Карточный дом

— Мне это не нравится. Я не буду их носить. — Это просто очки, хватит меня раздражать.       Слышать ворчание Юнги было так же обыденно, как слышать щебетание птиц снаружи. Дженни не обращала на это никакого внимания. Со вздохом она протянула руку и опустила компактное зеркало на солнцезащитный козырек. Мин получил солнцезащитные очки как часть его шпионской одежды, немного толстые очки, которые заставляли его выглядеть нелепо. Их вообще было неудобно носить, потому что линзы были разработаны для того, чтобы улучшить плохое зрение, способ ещё больше закрепить маскировку. Однако ее зрение было почти идеальным, что заставляло Ким не смотреть в глаза каждый раз, когда она их надевала. Но она также отметила их удобность быстро записывать информацию, скрывая камеры на теле. — Когда мы уже доберемся?       Сеул был не совсем знакомой территорией, Дженни была у него дома пару раз, но так и не научилась ориентироваться в пути, обычно добираясь на такси. Но она точно знала, что они были в округе Итэвон, бьющемся сердце империи Матери Сеула. Иностранцы, желающие хорошо провести время, были основными потребителями наркотиков и сексуальных услуг в Итэвоне, и максимальный оборот составлял 1,5 миллиарда вон о которых сообщалось, каждый месяц, ошеломляющее число всего за четыре недели.       Бандиты Geomjeong-Pa свободно ходили по улицам, их татуированные тела сливались с татуированной молодежью, которая часто посещала Итэвон для своих ночных развлечений. — Я еду с тобой всего лишь пятнадцать минут, но мне уже хочется тебя прикончить. Можешь заткнуться? — Что поделать, в ближайшие пару месяцев мы будем жить в одной квартире. — МОЕЙ квартире, —напомнил Мин, мазнув по ней взглядом через зеркало заднего виденья. — Думаешь я хочу? —поджала губы Ким и отвернулась к окну. В голове всплыл момент разговора, когда ей сказали, что она должна жить с Юнги. Это обязательная часть для соблюдения их новой жизни. Жить с ним… Да можно было сразу вешаться.       Через несколько минут после пересечения нескольких перекрестков со светофорами, Дженни стала выделять из столпы определённых людей. Она заметила разницу между верхушкой Geomjeong-Pa и низшими слоями. Несмотря на предполагаемый промах в костюмах, большинство бандитов низших слоев не понимали необходимости или желания выглядеть стильно, делая свою работу. Высшие же были гладкими и обтекаемыми, как акулы, плавающие среди косяков невинных рыб. Блеск пистолета, пара фирменных солнцезащитных очков, дорогие часы, ярко выбитые татуировки, зачесанные назад волосы, золотые цепи. Большинство было старше и с виднеющимися животами. Довольно многие начали лысеть. Их облегающие костюмы никак не могли этого скрыть. «Какая трата…», —подумала Ким.       Она вспомнила, как Юнги неуклюже поправлял пиджак. Как в машине он вспомнил, что забыл одеть галстук и позже, его длинные пальцы боролись с петлей этого самого галстука до тех пор, пока Дженни не предложила помочь ему закрепить его, но он всё еще выглядел странно. И потёртости на рукаве, ещё нового пиджака, которые он даже не хотел замечать. Он бы выглядел намного лучше в костюме за 2 миллиона вон.       Как будто по команде, машина заскрипела, и Дженни почти влетела в приборную панель. — Пристегивай свой гребаный ремень безопасности, — сказал Юнги, прежде чем вылезти и хлопнуть дверью так сильно, что машину тряхнуло в стороны.       Дженни выдохнула и вышла следом, она не имела ни малейшего понятия, почему он был в таком плохом настроении. Возможно её присутствие его бесило.       Юнги сделал два шага до вестибюля многоквартирного дома, где находилась его квартира, в то время как Ким изо всех сил пыталась не отставать. Тяжёлое дыхание будто бы она пробежала минимум стометровку было тому свидетельством. Мафиози. Она никогда не была самой сильной, но это было смешно. — Чень Ван? — глубокий голос Юнги отозвался эхом через вестибюль, когда мужчина в темно-синем костюме встал со своего места. — Вы, должно быть, Мин, —сказал Ван, своим резким тоном, без доброжелательной снисходительности которая обычно полагается при встрече. — А это Ким, не так ли? — его взгляд обратился на Дженни, и теперь снисходительность там была. Дженни знала, на что смотрит этот человек — маленькая девочка с чистыми, без мозолей руками, оставляемые оружием. Она продолжала молчать, позволяя Юнги говорить. Потому что последнее время она перестала доверять своему языку. То ли влияние Мина сказывалось, то ли препараты не действовали. Пассивно-агрессивный сарказм не слишком хорошо сочетался с бандитами. — Ну что Юнги, проведи нас в наше уютное жилище.       Новые личности были созданы для обоих. Теперь они были двоюродными братом и сестрой, племянниками Чень Вана, недавно прибывшего из Китая. Одна (Дженни) была отсеена из школы. Другой (Юнги) студент с отличием, которого выгнали из Сеульского университета после предъявления обвинения в наркотиках и он решил присоединиться к «семейному делу» со своим дядей.       У них даже были фальшивые записи об арестах, сделанные для обоих. Все, от водительских прав до банковских счетов, вплоть до библиотечной карточки (для Дженни), было создано, чтобы закрепить их идентичность на месте. Хан подчеркнул важность того, чтобы выровнять свою речь и избавиться от испорченного сочетания диалектов Тэгу и Пусана, которые они имели. Юнги в отличии от неё мог подражать идеальному Сеульскому акценту, особенно, когда он был зол. И последнее случалось так часто, что Дженни задумалась, хватит ли его акцента, чтобы сохранить их прекрытие. — Я чувствую себя полицейским, — заметила Дженни, посмеиваясь и переворачивая свою библиотечную карточку. Все бумаги были разложены на стеклянном журнальном столике в квартире Юнги, под номером 303. Чень небрежно бросил на него документы и потянулся за принесенными им пивными банками. Дженни поморщилась при первом взгляде на отвратительный напиток и быстро отложила банку в сторону, вернувшись к изучению своего нового свидетельства о рождении. — Все это похоже на полицейскую операцию под прикрытием. — Это более опасно, — сказал Ван, со звуком отпил пиво и довольно откинулся на спинку стула. — Если вы оба умрете, вы заберете меня с собой на тот свет. Мы не получим похорон с почестями, а наши близкие не позаботятся о наших деньгах. Мы будем выброшенными на свалку в коврах, с горячей кочергой в заднице. Малыши матери склонны к унизительным смертям и лучше доверьтесь мне, когда я говорю, что эта херня не шутка. — Ты выглядишь так, как будто видел, как кто-то задвигал кочергу себе в зад, — фыркнул Юнги, не притрагиваясь к напитку. — Я был тем, кто сделал это, — мрачно сказал Ван. — И что мы будем делать? Как твои племянники? —Дженни решила вклиниться в разговор. — Ничего, если вы не хотите тратить несколько месяцев, оставаясь незамеченными. Я просто ваша точка соприкосновения. Если вы собираетесь попасть куда-нибудь в эти круги, где-нибудь рядом с матерью — тогда вам нужно стремиться к играм с высокими ставками. — Ты будешь жить здесь же… С нами? — Слава богам нет, квартиру оформлена на меня и Юнги, поэтому мое постоянное присутствие необязательно, но заходить стоит. Они проверяют абсолютно все.       Он замолчал, взглянул на часы и быстро, залпами старался допить бутылку пива. В его действиях была скрытая торопливость и нервозность, ей как юристу это было хорошо заметно. — Скажите, господин Чень, —улыбнулась она. — Почему именно господин Ким «лично» поведал вам, что мы собираемся делать? — медленно произнесла Дженни, смотря ему в глаза все с той же невинностью.       Было что-то не так во всей этой ситуации. И когда Чень холодно взглянул на нее, она поняла, что Намджун дал ему другие, особые инструкции. Она слегка улыбнулась и заткнула свой рот от греха подальше, в то время как Юнги наблюдал за их дискуссией с расслабленной заинтересованностью. По правде он был заинтригован, хоть и ожидал от Намджуна что-то подобное. Ведь дело было не из простых.       Сколько оперативников у Кима было в Сеуле, о которых не знал даже он? Был ли у Вана приказ убить их, если миссия была поставлена ​​под угрозу? Был ли Юнги действительно так важен для Намджуна или это была сложная игра в шахматы, в которой не было победителей, кроме короля? В любом случае, если Дженни облажается, она умрет. В этом она была уверена. — Мой сотрудник ведет бизнес по сопровождению Geeomjeong-Ра. Один из сопровождающих работал на меня в прошлом. Она также является одним из оперативников Намджуна, и если меня нет рядом, она — ваша точка отсчёта, — он протянул Дженни тонкую кожаную папку. Она открыла ее и на несколько секунд замерла, сосредоточившись на ее изображении. — Её зовут Ан Хе Джин, но она предпочитает имя Хваса. Она темпераментна, и, несмотря на то, что она лояльна к вам, она может поменять сторону монеты. Не злите ее, и она вам поможет. Но не ожидайте многого от нее или от меня. Мы здесь не для того, чтобы контролировать каждый ваш шаг. — Ан… другая родственница? — спросил Юнги. — Она моя жена.       Наступило короткое молчание, нарушенное только мягким смешком Юнги, а затем он забрал папку из хватки девушки, чтобы взглянуть на неё. — Если вы сможете, то не просите никого из нас о помощи, —Ван встал, поправляя пиджак. — Никто из нас не хочет этой ответственности, и не важно, сколько заплатит господин Ким. Опасно быть даже обычным членом банды Матери не то что противником. — Это то, чем вы и занимаетесь? Крадете у нее? — Дженни в удивлении приподняла брови. — Сколько господин Ким платит вам за это? — Недостаточно, —мрачно сказал Чень. — Конечно, недостаточно после того, как вы двое навязались ко мне. Постарайтесь не умереть, это мой единственный совет.       Ван слишком много ныл и выделывался для обычного среднего звена в деле. Его недовольство, пренебрежение и открытая неприязнь к ним так и сочилась из каждой сказанной им фразы, на что просто нельзя было не обратить внимание. Как оказалось это раздражало не только её. — Благодарю вас, о мудрый, —язвительно сказал Юнги и поморщился. — Раз так боишься, можешь перестать капать на мозги и свалить чтобы мы смогли украсть Намджуну намного больше, чем твои мелкие кусающиеся деньги каждый месяц, — вопросил он нагло побагровевшему, дернувшемуся Ченю.       Рука Ченя потянулась к кобуре на его талии, и Дженни представила, на что это будет похоже, если Юнги будет застрелен прямо здесь. В конце концов, стычки между гангстерами происходили все время… Но она встала перед Мином, закрывая его плюющееся сарказмом лицо, улыбнулась Вану и успокаивающе протянула руку. — Ван, огромное спасибо за помощь. Мы постараемся не попасть в беду, — ласково сказала она.       Чень посмотрел на нее с подозрением, а затем хмыкнул, игнорируя предложенную руку. — Научи своего друга, что в следующий раз за такое, ему могут отрезать кое что важное. Его длинный язык засунут в горло, прежде чем он поймет, что для него было лучше промолчать.       Она согласно закивала, встала и подошла, чтобы проводить Вана, прежде чем недовольный ее поступком Юнги снова сможет открыть рот. Для страшного и уважаемого карателя этот человек слишком развязывал язык. Дженни видела несколько опасных людей с того момента, как вступила к ним. Обычно они были самыми тихими людьми в любой ситуации. Юнги же подходил только наполовину. — Прекрасное решение разозлить нашего почти единственного контакта на это время, — воскликнула Дженни, как только входная дверь закрылась. — Может для тебя он один. У меня их много, — Юнги достал сигарету, а затем зажег конец и жадно втянулся.       Он был излишне таинственным, без сомнения, просто чтобы раздражать и одновременно привлекать к себе внимание. Дженни продолжала молчать и решила, что необходима пища, чтобы успокоить возникшее напряжение. — У тебя есть что-то перекусить? Я даже позавтракать сегодня не успела. — Сразу говорю, у меня ничего нет, я не готовлю, —лениво ответил Юнги, отворачиваясь и выдыхая в открытое окно облако дыма. — Прямо по улице есть супермаркет.       Как он и сказал там был супермаркет. Сверяясь с тем, что никакой еды в доме Мина кроме рамена не было вообще, ей пришлось взять много. На него тоже. Какими бы не были их разногласия, она хотела наладить хоть какой-то контакт, а люди добреют когда сытые.       Она почти все разложила по полкам, как в кухню зашёл непосредственно Юнги. Ей было непривычно видеть его таким домашним, в ничем не примечательной футболке оверсайз и в такого же стиля штанах. — Ты купила что я просил? —Юнги подошёл к холодильнику, рассматривал его содержимое через её плечо, пока она доставала оставшиеся продукты на ужин и заприметил в её руке бутылку. — Это что? Вино? — Это… —не успела договорить девушка как он выхватил из отодвинутой руки бутылку, отошёл к столу и откупорив вино, хлебнул с горла. Ее руки безнадёжно опустились. — Нормально, сойдёт. — Это было не тебе.       Юнги отсалютовал ей бутылкой, кинул «меня не трогать» и скрылся в коридоре. Дженни бросила оставшуюся в пакете замороженную рыбу в морозилку и вздохнула, ударившись головой о холодный металл холодильника. Ее умственная устойчивость быстро снижалась с каждым днем. Она не знала, что заставит ее сойти с ума первым, близость с Мин Юнги или стресс от осознания того, насколько невероятно сложно будет украсть ожерелье Матери.

*****

      Кофемашина выходила из строя в третий раз за две недели.       Тэхен почувствовал вкус горького запаха горячей жидкости и проклял человека, который должен был чистить фильтры раз в неделю. Его работа была достаточно простой, и все же он не мог с этим справиться. Ким снял крышку чашки и уже собирался вылить ее в клумбы, когда остановился. Его разочарование и гнев по поводу того, что эта неделя прошла, как ураган, не было причиной ошпаривать и причинять вред невинным растениям. Он тащился обратно в офис, опустошая бокал в раковине в туалете и бросая чашку в мусорное ведро. — Тэ! Мы можем поговорить? — голос сержанта четко прозвучал через гул коридора.       В одно мгновение стало тихо. Тэхен огляделся по сторонам и посмотрел в глаза своему партнеру Дину. Его звали Квон Хюк, но он настаивал на том, чтобы его английское имя использовалось по причинам, которые ставили в тупик всех. Он жил в Штатах всего год, и внезапно он стал «американцем», а Квон Хюк остался в прошлом. Он слегка улыбнулся Тэхену. — Закрой дверь, — сказал сержант Хюк, глядя на него поверх очков.       Тэхен сделал это, пытаясь сосредоточиться. Он сел, когда Хюк сделал жест рукой, скрестил руки на коленях, сложил руки, скрестил ноги — что угодно, чтобы чувствовать себя комфортно. Ничего не получалось. Хюк постучал пачкой бумаг по столу, аккуратно выровнял их и положил. Он поднял папку с угла своего стола и сдвинул ее к нему. — Три тела были найдены сегодня на складе у восточного берега реки. Судмедэксперты суммировали, что они были мертвы некоторое время и были перемещены туда. Либо для того чтобы отправить сообщение, либо убийцам было просто лень. — Сообщение? — Тэхен моргнул. Он продолжил открывать папку и его глаза расширились от удивления, когда выпала фотография. — Это связано с бандами Geomjeong-Ра.       Дин встал, подошел к доске объявлений, подвешенной на подставке, и перевернул ее, чтобы показать множество фотографий, соединенных красными линиями и красными кнопками. Он ударил своими костяшками пальцев по трем фотографиям, одно за другим. Пак Чонен, Ли Бён Чул и Ву До Су.       Тэхен хорошо знал эти лица. Их знали многие полицейские. Они появлялись в его кошмарах с ужасающей частотой. Известны как Чонен, Ли и Ву — знаменитое трио Матери. И теперь они мертвы. — Я надеюсь, что мы не пытаемся активно выследить убийцу. Он заслуживает Нобелевской премии, — сказал Ким, его голос звучал немного слабее, чем он предполагал.       Фотографии были действительно отвратительными. Он был еще слишком молод, поэтому увиденное сильно впечатлило его. Но даже не то что с ними сделали, а то кто это был. — В том-то и дело — даже если бы мы попытались, это было бы невозможно. Мы предполагаем, что это внутренняя работа, — сказал Хюк. — Беспорядки в рядах Матери. Внешний фактор оставил бы символ банды, доказательство верности, что они были против Geomjeong-pa. Но все, что мы получили, это три жестоко убитых тела и никаких признаков бандитской войны. Когда они были найдены? — Вчера вечером. Она обычно принимает ответные меры в течение часа.       Хюк протянул руку и открыл папку, которую Ким положил на стол. Он проследил очертания легких жертв, каждая пара вырывалась из их ребер, как окровавленные крылья. — «Кровавый орел». Я не могу сказать тебе, сколько времени прошло, прежде чем кто-то наконец нашел название для этого метода истребления. Я никогда не видел ничего подобного. Судя по всему, его корни уходят в древнюю Скандинавию. Кто бы ни решил сделать это, очевидно человек с психическими отклонениями… Такое не используют даже бандиты. В отчетах говорится, что жертвы, возможно, были живы до того момента, как их легкие были вытянуты назад.       Тэхен подавил желание вздрогнуть, но его лицо побледнело, и он не мог скрыть отвращение в глазах. Это было садистское убийство, которого он никогда раньше не видел. Тот, кто убил троицу, по-настоящему ненавидел каждую фибру их существа. Их список врагов должен был быть бесконечным, но в голову не приходили имена, которые могли бы сделать что-то подобное. — Вы хотите, чтобы я сделал документы для этого случая? — Если ты будешь добр, — кивнул Дин. — Но также я должен обратить твое внимание на кое что ещё… —он активно начал что то искать на компьютере, заставляя интересу вытяснить ошеломленность.       На самом деле Дин раскрыл многое. Целая куча фальшивой информации удобно устроилась в полицейских записях, как если бы она была помещена туда законным путем. — Ты видишь это? —Дин постучал по экрану, где было видно одно знакомое лицо в аэропорту. — Да. Я вижу, Ким Дженни, — пробормотал Тэхен, открывая вторую вкладку и пробивая имя давней знакомой. Поиск выдал дело о наркотиках. — Время не совпадает. Посмотри на дату — 18 января. Её имя вбито в базу пассажиров рейса Сеул — Токио, вылет был перед ночью происшествия с поимкой японца с полной сумкой кокаина внутри! Хотя на видео, —Хюк потыкал пальцем в экран. — Точно видно, что такая же сумка была у неё. Кто-то постарался сфабриковать данные? Geomjeong-Pa — это гребаная болезнь! Ее вирусные сети настолько глубоко укоренились в нашем отделе, что фальшивые записи находятся перед глазами, и никто их не замечает. — Итак, это все подделка?Я тогда вёл её дело и я могу поговорить с ней, — сказал Тэхен. — Вероятно, это не в интересах полиции, хотя мы имеем дело с мафией. Отследите её номер, мне нужно знать где она. Лицо Дина исказилось в подозрении. — Это просто еще один повод, чтобы ты продвигался в деле без меня? Потому что если так, дай мне знать прямо сейчас. Я не хочу выглядеть как дурак перед боссом, когда он спрашивает меня, как у нас идут дела. Надо быть готовым.       Тэхён не ответил, он накинул пальто на плечи и небрежно надел шарф, хватая стакан с ещё горячим кофе Дина и допивая его. — Там! — его глаза расширились, когда телефон был отслежен, и по адресу в Итэвоне было видно, это жилой дом. Ким не отвечала ему несколько дней и ему было до чёртиков интересно, что она забыла в этом районе. — Тэ, я серьезно, — сказал Дин, когда его высокий друг обошел стол. — Мы не привыкли к случаям мафии. Не начинай играть с огнем, по крайней мере, без меня. Я не хочу, чтобы мне позвонили и сказали, что мой партнер больше не работает. — Дин, ты не услышишь этого. Обещаю, — убедительно спокойно посмотрел на него выразительными глазами. — Честно говоря, мне было бы удобнее, если бы я пошел вместе с тобой, поэтому… —Хюк встал, снимая куртку, которую он повешал на спинку стула. — Нет, это должен быть я. Твоё присутвие может только сбить ее. Да и это будет ясным доказательством того, что на неё вышли полицейские.       Каким-то образом ему удалось заставить Дина отступить. Чудесного подвига было достаточно, чтобы придать ему уверенности, в которой он нуждался, чтобы игнорировать тот факт, что он целенаправленно шел против приказа своего начальника. Очередной раз.       В гараже участка было три немаркированных седана, предназначенных для использования полицейскими типа ДПС, и все они должны были быть зарегистрированы. Тэхен решил, что объяснит своему начальнику позже. Он взял черный хюндай и сел в салон, от которого сильно пахло сосной и кожей. Он глубоко вздохнул и запустил двигатель. Его телефон был установлен на приборной панели, текущие координаты с телефона Дженни светились красным в одном углу карты на экране. Даже будучи полицейским он все ещё плохо ориентировался в этом огромном городе. Приложение было неисправным, но из-за нехватки средств, от которой недавно страдало отделение, оно было самым доступным.       Итэвон. Здесь не было ничего общего с безумием неоновых огней и вульгарными людьми, но тут было свое зловещее очарование. В такой консервативной стране, как Корея, это выглядело так, как если бы все остатки восстания и беззакония были сбиты с толку и отправлены на Итэвон, окрашивая его в красный цвет. Geomgeong-Pa сыграл самую большую роль в неуклонно растущем красном пятне на Сеуле, и одной из заветных мечтаний Тэхена было помочь уничтожить диктатора, которым была Мать и ее постоянно растущий синдикат.       Навигатор привел его на улицу, на которой находились три казино, ломбард, закрытый бордель и многие другие выделяющиеся из обычных домов здания. Покрытые татуировками мужчины курили у дверей казино, но они были хорошо замаскированы облегающими костюмами. Все Geomjeong-Pa, так как все имели одну общую татуировку — четырехконечную звезду с южной точкой, которая длиннее трех других. У некоторых он был отпечатан на шее, руке или даже на лодыжке. Тэхен напрягся, ища знакомое лицо.       Он нетерпеливо постучал по экрану телефона. Сигнал отображал это местоположение. Он повернулся, вытянув шею, чтобы выглянуть на улицу. Ким схватил свой телефон и быстро сфотографировал человека, переходящего дорогу. На вид ему было лет тридцать, сорок. Кем бы он ни был, Тэ узнает позже, потому что за ним стояли двое других людей, и одна из них была та кого он искал.       И все же, его взгляд остановился на том, чье лицо он поначалу не узнал, пока он шел за старшим мужчиной впереди. Молодой человек был высоким, с чёрными короткими волосами и выбритыми висками. Он был довольно красив для своей работы. Его кожа казалось не видела солнца и была бледно-вампирской. Его брови низко свисали над глазами, заставляя его выглядеть постоянно недовольным или безразличным, тёмные как угли кошачьи глаза, без шрамов и все оставалось именно там где должно быть. Ни отсутствующих пальцев, ни хромоты. Наблюдать за ним было сродни тому, что наблюдать за человеком из высших слоев общества. Идущий медленно, лениво, но самоуверенно смотря вперёд.       Дженни была последней. Её волосы были окрашены в карамельно-коричневый цвет, смягчая и без того милые черты лица, пока солнечный свет не заставил ее лицо светиться. Она шла засунув руки в карманы, и не обладала силой и уверенностью тех, что были перед ней. Она шла с еле заметным недовольством на лице. Губы поджаты, глаза смотрят в землю всякий раз, когда предоставляется возможность. «Неохотный участник», — вздохнул Тэхен.       Их компания присоединилась к группе из четырех человек у первого казино. Прошло несколько минут представления. Мужчина впереди представлял двоих младших, и Тэхен наблюдал, как остальные оценивали их. Ким с трудом смотрела им в глаза. Тэхен опустил окно машины на сантиметр вниз, как раз вовремя, чтобы услышать хохот пожилого мужчины: «Подумал, что я позволю им попробовать, понимаете? Хорошая практика. Вот этот, — он схватил Юнги за локоть и встряхнул его, — У него словно жажда крови. Эта тоже хорошо играет». — Тогда продолжайте. Покажите нам, что у вас есть, дети, — усмехнулся один из других, схаркивая мокроту и остатки табака к их ногам.       Девушка поморщилась и подняла презренный взгляд, но пепельноволосый переглянулся с ней и слегка качнул головой, призывая ее молчать. Пара скрылась за дверьми казино. Смотреть было не на что, пока они не вернулись через пятнадцать минут. Но послушать было что. Тэхен вздрогнул, услышав грохот мебели, крики, а затем точный звук стула ударенного о чью-то спину. Он хорошо знал этот звук. Когда он наконец раскололся и сломался, наступила тишина. Высокий молодой человек вышел первым с закатанными рукавами рубашки, окровавленными руками, взъерошенными волосами и самодовольной усмешкой на лице. Дженни поспешила сзади, сжимая в руках серебряный портфель, широко раскрыв глаза, но не так испуганная, как можно было бы ожидать, скорее шокированная. — Господи, в какое дерьмо ты попала? —пробормотал Тэхен.       Деньги за защиту. Он знал достаточно о деятельности, связанной с мафией, которая постоянно приносила прибыль, чтобы знать, что это такое. Но он никогда не видел чего-то столь ужасного, как выражение полного удовлетворения на лице Юнги. Казалось он жил и дышал насилием, не капли сочувствия. Тэ видел много таких преступников. Но Мин не был им, жизнь заставила его быть таким.       Портфель был передан одному из мужчин, а Дженни взамен выдали пачку наличных. Возможно, их дневная зарплата. Она положила деньги в карман и повернулась, чтобы в одиночестве уйти по улице. Тэхен оставался неподвижным, наблюдая, как мигает сигнал, и координаты начинают мигать и мерцать, меняясь по мере того, как Дженни уходил все дальше и дальше.       Стоило подсказать ей сменить старый номер. Имея досье в полиции и начинающую карьеру в области подозреваемой, она наверняка должна была избавиться от номера, зарегистрированного в системе.       Тэхен завел машину. Молодой человек с окровавленными костяшками пальцев резко повернулся на звук мотора. Остальные не заметили. Ким взглянул в зеркало заднего вида и увидел, что лицо партнёра Дженни все еще было повернуто в сторону его удаляющейся машины. Он вздрогнул и отвернулся, сосредоточившись на дороге.       Пункт назначения Дженни находился примерно в десяти минутах ходьбы, вот она зашла в подъезд дома. Пора было показать себя.