.
Шатен уже ожидал удара или ещё чего-нибудь, но ничего не происходило. Постояв так пару минут, мужчина всё же освободил Уолтера, и учёный ушёл.
— Придурок, — пробормотал учёный, как только за ним закрылась дверь. Сердце парня билось в бешеном ритме. Парень прикоснулся к запястью, где на светлой коже уже отвратительно краснели следы от грубых пальцев федерала. Слова мужчины были ужасно обидны, но Уолтер не показал своих чувств. Лишь одна слеза всё же скатилась по его щеке, оставляя мокрый след на светлом свитере юноши. И поправив голубой браслетик, он направился к Audi.
Уолтер сел в автомобиль в худшем состоянии, но теперь к прежним мучениям присоединилось чувство оскорбления и отверженности. Шатена так переполняли чувства, что он не сразу заметил всё еще не исследованную коробочку. Сложив цветы на место Лэнса, и поставив спортивную сумку у ног, учёный взял её в руки и внимательно покрутил.
В персиковой упаковке была коробка средних размеров. Она была украшена широкой золотой полоской, посреди которой было выведено:
«Brigadeiro». Открыв крышку, Уолтер увидел карточку с небольшим текстом на португальском языке, но перевернув её, он обнаружил рукописный перевод:
» Конфеты «Brigadeiro»
«Brigadeiro» — конфеты родом из Бразилии. Они являются одной из самых известных бразильских сладостей. Создали их в 1940 г., а названы в честь генерала ВВС (бригадира — название воинского чина) Эдуарда Гомеса. Форма конфет напоминает трюфель»
И чуть ниже было дописано:
» Интересный факт: После окончания II Мировой войны Гомес дважды баллотировался в президенты, для поддержки его политической компании и были придуманы эти конфеты. Президентом он не стал, но зато в Бразилии появились такие замечательные сладости. «Brigadeiro» является основой всех вечеринок, без этих простых сладостей не обходится ни один праздник, ни одна свадьба, и, кстати, практически ни один из бразильских сериалов.
— Лэнс»
Прочитав карточку, Уолтер мило улыбнулся и, открыв защитную плёнку, взял одну конфету.
— Вкусно, — чуть ли не мурлыкнул он, но вспомнив, зачем здесь, принялся изучать базу данных, параллельно уплетая конфеты.
Вбив в гаджет фамилию, ученый отбросил из голографического пада в воздух все найденные данные гражданских с указателем их текущего места нахождения и имеющаяся уголовная ответственность. Но увидев около миллиона жителей с фамилией Харис проживающих в соединённых штатах, парень растерялся, но сдаваться не решился.
Среди гражданских были также и обладатели двойных фамилий. И многие из них имели дела с полицией, FBI, и др. видами организаций. Начиная с мелких краж, межличностных конфликтов и различных видов вандализма, заканчивая похищениями, убийствами и противозаконным взломом данных, особо важных корпораций, агентств и других. Последнее, интересовало парня больше всего.
Но ища среди этих людей «своего», Уолтера постепенно начало вырубать, но это был не сон, а что-то среднее между трансом и сильной задумчивостью. Бекетт распахнул глаза и встряхнул головой, пытаясь вытащить своё сознание из дрёмы. Но убаюканный мягким рычанием мотора и включенным кондиционером, парень всё же позволил себе расслабить плечи и утонуть в воображаемой пелене грёз. Слегка поёрзав, он расположился на сидении и, прислонив каштановую макушку к окну, заснул.
***
Тихий бескрайний океан, медленно и нехотя шевелился, не обращая ни на кого своего величественного внимания. От него исходит сила, которую ощущаешь всей кожей, всеми фибрами души и тела. Безграничная водная пустыня была молчалива и одинока.
Одинока, как и невысокий худощавый путник, идущий босиком по теплому и влажному песку. Светлая рубашка и такие же светлые джогерры, которые почти сливаясь с песчинками пляжа, обдувались тёплым ветром, а медно-каштановые пряди кружили в танце. Он шел, без какой либо цели. Просто брел вдоль спокойного прибоя, ласково обволакивающего его ноги.
Но вдруг парень остановился и, повернувшись лицом к горизонту, замер. Предзакатное солнце, вышедшее из-за скромных серых туч, осветило его опечаленное лицо. И опустившись на песок, он обнял свои колени и продолжил наблюдать за океаном и его бурлящими неподалёку волнами. Он зарылся пальцами в тёплые и чуть влажные песчинки.
Парень будто откололся от мира, пропав в прострации. Он думал. Думал обо всём, и ни о чём одновременно. Следя за медленно качающимися волнами, он не замечал ни времени, ни того, что его могут ждать. Ждать?! Но кто? Он один.
«Был один» — горько усмехнулся парень, заметив рядом с собой знакомый мужской силуэт. Всё тот же классический костюм, чёрный галстук и всё тоже пальто.
— Ё-моё, да когда ты уже отвалишь? — парень был полностью опустошён и только покосившийся взгляд в сторону мужчины, с каким-то детским упрёком, выдавал его истинные эмоции, — Оставь меня в покое.
— Жесток ты ко мне, Уолтер, — укоризненно проворчал собеседник.
— Жесток? Пф, а твои убийства разве не жестокость?! — беззаботно произнёс голубоглазый и, положив подбородок меж согнутых колен, вновь уставился на стремительно идущее к горизонту солнце. Он прекрасно понимал, чем закончится их встреча.
Мужчина слегка нахмурился и внимательно оглядел сидящего на песке юношу. Он смотрел надменно с мрачной иронией во взгляде. Уолтер чувствовал эту надменность, но он решил остановить эту бешеную карусель его сознания. Ему нужна информация:
— Ты же Харис, верно? — медленно проговорил голубоглазый.
Собеседник молчал подозрительно долго, не отвечая на вопрос Уолтера. Воцарилась тишина. Слышен был лишь бесконечный ропот волн и скребет песчанок друг об дружку, когда волна возвращалась в океан.
— Сейчас, да, — отчуждённо прервал тишину мужчина. — Я смотрю, ты близок к разгадке.
— Сейчас? К какой разгадке? О чём ты? Я не понимаю тебя, — сказал парень, повернувшись к собеседнику. Уолтер растерялся, слова мужчины совсем сбили его с толку, он ждал объяснений. Но тот всё продолжал смотреть вдаль.
Поёжившись от прохладного вечернего ветра, парень подскочил на ноги. И обняв себя за плечи, взглянул ещё раз на мужчину, — Ну, ты скажешь хоть что-то?!
— Скажу, но сперва ответь на мой вопрос, — отчуждённо сказал мужчина.
— Не честно, я первый вопрос задал, — возмущённо буркнул Уолтер, стараясь держаться на расстоянии от этого типа.
— Что для тебя океан и что ты для океана? — не меняясь в лице, произнёс мужчина. И Уолтер снова бросил взгляд на океан, но теперь его встретил сбивающий с ног прибой и бурлящие волны со всех сторон. Теперь, даже небольшие волны бились с такой силой о песок, что вода взлетала на много метров вверх, обрушиваясь каскадом миллиардов брызг. Даже ветер поменял направление, и набежавшие тучи заполонили небо. А медно-каштановые кудряшки, развеваясь по ветру, открывали поминутно круглое, растерянное личико. Океан заревел. Рев, этот рев! Теперь стало понятно, хаос обуял океан.
Смотря на всё это, парень почувствовал, что деревенеет от холода и нарастающего страха. Внезапный удар о берег напугал парнишку и тот, отскочив, прижался спиной к широкой груди стоящего позади мужчины. Тот не растерявшись, схватил его за плечи, не давая сбежать, повторил:
— Просто ответь, я тебя не трону. Что ты понял, стоя здесь?
— Здесь растворяешься и забываешь себя, потому что ты ничто перед ней, словно крошечная песчинка, ничего не стоящая перед этой стихией, — и снова удар о берег. Уолтер, зажмурив глаза, сильнее сжался. Но вдруг он почувствовал, что его развернули и аккуратно обняв, укутали во что-то тёплое.
— А теперь моя очередь, — сказал собеседник, и заметив, как Уолтер вздрогнул при этих словах, продолжил:
— Разгадка заключается в тебе, Уолтер. В тебе. В Венди. Во мне. В нас, — твёрдо произнёс мужчина, но Уолтер почувствовал, что при упоминании имени матери сильные руки, сжимавшие его, дрогнули.
— Откуда ты знаешь её имя? — прошептал Уолтер, чувствуя, что у него внутри всё замёрзло, — и что ты имеешь в виду?
Мужчина тяжело вздохнул, а потом легонько отстранил юношу и, встретившись с застывшим взглядом голубых глаз, жалобно сказал:
— Если ты не сможешь вспомнить меня, то присмотрись к своей тени. Вороши прошлое. И скажи спасибо своему отражению.
Океан всё ревел, а ветер ни на минуту не стихал, поднимая целые бури песка и кружа их в безумном вальсе.
— Память — это то, что есть в твоем сердце и твоей голове, а если ни там, ни там нет, то и фотографии не помогут…
Резкий поток ветра заставил парня закрыть глаза. Но распахнув их, он понял, что рядом никого не стало. Никого. Пусто. Только он и это глупое чёрное пальто, накинутое на его хрупкие плечи. Он один. Уолтер рухнул на песок. Сердце сильно ударило о ребра, и из глаз потекли горячие слезы.
***
— Ты знаешь, я только одного не могу понять, — замечает Лэнс, заваливаясь на водительское сиденье, вовремя убрав из-под себя букет. И повернувшись к напарнику, мужчина замер. Стерлинг заботливо осмотрел юношу, укутанного в песочное пальто, который умудрился задремать за это время.
Лэнс и сам не заметил, как наклонился к его лицу. Он закусил губу и уставился на чужие, чуть приоткрытые. Он понимал, что находясь в таком положении, он не должен этого делать, но он словно загипнотизированный, продолжал приближаться к лицу Уолтера. И какой-то задней мыслью Лэнс подумал, что даже если бы Уолтер внезапно проснулся, он бы всё равно осуществил задуманное. Но склонившись над лицом, он тут же выпрямился, встревоженный тем, что увидел.
Всего пару минут назад лицо Уолтера выражало спокойствие и умиротворённость, но сейчас от этих эмоций не осталось ни следа. На смену им пришла тревога и лёгкая дрожь, а из прикрытых глаз текли слёзы.
Лэнс положил ладонь на плечо Бекетта и аккуратно потряс, в попытках разбудить.
— Уолт. Уолтер. Проснись.
— Нет! Я… — внезапно вскрикнул Уолтер, задыхаясь и захлёбываясь, — но… о господи.
— Чш-ш, тише, — нежно произнёс Лэнс, — иди сюда…
Его голос был таким задушевным и вибрирующим, что ощущение нереальности просто улетучивалось, но, к несчастью, оставляя сдавленность и дискомфорт в груди.
— Всё хорошо, — шепчет Лэнс, заключая Уолтера в объятиях. Он гладит его по спине, унимая дрожь в теле, и прижимается щекой к волосам, — я рядом.
Таким тёплым и успокаивающим голос у Лэнса становился в редчайших случаях, когда он волновался или вспоминал о чём-то давно минувшем. Голос агента приятный, глубокий и богатый всякими оттенками.
— Тебе снова приснился кошмар, да?
Ответа не было, Уолтер сделал лишь глубокий нервный вздох.
— Всё в порядке, это всего лишь плохой сон, — Лэнс подбадривающее потёр его спину меж лопаток, и Уолтер легонько отстраняется, шумно вздохнув и протерев глаза ладонями.
— Д-да, ты прав, — Уолтер отнял руки от лица и бросив фальшивую улыбку Лэнсу, перевёл пустой взгляд за окно. Стерлинг явно был встревожен, но решив промолчать, он завёл Audi.
Сворачивая со стоянки, Лэнс устремился в город. А Уолтер вздохнув, прислонился щекой к стеклу.
