Марионетка

      Холод накатывал волнами ледяных капель, медленно поглощающих измученное тело, уносил куда-то далеко-далеко. Очнувшись на промерзшем дощатом полу и с трудом оторвав от него голову, Наоми приподнялась на локте. Бесконечные книжные полки, раскинувшиеся до самого потолка, окружали со всех сторон. В тусклом свете стенных фонарей виднелись несколько проходов между стеллажами. Ноги едва держали, будто после тяжелейшего похмелья, но Наоми все же встала, оперевшись на влажное от лака дерево полок. Окружение ни о чем не говорило ей, место было незнакомым.       — Что я вообще здесь делаю? — обратилась в пустоту Наоми, продолжая держаться за единственную опору и мелкими шагами двигаться в неизвестном направлении. Голос оказался до безумия хриплым и едва слышался. В голове не было ни мысли.       Легкий ветерок колыхал широкие штанины и заставлял вздрагивать. Наоми казалось, что она идет уже несколько часов: и без того нечеткое зрение подводило еще сильнее, нещадно болевшие и замерзшие ноги еле переставлялись. Стеллажи все никак не кончались, ехидно высовываясь после каждого поворота.       Надежду вселила фигура в темно-сером пальто, прислонившаяся к стене и лениво читавшая книгу. Наоми хотелось крикнуть, но она лишь закашлялась. Из горла вырвалось тихое сипение, девушка со злостью сжала пальцами полку и сделала один шаг. За ним последовали еще несколько, около десятка, прежде чем человек с книгой отстранился от стены и обратил свое внимание на Наоми.       — Приветствую тебя в Архиве, путник, — незнакомец коротко поклонился, качнув клетчатым шарфом. Золотое кольцо на его правой руке блеснуло в холодном свете фонаря.       — В каком еще Архиве? Вы кто? — прохрипела Наоми, наконец рассмотрев своего собеседника. Ореховые глаза напротив с теплом смотрели на нее, рука в черной кожаной перчатке подала откуда-то взявшийся стакан воды. Девушка дрожащими пальцами обхватила его и вмиг осушила. — Спасибо.       — Не благодари, — мужчина ослепительно улыбнулся. — Я, можно сказать, здешний библиотекарь. Знаю каждый уголок и полочку. Пойдем, я покажу тебе выход.       — Выход был бы очень кстати. Совершенно не помню, как попала сюда, но выбраться наружу не помешает, — проговорила Наоми, взявшись за предложенный локоть. Библиотекарь не вызывал в ней доверия, но пока приносил только пользу. Выпитая вода смочила иссушенное горло и придала сил идти дальше, рассматривая по пути книги, пол и потолок.       Вскоре полки расступились, открыв взгляду круглый зал, в центре которого стоял на бронзовом постаменте гигантский стеклянный шар. Внутри него мерцали, казалось, тысячи серебристых огоньков. Они постоянно двигались, ударяясь друг о друга и стенки сосуда, а стоило Наоми и ее спутнику подойти ближе, сразу подняли оглушающий шум. В общей какофонии из шипения, скрежета и глухих ударов о стекло отчетливо слышалась фраза «спаси».       — Что это за чертовщина? — морщась, спросила Наоми. Странный шар не добавлял понимания к происходящему. Но всякий здравый смысл улетучился, когда мужчина протянул руку к сосуду, без какого-либо касания достав из него один огонек.       — Это безвременно ушедшие души, — в голосе библиотекаря слышалась наносная грусть. — За последние сто пятьдесят лет, конечно. Иначе они бы не поместились в столь маленькой камере.       — Какие такие души? Вы о чем? — Наоми начинало казаться, что она попала в главный штаб какой-то секты. Это одновременно и пугало, и вызывало неприязнь.       — Души людей, умерших не в то время, когда Вселенная этого хотела, — огонек трепетал над ладонью мужчины, будто пытаясь вырваться. — Они тут на ближайшие пару веков. Если, конечно, кто-то не решит иначе.       — Постойте, вы это сейчас серьезно?       — Ну разумеется, Наоми Фугисава, — сердце девушки пропустило удар, когда приторный голос пропел ее имя. Серебристая душа вернулась за стекло.       — Вы знаете меня, — сглотнув и нахмурившись, Наоми перебирала в голове все варианты того, что она могла сделать. Библиотекарь стоял на месте, улыбаясь сомкнутыми губами.       — Нет ни одного человека, которого я не знал бы.       — Прекрасно. Получается, вы бог или кто-то типа него? — разум убежденного атеиста сопротивлялся всеми силами, но девушка все же выдавила из себя этот вопрос.       — Единственное божество этого мира — случай. К счастью или к сожалению, я им не являюсь, — пояснил мужчина, отойдя к одному из стеллажей и взяв с него книгу. — Хотя мне тоже выпала задача решать судьбы людей. Тяжелая работа, особенно для психики.       — Да неужели… Получается, я здесь для суда?       — Не совсем, — книга в руках библиотекаря захлопнулась, и он широким шагом направился к выходу из зала. Наоми последовала за ним, последний раз взглянув на стеклянный шар. — Я сужу лишь мертвых, понимаешь? Ты к таким пока не относишься.       — То есть я жива, — глухо прошептала девушка, обращаясь к самой себе. В голове было совсем пусто, к тому же последние несколько часов творилось что-то донельзя странное. — Ничего за прошедшие несколько дней не помню. Как и почему я попала сюда?       — А ты не догадываешься? — мужчина одним мановением руки открыл огромную дверь, за которой раскинулся поразительный сад, потонувший в цветущих растениях. Сладкий запах нектара висел в воздухе плотным облаком. — Некоторые попадают сюда, оказавшись между жизнью и смертью. По своему желанию.       — Хотите сказать, что я пыталась убить себя? — в это верилось с трудом. Из-за чего вообще можно было решиться на самоубийство? Память отказывалась помогать.       — Именно так, — на вытянутый палец библиотекаря села маленькая яркая, словно драгоценный камень, птичка. Минутой ранее Наоми не обратила внимания, но вокруг них жужжали, попивая нектар из цветков, сотни — если не тысячи — колибри. — Ты знала, что эти малыши обозначают радость и наслаждение жизнью?       Наоми покачала головой, не отводя глаз от блестящих сапфировых и изумрудных перышек. Птичка смотрела на нее в ответ.       — Все эти колибри — счастье тех людей, что сейчас заперты в стеклянном шаре. Они утратили всякую радость жизни и в конце концов оборвали ее. Или же, страшась смерти, изощрились и как-то продлили, — мужчина проводил улетевшую колибри взглядом и повернулся к Наоми. — Эти души ждет суровое наказание, если суд вынесет приговор.       — Так или иначе, что же я делаю в этом месте, раз жизнь еще не покинула мое бренное тело?       — Ты действительно еще не умерла, — они прошли сквозь сад до следующей двери. В прохладном помещении, едва озаренном слабыми настенными лампами и снова вдоль и поперек заставленном книжными стеллажами, стояло массивное овальное зеркало. — Но твое потерянное счастье пару минут назад сидело у меня на пальце.       — Вот оно как… — мысли смешались, не давая адекватно думать. Наоми даже не знала, что в такой ситуации можно было сделать. — И что будет дальше?       — Это уже решать тебе, — библиотекарь улыбался, но его улыбка не казалась доброй. Протянув руку, он добавил: — Я предложу два варианта на выбор. Ну а ты, Наоми, должна определиться. Согласна?       — Как будто бы я могу отказаться, — девушка хмыкнула и с уверенностью сжала холодные пальцы мужчины.       — Тогда вот что я предлагаю, — под высоким потолком возник стеклянный шар с душами и медленно опустился до уровня глаз. Огоньки внутри заметались, но в этот раз шум был куда тише. — Твое тело сейчас в плачевном состоянии, поэтому на время испытания ты получишь другое. Задание не из простых, но если хочешь вернуться к жизни, то придется выполнить его. Я хочу, чтобы ты выбрала одну душу из этого сосуда и спасла ее хозяина от безвременной кончины.       — Спасла человека от смерти? И как же мне это сделать? Ведь «безвременная кончина», как вы сказали, может быть разной.       — Конечно! К тому же человек спокойно может умереть позднее отведенного ему времени, — с деланой грустью произнес библиотекарь.       — То есть мне еще и, возможно, придется убивать… — Наоми такая перспектива не прельщала. Даже более того — пугала.       — Именно. Это первый вариант. Второй попроще, не переживай. Я просто закончу твои мучения, и ты присоединишься к тем душам в сосуде. Потом, когда пройдет лет пятьдесят, вы все отправитесь на следующий этап суда и большинство исчезнет навсегда, — растянув губы в слащавую улыбку, закончил мужчина.       — Чудесно: или живи не своей жизнью и спасай непонятного человека, или умри и отправься в Ад через полвека, — сердце колотилось от волнения. Не хотелось ни того, ни другого. Но маленький шанс вернуться к жизни манил. Прошлое, размытыми пятнами всплывавшее в сознании, вызывало неудержимое желание вспомнить больше. Наоми сомневалась, что сможет сохранить рассудок, попав в стеклянный шар. — Если есть такой выбор, то я буду жить.       — В таком случае возьми душу и подойди к зеркалу, — библиотекарь пристально следил, как рука девушки протянулась к стеклу. Через несколько секунд на нее выплыл бледно-серый огонек, едва трепетавший в ладони.       Наоми, ощущая тепло души, смотрела на свое отражение. Мужчина подошел сзади, положил руки на ее плечи и прошептал на ухо:       — Удачи, Наоми Фугисава. И берегись кукловода…       Изображение в зеркале резко сменилось новым, совершенно не знакомым и немного пугающим: человек по ту сторону стекла был невероятно худ и изможден. Помещение наполнилось искрящимся светом, пол исчез, и Наоми, схваченная за предплечье невидимыми пальцами, с негромким вскриком полетела куда-то вниз.