***
Возможно ли, что Мидория сорвал наконец долгожданный джек-пот в лице этого богатого мужчины, Бакуго Кацуки? У него крутая машина, в салоне приятно пахнет лавандой и мятой, кресло очень гладкое, чехлы на сидениях сделаны из хорошей кожи. Изуку уселся на пассажирском месте и почувствовал облегчение. Тело всё ещё находилось в какой-то невесомости. И аромат чужой машины только расслаблял. Он прикрыл глаза, чтобы снять с себя напряжение. Лицо пылало по непонятной причине, и ладони вспотели. Бакуго сел за руль, несмотря на то, что тоже пил сегодня. Но Мидория не думал об этом. Он вообще ни о чём не думал. Он даже забыл, что не сказал новому знакомому адрес своего общежития. Да мужчина и не спрашивал. Просто молча всю дорогу вёз Изуку куда-то вдаль. Тёплые потоки воздуха прорывались сквозь приоткрытое окно. Из радио доносилась тихая и спокойная мелодия. И Мидория изнемогал от желания прикоснуться к незнакомцу. Впрочем, Бакуго чувствовал то же самое. Правда, организм Изуку реагировал на составляющие коктейля, а Кацуки просто возбуждал этот неловкий мальчишка, так притягательно улыбающийся, такой наивный и беспечный. Сесть в одну машину с первым встречным? Да он безумец. Но на сегодня он принадлежит Бакуго. Выбор сделан, этой ночью он познает совершенно новый мир. Для Бакуго нет никаких запретов. Такой уж он человек. Берёт от жизни всё. И у него есть всё. Деньги. Машины. Дома. Яхты. Милые мальчики. К своим сорока двум годам он нажил огромное состояние. Создал целую империю, став владельцем контрольного пакета акций табачной компании и председателем совета директоров. Он поднял с колен загнивающий бизнес и теперь является одним из богатейших людей страны. Когда-то давно он мечтал найти того самого, с кем бы провёл всю жизнь где-нибудь на берегу Тихого океана. И было время, он даже верил в любовь. Но с каждым разом всё сильнее убеждался в том, что случайные связи намного лучше долгосрочных отношений, в которые необходимо вкладываться не материально, но морально. Влечение к своему полу возникло у него ещё лет в пятнадцать. С тех пор он не пытался себя переделывать. Просто плыл по течению. В двадцать признался в этом родителям. Они не осудили, что дало ему стимул двигаться дальше. Да, в молодости он встречался со многими парнями, но вынос мозга, ссоры, игры на нервах, бытовуха его не прельщали. Партнёры жаловались на то, что в Бакуго нет ни капли романтики, что ему нужен только секс, и уходили. Он их не останавливал. Да и чего отрицать очевидное?! И вот уже лет десять он ведёт такой праздный образ жизни. Встречи на одну ночь — его девиз. А влюблён он в свою работу. Бизнес завладел всем сердцем, и Бакуго готов на всё, чтобы оставаться на вершине этого мира. Тогда, десять лет назад он и познакомился с Киришимой. Пообщавшись, они пришли к выводу, что мыслят в одном направлении. Эйджиро искал себя, а Бакуго был готов вложить в его поиск деньги. Так и открылся этот клуб «Mist» — место, где люди с нетрадиционной ориентацией могли почувствовать себя свободными. И из этого клуба он постоянно уводил милых молоденьких парней. Да, Кацуки нравились слащавые мальчики за двадцать. В этом возрасте гормоны так и плещут, они готовы к экспериментам, не боятся рисковать и отдаются в его руки смело. Сегодня Бакуго экспериментирует сам. Ещё ни разу за время его многолетних похождений он не связывался с гетеросексуальными мужчинами. Но от этого глупца, что повёлся на развод своих друзей, исходила особенная аура. Намётанный глаз Бакуго разглядел в нём нечто интересное, нечто необычное, то, что ему нужно. Он нашёл тот самый пластилин, из которого можно слепить правильную, идеальную фигуру. Вот только здесь не справиться без алкоголя. Вряд ли заядлый гетеросексуал легко согласится подставить свою задницу перед каким-то извращённым богачом. Хотя ради больших денег любой и маму родную продаст. Но Бакуго не любит покупать секс за деньги. За коктейли, за ужин — пожалуйста. За деньги — никогда. Киришима постоянно предлагает снять проститутку, а Бакуго больше нравится завлекать жертв не с помощью своего толстого кошелька, а с помощью своей харизмы и тела. Никто не уходил от него неудовлетворённым. Деньгами нельзя покрыть неумение хорошо трахаться. С этим Мидорией Изуку на трезвую голову возникнут сложности. А Бакуго хочет его и возьмёт, несмотря ни на что. Даже если ради этого придётся поступиться некоторыми принципами. Ему давно не пятнадцать лет, не стоит ограничивать свои потребности. За полчаса они доехали до дома Бакуго. Это был двухэтажный коттедж с бассейном, отдельным гаражом и маленьким гостевым домом. За время поездки Мидории стало немного легче, но опьянение и странный жар в груди всё не проходили. Он не понимал, где находится, но послушно шёл за Бакуго, что вёл его внутрь дома. Они поднялись по лестнице на второй этаж, и Кацуки предложил ему принять душ. Изуку согласился, хотя сил практически не было. Бакуго показал ему ванную комнату. Несмотря на своё состояние, Мидория смог оценить её размеры. Здесь и душевая кабина, и джакузи. Белоснежные полотенца, халаты, запакованные мочалки, мыла и шампуни — всё как в отелях. Хотя Изуку ни разу не был в отеле, только видел по телевизору. Он принял душ, но постеснялся использовать чужие вещи и снова надел рубашку с джинсами. Бакуго уже ждал его в комнате, он переоделся в свободную футболку и домашние брюки. Только сейчас Изуку понял, что совершил большую ошибку, приехав сюда с ним. Слишком нагло с его стороны вваливаться в чужой дом и тратить чужую воду. Бакуго подозвал его к себе и предложил бокал с виски. Он сидел у окна, потягивая горьковатый на вкус напиток. Окно выходило на огромный балкон с резными перилами. — Ты никогда не думал попробовать что-то другое? — Бакуго скользнул ладонью по его плечу, и Мидория вздрогнул, но не отстранился. В его крови играл адреналин вкупе с алкоголем и афродизиаком. Вода не смогла убить это ощущение. — Боишься? — Н-нет, я… п-просто чувствую себя странно, — он сделал глоток виски. Бакуго поднялся со стула и отобрал у Мидории бокал, отставив его на столик. Между ними была небольшая разница в росте, поэтому он смотрел на мальчишку сверху вниз и был крупнее него физически. — Я понимаю, хочешь, избавлю тебя от этого? — Кацуки шагнул вперёд, что заставило Мидорию отшатнуться назад. Он медленно наступал, а Изуку всё пятился, пока не наткнулся на кровать. Ноги подкашивались, голова кружилась всё сильнее, тело просило ласки. Бакуго осторожно толкнул Мидорию, и тот упал на постель, негромко ойкнув. Кацуки расплылся в хищнической улыбке и облизнул сухие губы, забравшись следом. Его рука потянулась к пуговицам на рубашке юноши. Какое расточительство — тратить время на это. — Б-бакуго-сан… подождите… — Тише, — он приложил палец к его губам. — Расслабься. Оказавшись на мягкой постели, Изуку почувствовал безумную слабость. Сознание то исчезало, то возвращалось вновь. А тёплые ладони этого красивого мужчины блуждали вдоль груди. Его хрипловатый голос убаюкивал. Мидория тихо стонал от каждого прикосновения, всё нутро просило большего. Но он так устал за сегодня. Голод, двухчасовой сон, работа сказались на нём. А в кровати Бакуго так хорошо. Так приятно. Мидория медленно закрыл глаза, провалившись в глубокий сон. — Серьёзно? — хмыкнул Бакуго, услышав тихое сопение. — Уснуть в самом процессе? Да блядь! — ругнулся он и уселся на кровати. Но лицо мальчишки казалось в этот момент таким умиротворённым. И Бакуго подумал, что даже рад. Так или иначе это удержало его от необратимых действий. Он взял лежащее рядом одеяло и аккуратно накрыл им спящего гостя. Впервые в своей жизни Кацуки привёл кого-то в дом, но не вступил с ним в интимную близость. Хорошо это или плохо? — время покажет.***
Пение птиц за окном и слабый солнечный свет ворвались в комнату, оповестив о наступлении утра. Мидории так не хотелось просыпаться. Впервые в жизни ему было хорошо и удобно. Постель идеально мягкая, одеяло нежное и бельё пахнет приятно. Не то что его жёсткая кровать в общежитии. Он с трудом разлепил сонные глаза. Голова немножко гудела после выпитого вчера алкоголя. Окончательно пробудившись, он обнаружил себя на чужой постели в огромной светлой комнате. Что вчера произошло? Он помнил только того мужчину, Бакуго, кажется, и бармена, наливающего виски. Каким образом Изуку оказался в чужом доме? В красивом, дорогом чужом доме. Как ни напрягал Мидория память, но вспомнить не мог. Он осторожно приподнял одеяло, чтобы убедиться в одном моменте, и с облегчением выдохнул. Одежда была на месте. Это не могло ни радовать. Значит, его никто не раздевал. Правда, пуговицы расстёгнуты. Он не знал, как это объяснить. Мидория обернулся в сторону окна с распахнутыми шторами, занимающего всю стену. Оно выходило на широкий балкон. У самых перил стоял тот самый мужчина. Он узнал его со спины. Бакуго курил и с кем-то говорил по телефону. На нём не было верхней одежды, только боксеры. И Изуку смог полностью разглядеть фигуру греческого бога. Мидория не знал, сколько ему лет. В клубе он подумал, около сорока, но, увидев Бакуго без одежды, Изуку засомневался в своём вчерашнем наблюдении. Казалось, перед ним молодой мужчина не старше тридцати. Широкие плечи, мускулистые руки, прямая осанка, узкие бёдра, рельефные мышцы — Изуку посмотрел на него, затем — на своё щупленькое тельце, и подумал, что стоит сходить в спортзал и подкачаться. Вот только лишних денег для этого нет. Бакуго, видимо, закончил говорить по телефону, направившись обратно в комнату. Изуку резко зажмурился и нырнул под одеяло, притворившись спящим. Что сказать незнакомцу? Надо было что-то решать, что-то придумать. Но времени толком не было. Скрипнула дверь балкона, и Бакуго возвратился внутрь. — Можешь не притворяться, — сказал он, — я видел, что ты не спишь. — Извините, — буркнул Мидория, вылезая из-под одеяла. — Я п-плохо помню, что вчера было, поэтому… — Ничего не было, — перебил его Бакуго, усмехнувшись. Он быстро надел штаны, лежавшие на стуле у окна. — Кое-кто уснул. Есть хочешь? Мидория помялся, не ответив сразу. Бешеный стук сердца постепенно затихал. Во-первых, слова Бакуго его успокоили. Во-вторых, тот создавал впечатление приятного человека. Не злился, не выгонял и даже поесть предложил. Возможно, он не такой уж и плохой человек. Стоит поблагодарить его за то, что позволил Мидории переночевать здесь. Давненько Изуку так не высыпался. Хотелось подольше поваляться в этой мягонькой постели. Он неуверенно кивнул и получил в ответ полуулыбку от Бакуго. — У меня через час совещание, так что нет времени с тобой возиться, — Кацуки посмотрел на время на экране телефона. — Вставай, умывайся — и жду тебя на кухне. Прямо по коридору и налево. Спустишься по лестнице и сразу увидишь, куда идти. Бакуго прошёл к двери и буквально на пороге остановился, словно забыл что-то. — И переоденься. Вся твоя одежда пропахла бухлом и сигаретным дымом. Возьмёшь что-нибудь чистое в шкафу, — он заговорщицки улыбнулся. — Считай это компенсацией за то, что я хотел воспользоваться твоим состоянием и изнасиловать. Мидория напрягся, а Бакуго вышел из комнаты. Изуку наклонил голову к воротнику рубашки, принюхавшись. Запах действительно был ужасным. Так друзья легко вычислят, что он был в клубе сегодня ночью, если случайно встретятся ему до того, как он попадёт в общежитие. Чтобы не задерживать хозяина дома, Мидория последовал его указаниям. Взял из шкафа что-то подходящее по размеру: джинсы, похожие на его, и светло-голубую рубашку другого фасона. Изуку не смог отыскать свой галстук, поэтому остался без него. Спустившись вниз, он ощутил запах хлеба и растительного масла. Как и говорил Бакуго, найти дорогу до кухни не составило труда. Кацуки стоял у плиты, видимо, что-то жарил. До Мидории доносился приятный шум скворчащего масла. На небольшом столике, рассчитанном на пару человек, стояли две пустые тарелки, палочки для еды, два бокала со свежевыжатым апельсиновым соком, миска с салатом из зелени и помидоров черри, тарелка с готовыми тостами и блюдце с фруктами. Запах их щекотал вкусовые рецепторы, возбуждая аппетит. Двухдневная голодовка сказывалась. — Садись, — приказал Бакуго, — ешь быстрее. У тебя пятнадцать минут. Он поднёс сковородку с яичным омлетом к столу и вывалил одну порцию себе, а другую — своему гостю. Мидория сел за стол и взял палочки. Он дождался, пока Бакуго поступит так же и, пожелав ему приятного аппетита, накинулся на еду. Именно накинулся, запихнув в рот омлет, тосты и салат. И всё это одновременно. Бакуго покачал головой. Значит, он не лгал насчёт голодовки. Ну обещание перед Киришимой Кацуки выполнил. Гость накормлен. Он опёрся локтями в стол и, сцепив между собой ладони, уложил на них подбородок. Забавный мальчишка вызывал у него улыбку, что бывало крайне редко. Он брал лежавшее на столе с неуверенностью, но, получая едва заметное одобрение от хозяина, набрасывался на еду с жадностью голодного животного. Такой вот приблудившийся щеночек. — Не торопись так, никто отбирать не станет, — усмехнулся Бакуго и тоже приступил к завтраку. — Неужели ты настолько голоден? Я думал, что вчера ты шутил. — Послезавтра платить за общежитие, поэтому я экономлю, — Мидория отложил палочки, закончив с омлетом. Его взгляд упал на нарезку из фруктов на блюдце. Он облизнул губы, хотелось попробовать хоть кусочек, но он и так выставил себя перед Бакуго несчастным голодающим. Изуку так давно не ел яблоки, а виноград вообще ни разу не пробовал. — А вы сами следите за таким огромным домом? А как же домработница? — Ушла за покупками с утра, — ответил Кацуки. — Хватит пялиться на фрукты своим щенячьим взглядом. Ешь. — Он подставил блюдце ближе к гостю. — Сколько, кстати, стоит твоё общежитие? — Пятьдесят тысяч йен в месяц, — Мидория попробовал виноградинку и улыбнулся от удовольствия. Она оказалась безумно вкусной. — Всего? Бакуго закатил глаза. Для миллиардера пятьдесят тысяч йен были копейками. Он встал из-за стола и вышел куда-то из кухни, а вернулся уже с бумажником. Мидория недоверчиво покосился на него. Кацуки достал из бумажника ровно пятьдесят тысяч йен и положил перед юношей на столе. Неужели вот так всё работает? И Изуку получит деньги буквально ни за что. Правильно ли будет принять их? Вдруг этот Бакуго таким образом хочет сделать его должным? А долги, как известно, можно вернуть различными способами. Что нужно сорокалетнему богатому гею, не трудно догадаться. — Считай это компенсацией за то, что я хотел воспользоваться твоим состоянием и изнасиловать. — Может, прекратите это постоянно повторять? — промямлил Мидория под нос. Лёгкие деньги манили, но совесть не позволяла так просто согласиться на материальную помощь от практически незнакомца. — Хорошо, скажем по-другому: это непосильный вклад в будущее нашей прекрасной Родины, — фраза самому Бакуго показалось нелепой, и он рассмеялся. — На кого ты учишься? — Режиссёр. — Отлично, когда снимешь блокбастер, укажешь меня в титрах, как спонсора, вложившего пятьдесят тысяч йен в твоё обучение, — продолжал смеяться Кацуки. — А вообще заканчивай с завтраком, мне уже пора. Подвезти? — Нет, спасибо, — Мидория всё же сгрёб деньги, пряча их в кармане. — Сам доберусь. — Дело твоё, — Бакуго пожал плечами. Через пять минут они вышли из дома, и Мидория смог узнать район, в котором находился. До его общежития ехать как минимум полтора часа. Но он не хотел беспокоить Бакуго. И так уже злоупотребил его гостеприимством и добротой. Правда, он не знал, что на самом деле творится в голове мужчины и какие цели он преследует, поступая именно так. Впрочем, Бакуго и сам не особо знал. Наверное, в нём внезапно проснулся отцовский инстинкт. Захотелось как-то помочь этому заморышу, который даже поесть толком не в состоянии. Он объяснил ему, как добраться до ближайшей станции, и уехал на совещание, что неожиданно созвал совет директоров. Кто-то пытался мухлевать с поставками их продукции и «левачить». Необходимо было решить, что делать с крысой. Но всё совещание Бакуго толком не слушал выступающих членов совета директоров. Его мысли были где-то не здесь, а в гей-клубе, за барной стойкой, рядом с тем пьяным мальчишкой, в комнате на втором этаже своего коттеджа, изнемогая от желания овладеть им. Неудовлетворённый. Как избавиться от этого ощущения? Вряд ли он ещё когда-нибудь встретит его. Если их пути и пересекутся, то уж точно не в одной постели. — Бакуго, ты слушаешь? — голос темноволосого мужчины, чьи волосы были собраны в небольшой хвостик на затылке, вернул Бакуго в этот душный конференц-зал. — Ага, да, что-то там о кризисе, о проблемах с экономикой, о падении продаж и прочей ерунде, — он зевнул в ответ, чем вызвал у мужчины раздражение. — Предлагаешь использовать некачественный табак, чтобы снизить затраты, но повысить прибыль? — Я этого не говорил. — Но подумал, — Кацуки смял какую-то бумажку и с силой бросил её в сторону темноволосого, попав ему в живот. Бумажка отскочила от пиджака и упала на стол. Тот едва сдерживал себя от потока нецензурных слов. — Так вот, пошёл ты нахер с такими идеями, Сэро. Я никогда не стану вести свой бизнес грязно. Поэтому сделаем вот что: увеличьте производство, ищите клиентов где угодно, особенно за рубежом, повысьте зарплату рабочим на десять процентов, чтобы у них появился стимул работать. И не нойте. — В своём стиле, Бакуго-сан, — хихикнула пышногрудая женщина с объёмными тёмными волосами, сидящая по правую сторону от директорского кресла. Она подмигнула директору, и Бакуго закатил глаза, слишком часто он делает это сегодня. Да и сарказм от неё чувствовался за версту. — Бакуго, это нецелесообразно, — воспротивился Сэро. — Нецелесообразно — пытаться подорвать моё доверие. — Заключил Кацуки, вставая с кресла. — Совещание окончено, я всё сказал. Он махнул рукой присутствующим и покинул зал, оставив всех в полнейшем недоумении. Но никто здесь не сомневался в его умении вести бизнес. И если он сказал, что так будет лучше, значит, так действительно будет лучше. Сэро тоже это понимал. Да и спорить с Бакуго бесполезно. Решив что-то, он уже не откажется от этого. Бакуго направился в свой кабинет, где прямо у дверей сидела его секретарша — Уцушими Кеми. Она поприветствовала босса. Сегодня у неё был выходной, но из-за совещания она пришла, чтобы подготовить документы и прочие мелочи. — Слушай, Кеми, у меня для тебя персональное задание, выполнишь его до понедельника? — спросил он, упершись ладонями в её рабочий стол и наклонившись над без сомнения сексуальной девушкой. На вид ей было не больше двадцати пяти лет. — Конечно, Бакуго-сан, я вас внимательно слушаю, — она подалась вперёд. Хотя ей прекрасно была известна ориентация босса, она не теряла надежды соблазнить его и постоянно совершала попытки для этого. Бесполезные. — Это так важно? — Очень, — Кацуки решил ей подыграть и опустил голову так, что буквально дышал ей в лицо. — «Мидория Изуку». Узнай об этом человеке всё, что удастся. Чем живёт, с кем живёт, о чём думает, с кем общается, как проводит свободное время. — Х-хорошо, — опешила Кеми. Она явно не ожидала подобных действий от босса. Уцушими смущённо отстранилась, достав свой ежедневник, и хираганой записала на чистом листке названное ей имя. Бакуго заранее похвалил её, а потом сказал, чтобы его сегодня не беспокоили. Когда он скрылся в своём кабинете, Уцушими облегчённо выдохнула и прошептала почти про себя: «Что-то изменилось».***
Мидории удалось безболезненно пробраться в общежитие в субботу. Повезло, что коменданта не было на месте, а сегодняшняя дежурная по общежитию, Джиро Кьёка, не обратила на него внимания, так как вообще не знала, выходил он сегодня из комнаты или нет. Она состояла в университетской музыкальной группе, поэтому думала только о репетициях и не отлипала от телефона, пересматривая старые любительские записи с их выступлений. Изуку соврал ей, пусть в этом и вовсе не было необходимости. Девушка пропустила его без лишних вопросов. Он снял вещи, взятые у Бакуго, и отложил их в сторону. Наверное, стоит вернуть их владельцу. Хотя, судя по размеру, они принадлежали не ему. Вообще, по-хорошему лучше забыть о случившемся, как о страшном сне. Забыть гей-клуб, знакомство с мужчиной и его дом. А также его слова о том, что он хотел надругаться над пьяным Изуку. У него оставалась ещё одна дилемма: как объясниться с друзьями? Он не может рассказать правду. Ему бы хотелось всё высказать Шинсо, поругаться с ним и разорвать всякие отношения. Но этим он выдаст себя с головой. Тогда придётся вдаваться в детали. Если Мидория начнёт говорить, то не сможет остановиться. Иногда так бывает с ним: эмоции берут верх. И он рубит правду, несмотря ни на что. Что о нём скажут Иида, Оджиро, Шинсо, узнав, что он ночевал в доме какого-то богатого мужчины-гея? Это уж точно не повод для гордости. Все выходные Мидория провалялся дома, всё хорошенько обдумав. Правда, к одному верному решению он не пришёл. А в понедельник отправился на занятия, совершенно раздавленный и разбитый. Он вспоминал ту мягкую постель и не смог уснуть на своей кровати. Она казалась ему сродни камням, которые больно впивались в спину и оставляли на ней синяки и порезы. Конечно, можно было купить хороший матрас, но всё, как обычно, упиралось в деньги. Комнату в общежитии, как Изуку, взял только Оджиро. Семья Ииды жила в этом городе, а Шинсо снимал квартиру. Утром он столкнулся с другом, и они отправились в университет вдвоём. Оджиро ничего не спрашивал, чем вызвал у Мидории некоторые подозрения. Хотя, наверное, ни Оджиро, ни Ииде не было известно, что «Mist» — это гей-клуб. Если бы они знали, то, учитывая их отношения с Шинсо, не стали бы скрывать подобную информацию от Мидории. С Шинсо им удалось пересечься только в обед. Друзья Мидории были удивлены его спокойствию так же, как и главный зачинщик психологического розыгрыша. Он молчал во время совместных пар, он ни слова не сказал в обед. Всё было, как и всегда. Мидория не ел, сидел с ребятами, готовясь к очередной лекции. Но атмосфера была напряжённой. А может, знающие о плане парни себя только накручивали. Поведение Изуку выглядело крайне подозрительным, поэтому Шинсо решил первым начать разговор, когда они уже собирались уходить из столовой. — Ну что, Мидория, сходил в «Mist»? — спросил Шинсо, внимательно проследив за реакцией друга. Мидория подготовился к любого рода вопросам. Все выходные репетировал свою реакцию, поэтому с абсолютно спокойным и невозмутимым выражением лица ответил на поставленный вопрос: — Нет, слушай, я передумал, — смущённо пролепетал он. — Всё-таки это не моё. Уж лучше я заведу отношения по любви, а не по расчёту. — Твоё право, — сказал Хитоши, пожав плечами. Что ж, такой поворот событий он тоже предполагал. — Значит, мои деньги тебе не понадобились? Переведёшь обратно? — Хорошо, — кивнул Изуку. — Давай я вечером отдам тебе наличными? Вчера потратил немного на канцелярию. — Без проблем, — согласился товарищ. — Кстати, мы после пар собираемся пойти в новую кофейню. Присоединишься? Это был глупый вопрос. Конечно, Мидория откажется. Кафе, кофейни, пабы и рестораны — всё это было под запретом для нуждающегося Мидории. Лишние траты — так он называл подобные посиделки. Дешевле купить быстрорастворимый кофе по акции в комбини, чем тратить до пятисот йен за чашку не особо вкусного напитка, ничем не отличающегося от магазинного. Зачем платить больше? Но благодаря тому, что Мидория получил от Бакуго деньги на оплату общежития, у него оставались личные сбережения, отложенные для этого. И что уж говорить, Изуку постоянно отказывает друзьям, а это может сказаться на их дружбе. Да, своими действиями Шинсо подставил Мидорию, но, списав всё на безобидный розыгрыш, можно простить ему такую оплошность. — Да, отлично, — такой ответ поразил всю компанию, и они не нашлись, что сказать ему на это. — У меня пары до четырёх. А можно я позову Урараку? Кажется, она тоже хотела сходить туда. — Позови, — как на автомате выпалил Шинсо, явно не ожидавший согласия со стороны Мидории. Таким изменениям в юноше удивились не только его близкие друзья, но и Урарака Очако, его одногруппница, хорошая подруга, шатенка с пышным каре, пухлыми щёчками и милым румянцем. Она тоже, как и Мидория, находилась в сложном финансовом положении, поэтому редко позволяла себе прогулки с друзьями. У неё была единственная подруга, неформалка Асуи Тсую, красящая свои длинные волосы в зелёный цвет, за что получила прозвище «лягушка». Больше Урарака ни с кем особо не общалась, хотя создавала впечатление дружелюбной девушки. Да, она всем улыбалась, но за душой у Очако было столько нерешённых проблем. Одна из них — невзаимные чувства к Мидории Изуку. Она их прятала от всех, но в первую очередь от самой себя. Приглашение его сбило Урараку с толку. К тому же он пообещал угостить девушку, так как знал о её сложном положении. Может, они сблизились именно по этой причине. Преодолев себя, она согласилась присоединиться к его друзьям. Урарака была чуточку счастлива, но чтобы не чувствовать себя неловко среди парней, позвала Асуи с собой. Кофейня находилась в одном квартале от университета, поэтому они сравнительно быстро добрались до места. Иида с Оджиро уже ждали их там. Народу внутри было немного. Видимо, самый пик посетителей приходится на обеденный перерыв и вечер. В основном здесь были студенты, возвращающиеся с занятий. Иида, Асуи и Урарака выбрали столик, а Оджиро с Мидорией и Шинсо подошли к кассе, чтобы сделать заказ. Очереди не было, так что у них хватало времени, чтобы разобраться в меню новой кофейни. Бариста что-то отчаянно советовал клиентам, нахваливая их кофе. — Мне, пожалуйста, один карамельный фраппучино, среднюю порцию, и два средних раф кофе, — Мидория обратился к бариста, который быстро вносил заказ в базу данных. — Какой вам сироп для раф кофе? Мята, шоколад или банан? — затараторил бариста. — Думаю, шоколад, — улыбнулся Изуку. Пока он доставал из кармана наличные, к столу заказов подошли ещё пару клиентов, а Шинсо с Оджиро пропустили их вперёд, так как всё ещё не определились с заказом. Мужской и женский голоса перешёптывались между собой, в их разговоре то и дело проскальзывали уменьшительно-ласкательные прозвища. Наверное, это молодая пара. Вдруг неожиданно мужская половина этой пары положила Мидории руку на плечо и потянула на себя. Изуку уже собирался наброситься на нерадивого клиента с претензиями. Из-за него он выронил несколько монет. Но, обернувшись, в страхе замер, узнав того самого красноволосого бармена из клуба. Кажется, его звали Киришима. — Вот это встреча! — воскликнул он. — Я тебя помню! Ты тот самый мальчишка, по ошибке забредший в гей-клуб! Как тесен мир! — Киришима перевёл взгляд на свою спутницу, девушку необычной внешности с розовыми волосами и чёрными глазами. — Ну и потрепал же ты нервишки Бакуго! — Вы меня, видно, с кем-то путаете, — Мидория положил деньги на кассу. Он хотел скорее покинуть это место, его заказ уже готовился. Оджиро и Шинсо, конечно, чётко слышали сказанное незнакомым мужчиной. И они понимали, что он говорит правду, ведь сами отправили друга в гей-клуб. Вот только зачем Мидория им солгал, раз ходил и с кем-то там познакомился. Они с оправданным удивлением поглядывали на растерявшегося юношу. Изуку же боялся, что Киришима случайно выдаст, с кем он ушёл той ночью домой, и все сделают совершенно неправильный вывод. Как потом оправдаться перед ними? — Э, нет, у меня хорошая память на лица, — заулыбался Киришима, гордо выпячивая свою накаченную грудь. — Я держу этот клуб уже почти десять лет и каждого клиента знаю в лицо. Как тебя там звали? — он задумался, а затем резко выпалил, щёлкнув пальцами: — Мидория Изуку! Парень, вскруживший голову моему другу. За стойкой вдалеке раздался голос молоденькой девушки: «Мидория, ваш заказ готов!» Наконец появилась причина уйти подальше от бармена и от своих же друзей, сверлящих его недоумевающими и одновременно разочарованными взглядами. — Слушайте, я вас не знаю, поэтому отстаньте от меня по-хорошему, — Изуку нахмурился, тяжело выдохнув. Он широкими шагами направился за заказом, оставляя Киришиму в полном недоумении. Назвали же ту фамилию, так чего он столь яро отнекивается? Можно подумать, у Эйджиро клуб плохой. Это несколько обидело мужчину. Тем временем Оджиро с Шинсо побежали за разозлившимся Мидорией. Он резко поставил раф кофе перед Асуи и Ураракой, а следом и свой фраппучино, едва не расплескав всё содержимое стакана на стол. Девушки немного испугались резкой смены настроения Изуку, а Иида толком и не понял, что происходит. Они слышали громкие голоса у кассы, но не решились вмешаться. — Хэй, Мидория, зачем ты соврал, что не ходил в клуб? — налетел на него Шинсо, и тогда Иида сразу догадался, в чём дело. — Я ждал, что ты разозлишься, хоть как-то отреагируешь на мой поступок, а ты просто смолчал. Неужели будешь терпеть что угодно? — Я не собираюсь об этом разговаривать, ты позабавился, развлёк себя? Или тебе не хватило подробностей, чтобы полностью удовлетвориться? Так нет никаких подробностей! — рявкнул Мидория. — Парни, успокойтесь, мы же в общественном месте, — попытался вмешаться Оджиро. Немногочисленные посетители кофейни уже с недоверием поглядывали на их столик. Мидория в эту секунду испытывал такую досаду. Как тесен мир? Это уж точно! Давно пора уяснить, что тайное всегда станет явным. Да и в самый неподходящий на то момент. Теперь и выставил себя дураком перед барменом, перед Ураракой и её подругой, перед своими друзьями. Надо было рассказать всё, что было. Он же ни с кем не спал, в конце концов. Выпил лишнего, не смог попасть в общежитие, переночевал у нового знакомого. Что в этом такого? Но Мидория сам сделал из всего трагедию. Теперь расплачивается. Он больше не мог находиться здесь. Сейчас Мидория совсем не настроен на выяснение отношений. Они обязательно поговорят об этом и всё обсудят. Но не сегодня. Поэтому Изуку, даже не взяв свой кофе, покинул кофейню.