Исключение из правил

– Да ты в действительности выжил из ума! – Поправка, мы. – Да никогда! Даже если это единственный шанс выйти отсюда, я не хочу им пользоваться. – С чего бы это? Я думал, тебе плевать. – Какое тебе дело? – Такое. – Слушай, катись к чёрту. Я уже сказал, что не буду этого делать. – Да ты от этого только счастлив будешь, идиот! – Да кто бы говорил! Я буду счастлив, если, во-первых, ты оставишь меня в покое и во-вторых, я выберусь на свободу! – А я что тебе предлагаю? Остаться здесь? – Нет, я всё сказал. – Спорим, ты передумаешь? Если не ты это начнёшь, то он, а там уже в независимости от ответа всё кончиться так, как должно. – Уйди. Я и без тебя разберусь. – Что же, ладно. Главное, что ты меня услышал. И теперь ты о моих словах никогда не забудешь. Первые секунды Дрейк не знал, что сказать. Он был рад и расстроен одновременно, Фентон, судя по всему, так же не особо в восторге. Хорошая новость в том, что теперь у пациента номер семь будут другие лекарства, которые будут должны ему помочь. Плохая же, что это более серьёзное заболевание, следовательно, времени на лечение уйдёт больше. В принципе время особой роли не играет, а вот лекарства. Вообще, они здесь должны быть, в конце-концов, эта больница для достаточно серьёзных заболеваний, значит, такие случаи здесь есть. Да, скорее всего. По крайней мере, Маллард мысленно надеялся на это. – Ну, что могу сказать, – куратор замялся. – А что тут говорить? Я был прав, вот и всё. Главное, что теперь Джайро помогут! Надеюсь… – Не кричи так. – Прости. – Так, как ты это записал? – Я прошёл к его палате и хотел было войти, но услышал, что он говорит сам с собой, что именно он говорил до того, как я включил диктофон, не помню. – Не важно, этого должно быть достаточно. – Думаешь? – Уверен. Кабрера улыбнулся и успокоился от слов собеседника. Селезень, что стоял на против, задумался. Лекарства. Это может стать большой проблемой, ведь, если их нет, надо идти к Брауну, а так как он в ответе за Крякшелла, придётся идти ему. Да даже если они есть на складе, надо в любом случаи идти к нему, чтобы тот регулярно их закупал. А если есть ещё пациенты с той же болезнью, то тем более. Нельзя же просто взять лекарства другого больного. Ладно, так и быть, он к нему сходит, делать то нечего. Погодите, у него же есть ключ от его кабинета, и, дождавшись его отсутствия, можно самолично написать, скажем, напоминание, что такому-то пациенту, нужны такие-то лекарства. Да, это идея. А хотя, можно и мистера Уокера попросить, он, вроде, понимающий человек, глядишь поможет. Нет, не вариант, Уильям догадается, пациент номер семь никак не относиться к Чарльзу, и за любое решение младшего отвечать Дрейку. Да уж, вот что бывает, когда ты со своим боссом в не очень хороших отношениях, по крайней мере, лично для тебя, уж как он там считает его и дело. Так, если он сам напишет напоминание, то опять-таки, этот больной, можно сказать, на его совести. И почему всё так постоянно усложняется? Проблемы к нему так и липнут. – Слушай, Фентон, у тебя есть планы на вечер? – Да нет, а что? Маллард решил рассказать всё, о чём сейчас размышлял другу. Тот, молча всё выслушав, начал предлагать свои идеи решения проблемы. Он может поговорить с Райли, ведь он обещался ему помочь, а так как он прошлый психиатр Гиарлуза, то он вполне может достать лекарства без особых проблемы. Всё гениальное, в действительности, просто. – Но твой первый план оставим на всякий случай, мало ли что. – Мне теперь интересно, к чему ты это. – Просто так. Говорю же, если что случиться, воспользуемся возможностью. Куратор удивлённо улыбнулся, но промолчал. Глянув на время, они решили разойтись. Дрейку надо к пациенту, ровно, как и Кабрере, который за сегодня своего больного так и не навестил. К счастью Дрейка лифт уже был в рабочем состоянии, и он ушёл к нему. Тем временем как Крякшелл свернул налево, начав подниматься по лестнице на четвёртый этаж. И только там он задумался о том, что услышал. О чём, собственно, он спорил? Что имел в виду? Ну, то, что он хочет покинуть больницу весьма логично, ведь он сам не раз говорил доктору об этом и том, как его здесь всё бесит. Хорошо, это понятно, но, выходит, его вторая личность хотела, чтобы тот, каким-то образом, выбрался раньше срока без лечения. «Если не ты это начнёшь, то он, а там уже в независимости от ответа всё кончиться так, как должно…» – промелькнуло у него в голове. Кто этот «он»? Или это ещё одна личность. Пожалуйста, нет, это и так будет кошмаром, к тому же для новичка. Ладно, спокойно, он учился не для того, чтобы так просто сойти с пути. Он справиться. Подойдя к плате, доктор достал ключ из кармана халата, вставил его в замочную скважину, повернул три раза и, открыв дверь предварительно забрав ключ, зашёл в помещение. Ничего нового, а жаль. Учёный же без цельно лежал на кровати и смотрел в потолок. Очки, всё же, ему нашли, хоть какая-то хорошая новость. – Доброе утро. В ответ кивок, видимо, думает о чём-то, лучше его не трогать. Тяжело выдохнув, парень закрыл дверь, подошёл к кровати и сел рядом с пациентом. Тот закрыл глаза и повернулся на бок, лицом к психотерапевту, который, улыбнувшись, аккуратно снял с него очки, встал, прошёл к столу, положил их там и вернулся обратно. На удивление в комнате было холодно. Окна, вроде, новые, стены целы, дверь тоже хороша. Хотя, здесь нет батареи, откуда взяться теплу? Его раздумья прервало не тихо сопение, а чих, раздавшийся небольшим эхом по комнате. От этого врач вздрогнул, тряхнул головой и накрыл Джайро одеялом, что лежало скомканное позади него. Тот свернулся под ним калачиком. Селезень выдохнул и встал. – Не уходи. Это было тихо, почти шёпотом. Даже больше не просьба, а, скорее, некая мольба, на что Фентон просто не смог отказать. Он вновь сел, и, не задумываясь, положил руку на одеяло, где было плечо Джайро. Больной вновь засопел, а Кабрера, прикрыв глаза, продолжил думать о чём-то своём.