Кубера: между жадностью и человечностью

      Ранбир Тагор иногда задаётся вопросом: кем бы он был, если бы не старший брат? Нишитх всегда был образцом для подражания. Он, с детства показывавший большие успехи, рано овладел божественным огнём своей души и в юном возрасте присоединился к Кариму Лала, великому жрецу Брахмы. Брат стал одним из авторитетов Бомбея и был гордостью семьи. И Ранбиру очень хотелось походить на него. Вот только чтобы заполучить похвалу семьи, нужно в чём-то превзойти Нишитха, что представлялось почти нереальным — в глазах Ранбира брат был идеален. Ранбиру хотелось верить, что он ничем не хуже, что у него всё ещё впереди, но иногда мрачные мысли одолевали его. В такие моменты юноша находил утешение в английских курительных травах. Семья явно бы не одобрила этого, так что Ранбир был осторожен и тщательно всё продумывал.       Сегодня он был расстроен тренировкой. Его огонь души — дар Индры, зелёное искрящееся пламя, схожее с важдрой-молнией из сказок — был слабее, чем у ученика Нишитха. Намного слабее. Ранбиру хотелось быть значимым для брата, хотелось получить его признание, но сейчас юноша получал лишь горькую усмешку и тёплые утешительные слова. Он явно никчёмен и не нужен. Лишь обуза для семьи, немощная и несостоятельная. Ему уже семнадцать, давно пора взрослеть и становиться мужчиной. Но он лишь в очередной раз обречённо вздыхает и сбегает в какую-то задрипанную каморку, чтобы накуриться до просветления.       И вот Ранбир сидит на куче тряпья. Раньше это были обычные простыни, но в порывах он рвал и резал их на части, так что теперь он валяется на грязных неровных лоскутах. Юноша, уже достаточно укуренный, ждёт следующую порцию. Однако вместо знакомого разносчика в дверь вносится оборванец с горящими сиреневыми глазами. В его руках нож, явно заляпанный в чужой крови. Похоже мальчишка убил кого-то для того, чтобы добраться сюда. «Может, неплохо будет так умереть и не мозолить родным глаза?» — Ранбир внимательно осматривает своего предполагаемого убийцу. — «Нет, быть убитым ребёнком — это не достойно»… Огонь души глухо отзывается, отвечая на желание жить. В ушах звенит, мерещится скрежет и лай.       Мальчишка нагло, с напускной важностью выдаёт относительно вежливый спич, что сегодня составит ему тут компанию. Даже нож убрал, похоже бой откладывается. Или же этот оборванец ждёт момента, когда он расслабится? Ранбир насторожился. Этот странный наёмник полез проверять окно. «Наверное, ищет мою охрану», — подумал Тагор. Мальчишка показательно вздохнул и сказал: — Уважаемый сахиб, я нашел способ, как избавить вас от моего присутствия… «Сейчас точно нападёт», — подумал Ранбир и скривился от того, что мелкий бандит ходит вокруг да около, не приступая к действию. Ведь ему и так понятно, зачем здесь этот мальчишка. Тагор в нетерпении рычит: — Говори проще и ближе к делу!       Тон оборванца сменяется на более привычный, быстрый, отрывистый и жёсткий: — Мне нужны тряпки для верёвки, я уйду через окно. — Ранбир ошеломлён и обескуражен. Он еле сдерживает себя, чтобы не спросить, зачем мальчишке уходить. Это явно не способ отвлечения внимания. Хотя, возможно, хочет поднять его с места? Но это глупо, ведь в таком положении напасть на него легче всего. Получается, он ошибся? Этот малец пришёл не по его душу? В осознании Ранбир смеётся и непроизвольно подхватывает рукой тряпьё. Ребёнок смотрит на него озадаченно и мрачно. Юноша затихает и слышит, как мальчишка клянёт Гаддаара, одного из самых известных торговцев детьми в Бомбее. Укуренное сознание наконец-то выцепливает из фоновых звуков собачий лай и приближающиеся мужские голоса. Картинка начинает складываться. Чтобы не говорили о Ранбире и как бы он сам себя не принижал, но в скорости мышления он превышал своего брата: «Собак нужно отвлечь, с людьми разберусь». Ранбир воодушевлённо произнёс: — Снимай куртку и лезь в окно. Посидишь на стене, пока взрослые разговаривают. — Вопрос явно читался на лице мальчишки. Но Тагор сам не был уверен в том, почему вдруг решил помочь. Скорее всего ему просто захотелось сыграть героя, стать значимой фигурой хотя бы в глазах мелкого никому в принципе ненужного оборванца. Однако отвечать так глупо и неинтересно. Спаситель должен быть крутым и пафосным, так что Ранбир важно, словно с какой-то глубокой подоплёкой бросает: — Люди Гаддаара у многих попили крови.       Дальше всё происходит слишком быстро. Он перекидывается парой фраз с преследователями, они почему-то не видят мальца за окном и уходят, прихватив детскую куртку. Крутой бой и победа накрылись. Да и мальчишка похоже сорвался, нет смысла подниматься, но через пару минут Ранбир решил всё-таки проверить и оказалось, что малец до сих пор висит. Юноша мысленно пожимает плечами. Сейчас в его голове все странности кажутся не особо-то и странными. Детский живот недвусмысленно урчит, и Ранбир отрывает кусок от лепёшки. Он — спаситель!       Видя, как мальчишка уплетает хлеб, Ранбир ухмыляется. Осталось только представиться, и в мире появится человек, считающий его значимым и важным. Только вот когда он пафосно произносил своё имя, ребёнок вырубился. И похоже не запомнил его. Что ж, тогда придётся присмотреть за мальчишкой, пока не очнётся, а потом Ранбир представится ещё раз и убедится, что его помнят, чтят и что им восторгаются.

***

      Проснувшись часов через десять и отойдя от травы, Ранбир начал переваривать, что он вообще вчера сделал. Мальчишка спал в соседней комнате. Аванти — самая младшая сестра, пока не выданная замуж — ухаживала за ним. У мальца оказалась прокушена нога, но рана не плоха, так что заживёт и даже осложнений не оставит.       «Хорошо, что всё же не пришлось встревать в драку с людьми Гаддаара, тут последствия могли быть самыми разными. Но только вот как они не заметили ребёнка? Маловероятно, что тот, кто проверял окно, сам помог мальцу. А значит… Мальчишка как-то скрыл себя. На ум приходит только одно разумное объяснение: он — жрец Ганеша. Синий огонь души, дарованный Ганешем, может обманывать чувства; он мог бы скрыть своего жреца. Всё встаёт на свои места. Тогда стоит поговорить с сахибом Сунилом. Он — опытный жрец Ганеша, и если повезёт, найдёт в мальчишке потенциал». Ранбир страстно желал выделиться, а выявление неродовитого жреца явно поможет ему, это будет крайне полезно боссу. Брат оценит его. Ранбир грезил, что огонь души у мальца силён. И чем он сильнее, тем лучше. Ведь сильные и выдающиеся жрецы — это редкость. Быть великим жрецом значит быть среди лучших жрецов. А тот, кто помог великому жрецу в начале пути, получит многое. Ранбир не даст ему забыть про своего спасителя, про того, кто покажет ему свет. Тагор станет мудрым покровителем для несмышлёного жреца Ганеша. Если он, конечно, окажется достаточно полезен.