Фред Уизли и Метка Истинности

      Я отнял руки от живота Джорджа, сжав веки до боли и перестав дышать на несколько секунд. Надо совладать с собой и прогнать этот дурацкий запах: он одурил меня!       Теперь всё стало ясно. Всё мне стало понятно! Какой же я дурак! Нечего было возиться с пуффендуйцами! Срочно нужно в больничное крыло!       — Так, Джордж, ты можешь идти? — уже решительно посмотрел я на братца, которому становилось с каждой минутой хуже, точно температура вновь напала на него, поднимаясь.       — Н-не знаю, — он качнул головой, скрючившись, и прижал руки к животу, тяжело дыша.       Чёрт! Смогу ли я донести его в одиночку до больничного крыла? Впрочем, времени думать не было уже. Да и те секунды без кислорода не принесли особого эффекта, и восхитительный запах молока возвращался вновь, сводя с ума.       Я тяжело вздохнул, резко подхватив Джорджа на руки, и тут же чуть не уронил его. Братец закричал, слабо впиваясь в мою мантию, и, закрыв глаза, прижался к моей груди. Сердце рухнуло куда-то вниз, беспомощно стуча на самом дне. Жутко тяжело и неудобно. Всё тело дрожало от непривычной нагрузки, и я еле шёл, грозясь упасть при каждом новом шаге, но мысль, что Джорджу становится хуже, держала меня на плаву, не давала расслабиться, хотя аромат вскружил голову, диктовал свою волю моему телу, но я, как мог, противостоял этому.       Братец только тяжело дышал, и эти вздохи ударялись о каменные стены, возвращаясь. От этого становилось стыдно: я не смог уберечь брата. Даже не просто брата, а любимого человека!       Будто чувствуя очередного посетителя, мадам Помфри поспешила маленькими шажками ко мне, как только я сумел толкнуть боком тяжёлую дверь.       — Что произошло? — она выглядела сосредоточенной: ни капли волнения или неуверенности. Целитель быстро сориентировалась и жестом указала на ближайшую койку.       Я положил на твёрдую кровать Джорджа, валясь рядом на пол, и начал быстро и громко дышать ртом. Сердце чуть не разорвалось от такой нагрузки, и я сжал его сквозь форму, печально и виновато глядя на Джорджа.       — Так, — мадам Помфри начала кружить над братцем, что-то проверяряя, а потом непонимающе, даже шокировано посмотрела на меня, часто моргая и хмурясь.       У меня сил даже думать не было. Я не чувствовал рук и ног, но со временем я начинал ощущать адскую боль и дьявольски быструю пульсацию в конечностях.       — Знаете, молодой человек, мне в это верится с трудом, но мой опыт говорит иное. Скажите, если я ошибаюсь: ваш брат — омега? — она обеспокоенно глянула на свернувшегося в комок Джорджа, что-то болезненно мямлившего.       — Н-нет, — обессилено мотнул я головой, выпучив удивлённо глаза. Такого не могло быть, — м-мы беты, — практически шепотом дополнил я, а целитель ещё больше нахмурилась и подошла ко мне.       — Поднимайтесь. Дойдите до своего декана и передайте, чтобы она поторапливалась в лазарет, — в глазах мадам Помфри читалось практически безумие: она, как и я, ничего не понимала в этой ситуации.       Я с горем пополам поднялся на ноги, опираясь о койку, на что Джордж громко выдохнул, сжимаясь, кажется, сильнее. Так хотелось прижать его к себе, чтобы успокоить, сказать, что всё это пройдет, но после в мои мысли ввязался молочный нежный аромат, опошляя невинную затею.       Я тут же тряхнул волосами и направился на выход, не переставая дышать ртом от переизбытка чувств. Казалось, ещё шаг, и я упаду от слабости в ногах, но этого не произошло.       Коридоры были также пусты. Ужин кончился, наверно. Теперь стены давили на меня своей высотой, заставляя ощущать себя одиноким и безнадёжным без Джорджа. Он не находился рядом всего лишь несколько минут, а во мне творилось уже такое. Я будто потерял половину себя.       Я надеялся, что профессора не закончили свою трапезу, потому медленно поплёлся в столовую, но по пути мне встретились Макгонагалл и Стебль, обсуждающие что-то серьёзное.       — Профессор Макгонагалл! — я буквально выпрыгнул на них. Декан Гриффиндора не испугалась, лишь вопросительно глянув на меня. — Вас зовёт мадам Помфри… — я грустно вздохнул, а она загурзилась мыслями.       — Благодарю, мистер Уизли. Теперь отправляйтесь в свою комнату, — она едва кивнула и мигом, чуть ли не летя, направилась в лазарет.       — Бедняжка! — Стебль растрепала мои волосы, заботливо улыбнувшись. — Может, тебе дать травяной чай? Где твой брат?       — Я, нет… Не нужно, — Я качнул отрицательно головой и, обойдя декана Пуффендуя, также бессильно поплелся к себе.       Мне ничего сейчас не поможет. Внутри родилось странное ощущение, будто я долго не увижу Джорджа, и из-за этого всё изменится. Совершенно не хочу так, но что я мог поделать? Тем более в таком состоянии…       Полная Дама даже не стала требовать с меня пароль, лишь поинтересовавшись тем, почему я один и всё ли в порядке. В гостиной ещё сидел кое-кто, и все они настороженно проследили за тем, как я, точно привидение, поднимался по ступеням.       Ничего не хотелось, кроме того, чтобы Джордж был рядом и здоров. Целитель ведь даже и не сказала, что с ним, но такую панику развела, что мне точно не уснуть.       — О, наконец! Я уж думал, Пинс вас в одну из книг заточила, — рассмеялся Ли со своей кровати, но как рассмотрел меня, то тут же взволнованно охнул.       — А где второй псих? — насмешливо спросил Вайс, перебивая вздох друга. Я только качнул головой, подходя к Джордану, и плюхнулся рядом с ним.       — Фред, что произошло? — друг развернул меня к себе, сканируя моё тоскливое выражение лица.       — Он в лазарете, — Я дёрнул уголком губы, поднялся и начал рыться в вещах Джорджа, откинув куда подальше мантию.       — Что? Почему? Что у вас произошло? — Ли поднялся на ноги, следя за моими сбивчивыми движениями.       Я отыскал тёплую кофту, одну из многочисленных, связанных мамой, и накинул её, запихнув в карман штанов палочку, подходя к своей тумбе, где друг заботливо оставил ужин.       — Сам понятия не имею, — холодно бросил я, оглядев вкусную на вид еду, от которой сейчас лишь тошнило. Приметив стакан молока, я горько усмехнулся.       — Ты куда? — Ли опасливо скосился на меня, пока не преграждая дорогу.       Воспользовавшись таким шансом, я мигом достал из тумбы письмо Бэгмену, засунув его в кофту, и ринулся на выход.       Вайс рассмеялся, а друг попытался догнать меня, преследуя по ступеням. Я вложил в этот побег последние силы. В комнате я хотел сейчас оставаться без Джорджа в последнюю очередь.       — Стой! Уже отбой! Ты куда?! — обеспокоенные крики Ли лишь подстёгивали, но я резко остановился, решительно глянув на друга.       — Это не твое грёбаное дело, Джордан! Если ты пойдешь за мной, то ты мне не друг! — я зло бросил, ощетинившись.       Он застыл, тоскливо смотря на меня. Я понимал, что говорил дурные вещи, но больше всего мне необходимо было одиночество. Всё равно Ли не понял бы меня, да никто не понял бы меня, кроме Джорджа.       Друг не стал мне препятствовать, за что я был глубоко благодарен ему.       Я решил подняться в совятник: сделаю дело, а заодно и остыну, подумаю об этом всём. У меня в голове не укладывалось то, что сегодня произошло. Вроде, это была несбыточная мечта… Казалось, вот она в руках, но я просто не верил. Бета из ниоткуда не мог стать омегой: должны были быть предпосылки из детства и так далее, тем более нас при рождении определили как бет.       Совершенно откровенным чудом не столкнувшись ни с кем в коридоре, я медленно поднимался по ступеням, считая каждую, ведь так сейчас не хотелось, с одной стороны, думать. Это было тяжело.       Забравшись на почти самую высокую башню замка, я толкнул дверь, скривившись из-за противного скрипа, затем тут же закрыл тяжёлую деревяшку, вздохнув. Стало теплее от физической нагрузки, но, думаю, ненадолго.       Сов было не так много, ведь многие улетели на ночную охоту, а те, что остались, сладко спали. Я разбудил одну, слегка толкнув её кончиком пальца и едва улыбнувшись. Сова была похожа на сонного Джорджа, который также мило щурился, ещё не до конца осознав, что находился не во сне.       Птица зевнула, распушив перья, и выжидающе уставилась на меня желтыми глазками. Я зашевелился, доставая конверт, и привязал его к маленькой лапке.       — Доставь это Бэгмену в Министерство, — тихо произнёс я, но даже так стены башни отразили мой голос, из-за чего пару птиц встрепенулись, так и не проснувшись.       Сова ухнула и взлетела, исчезая в одном из окон. Я не стал следить за ней, плюхнувшись на каменный пол, и прислонился спиной к такой же холодной стене, смотря на белую полоску света на серой кладке. Как вдруг на ней появились тёмные пятна размером с горох: начался дождь. Пока тихий и почти незаметный, но скоро он разрастётся, превратится в ливень.       Я наблюдал за ним, но в то же время будто не видел, погружаясь в тяжёлые мысли. Растянул кофту так, чтобы она оказалась и под моей задницей, а потом прижал колени к груди, сложив на них голову.       Медленный ритм превращался в быстрый, резко ударяясь о камни, пытаясь будто их разбить, достигнуть и меня, но стены стойко закрывали меня от них, и я насмешливо смотрел на дождь, грустно улыбаясь.       Даже если оказалось, что Джордж являлся омегой, то, получалось, и я тоже? Ведь так физиологически устроены близнецы: оба одного пола. Потому, в основном, маги-близнецы — беты, но встречаются омеги и альфы, конечно, однако крайне редко. А что, если я бета? Получилось, Джордж может найти себе альфу и просто уйти? Такого поворота событий я точно не переживу. Особенно если этой альфой окажется Анджи. Это так странно осознавать.       Я уже и не отрицал, что Джордж — омега. А что это ещё могло быть? Так хотя бы все его странности легко объясняются. Но мне теперь надо изучать всё про омег, ведь мы не ходили на факультативы, потому что для бет это было необязательно, а тут вдруг такое.       Неужели, он уйдёт от меня? Наверное, такой страх в меня даже не внушал Тот-Кого-Нельзя-Называть… Но самым невыносимым будет, если Джордж найдёт альфу… Нет! Я не собираюсь кому-либо отдавать его! Нам и вдвоём хорошо!       Но это не то, что позорно… Осуждать точно будут… Если альфа или омега создаст пару с бетой, ведь нас, бет, иногда и к магглам приравнивают, хотя это полнейший бред, как по мне.       И что делать? Необходимо выяснить окончательно, что с Джорджем, а потом уже продумывать дальнейший план. Тут только два варианта: либо болезнь, либо Джордж — омега.

***

      Я проснулся оттого, что кто-то дёргал меня за волосы. Я тут же открыл широко глаза, начав размахивать руками, а потом и вовсе застонал от адской боли во всех мышцах. Я так и уснул в башне сидя.       Оказалось, что какая-то сова пыталась устроиться на моей голове, но быстро упорхнула, как только я зашевелился.       Вдруг я громко чихнул, плюс ещё от этого ударившись затылком о каменную стену. Я мигом нагнулся вперёд и схватился с громкими воплями за голову, сжав веки до цветных искр перед глазами.       Отличное начало дня. Ничего не скажешь.       Придя в себя, я встал на ноги и, всё ещё ощущая пульсацию в затылке, я вздрогнул всем телом. Ещё лучше ситуация станет, если я из-за непредвиденной ночёвки в башне заболел.       Я медленно шёл по коридорам у стен, проводя по ним ладонью, точно так мог понять, куда они спрятали Джорджа, а я в этом факте был уверен на все сто. Никого не было: либо слишком рано, либо уроки уже начались. Меня, в принципе, ничего не волновало, да и всё равно я не собирался идти на занятия без Джорджа. Лишние вопросы, ненужные уроки — всё это я мог бы пережить, если бы мой любимый был рядом.       Я нежно улыбнулся, только представив весёлого Джорджа. Не думаю, что он бы простил мне эту кислую мину. Я был обязан найти его.       — Пароль, — потребовала с меня уже бодрая Полная Дама, по-прежнему вальяжно восседая в своем мягком кресле.       — Чепуха, — тяжело вздохнул я, потирая ноющую спину.       — Неправильный пароль, — она качнула головой, выпятив губы.       Просто замечательно! Я грустно хмыкнул, оперевшись на левую ногу, и задумчиво нахмурился. И что прикажете делать?       — Впусти меня, а! Ты же всё равно меня знаешь! — с надеждой потребовал я. Сил не было совершенно на такие стычки, ведь, кажется, я и не спал вовсе: так хотелось лечь в мягкую кроватку и провести в ней целый день, зарывшись поглубже в одеяло.       — Не могу, — Полная Дама пожала плечами, а я тут же повернулся к ней спиной, чихнув в очередной раз. Надеюсь, дальше этого не зайдет, и температура у меня не поднимется. — Хорошо, проходи, но узнай у своих друзей пароль. Ты должен быть на занятиях, между прочим.       Закатив глаза, я быстро проскочил за отодвинувшийся в сторону портрет, поспешив наверх. Как хорошо-то! Значит, я ещё и один смогу побыть несколько часов! Зевая, я дошёл до комнаты, где сразу залез в кровать Джорджа, представляя, что я в ней с ним. Я стянул кофту и свернулся калачиком, обнимая свои плечи. Иногда хотелось побыть младшим братом. В такие моменты, как сейчас, например. Хочется, чтобы тебя обняли, погладили по головке и сказали, что всё прекрасно, но некому это сделать. Джорджа нет. А кому-либо другому, кроме него, стыдно было в таком признаваться и требовать. Конечно, есть мама, но она ещё дальше, чем братец.       Вздохнув, я закрыл глаза и накрыл голову одеялом. Хоть согреться мог наконец, а то продрог за ночь. Да и высплюсь, если мне удастся заснуть, конечно.       — Фред! Ты издеваешься?! Мы по всему замку тебя ищем! А ты здесь валяешься!       Ли недовольно кричал мне на ухо, сдёрнув одеяло, и гневно прожигал меня взглядом.       Всё-таки я уснул да не заметил, как это произошло, но сейчас я вмиг взбодрился, медленно начав думать.       — Чё тебе нужно? — недовольно прошипел я сквозь зубы, резко сев, и обнял себя за плечи от холода.       — Мне? — Джордан округлил глаза, невесело усмехнувшись. — Уроки час как закончились. Где, твою мать, была твоя важная задница?!       — Тебя так интересует мой зад? — я нахально спросил, растрепав волосы и вздохнув. Мысли до конца очнулись, снова обволакивая меня. Теперь я мог думать, наверно, не совсем адекватно только.       — Невыносимо, — прошептал друг, закатив глаза, и яростно бросил на пол одеяло, которое до сих пор находилось в его руках. — Макгонагалл хочет тебе что-то сказать.       Ли направился к своей кровати, а я сомкнул веки. Я так отвратительно себя чувствовал, да и вёл себя, как чёрте что… Это из-за Джорджа, а вернее, из-за его отсутствия. Он должен быть рядом, иначе я с ума сойду от себя же.       Я поднялся, решив не переодеваться и больше ничего не говорить Джордану. Не хотелось копать ещё глубже под нашу дружбу, чтоб потом провалиться. Странно, что Ли пошёл за мной, но в коридоре свернул в сторону спален девчонок. Я же направился в кабинет трансгрессии.       Я, получалось, пропустил ещё и обед. В принципе, есть совершенно не хотелось. Да вообще ничего не хотелось: словно организм выбрал лишь одну цель — Джордж. Ради этого он, организм, сейчас и продолжал поддерживать в себе жизнь, чтобы лишь найти братца. Я чувствовал, что Джордж недалеко, но с точностью до сантиметров определить не мог его местонахождение.       По пути мне попадалось много учеников, что лишь косо смотрели на меня. Ну да, сам на себя я был не похож, тем более я шёл один, а это ещё страннее.       — Вы искали меня? — безынтересно спросил я, закрыв за собой тяжёлую дверь. Декан глянула на меня краем глаза, а потом сняла очки с носа, кивнув. — Что-то случилось? — я подошёл к её столу, складывая руки в карманы штанов и безэмоционально смотря вперёд.       — Фред, — она кивнула, а сухой взгляд стал серьёзным и немного обеспокоенным. Меня напрягло обращение по имени. — Я знаю, что ваш с Джорджем физиологический пол — бета, но также вам должно быть известно, что в шестнадцать лет признаки альфы и омеги укрепляются…       — Ну да, — я кивнул, сдув волосы с лица.       — Я веду к тому, что физиологический пол Джорджа — омега. Признаки проявились лишь сейчас… — она потёрла ладонь, будто волновалась. — Думаю, ваш брат благодарен вам, что вы среагировали быстро и отвели его в лазарет, — зачем Макгонагалл скакала с одной темы на другую: я совершенно не успевал улавливать нить разговора. — Можете отправляться к себе и больше не пропускать занятий без весомой на то причины, — сторого пожелала декан напоследок, серьёзно посмотрев на меня исподлобья.       Я только неохотно кивнул, задумчиво нахмурившись, и мигом полетел в лазарет. Джордж, должно быть, лежал там.       Значит, омега всё-таки… Сейчас мне казалось это таким очевидным, но до сих пор неожиданным. Хотелось надеяться, что все они ошиблись, ведь тогда очень трудно будет удержать Джорджа рядом, а без него я уже не смогу.       Я застыл перед огромной дверью в нерешительности. А что если его там нет? Или меня погонят взашей? Но я же его брат, я имею право увидеть Джорджа сейчас!       Я только хотел зайти внутрь, как меня оттолкнули в сторону. Два мальца несли за плечи третьего, который грозился выкинуть из себя обратно весь обед или перекус.       Я поморщился, но последовал за ними, совершенно не обращая внимания на встревоженную целительницу и учеников, и начал взглядом искать Джорджа, пока меня не засекли. Я просмотрел каждую койку по несколько раз, щурясь даже, но братца нигде не было. Я бы ещё посмотрел, но тому мальцу стало совсем плохо, и мадам Помфри чарами приманила таз. Я тут же с отвращением нахмурился и поспешил убежать, чтобы не видеть противное зрелище.       Я медленно плёлся по коридору, смотря себе под ноги, я понятия не имел, куда я брёл и где вообще находился.       Где мог быть Джордж, раз его нет в лазарете? Куда, чёрт возьми, они его дели? Что это ещё за бред такой? Я думаю, что сейчас ему необходима была моя поддержка, ведь братец в не меньшем шоке, но я не мог оказать её…       — Фред! — я вздрогнул, вынырнув из мыслей, и стал оглядываться. Интересно, сколько я вот так шёл? — Вот ты где! Еле нашла! Нам нужно поговорить о кое-чём очень нужном, — Анджи шла в мою сторону, поправив мантию, ведь я оказался в переходе между крыльями замка, где прекрасно чувствовалась осенняя прохлада. Но я не замечал её из-за задумчивости.       — О чём? — никто надолго не задерживался в студёные дни здесь, моментально проскакивая коридор, но у меня не было желания находиться в людном месте.       — Про природу альф и омег. Ты же ни черта не знаешь, — весело улыбнулась она, встав напротив, но потом неловко опустила взгляд. — Видок у тебя, конечно… Мне… Нам с Алисией Ли рассказал про Джорджа.       Я только молча кивнул, садясь на одну из ледяных каменных скамей. Анджи недоверчиво глянула на меня, не решаясь на это, предпочитая постоять. Я облокотился спиной о стену, недовольно шикнув от резкого холода.       — И чего я не знаю? — я безынтересно спросил, вздохнув. Я не хотел, чтобы мне полтора часа втирали про течку, хотя я мог бы это время потратить на поиски Джорджа.       — Всего, поверь. Ты только знаешь, что альфы и омеги в 16 до конца формируются. А это малая часть. Раз такое случилось, то хоть ты из вас двоих должен побольше знать, — в ней не было стыда, хотя, мне кажется, эта тема была довольно щекотливой и смущающей.       — Допустим, — Я легко согласился, пожав плечами. На мне не было ничего, кроме футболки, потому я уже подмёрз. Не знаю, почему, но я решил не переносить разговор в тёплое помещение. Видно, захотел основательно заболеть.       — У омег начинается течка, которая характеризуется спазмами в нижней части живота и бо́льшим желанием, чем обычно, но это не доходит до безумия, если только до того несколько течек омега не подавлял всё это неправильными таблетками, ведь каждый организм уникален и тому подобное, потому лекарства продают только по рецепту. Но первую течку никогда нельзя подавлять, ведь это может повлиять на организм… — она нахмурились, наверно, думая: говорить мне или нет, — Например, омега не сможет родить или течки прекратятся. Хотя практически равносильно… Вот. В Хогвартсе в отдельном изоляторе разрешается провести омегам первую течку, позже же у них уже будут таблетки, чтобы подавить течку, — так, специальный изолятор… И где это?       — Ты, конечно, знаешь, где находится отдельное помещение? — я деловито посмотрел на неё, найдя в себе силы, и ехидно улыбнулся.       — Нет, альфам не говорят, потому что… Ну, ты сам понимаешь почему. Не думаю, что лучшая идея — его навещать. Джордж сам должен пережить это, — Анджи начала потирать свои плечи и переступать с ноги на ногу, а я только от азарта разгорячился: этакая миссия.       — Как долго длится течка и насколько часто? — вдруг уже завтра братца отпустят, а я тут изведусь, придумывая способы проникнуть в изолятор.       — У каждого волшебника по-разному: от двух дней до недели, примерно. А вот частота зависит от наличия полового партнёра: если он есть и достаточно долго, то они случаются реже, нежели если омега одинок или одинока. Ведь течка нужна чисто для продолжения рода, ведь в остальное время омега не может забеременеть, — подруга дыхнула на свои ладони, тряхнув волосами, и недовольно посмотрела на меня исподлобья. — Давай пойдём в гостиную: там тепло. Подольше поотвечаю на твои вопросы.       Я только кивнул, поднимаясь, и последовал за Анджелиной. Оказалось, я реально мало знал про альф и омег, крайне расплывчато представлял это всё, да родители особо не рассказывали ничего, и мы не интересовались… Если она ответит на любые вопросы, то сейчас нужно было быстро напридумывать и не забыть ещё.       Эта беседа взбодрила меня, плюс к тому же я перестал чувствовать себя крайне одиноким и безнадёжным. Но я уверен, что после точно попытаюсь найти отдельный изолятор для омег. Может, у кого-то из старших омег спросить? Я же бета всё-таки.       — Господи, как тут хорошо! — мы сели у самого́ камина, и Анджи чуть ли не в огонь засовывала красные от холода руки, блаженно закатив глаза. Я на это только усмехнулся, облокачиваясь плечом о тёплую кирпичную кладку.       Здесь почти всегда было уютно и в воздухе летало тысячи тем, изредка интересующих меня. Многие тут домашку делали или просто страдали ерундой, сбившись в кучи.       — Всё, теперь задавай вопросы, — подруга облегчённо улыбнулась мне.       — Расскажи про запахи: Я только знаю, что у альф он более резкий, а у омег более нежный… — я нахмурился, пытаясь собрать куски имеющейся информации в одну целостную картину. — Точно! Ещё запахи сплетаются, когда омега и альфа образуют пару.       — Во-первых, это не просто запах, а феромоны, благодаря которым омеги и альфы могут воздействовать на друг друга, то есть, спровоцировать разные эмоции или чувства, например, поддержку, защищённость или даже злость. Во время течки омеги плохо контролируют свои, также не все омеги и альфы быстро учатся управлять ими: у кого-то это выходит ужасно. Но на бет ферамоны не влияют, — как всё сложно. Пусть ещё скажет, что запахи спутанными мне казались только из-за того, что я — бета. — По поводу скрещивания запахов. Это происходит, когда пара, скажем, формируется окончательно, переходя на новый уровень, как бы странно это ни звучало, становясь истинной. Если от альфы может пахнуть омегой из-за любого полового контакта, то с омегами всё сложнее: пахнет альфой их метка, — блин, ещё эта метка. Я понимал, как она работала, но не понимал, зачем это было нужно. Если человек захочет изменить, то он изменит, ведь метка не отталкивала других альф, а только помечала омегу.       — А что значит истинная пара? — я заинтересованно следил за тем, как приторная улыбка расцвела на лице Анджи, но тут же вздрогнул от неожиданности, чуть не умерев от скорости сердцебиения.       — Это так прекрасно! — раздалось мечтательно громко с боку от нас. Оказалось, это была Алисия, которая теперь плюхнулась между нами, вдохновенно вздыхая. — Это когда два человека создают союз, когда они понимают с полуслова, когда они живут душа в душу…       — В общем, пара становится истинной, если альфа и омега уверены в своём выборе на все сто, — насмешливо произнесла Анджи, наблюдая за подругой. — А сам механизм я не знаю. Просто так получается. Тогда и метка приобретает запах альфы, перемешиваясь с запахом омеги.       — Как ставится эта ваша метка? — я смотрел на огонь, весело танцующий в камине. Алисия хотела что-то вновь начать восхвалять, но Джонсон её перебила.       — Во время течки только. Альфа кусает омегу. Поставленный вне течки укус не будет иметь особых свойств.       А если мне это сделать, то это что-то даст, ведь я — бета? Но спрашивать было нельзя: Анджи может что-то заподозрить. И, кстати, почему я не могу течку с Джорджем провести, если найду его?.. Я же не знал, что делать. Вот приду, и что? В общих чертах я знаю, как оно происходит, но в деталях — нет.       — Алисия, а у тебя была течка? — девушка тут же засмущалась, раскрыв губы и опустив взгляд. Если это было в замке, то у неё могу выведать, где находится изолятор.       — Да, — почти шёпотом подтвердила Спиннет, подняв голову и прикусив уголок губы. — В том году… Поэтому я отдельно сдавала С.О.В. — а всем сказали, что у неё простуда была заразная… Да уж. Про Джорджа, наверно, также начали говорить, ведь мы беты, но когда он выйдет, то понятно всё станет, и пойдут обсуждения.       — Повезло тебе! — янесильно пихнул её в плечо, на что девушка непонимающе кивнула. — Ответы выяснила, наверно, а мы вот провалили почти… Кстати, а где находится место, где ты течку провела?       — Да оно под лазаретом, — махнула рукой Спиннет. — Там прохладно, потому что подвал… Бедненький Джордж! — мне показалось, Алисия была рада, что смогла поменять тему, а я стал вселенски счастливым, будто узнал мировую тайну заговора.       — Да ты издеваешься?! — тут же зло воскликнула Анджи, глянув на меня, и быстро начала жестикулировать руками. — Сказали, чтобы ты не знал этого. Алисия! — теперь Спиннет вся стушевалась под этим горящим взглядом.       — Ну-ка перестань! — за омегой появился Ли, обнимающий её поперёк плеч и наклоняющийся вперёд к Анджи.       Я тут же задумался, вдруг вспомнив слова Джорджа о том, что наш друг кого-то нашёл себе.       — Да ладно! — озарёно вдруг выкрикнул я, отчего все трое испугались, ошарашенно глянув на меня. — Так вот с кем ты! — Ли сначала непонимающе нахмурился, а потом неловко почесал затылок.       — Откуда?.. — друг теперь заинтересованно наклонялся ко мне, а я посмотрел хитро на Джонсон.       — Кто-то с Джорджем секретничает у нас, а он, как последняя жопа, себя повёл, скрыв от меня подробности. Хотя, Ли, ты тоже та ещё задница, — но друг меня уже не слышал, недовольно смотря на Спиннет.       — Лисси, мы же не хотели…       — Давай наедине! — тут же начала вопрошать она, поднявшись на ноги. Естественно, они вскоре нас покинули обсудить отношения.       — Весело, — прокомментировал я, начав массировать затёкшее плечи, на которые до этого опирался. — А ты сама-то до конца альфой стала? — я спросил у Анджи, которая лишь умильно улыбалась вслед голубкам.       — Скорее всего, но точно не знаю. Зато я умею управлять своими феромонами, — гордо произнесла подруга, вскинув подбородок.       — Ой, что-то мне стало смешно… Наверно, твои феромоны! — я давился хохотом, а Джонсон только насмешливо хмыкнула и поспешила уйти по-английски.       Я пересел на диван, запрокинув назад голову, до того мельком взглянув на часы, висящие над камином: через час ужин. Надо придумать, как незаметно проникнуть в изолятор, ведь если меня поймают, то точно несдобровать. Так, не думаю, что бедных омег морят голодом, но и время ужина у них может быть разбросанным: от семи до девяти. Тогда идти лучше после отбоя, но в коридорах дежурят учителя…       — Уизли, а где твой брат? — участливо кто-то поинтересовался, облокотившись о спинку дивана. Я открыл глаза, увидев какого-то шестикурсника. Не могу же я про течку сказать.       — Заболел. В изолятор положили, — я неопределённо пожал плечами, а парень только поддерживающе пихнул меня в плечо и ушёл куда-то.       Странно это было. Я не хотел, чтобы сейчас все подряд спрашивали меня про Джорджа, потому направился в комнату, заодно нужно было придумать способ, как пробраться в изолятор. Я бы мог использовать метлу, чтобы попасть к нему через окно, да помещение в подвале находится…       В спальне сидел только Вайс, как обычно, что-то крайне заинтересованно читая. Лично я был из тех людей, которые уважали только книги с картинками, да и то не все. Я толка в них не видел, когда всё узнать можно у кого-то: так быстрее намного.       Итан не стал первым заводить разговор, да и я решил не связываться с ним, потому плюхнулся на кровать, тяжело вздохнув. Засыпать нельзя ни в коем случае, потому я даже глаза не закрывал на несколько секунд.       Еды на моей тумбе не было: видно, Ли уже отнёс всё на кухню, а, как назло, как раз-таки есть хотелось сейчас больше всего, не считая встречи с Джорджем, конечно же.       Кстати! Точно! У Поттера же должна была быть мантия-невидимка! Думаю, он не станет жадничать, к тому же я верну её потом. Я ведь благородное дело сделать хочу! Спасти Джорджи от скуки одиночества. Я более чем уверен в том, что он тосковал по мне не меньше…       А где Ли? Они же со Спиннет уходили куда-то, чтобы поговорить. Значит, не в нашу комнату. Да и какая мне разница? Никакой.       Я праернулся к кровати Джорджа. А ведь недавно я лежал напротив него, думая о таких глупостях, что братцу и не снилось. А, может, он тоже размышлял об этом, ведь часто одна и та же идея одновременно приходила в наши головы.       — Ты не идёшь ужинать? — надо мной резко появился Вайс, отчего я вздрогнул, вжавшись в кровать. Сосед только насмешливо стрельнул глазами, празднуя мой конфуз.       — Иду, — я кивнул, громко вздохнув в попытках унять лёгкую дрожь.       По дороге мы, естественно, не переговаривались, но завидев троицу мелких, я поспешил к ним, натянув весёлую улыбку. Я оттолкнул Рона, панибратски приобняв Гарри, наклоняясь, ведь он слишком низок.       — Приве-ет! Как поживаете? — я игриво вздёрнул брови. Поттер улыбнулся, Гермиона непонимающе изогнула шею.       — Прекрасно, — выдохнул саркастично Ронни, на что я только фыркнул.       — Гарри, мне нужно с тобой посекретничать без твоей охраны, — Я обвёл остальных ладонью, на что младший надулся, а Грейнджер прихватила его за мантию, поведя в столовую, и не забыла сказать на прощание, что они будут ждать Гарри. Вайс, естественно, сделал вид, что вовсе не со мной до того направлялся на ужин.       — О чём же посекретничать? И почему ты один? — я отлип от паренька, задорно подмигнув ему.       — Джорджа упрятали в изоляторе, и мне запретили его навещать. Только ты можешь мне помочь: одолжи на вечер свою мантию-невидимку, — прошептал я заговорщически, проворно оглядываясь по сторонам во избежание лишних ушей.       — Конечно, раз такое дело, — дружелюбно ответил Гарри, поддерживающе мне улыбнувшись. — После ужина зайдёшь. Что случилось с ним?       — Да простуда обычная. Не бери в голову, — Я отмахнулся.       — Надеюсь, он поскорее выздоровеет, — пожелал Поттер, пока я отходил чуть назад на ступенях, чтобы пропустить его, ведь нам навстречу мчала ученица, грозившая сбить нас с ног.       Ужин прошёл довольно спокойно, но я не переставал терзать себя дурацкими мыслями. Пора уже было сказать себе, что нормально всё будет, но, видно, мучить самого себя куда интересней.       Ли не пытался со мной разговаривать: наверно, обиделся. Спиннет трещала с Анджи и ещё какими-то девчонками с нашего факультета, а я довольно быстро наелся, после начиная ковыряться в тарелке, размышляя об изъянах плана. Они могут возникнуть, если комнат будет слишком уж много и запахи каким-то образом будут глушиться. Тогда затруднительно будет отыскать Джорджа, но возможно. Надеюсь, там хоть не совершают обходов по ночам учителя.       После ужина Гарри без каких-либо нареканий одолжил мне мантию, только рядом стоящее патлатое существо почему-то возникало, боясь, что ночью я могу прийти к нему. Я не стал даже отшучиваться, просто проигнорировав мелкого, и удалился. Я скомкал максимально компактно ткань и спрятал её под одежду, чтобы не вызывать лишние подозрения и вопросы у окружающих, хотя так я выглядел ещё страннее.       Теперь оставалось ждать отбоя, что оказалось самой мучительной частью плана, ведь каждая минута, казалось, длилась вечноость, но сейчас нельзя отправляться вниз: я с лёгкостью могу столкнуться с кем-нибудь и рассекретить себя.       Но это ожидание пришёл скрасить Ли. Ну, как скрасить? Он начал расспрашивать меня про Джорджа, интересоваться моим физиологическим полом и так далее. Этим мы занимались чуть ли не два часа. Ничего от друга я нового не узнал, потому смело могу заявить, что я смыл в унитаз это время. Ли даже предлагал, чтобы он досконально обнюхал меня, ведь близнецы, как всем известно, одного физиологического пола, но я наотрез отказался. Это унизительно.       А если вдруг я тоже омегой окажусь? Нет, бред. Тогда будет действительно отвратительно: ужас как не хочу, чтобы все считали меня каким-то слабаком. Интересно, Джордж также думает? Но у него-то выхода не осталось… Лучше бы мы альфами оказались. Так, стоп! Нет, я ещё не считался омегой, поэтому не надо так говорить. Я — бета, и точка. Я ж ведь не был таким же странным, как Джордж, значит, я не омега.       Когда пришло время отправляться вниз, то на части меня делили два состояния: безграничная радость на пару с предвкушением и скользким страхом. Первое ясно откуда взялось, а вот второе… Я так боюсь, что не смогу найти Джорджа, что с ним уже могло что-то случиться, что они могли в другое место спрятать братца, или что меня запалят ещё по пути.       С такими переживаниями я в комнате накинул мантию, на всякий случай проведовав Вайса и Ли, которые уже забывались мирным сном. Руки начало потряхивать, потому я слишком громко хлопнул дверью, тут же зажмурившись. Портреты на стенах проснулись, начиная возмущаться. Я надеялся, что хоть никого, кроме картин, не разбудил.       Получше натянув ткань, я аккуратно спускался по ступеням, ведь мог порвать мантию или грохнуться, свернув шею. Тогда точно не увижу Джорджи.       Обливаясь буквально градом пота, я ступал по коридорам, дышал ртом, стараясь не шуметь, ведь одно неверное движение — провал миссии. Я не мог одного оставить Джорджа, да и самому нужно убедиться, что с ним всё в порядке, иначе с ума сойду раньше, чем его выпустят.       На удивление, коридор охраняли не такие уж чуткие и опасные учителя, потому прошмыгнуть мимо них было раз плюнуть. Но врасплох меня поймало незнание того, откуда вообще, чёрт, попадать в эти изоляторы. Нужно было расспросить Спиннет поподробней…       В лазарет идти я боялся, ведь там мог кто-то лежать и этот кто-то мог меня спалить. Тогда можно рядом с лазаретом вход поискать, а если уж не найду, то придётся идти внутрь. Надо было раньше мозгами пораскидать и одолжить у Гарри ещё и карту. Хорошо, что в коридор отовсюду ещё проникал лунный свет и мне не нужно было использовать палочку, которую от волнения я, естественно, забыл на тумбе. Я самый гениальный гений — больше мне сказать было нечего.       Я стал обнюхивать буквально каждый миллиметр, потому что в этом замке всё не так просто: вход вообще мог быть потайной и открываться нажатием специального кирпичика.       Но вдруг я услышал чьи-то приближающиеся шаги. Сердце пустилось вскачь, а ноги напряглись. Я остался сидеть на корточках, пытаясь дышать более-менее ровно, чтобы меня не заметили. Я даже ладонями опёрся о ледяной пол, ощущая, как кожу начало покалывать из-за неровной каменной кладки.       Это оказалась мадам Помфри, которая не покинула ещё своего рабочего поста. Она несла в руках фонарь и какую-то плетёную корзину, накрытую плотной тканью. Целитель прошла в лазарет, затем в какую-то небольшую комнату, похожую на кладовую, ведь по периметру стояли разные шкафчики с медицинскими приспособлениями и лекарствами. В помещении она, отодвинув одну плитку, потянула за ручку и открыла проход в подвал, куда вела крепкая каменная лестница. Я всё это время максимально бесшумно следовал за ней. Смеяться не хотелось, хотя над этим и можно: я бы в жизни не нашёл проход.       Мы спустились в подвал где с движением зажигались новые факела. Подземелье не выглядело заброшенным или непригодным для жизни: оно было чистым и более-менее уютным: на полу расстелили ковровую дорожку, а на стенах повесили флаги факультетов. Комнат было не так много: двери выглядели крепко и надёжно. В помещении, что странно, не было ни одного звука или запаха. Скорее всего, какие-то чары. Да уж, и как я бы нашёл Джорджа? Заходил бы в каждую комнату? Это было глупо и не то, что не практично, а не неприлично: мало ли кого я мог увидеть.       Мадам Помфри подошла всего к четырём дверям, в каждой комнате она зажигала свет и зачем-то просила исполнить любое несложное заклятие при помощи палочки. Я не подглядывал, хотя очень хотелось из-за любопытства, по запаху определяя: Джордж там лежит или нет. Каждый омега обладал своим особым мягким обволакивающим запахом: сочный персик, шоколадное печенье и какие-то нежные цветы.       Каждый аромат манил и очаровывал, но, я не знаю, я будто им не подчинялся, как тогда в коридоре с Джорджем. Тот молочный запах сбивал с толку, командовал моим телом, а эти не взвмали надо мной такого эффекта. Мне показалось, это странным. Да, что-то возбуждающее в них было, но мне не хотелось рвать на себе волосы.       Джордж находился в третьей комнате, которую она проведала. Я встал у двери, ожидая ухода мадам Помфри больше, чем жаждущий воду. Я прикусил губу, до сих пор ощущая отголоски невозможно восхитительного запаха Джорджа. Кто бы что ни говорил, но у братца был самый лучший запах.       Я облокотился о стену, прикрыв глаза и сжав кулаки. А что, если этот запах возьмёт верх надо мной? Что, если я не устою перед этим соблазном? Я должен был: я старший сильный брат в конце концов. Джорджу и так чувствовал себя плохо из-за этого всего: я и представить не мог, что было бы, если бы я оказался на его месте.       Все мои мысли прервало резкое потемнение. Я тут же открыл глаза, оглянувшись: чисто. Вздохнув, я высунул руки из мантии и токнул дверь. Внутри всё торжественно замерло от предвкушения. Я ничего не чувствовал, кроме бесконечного волнения, стучащего в висках. Казалось, мои лелчные ладони ещё и вспотели.       Комната была почти полностью погружена во мрак: только тусклый огонёк приглушённой лампы служил источником освещения. Джордж лежал на кровати, сжавшись в комок и сложив руки на животе. Его лицо было напряжённым, а глаза смотрели вперёд. Я приоткрыл рот, чтобы как-то спрятаться с напряжённым дыханием, и слишком шумно закрыл дверь.       Братец тут же вскочил, щурясь, точно пытался разглядеть кого-то или что-то. Под его глазами появились синяки, да и весь вид был болезненный. Внутри заскрипело волнение.       — Кто здесь?! — настороженно прошептал Джордж, шикнув и впившись пальцами в простыню.       Я не смел шелохнуться. Даже таким он казался мне самым красивым, неповторимым, хотя точная копия и есть я. Нет, я — совсем другое.       — Да я это, Джорджи, — Я вздохнул, скинув мантию на пол, и ехидно хмыкнул.       Молочный запах, который до того витал без дела, будто вновь набросился на меня, окутывая, затуманивая разум.       — Фред?! — испуганно вскрикнул он, даже подпрыгнув, но потом вдруг облизнулся и стыдливо спрятал лицо в ладонях.       — Ты не рад мне? — я нахмурился, держась из последних сил. Казалось, если сделаю шаг, то уже не смогу совладать с собой.       — Я… Что ты… Рад… Просто… — всё это звучало зажёванно, ведь Джордж говорил в ладони, но резко отнял лицо, возбуждённо и безнадёжно смотря на меня. — Я хочу тебя, — плаксиво выдавил он. — Это ведь неправильно… — братец, растрепал руками волосы, закрываясь ими.       Я вскинул брови, отвернувшись и прижавшись лбом к двери. Необходимо принять решение. В любом случае это не пов… Блин, ещё как повлияет! Я ж не знал, как это делать! Мы ж только недавно научились целоваться… А что, если пойдет что-то не так? Я причиню ему боль… Но он и я так хотели. Тем более умопомрачительный аромат буквально на ухо шептал, что это должно произойти.       Скрип и глухой звук приземления. О, нет! Джордж решил подойти ко мне, а этот запах стал набирать силу с его приближением.       — Фреди, — тихо позвал он, прижавшись ко мне со спины, и положил ладони на мой живот, начав поглаживать. Джордж уткнулся в моё плечо, тяжело дыша.       Я зажмурился, приняв окончательное решение. Думать я уже не мог из-за этого пьянящего аромата, плюс к тому же, вряд ли, Джордж позволил бы мне уйти, да я и сам не смог бы оставить его одного.       — Это не неправильно, — твёрдо заявил я, напрягшись всем телом, и раскрыл губы: Джордж засунул ладони под мою футболку, начав кончиками пальцев водить по коже. — Всё так, как надо, пока мы вместе.       Я быстро развернулся. Его тёмные глаза так и сверкали во мраке. Братец ещё мог думать, но, казалось, ему было ещё хуже, чем мне, ведь течка всё-таки.       — Да, — согласно кивнул братец, кинувшись мне на шею, сжал плечи, закрыв глаза, и тут же прижимался к моим губам, чуть не сломав мне нос. Я выдохнул вместе с воздухом всё сопротивление и дурацкие мысли. Сейчас был важен лишь Джордж.       Его пальцы с силой сцепились на моих волосах, отчего стало немного больно, но я стерпел, переняв первенство, и уже набрасывался на Джорджа, сжав его одежду на лопатках.       Братец был так неспокоен и дёрган в попытках покрепче обхватить меня, поближе прижаться, постоянно потираясь о меня. Ему явно сносило крышу, а я чувствовал себя неловко. Вроде, я понимал, что делать, но, возможно, вина или стыд стесняли тело, но эти оковы пытался порвать молочный аромат, казалось, пробравшийся уже в самые дальние закромки моего сознания, он уже схватил меня — я боролся с неизбежным, противостоя не просто запаху, а Джорджу, нам.       — Джорджи, — я оттолкнул его, но недалеко, нахмурившись, и попытался совладать с собой. Я боялся, что он может пожалеть после, что я могу нанести нам вред, что всё шло слишком быстро. Братец непонимающе свёл брови на переносице, сильнее стиснув мои волосы в кулаках. — Я не уверен… — я хотел бороться за нас, но также не хотел забывать, что я старший… Брат, близнец, чёрт тебя дери!       — В нас? — Джордж будто позабыл обо всём. Его взгляд вмиг стал каким-то тусклым.       Нет, я только портил всё своими дурацкими мыслями.       я вновь прижался к его губам. Братец пытался сопротивляться сначала, но потом довольно промычал, вновь закрывая глаза, и расслабился в моих объятиях. Мои ладони сами легли на его ягодицы, нежно сжимая сквозь плотную ткань. Джордж вздрогнул, ведя одной рукой ниже: по моей шее, груди, животу. Сжал мой член сквозь штаны, и у меня тут же закончился в лёгких кислород. Я оторвался от его губ, тяжело дыша.       — Надеюсь, сейчас ты не будешь говорить, что мы разбудим Ли, — весело ухмыльнулся он, хитро просияв, и начал поглаживать член сквозь ткань, чуть надавливая. Я только насмешливо вскинул брови, а в следующую секунду же, потеряв след этого жеста, протяжно вздохнул и с силой сдавил задницу Джорджа, который на это только ойкнул и окончательно отстранился и, взяв меня за запястье, повёл к кровати.       Джордж сел на колени на постели, а я повторил за ним, тут же обнимая поперёк талии, и нежно прижался губами к рыжей макушке. Хотелось дарить ему нежность. Это звучало так глупо и не в моём стиле, но этот порыв шёл откуда-то изнутри, подкрепляемый молочным ароматом: у меня просто не было сил бороться со столь сильной атакой.       — Я не боюсь, — поделился шёпотом Джордж и взял моё лицо в свои руки, мягко поглаживая кожу кончиками пальцем. Он влюблённо улыбался.       Я не стал ничего отвечать, касаясь губами его щеки, кончика носа, украшенных россыпью веснушек, прикрытых век, подбородка, пока ладони ловко расстегнули пуговицу на штанах и проникли под нижнее белье, чувственно сжав ягодицы. Джордж довольно промычал, в свою очередь начав нежно гладить мою грудь и живот.       Внутри всё сжималось и горело от всего этого. Казалось, если бы я дотронулся бы до чего-то, то тут же поджёг бы. Стало немного душно и ужасно жарко. Возбуждение было непосильно громким, а ещё этот запах, который становился будто бы проникновенней, хотя я уже пропитался им насквозь. Я чувствовал однозначную реакцию внизу, желая, чтобы Джордж поскорее коснулся заветного места, ведь, если этого не произойдет, то я лопну от нетерпения.       Мы начали снимать с друг друга верх, неловко улыбаясь. Потом я повалил Джорджа на спину, прижавшись к его родинке на шее. Братец проскулил, обеими руками прижимая мою голову к себе. Я не стал сопротивляться, лаская кожу губами, иногда несмело кончиком языка, оставляя влажные следы, переходя с одной стороны на другую. Джордж закатил глаза, тихо вздыхая от удовольствия, он недовольно заскулил, когда я опёрся о левое предплечье и приподнялся, смотря в его поведённые глаза.       — Фред, ну… — умолял, за волосы пытаясь прижать моё лицо к своей шее, но я легко устоял против этого, нежно улыбнувшись, и коснулся его надувшихся губ.       — Приподними свою задницу, — нестрого велел я, тут же стянув с него штаны вместе с нижним бельём, и остановился взглядом на его стояке. Чёрт, потому, наверно, у Джорджа и меньше был: он же омегой оказался…       — Не пялься, — смущённо попросил он, чуть толкнув меня в плечо.       Я тут же перехватил наглую руку за запястье, подставляя колени под его бёдра, чтобы удобнее сесть, и прижался губами к каждому пальчику. Джордж шокированно смотрел на меня, но затем влюблённо просиял.       Отпустив его руку, я поднялся на ноги снять остатки одежды и быстро вернулся обратно, чмокнув его в лоб, и наконец сжал свой член, облегчённо выдохнув.       Джордж приподнялся на локтях, а потом и вовсе сел, пододвинувшись ко мне. Свободную руку я положил на его щёку и, наклонившись, кратко коснулся его губ. Братец положил поверх моей ладони на пенисе свою и начал двигать ею мучительно медленно. Я выдохнул, прикрыв глаза, и отдался мягкой руке, расслабляясь.       Но я резко раскрыл веки, когда он обнял меня за шею, оставив член без внимания.       — Я думаю, — неловко начал Джорджи, уткнувшись носом в моё плечо и вздохнув, и начал надрачивать оба наших члена, пока я снова сжимал его задницу. Братец совершенно сбился с мысли, забыв, что хотел сказать, и начал расцеловывать мои плечи. Я запрокинул в бок голову, погладив ложбинку между его ягодиц подушечкой пальца. Там разве должно быть влажно? Чёрт, нельзя было отступать, хотя меня снова начало коробить то ли от страха, то ли от возбуждения. — Я думаю, что пора, — совсем тихо закончил Джордж, развернувшись ко мне спиной, сопровождаемый шорохом постельного белья и скрипом кровати.       Он сначала прижался задницей к моему паху, на что я громко втянул воздух сквозь зубы, и теснее прижал его за бёдра, но потом Джордж отстранился, встав на четвереньки.       И что делать? В теории я приблизительно понимал как, но сейчас я готов был о стену биться, не понимая, как это всё работает в реальности.       — Потрясный видок, — Я пытался за шуткой скрыть стыд и наклонился к макушке братца, вдохнув молочный дурманящий аромат, который исходил, казалось, от каждого миллиметра его тела.       — Удивительно, — прошептал он в ответ, волнительно сжав пальцами простынь, и запрокинул голову назад. Столько удовольствия и нетерпения было в этом лице.       — Ничего удивительного. Ты везде прекрасен, — Джордж стал совсем красным и тут же опустил голову, прикрывшись волосами. Господи, что за бред я сказал?!       — Спалился, — прошипел он, но тут же блаженно вздохнул, когда я начал касаться губами его косточек позвоночника, обтянутых кожей, сжав свой член. Мне предстояло как-то им трахнуть Джорджа. Господи, я так боялся. — Чёрт, перестань, — зло-стыдливо прохрипел братец за секунду до того, как я коснулся губами его ягодицы, а потом мигом отстранился.       Я начал разглядывать тот самый потрясный видок, напрягаясь и хмурясь, и закусил уголок губы. Чёрт, и как? Я попеременно переводил взгляд с головки своего члена на… Э-э-м… Отверстие?.. Господи. Да, конечно, Фред, сейчас было самое время придумывать название дырке. Всё лишь бы не думать об этом… И как мне туда вставить своё хозяйство, так скажем, если Джордж был так узок?       Я весь раскраснелся, немного сгорбившись, и сжал своей член. Пульс был запредельно высокий: я даже не успевал отсчитывать количество ударов. И вдруг братец повернулся, нетерпеливо вопросительно глянув на меня.       — Ты решил без меня справиться? — насмешливо спросил он, а я только больше засмущался, почувствовав, что возбуждение отходило уже на второй план. Если он сейчас ещё смеяться начнет, то я точно со стыда прям сейчас откинусь. — Ты чего? — Джордж сел снова на колени, обняв моё лицо, и взволнованно посмотрел в мои глаза, которые я отвёл в сторону.       — Да так… — я тихо вздохнул, положив ладони на его копчик.       — В общем, иди сюда, — смущённо улыбнулся Джордж, чмокнув меня в кончик носа, а затем начал ложиться на спину и завлекать меня с собой, переместив руки за мою шею. — Вот так, — он нежно поглаживал меня по затылку, раздвинув ноги, между которых я и разместился, нависнув над братцем.       Я кратко прижался губами к его в попытках донести, что всё, вроде как, стало лучше, но в такой позе я вообще не видел, куда засовывать. Надо как-то было приподнять его. Тут на периферии зрения я приметил подушку, которую с жадностью схватил. Джордж опешил от резких движений, отняв руки, и опёрся теперь о локти, непонимающе посмотрев на меня.       — Подними свою жопу, — грубо из-за волнения произнёс я, на что братец нахмурился, но всё же прислушался к моим словам, и я дёргано засунул под него подушку, на которой Джордж начал пристраивать удобнее свой таз.       — Фред, — он позвал, вновь заметив моё помешательство. Я неуверенно поднял глаза, сжав свой член, и стал надрачивать его, пытаясь вернуть былое возбуждение. — Скажи, что не так.       Он остановил мою ладонь, заменив своей, а другой за плечо наклонил к себе. Я повиновался и опёрся о предплечье над головой Джорджа, начав гладить его подрагивающий от частого дыхания живот свободной рукой.       Я же не мог сказать, что боялся, что понятие не имел, что делать. Это же позор на всю оставшуюся жизнь!       — Сейчас, — сдавленно произнёс я и направил пенис к заветному месту, пытаясь не волноваться чересчур сильно и что-то разглядеть в темноте.       Джордж ласково улыбнулся, помогая мне ладонью, а после, как я упёрся головкой в его… Чёрт, не время… Дырку, что ли... то он тут же убрался оттуда, обняв меня за шею, поддерживающе поглаживая кожу кончиками пальцев.       Я тяжело вздохнул и, прикрыв глаза, чувствовал, как пот стекал по спине и вискам. Я вздрогнул и наконец толкнулся вперёд, надавливая с силой головкой на дырку. Чёрт, мне казалось, она дышала… Хотелось рыдать от собственной беспомощности и тупости.       Как только я почувствовал, что член немного вошёл внутрь, то Джордж тут же напрягся, округлив глаза, и сильнее впился в меня ногтями, приоткрыв рот. Неужели, я делал что-то не так?       Будто в подтверждение моих слов братец качнул головой и попытался прижать меня ближе к себе, намекая, чтобы я действовал дальше.       Вдох-выдох. Всё хорошо, всё хорошо…       Я посмотрел вниз, придерживая член, и с силой вцепился в простынь другой рукой, двинувшись вперёд. Джордж тоже поехал со мной по кровати, удивлённо выдохнув, и уже в следующий миг одной рукой вцепился в ткань постельного белья для опоры.       Так было лучше… Наверно. Я еле протиснулся дальше и покраснел ещё больше от напряжения, чуть не задыхаясь. Джордж начал зажиматься, а мне стало больно.       — Расслабься, — я произнёс не своим голосом, зажмурившись, и резко вставив до конца. Я надеялся, что так мигом улетучится стыд.       Но я тут же пожалел. Джордж закричал, ещё больше сжавшись и вцепившись в меня с такой силой, что, казалось, теперь не только пот стекал по спине. От боли в его глазах появились слёзы, которые тут же горошинами побежали по щекам.       Чёрт, что я наделал? Я ведь даже не знал, что именно… И что теперь? Член даже нельзя было вытащить. И мне, и Джорджи было больно.       — Джорджи, — первым делом я наклонился к нему, смахивая слёзы, расцеловывая лицо, гладя плечи ладонями, чтобы успокоить, но он будто только больше начинал плакать, шмыгая носом и задыхаясь. Пипе-е-ец. Что делать-то? Чёрт, думай быстрее! — Малыш мой, солнышко… Ай, — я зажмурился, а потом снова начал его успокаивать, — ты же знаешь, как я тебя люблю… Всё будет хорошо… Джорджи, маленький мой, только расслабься, — сдавленно и ласково прошептал я в страхе, что член уже стал плоским в столь крепком захвате.       — Ф-фред, — сквозь хлюпанья произнёс Джордж, тыльной стороны ладони вытерев слёзы, и громко сглотнул, — прости, — прошипел он, вцепившись в мои плечи, и закрыл глаза, пытаясь расслабиться.       — Сокровище ты моё, — нежно произнёс я, прижавшись губами к его лбу, — ты не виноват, сладкий мой, — не знал, что у меня в голове есть столько приторных обращений.       Через несколько минут Джордж окончательно расслабился, и я смог выйти из него, сострадательно смотря на член, на котором откуда-то взялась кровь. Теперь вопрос на засыпку: чья она? Я стал разглядывать свой пенис и задницу братца в попытках это понять, как вдруг Джордж приподнялся, тут же шикнув.       — Что такое? — я ласково спросил, возвратившись к нему. Почему всё опять шло наперекосяк?       — Что мы делаем не так? — грустно воспросил Джордж, а я вновь начал расцеловывать его лицо. — Я так хочу, — плаксиво.       Я нахмурился, пальцами ощупывая его ложбинку и мышцы сфинктера, которые теперь опухли. Стало там гораздо мокрее, но я теперь боялся ещё больше. Не думаю, что стоило бы повторять попытку.       — Я думаю, что лучше не надо, — поделился я, убрав руки оттуда, и виновато посмотрел на Джорджа, который, казалось, растерял всё напряжение и снова нетерпеливо глядел на меня. Наверно, из-за течки…       — Я так и знал… Тебе совершенно наплевать на меня, — с чувством вздохнул Джордж, упав на спину, и спрятал глаза за предплечьем.       Не мог же я это сделать ещё раз: ему будет больно снова, но я и не хотел быть врагом народа, ведь именно им сейчас и стану. Джордж мог потом просто не разговаривать со мной. Это был слишком трудный выбор.       — Вот если бы на твоём месте был какой-нибудь альфа…       — Заткнись! — зло прорычал я и навис над ним, начав снова тяжело дышать.       Прошло всего ничего, а он уже задумывался о таком! А что если так всё и обернётся… Будто я допущу! Хорошо, раз ты захотел так, будь по-твоему.       Не произнося ни слова, я направил член к ложбинке, немного надрачивая. Внутри проснулся гнев, подавляя другие эмоции и чувства, захватывая меня под свой контроль, в сговоре с молочным запахом. Я никогда не позволю, чтобы он ушёл.       Не обращая ни на что внимание, я вошёл в него, стараясь не смотреть на Джорджа. Снова на меня надавили та ужасная теснота и болезненный рёв, но я пошёл дальше, и братец вдруг вздрогнул всем телом и, постонав, расплылся по кровати, довольно посмотрев на меня.       — Фред, сделай так ещё, — хрипло прошептал он, закинув руки за мою шею, но я тут же их отстранил, соединив над его головой. Второй ладонью я сжал таз Джорджа сбоку, чтобы было удобнее входить. — Ты… — непонимающе посмотрел на меня, а я только зло стиснул зубы.       — Не смей, — я качнул головой, пытаясь убрать мешающие волосы.       Где-то внутри я понимал, что так было поступать нельзя, но гнев был гораздо сильнее, потому я стал резок с ним. Джордж не имел право даже думать об альфах.       — Фр… — но не успел он позвать, как тут же был перебит собственным блаженным стоном, ведь я повторил грубый толчок. Джордж пытался выгибаться, чтобы коснуться меня, но я не позволял этого сделать, чуть приподнявшись.       Я раз за разом повторял резкие движения, не ощущая никакого кайфа от этого: я был ослеплён гневом, и ни о чем другом думать не мог. Но я будто вынырнул из воды, когда Джордж вцепился ногтями в моё запястье и закинул назад голову, выкрикнув моё имя. Сперма стекала по его опадающему члену, а я резко вышел из Джорджа и тут же сел на край кровати, закрывая лицо ладонями.       И что я натворил? Братцу, видно, понравилось, но, неужели, я мог сойти с ума только из-за какой-то фразы?       — Фред, — он зашевелился, шипя от боли, и сел за моей спиной, крепко обняв за плечи, и коснулся их губами. — Не вини себя. Это я всё… Не нужно было говорить тебе этой глупости… Я так не думаю, — голос у него был хриплый, а дыхание неровное.       Ну не мог я себе это простить! Я практически изнасиловал Джорджа, причинил ему боль. Я же не хотел этого делать.       — Фред, мне понравилось, но было немного больно, хотя, наверно, первый раз всегда так, — улыбчиво произнёс он, а я откинул голову на его плечо.       — Я ужасен, — я вздохнул, а братец ласково улыбнулся, коснувшись моих губ своими.       — Я тоже. Ты не кончил, — я грустно усмехнулся его словам, встав, а затем сел у изголовья, виновато наблюдая за Джорджем.       — Какая разница? — я поражённо осматривал постель, местами покрытую пятнами крови и каплями спермы.       — Ну, — Джордж подполз на четвереньках, устраиваясь на моих бёдрах, и начал потираться задницей о мой член, обняв за шею и прижавшись к кончику носа своим.       Возбуждение скоро дало о себе знать, а запах молока нежно окутал меня, будто бы пытался успокоить и абстрагировать от того, что вышло.       — Прости, — виновато прошептал я и, обняв его поперёк талии, прижал к себе.       — Я и не обижался, — он улыбнулся, и мне стало так хорошо и легко. Внутри снова всё забурлило, закричав только об одном желании.       Он отстранился, привстав на коленях, и нахмурился, шикнув. Джордж сжал ладонью мой член и направил в себя, медленно насаживаясь. Его ресницы тенью упали на щёки, подрагивая; меж бровей залегла хмурая складка. С приоткрытых губ сорвался болезненный вздох, секундой позже перешедший в крик, потому что Джордж соскользнул с моего влажного от пота тела, резко насаживаясь на член, и упал лицом на моё плечо, отрывисто задышав мне в шею. Я тоже резко выдохнул, зажмурившись, ведь братец снова напрягся.       — Тише, — я нежно произнёс, потёршись носом о его висок, и пригладил успокаивающе по спине.       Он чуть отстранился, не прикрыв губ, и расслабился, тут же чмокнув меня довольно в щеку и едва улыбнувшись. Мои ладони спустились ниже и обхватили ягодицы, сжав их. Джорджи хитро просиял и начал подниматься, не отводя своих глаз от моих.       Я наклонился вперёд и прижался лицом к его шее, покрывая её поцелуями, помогая руками Джорджи подниматься и опускаться на мой член, и громко вдыхал аромат молока на его коже.       Любимый довольно простонал, впившись пальцами в мои волосы, и быстрее и резче задвигался не без моей помощи.       Было ощущение, будто сердце поглотило всё тело, пульсируя, и я чувствовал будто бы наш единый ритм, словно мы были одним целым, неделимым.       Молочный аромат ни на миг не переставал быть возбуждающим, приобретая нежные нотки. Я знал, что не будет прока, но я хотел это сделать. Я закрыл глаза, перемещая одну ладонь на затылок Джорджа, и прижалего к себе, пытаясь не перекрикивать братца стонами, который просто сходил с ума. Я провёл языком по солоноватой влажной коже, на что Джордж вздрогнул, сильнее впившись пальцами в мои волосы, и оттянул их, запрокинув назад голову. Я решительно подцепил бледную кожу зубами, прокусив её.       — Что… Ты?.. — хрипло сквозь шумные охи и вздохи произнёс вопросительно любимый и, болезненно шикнув, вдруг напрягся.       Я вжался крепко лбом в его шею, чувствуя, как приятный ток в теле сначала становился слишком сильным, а потом будто стих, как испарялось сильное возбуждение, сменяясь долгожданным облегчением и ленивым блаженством.       Джордж слез с моего члена, куда-то за себя убрав с моих волос ладонь.       — Фреди, — прошептав моё имя, он стал расцеловывать моё лицо и облизывать мой лоб, пока я не запрокинул назад голову, надрывно дыша. Слишком сильное сердцебиение очень медленно сходило на нет, — смотри, — Я открыл глаза, наблюдая за тем, как Джордж соединял и разъединял пальцы, меж которыми растянулась сперма.       — Зачем? — обессиленно спросил, сжав губы.       — Просто, — он неопределённо пожал плечами, взяв чистой рукой одну из моих ладоней, устало повалившихся на кровать, и положил её на свою ягодицу. Я сжал пальцы, а Джорджи пискнул, упёршись в моё плечо лбом, и начал быстро себе дрочить. У меня сил даже не было, чтобы помочь, потому я только слышал его отрывистые вздохи, а потом и выкрик моего имени, когда Джорджи кончал.       — Давай спать, — устало произнёс я, а любимый тут же сполз с меня, переворачивая подушку чистой стороной к верху. Я еле передвинулся, падая на неё, и прижал с силой к груди Джорджи. — Иди сюда.       Он притиснулся к моим ключицам лицом, и я крепко обнял любимого за плечи руками и за бёдра — ногами, чмокая в макушку. Молочный запах успокоился, становясь тягуче ласковым.       — Это было здорово, — Дорджи прошептал мне в грудь, проходясь носом по моей коже. Если бы не то, как всё началось, то я был бы того же мнения, но я, чёрт, всё испортил.       — Наверно, — неопределённо ответил я, нахмурившись, и сильнее сжал любимого в объятиях.       — Тебе не понравилось? — смущённо и обижено спросил братец.       — Не в этом дело. Ты прекрасен, — я надеялся, что после течки он забудет все мои слова.       — Сладких снов, — Джордж чмокнул меня в ключицу и, ещё чуть поворочавшись, обнял меня за рёбра, протискивая между моих ног свою.       — Спокойной, — я прикрыл глаза, но сон, как назло, точно рукой сняло. Усталость однозначно никуда не делась, но я просто не мог спать. Казалось, если я усну, то всё это может закончиться.       Джорджи мерно посапывал, а я вот не мог. Я причинил ему боль, о масштабности которой ничего не знал. Я не мог представить, что будет дальше. Теперь у него был шанс выбраться на берег, а я так и останусь в этом болоте бетой. Эта метка всё равно ничего не значила и значить не будет. Это была даже не метка, а укус просто. Точно! Я помню, как Диггори тогда смотрел на него… Оказывается, вот почему.       А если нас найдут? Может, лучше было уйти? Но следы-то всё равно остались… Хотя это всё, наверно, можно было бы объяснить.       Я попытался выбраться из некрепкого захвата Джорджа, но он тут же проснулся, зевнув, и сонно обеспокоенно посмотрел на меня.       — Фред, ты куда? — из-за этого мне второй раз за ночь хотелось убить себя.       — Я… — я стыдливо отвёл глаза, а он нахмурился, но потом понимающе вздохнул.       — Ты хотел сбежать? Серьёзно?! — любимый шокировано качнул головой. — Я не понимаю тебя, хотя всегда понимал, но сейчас… Что случилось? — я молча качнул головой.       Он печально скуксился, с тем же болезненным шипением отвернувшись от меня.       — Джорджи, — я обнял его, прижавшись к согнутой спине, и чмокнул в плечо.       — Это почти предательство… От тебя, — бесслёзно всхлипнул.       — Я не подумал. Прости… И я… Ещё прости за то, что сорвался, — я виновато смотрел на лампу, что до сих пор тускло мерцала во тьме.       — Да на это мне всё равно, идиот, — фыркнул Джорджи, сжавшись.       — Да, я идиот, — я прижался к его виску губами. — Идиот, который жить без тебя не сможет.       — Дурак, — весело хмыкнул, развернувшись. — Поцелуй меня.       — Не боишься тупостью заразиться? — насмешливо спросил я.       Хорошо, что он не стал дуться, а я зато чувствовал себя ещё бо́льшим чудовищем.       — У меня иммунитет, — он сжал наволочку пальцами, задорно и одновременно нежно посмотрев на меня.       — Это хорошо. Тебе придётся ещё очень долго терпеть меня…       Я лёг ближе, убрав за его ухо мешающиеся пряди, и порывисто прижался к опухшим, ещё влажным, губам, взволнованно сжав кожу на его боку. Его рука не позволяла отстраниться, притискивая к Джорджи за затылок.       Поцелуй вышел ласковым и недолгим, совершенно поверхностным, но он был искренний, заставлял счастливо улыбаться, и я поддавался этим эмоциям.       Джордж уснул быстро, а я так и не смог, пялясь в стену и думая обо всём и ни о чём одновременно. Я не знал, сколько времени прошло, но в коридоре вдруг послышались шаги. Я напрягся, привстав на локте, и прижал любимого к груди, защищая. Джорджи что-то промямлил, но не проснулся, а я нахмурился, готовясь ко всему что угодно.       Дверь со скрипом открылась.