Тогда я потерял тело

       Рицуко смотрела на уставшую Мисато, все пытающуюся что-то поспешно объяснить, и не понимала ее.        — Может присядешь и поговорим нормально? — ученая указала на кресло рядом и сложила документы в стопку на столе позади.        — Не нам с тобой надо говорить нормально. Синдзи все повторяет, что во время пробуждения Евы он испытал что то странное. Я почти не понимаю о чем он. Теперь Икари снова рвется стать пилотом…        — И что? — ученая отхлебнула немного кофе из кружки.        — Я за него волнуюсь… Он, кажется, воспринимает Евангелион-01 как человека. Поговори с ним об этом.        Рицуко вздохнула, думая, что же она сказала бы Синдзи, и покачала головой.        — Ну идем. — сказала ученая, оставляя чашку с кофе на столе.

***

       Тем временем в доке первой Евы. Аска спрыгнула с перил, поправила волосы и сказала что уходит, ведь это все не ее проблемы.        — Только будь не слишком мнителен. — сказала Сорью удаляясь.        «Да что это вообще значит? Ей то легко говорить. Но что бы она думала, будь на моем месте? Да плевать. » По телу пробегали мурашки. Синдзи начал осознавать, что никто не объяснит ему произошедшего, не расскажет что думать. Икари должен решать сам: «быть ему мнительным» или просто забыть. Но основная его проблема была в том, что забыть теперь очень трудно.        — Эй, Синдзи, мы пришли! — окликнули его сзади. Парень обернулся. Это Мисато привела Рицуко.        — Угу. — Синдзи снова отвернулся.        — Икари, пойдем отсюда. — Рицуко Акаги неловко положила руку на его плече. — Тебе же неприятно здесь находиться, верно?        — Откуда вы знаете? — Синдзи взглянул на неё, а затем снова в пол.        — Предположила. Идем.        В своем Кабинете Рицуко налила им обоим кофе. Мисато вышла, надеясь что это все не на долго.        — Надеюсь. ты любишь кофе. — выдала довольно строго Рицуко.        — Наверно. — Синдзи неловко уселся в кресло.        — Я почти уверена, что ты не расскажешь о том что чувствовал возбуждение тогда.        Синдзи поёрзал на месте, отхлебнул кофе несколько раз. Кажется, он не сразу услышал, что сказала ему Акаги, но вдруг понял.        — А, что? Нет! Не было такого!        — Да не волнуйся. Я давно знаю, что такое в теории может происходить. Рассказать тебе как это работает?        — А Вы… знаете? — руки Синдзи немного затряслись и он непроизвольно стал сгибать и разгибать пальцы.        — Конечно. — ученая села напротив мальчика.        — Ты же понимаешь, что синхронизация с Евой — это не только работа техники, но и психологическая связь пилота с системой. В тот момент вы били очень близки ментально. Мы не могли отсоединить каналы связи. Мне говорили, что ты просил систему за пуститься и плакал. Так?        — Да. Но я не плакал. — Икари насупился. «Она меня что нытиком считает? Что ей наговорила Мисато вообще… А главное зачем все это? Теперь так стыдно!»        — Ну так вот. — продолжала женщина. — Вы двое, тогда, совсем как люди сопереживали друг другу. Но оно не человек. — твердо сказала она.        — Я знаю. Но Евы же живые, верно?        — Да. Евы это ангелы, закованные в броню, Синдзи.        Синдзи как будто молнией пронзило. Парень такого явно не ожидал. «Как так? Ангелы? Зачем они используют их, зачем сажают туда детей?! Что за бред… Значит я с ангелом… Да быть не может!» Он чуть не выронил чашку, но Рицуко быстро поймала его руку и поставила чашку назад на стол.        — Ты только на столько не волнуйся. Ева создана по прототипу ангела. Твоя Ева не настоящий ангел, слышишь? — сказала Акаги. По ее голосу было заметно, что женщина волнуется.        — Я… Не верю. — Синдзи прикрыл лицо рукой.        — Слушай, я не психолог. — женщина вздохнула. — Я уж и не знаю как тебе сказать: плохо то, что ты сделал или нет. Сам как думаешь?        — Я… Не знаю… Это плохо. Должно быть так.        «Да что-же она теперь хочет от меня? Почему сама меня не ругает? Еще более неудобно. Заплакать теперь что-ли чтоб отстала? Не могу.»        — Возможно. А может и нет. Если Ева дает тебе тепло и ощущение защищенности, то все хорошо. — рассуждала женщина. — Программы для Евангелионов писались на основе кодов для Маги, а там часть человеческого разума. Понимаешь о чем я?        — Можно считать это человеком?        — Я же сказала, что я не психолог. Если хочешь быть пилотом, я поговорю с твоим отцом. Мисато может мне помочь. Но черт побери, знаешь что здесь важнее всего?        Синдзи промолчал, он был немного зол на самого себя за неопределенность.        — Важнее всего то, что ты должен принимать ответственность и за себя и за первую Еву в полной мере теперь. Будь осторожен если сядешь туда еще. Мы же все не хотим второго пробуждения, верно? — заключила Акаги.        — Угу.        — А вместе вы побыть можете и без пробуждения. Просто пойми, что ты должен делать то, что хочешь, но крайне осторожно. — Рицуко снова отхлебнула кофе. Теперь она села в кресло, а сама не заметила, как до этого нервно ходила по комнате.        — Это же так просто, очевидно и бесполезно… Даже Вы мне не поможете! — Синдзи вскочил.        — Я тебе помогла, Икари. Ты понял суть ответственности и важности каждого шага. Понял ведь?        — Да понял я. — угрюмый парень покинул кабинет.        Синдзи вышел и прошел мимо Мисато, которая решила в этот раз ничего не спрашивать: настолько она сомневалась в нужности расспроса. Кацураги верила в то, что Синдзи теперь сможет разобраться в себе сам. Проходя в доке своей Евы, Синдзи спокойно глянул на замороженный евангелион. Теперь он не чувствовал себя неловко от одного взгляда.        Вечером Синдзи сидел на крыше жилого дома, где была квартира Мисато, и смотрел на закат. Он чувствовал себя спокойно. Парень смирился с тем что сделанного не изменить, привык к тому что правда любит теплоту Евы, но понял, что снова терять тело и почти умирать точно не хотел: слишком многого это стоило.        «Если придется еще разок пилотировать, то я буду серьезен и сдержан. Этого все и ждали, этого я и сам ждал от себя.»