***
— У тебя очень тупое выражение лица, — хмыкнул Минхо, когда во вторник Феликс не пришёл в университет, а буквально приплыл. На его веснушчатом лице все утро держалась огромная мечтательная улыбка. — Знаю, — вздохнул омега, подпер руками подбородок, потом вовсе стёк на парту и уткнулся в предплечья, при этом активно болтая ногами под столом. Это пугало Минхо, который с круглыми глазами смотрел на это. — Что с тобой опять, болезный? — Минхо нахмурился, уже уставший и не выспавшийся. — Только не говори, что опять читал новеллы до пяти утра и поэтому сейчас тебя штырит. — Это было лучше всяких новелл, Минхо, — снова вздохнул Феликс и запищал абсолютно счастливо, а когда поднял голову, омега увидел, что друг был красным. То есть, абсолютно красным, не только щеки и уши, но все его лицо пылало, будто он не дышал уже минут пять. — Вчера… Короче, я… В общем, мы с Чанбин-хёном целовались, — он поджал губы, выдал одну из самых тупорылых, но вместе с тем милых, улыбок, и порывисто стиснул Минхо в своих объятиях. — Круто, — пробормотал Минхо, ощутивший острую нехватку воздуха. — Я за вас рад, но это не повод тренировать на мне удушающие… Ликс, пусти меня, серьезно… Феликс действительно был счастлив. Он все прокручивал в голове эти картинки. Вот он выключил телефон, его мысли недолго покрутились вокруг Минхо и его слепого подопечного, а потом снова вернулись к Чанбину. Феликс хотел снова сфокусировать свой взгляд на альфе, но напротив его уже не было. И вдруг к нему протянулась рука. Альфа сам к нему подошел и сам помог подняться на ноги. — Я тебе нравлюсь, да? — сразу спросил Чанбин, который не видел смысла тянуть или думать слишком много над вопросами. В этом не было смысла. — Да, хён, очень, я… — Феликс запнулся и опустил взгляд. — Ну, то есть, все нормально, если я тебе нет или у тебя уже есть омега, и… Договорить Ли не успел. Чанбин поцеловал его. Осторожно, не напористо, просто прикоснулся к нему своими губами, а омега почувствовал настоящее счастье. Он закрыл глаза и случайно немного простонал в чужие губы. Это было ужасно неловко, но Феликсу это так нравилось! — Я пока не могу тебе ничего пообещать или сказать, — произнес Чанбин, как только оторвался. — Скажу только, что ты прекрасный омега, Феликс, но я тебя совсем не знаю и мне нужно время, чтобы узнать тебя лучше, понимаешь? Давай с тобой пообщаемся, а потом решим, что дальше, хорошо? — Да, хён… И Чанбин снова его поцеловал. На этот раз немного глубже, положив свою руку на щеку младшего. Омега чуть не умер на месте от счастья, а его сердце сдерживала только куртка, чтобы оно вдруг не выпрыгнуло и не ушло к Чанбину самовольно. — Хён… — С днем рождения, Феликс. Феликс был счастлив. Конечно, пока Чанбин ничего толком и не сказал, но он его не только не отшил, но и поцеловал, а это что-то да значило! Омега бы ужасно разочаровался в хёне, если бы тот нагрубил или поднял его на смех, но Чанбин отнёсся к его чувствам бережно и, тем самым, вознесся в его глазах до небес. Феликс был счастлив и теперь снова впал в состояние восторга, рассказав обо всем Минхо. — Блин, он реально классный, — покивал головой Минхо. — Думаю, он ответит тебе взаимностью. — Конечно, ответит, это дело времени, — Феликс снова улыбнулся. Он не был излишне самоуверен, просто он знал, что в него легко влюбиться. Феликс был легким, с ним легко дышалось, а его улыбка могла заменить солнце. У него всегда было много поклонников, чего нельзя было сказать о Минхо. — Только вот… о чем мне с ним говорить, я вообще не понимаю. — А ты больше слушай, — посоветовал Минхо, просматривая свои конспекты, которые писал до поздней ночи, потому что поздно вернулся. — Альфы любят говорить о себе, так что слушай его побольше, пусть сам о себе рассказывает, а ты спрашивай и слушай прямо внимательно! — сам Минхо вдруг задумался. Чан вообще о себе почти ничего не рассказывал, да и вообще слова из него приходилось вытягивать. Слушал больше именно он. — Слушай, какую книгу ты бы посоветовал прочитать? — спросил Минхо, понимая, что «Маленького принца» они одолели вчера очень легко и быстро. — Я читал в последний раз литературу перед выпуском из «Ковчега», — нахмурился омега. — Но вроде бы это было что-то про поле? Или как-то оно там называлось… — «Над пропастью во ржи» что ли? — фыркнул Минхо. Ему не очень нравилось это произведение, он его просто не понимал, а потому не очень любил, хотя он и читал его внимательно и даже с интересом, ведь читалось оно легко и быстро. — Ладно, спасибо, я попробую. — Ты же читал уже, — хотел было встрять Феликс, но началась пара и это спасло Минхо от дальнейших расспросов. Остаток дня в университете мог бы пройти спокойно, если бы Минхо снова не столкнулся с Сонхва, который опять попытался к нему пристать. Альфа бесцеремонно обнял Минхо со спины, прижимая к себе за талию. Это было слишком, поэтому он отдавил наглецу ногу, но вырвался. Этот эпизод очень расстроил Минхо еще и потому, что он уже ехал в центр к Чану и снова вонял. Однако он надеялся, что книга, взятая из библиотеки, заставит альфу передумать ворчать.***
— От тебя снова воняет, — сморщился Чан вместо приветствия, а Минхо только глаза закатил. — Ты что, опять за конспекты натурой рассчитывался? — теперь кресло сразу стояло по направлению к двери, а не к окну, что стало интересной деталью, которая бросилась в глаза Минхо. — Неправда! — возмутился омега. — Просто этот мудак ко мне пристал опять прямо в коридоре, схватил меня! Я ему по ластам походил, конечно, но не думаю, что этим все закончится, — пожаловался Минхо, присаживаясь на кровать напротив Чана, который теперь хмурился. — Если мой друг начнет встречаться с альфой с третьего курса, я попрошу его протекции, но придется подождать. — Ага, подожди, пока тебя не изнасилуют прямо в вузе, — хмыкнул Чан. — Ну а что ты мне предлагаешь? — устало промямлил Минхо. — Если я и попрошу кого-нибудь из одногруппников прикинуться моим альфой, это быстро вскроется. Да и я вообще как-то не очень с одногруппниками сошелся. — Я бы удивился, если бы ты с ними сошелся. Минхо держал пари, что если бы Чан мог закатить глаза, он бы обязательно это сделал. А так, он просто сидел напротив с плотно сомкнутыми веками и выглядел так, будто спит. Новая стрижка ему очень шла, Минхо не мог взгляда оторвать от красивого необычного лица. — Я принес книжку, — после недолгого молчания произнес Минхо и достал из рюкзака рекомендацию Феликса. — Что за книга? — брови Чана улетели под челку. — «Над пропастью во ржи»… Слушай, а может тебе купить книгу с шрифтом Брайля? Ты же наверняка умеешь на нем читать и писать? — спросил вдруг Минхо, которого эта мысль посетила только сейчас. — Умею, — согласился Чан. — У меня даже есть несколько книг на нем, но это немного не то. Мне нравится, когда ты читаешь. Я часто могу путаться в строчках. У меня не очень чувствительные пальцы, если говорить о чтении. В последний раз я читал «Мастера и Маргариту», но бросил на половине, потому что это не то. — Почитаешь мне потом? — вдруг попросил Минхо. — Не мне же одному тебе тут как маленькому книжки читать. Я тоже хочу слушать. — Хорошо, — просто согласился Чан, даже выделываться не стал, и Минхо улыбнулся довольно, открыл книгу и начал читать. Чан, как обычно, слушал внимательно, не перебивал, пока Минхо не дошел до шестой главы и сам не начал ворчать. Он вставлял комментарии все чаще и чаще, чем смешил Чана, который даже прикрывать лицо начал и хихикать очень мило в свои ладони. Минхо даже специально продолжал бубнить, чтобы беззастенчиво смотреть на альфу. — Что тебе опять не понравилось? — почти простонал Чан, отсмеявшись. — А что мне здесь может понравиться?! — вспыхнул Ли, с громким хлопком закрывая книженцию и отбрасывая ее на кровать альфы. — Я не вижу здесь никакого смысла. Второй раз читаю и все еще не понимаю, что в ней происходит и с какой целью это вообще было написано? — Ну, а ты не думал, что это для детей и для людей, которые потеряны так же, как главный герой? Посмотри на него, он не понимает, чего он хочет, он не знает, куда податься, и вроде он не глупый, но завалил экзамены. Он — отражение многих подростков, которые не знают, чего хотят от жизни. Я узнавал в нем себя, когда читал впервые эту книгу! Тут и не должно быть какого-то великого смысла. — Я не думал об этом, потому что у меня все было просто, — пожал плечами Минхо и снова открыл книгу. — Мне предоставили место в университете как сироте, и все. Я знал, что будет дальше, у меня не было выбора, я не мучился, а потому не занимался ерундой, а учился усердно, — насупился Минхо, не представляя, что у него могло бы быть так много свободного времени для лирики. — У меня с этим было сложно. Я хотел заниматься музыкой, а отцу надо было передать кому-то семейное дело, поэтому в итоге меня отправили в экономику. Сначала не нравилось, а потом втянулся, — Чан улыбнулся, а Минхо залип на ямочку на его щеке. — Ты окончил? — Да, — кивнул он. — У меня есть диплом, но оканчивал я, скажем так, необычно. В силу моей новой особенности преподавателям пришлось вывернуться и придумать для меня особые экзамены. Было сложно, но я сдал и закончил. — Ты крутой, — искренне восхитился Минхо, смущая альфу, который покраснел ушами, а Минхо ничего ему и не говорил, потому что не хотел смущать еще больше. Ну а зачем? Остаток вечера Минхо читал для Чана, прерывался и снова ворчал, но Чану нравилось, и он много смеялся и говорил все больше, и казался омеге все интереснее и привлекательнее. Время летело незаметно, и Минхо остался до самого отбоя. И он хотел уже было уйти, когда Чан окликнул его. — Минхо, — позвал его альфа, поднявшись с кресла, и подошел почти вплотную. Минхо заметил их разницу в росте и внутренне пискнул. Это было идеально. Ему не нравились слишком высокие парни, он любил таких, как Чан. Не очень высоких, но крепких. Он бы даже запал на Чанбина, если бы не влюбленность Феликса и пугающий вид самого альфы. — Да, хён? — откликнулся Ли, а Чан поманил его за собой. — Что такое? — Иди сюда, — Чан подошел к своему шкафу, который казался черным, но это из-за того, что вся одежда была черной. — Я ничего не имею в виду, но… Вот, — он вытащил одну из своих толстовок и протянул младшему. — Если тот альфа снова к тебе полезет, ты можешь надеть толстовку и отпугнуть его запахом. Если, конечно, ты хочешь. Чан смутился. Минхо раскрыл рот в немом шоке и захлопал глазами. Он буквально застыл, а Чан, так и оставшийся стоять с вещью в руках, уже проклинал себя за этот шаг. — Извини, это было неуместно, — кашлянул он и собрался было убрать все на место, как Минхо запротестовал. Он вцепился в толстовку, забрал ее и прижал к груди. — Хён, спасибо большое, это очень чудесно, мне нравится, спасибо! Я обязательно возьму с собой ее! Надену завтра, скажу, что ты мой альфа, можно, хён? — Можно, — ответил Чан, у которого во рту пересохло, а дыхание сбилось. — Я… Пойду, хён, ладно? — промямлил Минхо и, крепко сжимая толстовку, шмыгнул за дверь, оставляя в комнате свой запах с примесью чужого альфы, чей запах скоро сменится на запах Чана.***
— Эй, — начал было Сонхва, подходя наглой и очень расслабленной походкой к Минхо, но он тут же отошел на два шага назад, а его бровь подлетела вверх в удивлении. — Это что? — Это? — не менее нагло спросил Ли, защипывая пальцем кусок черной плотной ткани на своей груди и дергая. — Это вещь моего альфы, — невозмутимо произнес он. — Нравится? Лично я в восторге. Обожаю его толстовки. Никак не могу прекратить таскать их, — и улыбнулся нагло, сам подходя к Сонхва, который инстинктивно назад отошел. — Что? Только не говори мне, что феромоны моего альфы слишком сильные для тебя? С ног сбивают, да? Мне вот очень нравится. В итоге альфа ушел, признав поражение, а Минхо почувствовал странное тепло в животе, когда понял, что ему понравилось называть Чана своим альфой. Это было до ужаса приятно. Конечно, все в группе заметили это, но никто ничего не сказал. Только Феликс губы сжал, пытаясь сдержать восторженный хохот, потому что их бы выгнали с пары. — Минхо, это его толстовка, да? — и бровями поиграл. — Он очень хорошо пахнет, прямо хорошо! Не лучше Чанбина, конечно, но он сильный альфа, это видно! Сегодня опять к нему пойдешь? — Конечно, — кивнул омега. — Надо вернуть толстовку. — Ты отдашь ее? Да ты что?! — Феликс тихо возмутился и зашептал. — С ума сошел? Не надо! А если обидишь его? Раз он сам тебе ее дал! — Думаю, он просто одолжил ее мне, чтобы помочь, — не разделил Минхо восторга друга, отвлекаясь на записывание нового абзаца лекции. — Это не подарок. И он не мой альфа. — А мог бы им стать, — выкатил губу Феликс и заглянул в тетрадь Минхо, потому что опять прослушал из-за своего трепа все на свете. — Феликс, он слепой. У него инвалидность. Иметь такого ребенка сложно, а что уж говорить о партнере? — тяжело вздохнул Минхо и нахмурился. — Я не думаю, что из этого что-то могло бы выйти. Ему и без меня тяжело, а отягощать его жизнь чувствами и проблемами с отношениями, которые потом закончатся… Не думаешь, что это жестоко? — Он тебе нравится, — констатировал Феликс. — И не отрицай. Думаю, ты ему тоже понравился. Подумай, если бы ты был с ним в отношениях до того, как он ослеп. Просто представь. — Ну, ладно, представил, — согласился Минхо, и действительно представил себя вместе с Чаном, когда его глаза были яркими, красивыми и все видели. Он был тогда абсолютно прекрасным, и быть с ним было бы так легко. — И дальше что? — А теперь представь, что это случилось. Что он потерял зрение. Ты бы его сразу бросил? — и посмотрел испытующе в глаза друга. — Отказался бы от него, столкнувшись с трудностями? — Нет. Я бы никогда не отвернулся от него, — и взгляд опустил в тетрадь, задумываясь. — Правильно. Потому что ты не такой. Ты можешь сделать его жизнь лучше, вытащить его из этого центра. Он ведь не старик, чтобы безвылазно там сидеть. Мне его безумно жаль, разве тебе нет? — Феликс снова ткнулся в тетрадь Минхо. — Я не буду встречаться с ним из жалости, это еще хуже. — Тогда встречайся с ним из любви и прекрати уже так много думать.***
Минхо уже вышел из дома, закутавшись поплотнее в одежду и нацепив дебильный шарф, который он ненавидел, чтобы пойти к Чану, но ему позвонили из центра. Этого Минхо совсем не ожидал. — Вам сегодня не нужно к нему приходить, — уведомил уже знакомый голос беты со стойки регистрации. — Пациент Бан себя плохо чувствует. — Он заболел? — тут же ахнул Минхо. — Я могу чем-то помочь? — У него с прошлой ночи держится небольшая температура и беспокоит небольшое недомогание. Думаю, сегодня Вам не стоит его беспокоить, — сообщил голос, а Минхо расстроенно выдохнул. И вдруг ему в голову пришла идея. — У него ведь есть телефон? Можете мне его сообщить, пожалуйста? Долго уговаривать бету не пришлось, хотя сначала он и сомневался, стоит ли давать номер пациента парню, но его сердце дрогнуло и он отправил номер Бан Чана в сообщении. Минхо же еще дольше мучился, вернувшись домой, раздумывая, стоит ли звонить альфе. Может, он спит? Или не спит и мучается от головной боли и мерзкого состояния. Звонить было неловко. Одно дело, когда он приходил к Чану в качестве волонтера и другое дело личный звонок. А потом омега вдруг понял, что он слишком много думает, прямо как Феликс и говорил. А потому он развалился в своей кровати, переодевшись в домашнее, и уже набрал номер. Палец ненадолго завис над кнопкой вызова, но он глубоко вздохнул, улавливая запах Чана от толстовки, которая висела на стуле рядом со столом, а потом все же поднес телефон к уху. Долго ждать не пришлось. Через три гудка ему ответили. Это был голос Чана, он был заспанный, немного хриплый, так что альфа слегка откашлялся в трубку. — Кто это? — спросил он. — Эм… Хён, привет, это Минхо, — неловко проговорил Минхо, не совсем понимая, о чем говорить по телефону. Было сложно собрать мысли в кучу. — Привет, Минхо. Ты сегодня не придешь, да? — спросил Чан, прикладывая руку к своему горячему мокрому лбу. — К сожалению, — ответил он. — Мне сказали, чтобы я не приходил, потому что ты плохо себя чувствуешь. Как ты сейчас? — Все еще температурю. Наверное, меня продуло, я любитель оставлять окно открытым на ночь. Как твой день прошел? К тебе не приставали? — спросил Чан и к концу предложения звучал очень слабо. — Надеюсь, сейчас у тебя закрыта форточка. День прошел нормально, я бы даже сказал, что весело. Ко мне подошел тот альфа, про которого я рассказывал. Знаешь, его аж откинуло от меня, когда он почувствовал твой запах. Кажется, он по сравнению с тобой слабоват, — и захихикал злорадно, вызывая на лице Чана снисходительную улыбку. Выслушивать восторги Минхо было забавно. — Его чуть не вывернуло от твоих феромонов, серьезно, у него аж краски с лица слезли, — и засмеялся еще сильнее. — Чан, ты меня спас!.. Ой, то есть, Чан-хён, вот, — быстро поправил себя Минхо, который забылся и перешел на неформальный стиль общения. — Рад, что смог тебе помочь, — Чан ощутил новый прилив жара и не понимал, почему. — Я верну тебе толстовку потом, когда тебе станет лучше и я снова смогу к тебе прийти, — произнес Минхо. — Можешь не возвращать, если хочешь. Полезно иметь такую вещь, когда вокруг вьются озабочки, типа тех, которые у тебя в университете, — спокойно проговорил Чан, который вовсе так не думал. Он просто хотел, чтобы его толстовка была у Минхо. Он хотел, чтобы омега носил его вещь. Щеки альфы покраснели. — Оу, спасибо, хён, — Минхо почувствовал себя неловко. — Знаешь, думаю, тебе лучше поспать. Я когда болею, всегда пью чай, а потом сплю, и мне становится лучше. — Ужин закончился, у меня нет чая, но поспать я могу, — хмыкнул Чан, натягивая одеяло сильнее. — Только я не очень хочу спать. Почитай мне? Совсем немного, пожалуйста. — Конечно. Я продолжу то, что начали. Тем более, нам еще много читать, так что можешь включить громкую связь. Чан по памяти ткнул в место на экране, где должен был быть динамик, и, к своему облегчению, угадал. Голос Минхо стал громче, а телефон Чана теперь лежал на соседней подушке, будто омега рядом лежал и читал ему. Просто Чан тепла не чувствовал от живого тела. Но слышал возню, тихую ругань младшего сквозь зубы, потому что «чёртова бессмысленная книжонка, где ты есть вообще…». Минхо прочитал всего три главы, когда на другом конце стало совсем тихо. Омега едва мог слышать спокойное равномерное сопение. Оно было здоровым и умиротворенным. Так что Ли закрыл книгу. — Спокойной ночи, Чан-хён. Поправляйся, пожалуйста, потому что я хочу тебя навестить как можно быстрее…