Змея подколодная

«Как же найти этот грёбаный алтарь и вход в подземелье Слизерина?» — эта мысль терзала меня уже несколько недель. Я понимала, что оба нужных мне объекта находятся где-то рядом, но вот где? Туалетов в замке было очень много, а так как Плакса Элизабет Миртл ещё даже не поступила в Хогвартс, опознать нужный было очень сложно. Я начала разведку со второго этажа, но это было непросто. Во-первых, днём всюду толпились студенты; во-вторых, по ночам дежурили не только профессора, но и эльфы, так что незаметно шляться по замку не получалось. Меня время от времени отлавливали лопоухие шпионы и со всем возможным почтением доставляли в комнату, в мой личный «живой уголок». Я решила не торопиться, раз уж сразу не сложилось. Да и в самом деле, подумайте сами: неужели толпу подростков и их волшебных питомцев оставили бы без тщательного присмотра? Вот и я убедилась, что это не так. Как Поттер со товарищи таскался по ночам по замку, нарушал правила и творил свои тёмные делишки, я так и не поняла. В этой реальности ни на минуту нельзя было остаться в одиночестве: со стен пялились картины, которые комментировали всё подряд; привидения просачивались через стены в любые коридоры; домовики шныряли невидимыми, и где гарантия, что они не следили за всеми в режиме онлайн? Плюс профессора, дежурящие ночью, да и завхоз Аполлион Прингл со своим всеведущим котом-фамильяром вечно возникал рядом в самый неподходящий момент. Одним словом, скрытного шпионажа не получилось, поэтому я перешла в режим пассивно-ехидного наблюдения. *** Вокруг Тома начались ритуальные пляски — никак иначе эти действия я обозвать не могла. Давешняя троица (как незабвенные «самогонщики») начали свой вариант «Операции Ы». Наследникам старинных родов невместно было предлагать отношения неизвестному грязнокровке. И да, в этой ветке фанона существовала магическая аристократия наряду с магловским дворянством. Но на то они и слизеринцы, чтобы просчитывать с самого детства все ходы наперёд и делать выводы из любого происшествия или случайно услышанного слова. А уж такой жирный факт, что на факультете учится никому не известный змееуст, игнорировать было невозможно. Так что Малфой, Яксли и Лестрейндж начали тихую осаду по всем правилам урождённых интриганов. Очень ненавязчиво Том попал в «центр Бермудского треугольника». На трапезах рядом с ним элегантно присаживался Абраксас, а напротив устраивалась парочка неразлучников — Корбан и Корвус. — Раньше я сидел на уроках один, — рассказывал мне Том. — А теперь Малфой просто пригласил меня сесть за одну парту, а Яксли с Лестрейнджем всегда располагаются позади нас. — Ну, что ты удивляешься, мелкий, — задумчиво пробурчала я. — Ты сейчас являешься для них загадкой, да и хорошим призом, если вдруг окажешься «тем самым» змееустом. — Но раньше они не обращали на меня внимания. Да, не гнобили, но я был для них пустым местом, а теперь такая перемена в отношении. Даже и не знаю, чего ожидать и стоит ли об этом переживать? — Это уж тебе решать — нужно тебе такое товарищество или нет? Но мой тебе совет: присмотрись к парням, ведь в будущем тебе придётся иметь с ними общие дела. Вы будете встречаться на приёмах, когда ты огласишь свой законный статус. Возможно, что у вас есть общий бизнес, ведь список унаследованных предприятий ты пока не получил. А в Британии все богатые старые кланы хоть как-то, но пересекаются между собой — особенности компактного островного проживания. Да и жениться тебе придётся на ком-то из семьи потомственных магов, поэтому присматриваться к будущим невестам надо уже сейчас. — Как всё сложно, — проныл Том, уткнувшись лицом в подушку. Потом подгрёб меня поближе, обнял и засопел. — Нагайна, я так счастлив, что мы с тобой повстречались. Иногда мне кажется, что ты моя заколдованная мама… Я от такого заявления буквально онемела. Нет, я помню, что мадам Роулинг как-то заявила, что Нагайна на самом деле Меропа — женщина-маледиктус, но в этот бред, рождённый заигрыванием автора с фанатами, мне совсем не верилось. — Мне жаль разочаровывать тебя, мелкий, — сочувственно прошипела я. — Но я, к сожалению, не Меропа, твоя мама действительно умерла. — Знаю я всё, но ты такая заботливая, — пробурчал Том, пряча глаза. — Я не заботливая, а корыстная: если тебе будет хорошо, то и меня никто не обидит. И лягушек я есть не хочу, мне гораздо больше нравится свежее мясо. Поэтому я буду тебя защищать как принцессу из последней кладки королевских кобр. — Спасибо, Нагайна, на самом деле ты добрая, только, как и я, боишься это показать. — Ладно, спи уже, психотерапевт доморощенный, не всегда добро есть благо, как и зло не всегда является чем-то плохим. *** Пробраться в нужный проход, ведущий в Тайные покои Слизерина, удалось на Самайн. Здесь, как и в мире канона, всё самое странное происходило в этот непростой праздничный день. Если у Гарри-со-шрамом на Хэллоуин были тролль, окаменевшая кошка и прочие дамблдоровские замуты, то у нас случился профессор Кеттлберн и его знаменитая огневица. Пожар начался в Большом зале, где проводили репетицию рождественского спектакля «Фонтан феи Фортуны». Когда зачарованная змея заметалась, поджигая всё вокруг, студентов срочно удалили из опасного места, а все профессора принялись тушить магический огонь. Я в это время шустро доползла до третьего этажа и в первом же девичьем туалете наткнулась на узор змейки на сломанном кране. «Откройся», — прошипела я и уже через минуту скользила по широкой трубе, не забыв закрыть за собой проход. Коридор, в который я выпала по приземлении, был огромен. Зачарованные факелы слабо освещали каменные стены, но мне они были не нужны. Я отлично ориентировалась и в темноте, да ещё и магические плетения буквально пронизывали все помещения, указывая мне путь. Широкие двери отворились, после всё того же незатейливого пароля, и я оказалась в святая святых — Тайной комнате, где проживал тысячелетний василиск. Вода в бассейне была тёмной и неподвижной, но от неё чувствовалось тепло и не было никакого неприятного запаха. Я доползла до статуи коренастого бородатого мужчины и по складкам его каменной мантии забралась внутрь гнезда. В огромном каменном мешке спал исполинский змей с короной на голове. И это были вовсе не роговые наросты, как в фильме, а самая настоящая драгоценность или, как формулируют специалисты, «ювелирное украшение из жёлтого металла». Пока я рассматривала это эпическое видение, василиск приоткрыл глаза и прошипел: «Ламия, что ты забыла в моём гнезде? От тебя пахнет магией Салазара, у него всё же появился наследник? Тогда где мои подарки от юного Слизерина? Старших надо уважать и постоянно задабривать полезными и приятными презентами, чтобы потом получить богатое наследство». Змей не выглядел старым или безумным, а напротив, напоминал мне саркастичного дядюшку, который вечно подшучивает над своими неразумными племянниками. И только спустя какое-то время до меня дошёл смысл его слов. — Ламия? Я? — удивлённо уставилась я на него. — Но ведь ламия — это полуженщина-насильница! — Глупая хвостатая девчонка, — ухмыльнулся василиск. — Ты сказок, что ли, начиталась? Или в какое-то другое измерение смотришь? Ещё скажи, что ты мать Герофила и дочь Посейдона. Ламии — это прекрасные полуженщины-полузмеи с чарующим голосом, а уж про то, что они заманивают и насилуют наивных мужчин, — на этих словах змей очень выразительно закатил глаза, — так эти байки придумывают сами «жертвы», чтобы потом оправдываться перед своими жёнами, почему у них больше нет желания вступать с этими распустёхами в контакт. — Вот это да, — оценила я открывающиеся безбрежные перспективы. — А как мне перекинуться? — Не перекинуться, малышка, — возмущённо зашипел змей. — Это люди и оборотни перекидываются, а мы просто меняем ипостась! — В смысле: «мы»?! — поразилась я новой информации. — Так ты тоже ламия?! — Вот же глупое хвостатое животное! Ламии бывают только самками, а василиски — самцы! — Эм-м-м… Я тебя поняла. Надеюсь, что наши виды между собой не того-этого… — Не бойся, детёныш, вы нас совсем не привлекаете, хотя мы с вами и родственные виды. Да и мы очень редко принимаем второй облик, только в случае крайней необходимости. А вот вы очень даже любите свою ипостась с конечностями и волосами, да вы даже замуж выходите за обычных мужчин! Только вы ужас какие ревнивые, хоть и очень красивые на человеческий лад, так что беднягам-мужьям не очень-то и радостно от такого брака. А второй облик откроется, когда ты повзрослеешь. Точно сказать не могу, у вас какие-то свои условия. — Так это же просто замечательно, — искренне восхитилась я. — Значит, я смогу стать почти человеком! Да и в магическом мире я не буду совсем уж диковинкой. — Нашла чему радоваться, глупая змейка, вас, женщин, вообще не понять нам, мужчинам. Так что там с наследником моего магического партнёра? Откуда он взялся через столько лет? — вернул меня василиск в нужное русло разговора. Я обстоятельно рассказала все нюансы нашего с Томом приключения в банке и начало обустройства в замке Слизеринов. Василиск молча слушал меня, а потом задумчиво спросил: — Алтарь сохранился? — Да, — заверила его я. — На нём мы и провели ритуал единства с Томом, и Магия его подтвердила. — Это хорошо, — довольно покивал змей. — Значит, ты сможешь делиться с ним силами и продлевать его короткую человеческую жизнь. — А как же Салазар? Почему тогда он умер? — удивилась я, ведь такой информации о ритуале мы не нашли, или описание в дневнике было неполным. — Кто тебе сказал, что мой партнёр умер? Он просто ушёл, но в других планах время течёт по-другому. Может быть, там прошёл всего год, а здесь тысячелетие, но он обязательно вернётся за мной, ведь пока я жив, Салазар тоже в порядке. После этих слов я с ужасом поняла, что интрига вокруг Избранного в каноне могла быть намного глубже, чем было показано нам. Убийство василиска, а следовательно, и Слизерина-блуждающего-по-мирам, теперь представало совсем в ином свете, ведь, вернувшись из путешествия, основатель Хогвартса мог запросто предъявить на замок свои законные права. И тогда все захребетники лучшей магической школы вылетели бы со своих постов, не успев сказать: «Люмос», а Слизерин, увидев то безобразие, что творилось с образованием в его детище, наверняка устроил бы революционный переворот. Указали бы на выход и Дамблдору с компанией, и министерству со всеми указами, ведь Хогвартс испокон веков был независимой территорией. Да уж… Все свои соображения и воспоминания о каноне я подробно изложила древнему змею с труднопроизносимым именем. Еле успокоив его и отговорив от немедленного уничтожения всех зарвавшихся двуногих, я пообещала постоянно держать его в курсе всех новостей. Мне разрешили привести на встречу «маленького наследника», чтобы он познакомился с партнёром своего знаменитого предка. О переезде в Серпенс-кастеллум змей обещал решить после общения с Томом. «Мало ли что, вдруг мы друг другу не понравимся», — проворчал предусмотрительный василиск. *** В общежитие факультета Слизерина я проползла по воздуховоду прямо с нижних уровней подземелий. Теперь мне не надо было пробираться через туалет, рискуя быть пойманной многочисленными замковыми надзирателями. Обычный вход для людей василиск мне тоже показал, тот самый, через который ходил Салазар. Маленькая комната в тупичке коридора открывалась всё тем же паролем на парселтанге, а в ней вторая дверь вела прямо в зал с бассейном — что-то навроде стационарного портала. Том, услышав мой рассказ о знакомстве с королём змей, долго не мог вымолвить ни слова, но зато когда обрёл дар речи, долго и смачно выговаривал много нецензурных слов. Наконец он немного успокоился и стиснул меня так, что я невнятно запищала. — Ты понимаешь, что у меня никого нет, кроме тебя? — шептал он, уткнувшись в меня лицом. — А если бы он тебя убил, сожрал, разорвал, а я бы даже не узнал, куда ты пропала! — Прости, мелкий, — искренне покаялась я. — Со мной так вечно происходит: сначала что-нибудь вытворю, а уж потом пугаюсь задним числом. — Пожалуйста, думай теперь не только о себе, но и обо мне, мы же теперь связаны. — Ну, даже если я и погибну, ты всё равно проживёшь свою жизнь, — отмахнулась я. — Ты… да ты… причём тут длина жизни?! — возмутился Том. — Ты — мой единственный друг и партнёр! Я тебя уже полюбил как самое близкое существо на свете! — Ладно-ладно, — проворчала я, стараясь не показывать, насколько меня растрогали его слова. Как-то в прежней жизни у меня не сложилось ни с каким видом отношений, так что искренние слова о любви были для меня в новинку. — Обещаю, что буду стараться все свои планы обсуждать с тобой. — Мы — напарники, прошу тебя об этом помнить! — Хорошо, мелкий, я поняла, что мы с тобой будем вместе до самого конца, как Баки и Стив! — увидев его непонимающий взгляд, я пообещала: — Потом эту историю расскажу, там тоже у героев всё непросто. Хотя Салазар вот ушёл погулять… — Но василиск всё равно его ждёт! — отрезал Том. — Так что никаких прогулок по другим мирам! А теперь, чтобы успокоить мне нервы, я требую длинную и красивую волшебную сказку! — Ладно-ладно, шантажист, — усмехнулась я, удобнее устраиваясь на подушке. — Тогда слушай: «В одном персидском городе жил бедный портной Хасан. У него были жена и сын по имени Аладдин. Когда Аладдину исполнилось десять лет, отец его сказал: «Пусть мой сын будет портным, как я…».