Ночь темна перед рассветом

То был холодный июльский день, совсем не такой, каким должен быть июльский день. Собирались тучи, уже шел моросит, ненавязчиво напоминая всем прохожим скучковаться в каком-то и так людном месте. Здесь слишком много людей для выходного для. За окном дождь и порывы ветра усиливались. — Давно я здесь не был, — замечает Шиндо. — Как давно? — спросил Бакуго. — Очень, боюсь, что очень давно, — ответил он. — Если хочешь, можем прогуляться тут. Все равно дождь, и делать больше нечего, — пожал плечами Кацуки. — У нас есть машина, но все же, раз пришли, прогуляемся, я не против, — пожал плечами в ответ Йо. Они поднялись на третий этаж, где располагался книжный, фудкорты и игровая детская зона*. Тишина и эти зоны торгового центра — вещи совершенно несовместимые. Кацуки и Йо пробираются через толпу и ныряют в книжный. Шиндо следует за Бакуго, уже собираясь уговаривать его уйти, но Кацуки, похоже, заинтересовался этим местом. Тут были аккуратные стеллажи, и Кацуки нашелся за одним из них. Он рассматривал стеллаж со сказками. — Успокойся. Не воспринимай слова старика всерьез, — хмыкнул он. — Ладно, — Бакуго отошел от стеллажа, продолжая бродить по книжному. Не так много людей любят читать, потому тут никогда не бывает много людей. Кроме дождливых дней, конечно. Кацуки поправляет волосы и приседает, вопреки желанию Шиндо помочь ему. Бакуго цыкает, отодвигает свободный плащ, так как он мешался, смотрит на корешки книг. Он проводит по ним кончиками пальцев, прослеживая золоченные буквы издания. — Тебе понравилась эта книга? — Йо присел рядом и провел по корешку поверх пальцев Бакуго, которые задержались на ней. — Угу. Хотел прочитать как-нибудь, — хмурится Кацуки. — Я куплю тебе ее, — сказал Шиндо, и Бакуго хотел возразить, но Йо уже убежал с книгой на кассу. Кацуки усмехается, шипит, поднимаясь и поправляя плащ. Идет за Шиндо, как отец, решивший поругать его за проказы. Йо уже расплатился, когда Бакуго подходит к нему и со всем торжеством вручает книгу. Кацуки легонько прикладывает ее к чужой голове и стукает. — Нельзя так делать. Я не просил тебя ее покупать! — рычит он. — Ты никогда ничего не просишь, — фыркает Шиндо. Они выходят из магазина, и в Бакуго врезается ребёнок. Затем еще один, но его мать быстро хватает за руку и уводит. Бакуго смотрит на хнычащее нечто у своих ног, потом приседает к нему, Шиндо решает остаться в стороне. — Что случилось? Где твои родители? — говорит Кацуки. Как только мальчик перестает плакать, и Бакуго смотрит в его глаза, огромные и красные, словно в них капнули крови, волосы черные, как смоль… Мальчик тянется обнять его. Кацуки смотрит вперед. Где он? Бакуго смотрит перед собой. Видит похожий силуэт. Но только волосы красные. Кацуки отстраняет мальчика. — Как тебя зовут? — Тадао, — он весьма плохо говорит. До Бакуго не сразу доходит, с кем он говорит. Чудовищное совпадение, на глаза Кацуки наворачиваются слезы. Мысль проскакивает мгновенно, ничто не мешает воплотить ее в реальность. — Вот что, Тадао, держи, — Кацуки недолго роется во внутреннем кармане плаща. Он достает оттуда плюшевого лисенка. Не больше ладони. А вообще, это брелок. Мальчик смотрит, нахмурившись, на игрушку, но потом решает не отказываться от бесплатного подарка, берет несмело в руки и мнет недолго уши зверька. — Тадао, куда ты… — Эйджиро, видимо, решил сделать вид, что потерял ребенка, но они оба знали, что находились в поле зрения. Киришима — в поле зрения Кацуки, Тадао — в поле зрения Эйджиро. Мальчик тянется к уху Бакуго, и Кацуки, думая, что он собирается что-то ему сказать, наклоняется. Вместо этого Тадао чмокает его в щеку, шепчет «спасибо» и удирает к отцу. Бакуго поднимается, все еще шокированный этой ситуацией. Он смотрит им вслед, несмело утирая большим пальцем слезу, намеревавшуюся скатиться по щеке и напомнить о прошлом. Киришима смотрит на лисенка, оборачивается на Бакуго, хочет помахать ему, но Тадао уже утянул его куда-то в толпу. — Кто это был? — спросил Шиндо, который забыл Киришиму как страшный сон. — Мой сын, — нахмурился слегка Кацуки, ему показалось, что он лжет сам себе. — Бля. Тот с красной башкой… — Шиндо нахмурился, протягивая руку, чтобы взять ладонь Кацуки и успокоить его. — Ага. Киришима. Когда он покрасился? — Бакуго направился к выходу, убирая руки в карманы. Йо поспешил за ним. — И ты ничего к нему не чувствуешь? — хмыкнул Шиндо, догоняя его. — Не особо. Уже год прошел. Он большой мальчик. Он растет без меня, поэтому никаких чувств у меня не возникает, кроме жалости к самому себе, — выдохнул Бакуго, передергивая плечами, видимо желая так отогнать неприятные мысли. — Жалости? — Йо повернулся к нему, когда они спускались на эскалаторе. — Я не забрал его. В суде Тадао выглядел так, будто впервые меня видел, и я уступил, Киришима его отец. У него его фамилия, — пожал плечами Бакуго. — Тем более меня сейчас больше заботит здоровье твоего наследника. Тадао в надежных руках. Бакуго проводит по скрытому под одеждой животу. Беременность уже была заметна невооруженным взглядом. Йо чуть улыбается, а потом, будто что-то вспоминая, хмурится. — Что ты отдал? — Игрушку. Его любимую, когда он только родился, — пояснил он. — Я ее забрал, когда уходил. Он вырос. Сильно. — Дети быстро растут, — проговорил Йо, сходя с эскалатора. — Это точно. Быстрее некуда, — хмыкнул Бакуго, накидывая капюшон плаща, а Шиндо открыл зонт над собой. Они вышли из торгового центра, так и не купив желанного кофе. Бакуго прижал к себе книгу «Пятый ребенок» Доррис Лессинг в твердой обложке и сел в припаркованный серебряный «Лексус», думая над тем, как бы ему назвать малыша-наследника компании семьи Шиндо. В этот раз имя он хотел выбрать сам. Йо вел машину, негромко включив радио, а Бакуго стучал пальцами по твердой обложке книги. - Хикару... Харухи... - бормотал под нос Кацуки, глядя в проносившийся серый пейзаж города. Как только они въезжают в коттеджный поселок, на ум Бакуго приходит только одно имя.