Фред Уизли и Метка Истинности

      Я думал, умру на месте от страха неизвестности, и эта секунда длилась точно вечность. Но уже в следующий миг в комнату зашла мадам Помфри, шокировано округлив глаза и смотря поражёно до глубины души на меня. Мы одновременно потеряли дар речи: я — от боязни, а целитель — от неожиданности. Лицо женщины вытягивалось ещё больше с каждым мигом, как она осматривала место происшествия, но до сих пор ничего так и не сказала, как и я, впрочем, ведь проглотил язык, похоже.       Наше обоюдное молчание прервал проснувшийся Джордж. Он зашевелился, вытягиваясь и впиваясь в меня пальцами, точно думал, что я всё-таки ушёл. После такого мадам Помфри ожила, и её бледный цвет лица начал краснеть. Она стала наступать на нас тяжёлыми шагами.       — Уизли! — целитель буквально пылала от гнева. Ну всё, это конец. Предоставить не могу, что будет дальше. Нас исключат? — Как вы посмели такое натворить?! Это выходит за все рамки приличия и правил! — её руки дрожали от злости.       Джордж сильнее вжимался в меня от страха, а я только теснее обнимал его плечи, пытаясь защитить.       — Скорее вставайте и идите отсюда! С вами поговорит ваш декан! — целитель взмахнула руками, а сердце только быстрее забилось в панике. Всё тело словно парализовало. — Вы не услышали меня?!       Я мотнул головой, поджав губы. Я совершенно не хочу уходить, оставлять сейчас Джорджа одного справляться со всем этим, однако, с другой стороны, мадам Помфри лучше знает, что ему нужно, ведь смыслит в медицине и всему, что к ней относится.       Я всё-таки еле поднялся, начиная одеваться, целитель даже боком повернулась, чтобы не смущать меня. Тело ощущалось, как не моё и деревянное. Руки грозились уронить то, что держали, а ноги не желали и вовсе двигаться.       Джордж смотрел на меня так, точно я предал его и очень серьёзно, вставил нож не то, что в спину, а в сердце. Стало за это так стыдно, что хотелось убиться, но я хуже только сделаю, если начну сопротивляться.       — Поживее! — также гневно прикрикнула на меня целитель, когда я поправлял кофту, краем глаза приметив мантию-невидимку. Вот чёрт! Чуть ли здесь её не посеял!       Я молча кивнул, понимая, что вообще в разговор с ней вступать не стоит, иначе сожрёт с потрохами. Стараясь не смотреть на мадам Помфри, комкаю мантию и нарочито медленно проползаю мимо неё. Как только я вышел из проёма, то дверь комнаты захлопнулась, да с таким грохотом, что у меня заложило уши, и я вздрогнул, резко вдохнув и закашлявшись.       Надеюсь, что все камни полетят в меня, потому что Джордж совершенно ни при чём: я затеял всё это, я пришёл, я трахнул своего младшего брата. Ладно хоть, что последнее совершенно не ударило по мне так критично, тем более рано или поздно это бы всё равно произошло, раз мы состоим в чём-то, на подобии отношений.       Этого можно было избежать, наверно, но я не смог устоять, да и не думаю, что Джордж переживает по этому поводу: есть проблемы поважнее.       Я каким-то чудом смог найти рычаг и открыть выход, выбираясь по лестнице в кладовую, а затем и в палату, коридор, где никого привычно не было: больничное крыло всё-таки. Естественно, я направился в свою комнату, а куда иначе ещё идти-то? Было бы здорово, если уроки уже начались, и мне не пришлось бы пилить на них.       И что нас теперь ждёт? Инцидент точно не оставят без внимания, несмотря на то, что это весьма в нашем стиле, если бы, конечно, кто-нибудь, кроме нас самих, знал о наших не совсем нормальных отношениях. Почему это не нормальных? Ненормально — людей убивать, а любовь — это нормально.       С каких пор я начал думать о таких вещах? С тех самых, как полюбил собственного близнеца, наверно. Теперь точно все узнают то, что мы хотели скрывать, если нас ещё из Хогвартса не исключат.       Я застыл перед портретом Полной Дамы, вдруг осознав, что как бы пароля я и не знаю: не удосужился спросить вчера. Мы же с Анджи ходили, и она называла его… Чёрт, из головы вылетело.       Точно почувствовав мои мысли, картина вдруг отъехала, и в проёме показалась Джонсон. Она пока не заметила меня, ведь обеспокоено задумчиво смотрела под ноги. Я хотел отойти в сторону, чтобы не нарваться на неприятности, но подруга вдруг подняла глаза, нахмурившись, а я успел только обречённо вздохнуть.       — Фред?! А ну иди сюда! — она остановилась, зло указывая на место рядом с собой.       — Да, — фыркаю, начиная почёсывать шею и направляясь в проход.       — Ты совсем с ума сошёл! Где ты был?! Ты ходил к?!.. — но Анджи вдруг осеклась, ведь мимо нас прошла кучка из пяти девчонок. Вместо этого Джонсон схватила меня за запястье и повела в гостиную, где все сновали мимоходом или ждали приятелей. Видно, время только завтрака.       Она повела меня в мою комнату, где у двери стояла Алисия, наверно, Ли ждёт.       — Фред?! — Спиннет громко охнула, закрывая ладонями рот. — Ох, как хорошо, что с тобой всё в порядке! — она уже хотела обнять меня, но я увернулся, направляясь в комнату.       Это они ещё всего не знают…       — Не будь с ним так добра! — заявила Анджи, пока я скрылся в комнате, где Ли уже завязывал галстук.       Привычный хаос творился вокруг, кроме небольшого местечка Вайса, который уже ушёл на завтрак, либо опять в душевой торчит.       — И сколько раз ты ещё будешь пугать нас до смерти? — спокойно и холодно поинтересовался друг, накидывая на плечи мантию и пряча палочку в кармане брюк.       — Я… Ты не представляешь того, что пережил я! — бросаю грубо в ответ, тоже собираясь переодеваться, положив ком мантии-невидимки на свою кровать.       — И что же ты пережил? — Ли сел на кровать Джорджа, с интересом наблюдая за мной. — Где ты был? Почему мне не сказал? Или я уже не друг тебе?       — Ты не понимаешь! — часто дышу, крикнув на него и с силой кидая на пол штаны. Даже руки начали трястись. Я и так не знаю, что будет со мной и Джорджем, а здесь ещё и они достают! Почему нельзя промолчать? Надо обязательно расспросить Фреда, ему ведь так хорошо живётся!       — Так объясни! Что происходит, Фред? Расскажи и станет легче, ведь для этого и существуют друзья.       — Чёрт, — шикаю под нос, упав на свою кровать и спрятав лицо в ладонях, начиная качать головой. — Это так невозможно! — вздыхаю, не поднимая глаз на друга и начиная застёгивать пуговицы на рубашке в надежде, что это успокоит. Ли ничего не говорил, давая возможность мне собраться с силами. Они скоро узнают всё равно. Пусть от меня, нежели потом. — Хорошо, — киваю самому себе, взволнованно подняв глаза на Джордана. Он поддерживающе качнул головой. — Я трахнул Джорджа, — спокойно и тихо произношу, а у друга челюсть отвисла.       Мне сразу стало не по себе, да и затея рассказать всё на чистую воду уже не казалась такой гениальной, как раньше. Всё-таки не так уж легко это принять: мы близнецы, родственники.       — Это получилось как-то само собой… Если тебе теперь противно… — тяжело вздыхаю, вжав ладони в колени и поднимаясь. Ли шокировано отрицательно качнул головой, громко сглотнув.       — Конечно, нет… Но мне нужно подумать, — Джордан вскочил на ноги и, состроив мыслительное выражение лица, бегом ринулся из комнаты.       — Ли! — с этим криком Алисия попыталась догнать его и тоже скрылась где-то внизу.       — Что произошло? — хмурая и ничего не понимающая Анджи заглянула в комнату, а я горько усмехнулся, мигом одевшись до конца, и, не забыв палочку, направился на выход.       — Ничего сверхественного, — поддельно весело произношу, но не улыбаюсь. — Я просто переспал с Джорджем, — шёпотом заканчиваю, чтобы никто не услышал, и тут же срываюсь с места. Не хочется слышать лишних нотаций и упрёков.       Остались ли у меня теперь друзья? Поддержит ли кто-то нас с Джорджем, или теперь мы остались одни? Не думаю, что знать им нужно про наши отношения, которые начались ещё летом. Тогда сразу ясно, что это недоразумение не такое уж и недоразумение, как казалось с моих слов.       За завтраком я ни с кем не общался, сев на самый край. Вся наша компания сидела в начале и не пыталась даже подобраться ко мне, да и не видел я их взгляды через весь стол-то. Может, они были грустными и поддерживающими, а, может, непонимающим и презрительными. Все вокруг то и дело весело смеялись или обсуждали, какая беда досталась на их долю из-за сегодняшнего расписания. Мне же совершенно всё равно было на это: хоть десять зельеварения подряд. Я не мог думать ни о чем другом, как о Джордже, что я совершенно бессовестно оставил его одного, хотя должен защищать.       Сначала, оказалось, было ЗОТИ. Впервые за всё время я сидел один. Всё получалось как-то по инерции, и я смотрел точно на происходящее сквозь стекло. Что-то в классе творилось, выстреливали заклинания, но я так и не понял какие. Псих даже замечания мне не сделал, ну, и ладно. До меня очередь так и не дошла показывать свои наработанные за урок навыки. Друзья, казалось, даже и не поворачивали головы в мою сторону.       Во время перемены я сидел в коридоре перед кабинетом истории магии, смотря в стену. Мне всё казалось, что я — это вовсе не я, что меня поселили в чужое тело, наполненное чужими мыслями. Но больше всего меня грызло чувство вины, ведь я оставил Джорджа одного, хоть и против воли. Надеюсь, он лучше себя ощущает, чем я.       — Непривычно видеть тебя таким, — Вайс горько усмехнулся, плюхаясь на скамью рядом. Я удивился этому, но отвечать ничего не стал: мне вообще не до шуток или всяких пререканий. — Знаешь, от части я понимаю тебя, — да как он такое может говорить? Меня никто не может понять, кроме Джорджа.       — С чего ты взял? — холодно бурчу, смотря в стену напротив. Мне вообще всё равно, как он узнал. А, может, вообще не про это говорит.       — Я встречаюсь с девушкой, с которой не могу быть в принципе, это против чего-то. Не такая, как ваша ситуация, но тоже не сахар, — Вайс умеет нормально разговаривать? Это он пытается поддержать меня или что?       — Перестань намекать. Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — также безразлично отвечаю, а Итан цонул языком, загадочно хмыкнув.       — Так дослушай, деревянная ты башка. Мне казалось, что мы никогда не сможет нормально жить, но сейчас всё нормально, хотя поначалу задирали её подруги. К чему я это говорю? Ты должен радоваться, что твои остолопы не бросили тебя. Они принимают вас, а её подруги не приняли такой, какая она есть, понимаешь? Поэтому перестань думать, что ты самый бедный и приди в норму. Случаются трудные моменты, зато твои друзья и семья всегда на твоей стороне.       Закончив свою речь, Вайс куда-то ушёл, оставляя меня в полнейшем шоке. Мне было по барабану, как он назвал меня и друзей, но меня потрясло это всё. Разве у него есть кто-то? Откуда он умеет говорить такие умные вещи убедительно? А ведь Вайс прав. Ли и Анджи не кричали, что это отвратительно, они просто не свыклись с этим фактом. Может, всё и вправду образуется? Но откуда Вайс знает про то, что я переспал с Джорджем?       — Эй, — на место рядом плюхнулся Ли, криво мне улыбнувшись. — Мы тут подумали, в общем… — неловко начал друг, пялясь в одну точку на парте, а я немного напрягся. Так боюсь, что их вердикт: мы не будем общаться с этими извращенцами. — Знаешь, это не имеет значения. Это ваше дело. Скажи, а к этому давно шло… Или, ну, как-то так получилось… Из-за течки Джорджа? — Джордан сглотнул, сто пудов желая услышать второй вариант, а я теряюсь в сомнениях. Они всё равно узнают об этом, да и друзья имеют право знать правду первыми.       — Это началось летом, — отвечаю шёпотом, тяжело вздохнув и исподтишка следя за реакцией друга. Он удивлённо охнул, сжав края парты.       — Ясно. Знаешь… — Ли попытался улыбнуться, но получилось у него не очень, ведь глаза так и горели непониманием.       — Не нужно, — мотаю головой, отвернувшись.       Мне кажется, они примут это. Просто время нужно. Тем более у меня заботы посерьёзнее. После занятий надо будет попытаться найти Джорджа.       Джордан больше не пытался заговорить со мной, постоянно кидая краткие взгляды в мою сторону.       Мистер Бинс резко появился из-за доски, чему я не удивился, даже не обращая внимания на это, пытаясь бороться с сонливостью из-за его нудного рассказа. Всё-таки спал я сегодня почти ничего. Однако спустя, примерно, минут двадцать в кабинет со стуком вошла Макгонагалл. Сначала во мне забурлил страх вперемешку с волнением: она всё узнала и мне теперь грозит драконья жопа.       — Прошу прощения, что прерываю ваш урок, профессор Бинс. Мне нужен мистер Уизли, — она оглядела класс, останавливая на мне внимательный прищур.       — Да, конечно, — призрак пожал плечами, а я тяжело вздохнул, понимая, что теперь волнение над страхом взяло вверх: а что если Джорджу плохо стало?             Быстро вскакиваю на ноги, чуть не уронив стул, но вовремя успел придержать его за спинку. Естественно, все уже давно на меня направили свои заинтересованные взгляды, а кто-то даже начал перешёптываться.       — Зачем? — одними лишь губами спросил Джордан, а я только в ответ отстранёно качнул головой, направляясь к Макгонагалл.       Было ощущение, что меня ведут на казнь. Вон все те взгляды, что так и желают зрелища; я слышал разговоры одноклассников за спиной: «что в этот раз они натворили?»; вот уже и палач собственной персоны, холодно следящий за каждым моим движением или, может, даже вздохом.       Профессор пропустила меня в коридор, захлопывая дверь, и, обогнав, повела меня куда-то наверх.       — То, что вы натворили — недопустимо, — резко и неимоверно колко вдруг выдала Макгонагалл и вновь затаилась, позволяя мне по полной прочувствовать вину. Она больше не произнесла ни слова да и не оборачивалась, чтобы проверить: иду я или нет. Только профессор не учла одного — стыдно мне лишь перед Джорджи.       Меня привели в самое, как тогда мне показалось, странное место — кабинет Дамблдора. Сначала я терялся в догадках, но как только отодвинулась статуя, охраняющая вход, я всё понял: нас ждёт не просто драконья жопа… Директор сидел за своим дубовым столом, что-то объясняя маме, которая, кажется, немного поседела и трясущимися руками держала чашку; папа же стоял в стороне, лишь сдержанно кивая головой; ещё чуть поодаль ни жив ни мёртв трясся Джордж, точно в ожидании приговора, однако тут же обратил со всеми на меня свой взгляд. Я боялся, что он возненавидит меня, но ничего, кроме такого же страха и волнения у братца не было.       — Явился! — мама взмахнула одной рукой, истерично воскликнув и собираясь подбежать ко мне, но папа переградил ей дорогу.       — Мы вместе, — присоединяюсь к Джорджу, шепнув эти слова и сжав его холодную и влажную ладонь.       Макгонагалл приняла ещё более строгий вид, становясь рядом с Дамблдором и заводя руки за спину.       — Я думаю, что мальчики прекрасно осознают свою ответственность, — старый чудак хитро улыбнулся, подмигнув нам. От всего происходящего я опешил, сильнее сжав пальцы. Джорджи шикнул, повернув ко мне голову. — И последствия своего выбора. Однако, к сожалению, мы не можем утверждать, что всё свершилось благополучно, потому, Молли и Артур, я хотел бы вас попросить отвести Джорджа и Фреда к нужным специалистам, ведь в Хогвартсе нет требуемого оборудования, да и самих специалистов, — Дамблдор с не меньшим озорством глянул на родителей. Папа понимающе кивал, а вот мама, казалось, с минуты на минуту потеряет самообладание.       Я сильно сжал губы, начиная отбивать нервный ритм ступнёй. Что же теперь с нами будет? Что за специалисты? Неужели, с Джорджем что-то случилось? Это я виноват! А ведь достанется нам обоим… И что теперь будет?       Джорджи прижался виском к моему плечу, вздыхая полной грудью и прикрывая глаза.       — Вместе, — кивает, сильнее сжав мою руку.       — Для скорейшей транспортировки вы будете отправлены через мой камин. И, Артур, в записке я указал время, когда Фреда с Джорджем можно будет отправить обратно, — папа также безмолвно кивнул, точно вовсе потерял дар речи, а старик наконец поднялся с места и проследовал к своему камину.       — Фред! Джордж! — мама наконец вырвалась и подбежала к нам, уронив на пол чашку. Она крепко нас прижала к себе, любовно поглаживая по головам, но потом резко оттолкнула, прожигая злым взглядом. — Как вы могли?!       Макгонагалл прочистила горло, и мама шикнула от неожиданности, оборачиваясь. В это время Дамблдор достал из одного из многочисленных шкафов летучий порох, ставя коробку на каменную полку.       — Можете отправляться, — добродушно усмехнулся директор, начиная поглаживать свою бороду.       — Вы первые, — скомандовала мама, привычно уперев руки в бока.       Я разъединил наши ладони, подходя к камину и вдруг резко остановившись и обернувшись, чуть ли не столкнувшись с Джорджем. Я точно очнулся и охнул от осознания того, что я не знаю, куда мы вообще направляемся и зачем.       — Куда? — спросил я осипшим голосом, хмурясь.       — На Косую Аллею, конечно же, — по-доброму ответил мне Дамблдор, внимательно глянув на меня из-под очков.       Я несмело взял горсть пороха дрожащими руками, просыпав несколько щепоток и зашёл в камин, нагнувшись и зажмуриваясь.       — Косая Аллея! — мой голос от страха звучал немного сдавленно, но, надеюсь, меня не отправит не понять куда.       Зелёные языки пламени тут же окружили меня, а перед глазами со скоростью света начали мелькать входы в разные камины. Я зажмурился, чтобы не дать волю завтраку, и глубоко вздохнул. Я должен быть сейчас сильным и не проявлять трусость, ведь старший брат, да и не только… Я должен показать Джорджу, что всё будет хорошо.       Вдруг я очутился уже в другом камине, находящемся в небольшой комнатке, где стояло ещё несколько таких портов. Я мигом вскочил на ноги, начиная оглядываться. Странно, раньше я не видел этого места.       Тут неожиданно раздался чих.       — Будь здоров, — нежно улыбаюсь и помогаю Джорджу подняться, во время чего он шипел и хмурился. — Болит? — обеспокоено кладу ладонь на его покрасневшую от стыда перед родителями щёку.       — Спасибо. Да, хотя мне, вроде, настойку дали, чтоб не болело, — пожимает плечами и резко отталкивает мою руку, услышав шебуршание позади.       — Мальчики! — грозно окликнула нас мама, направляясь на выход. Папа был всё также немногословен. — Как вы вообще могли до такого додуматься?! — начала она причитать прямо на улице, где прогуливалось множество ведьм и волшебников. Из того здания мы вышли прямо на мощеную брусчаткой дорогу Косой Аллеи. — Мне кажется, ваши дурацкие шуточки зашли слишком далеко!       — Это не шутки! — вырываюсь вперёд, ощутив точно прилив силы и храбрости. Я готов отстаивать «нас» до конца.       — Что тогда, позволь тебя спросить?! — она резко взмахнула руками, ещё сильнее нахмурившись.       — Мы! — прижимаю к себе за плечи Джорджи, который вздрогнул от неожиданности, заинтересованно подняв на меня взгляд. — Любим друг друга!       — Ха, — то ли удивлено, то ли шокировано, то ли презренно выдавил папа и тут же отвернулся.       — Фред, я понимаю, что вы очень близки, но это не повод так думать. Не стоит путать любовь к родственнику с романтической любовью, к тому же ты ещё не знаешь жизни… Да и ответственности у вас никакой, — мама задумалась, а во мне начала закипать кровь от таких совершенно несправедливых суждений.       — Мы не дети, мам! — ответил ей Джордж, подняв руку и переплетая наши пальцы. — И не так глупы, чтобы путать такие понятия! Я же не переспал с Джинни, например!       — Господи! — в сердцах воскликнула она, сжав одежду на груди. — Боже мой! Кого я воспитала?! Артур, скажи хоть слово! — папа только отвёл взгляд, давая понять, что он шокирован ещё больше и не собирается что-либо говорить.       Я бы аргумента остроумней не придумал. Так хотелось посмеяться над этим, но точно бы получил в зашей.       — Как так я проглядела? — мама перешла на сокрушительный шепот, мотая головой и перестав обращать на нас внимание.       — Прости, — прижимаюсь кончиком носа к виску Джорджа, вдыхая молочный аромат, пропитанный напряжением и неловкостью.       — Нормально всё. Я только чуть с ума утром не сошёл. Думал, нас теперь разъединят навсегда после такого, — тихо поделился, сильнее сжав мою ладонь.       — Глупцы! Я бы тебя всё равно нашёл. Как же наш близнецкий радар? — мы рассмеялись, а родители вдруг остановились, глянув на нас.       — И у вас после такого остаётся смелость хохотать? — устало спросила мама, а потом кивнула на здание слева. — Нам сюда.       Это двухэтажная больница для омег, где совмещены несколько отделов, включая родильный дом. Теперь ясно, зачем мы здесь… Нет, не ясно нисколечко! Я думал, все уже всё поняли, а сюда зачем? Но я не стал у мамы спрашивать: она и без того на взводе.       Мы прошли мимо стойки регистрации, точно уже были записаны, и мама знала, куда идти. Мы с Джорджи следовали за ней, разъединив руки и иногда лишь обмениваясь взглядами: он также ничего не понимал.       Коридоры больницы не пустовали, но и не были переполнены. В воздухе, в основном, летали разные запахи омег, но меня привлекал лишь один. Везде стояли удобные на вид скамьи, да и лестница, по который мы поднимались выглядела крепкой. Небольшие окна с кружевным тюлем украшали стены, на некоторых подоконниках стояли цветы.       Мы остановились у одного из кабинетов, номер и название я не успел прочитать, ведь мама быстро открыла дверь и буквально запихнула нас троих туда. Я опешил, нахмурившись и недовольно оглядываясь.       За белым столом сидела немолодая женщина с короткими седыми волосами и что-то заполняла, щурясь, но, как только мы вошли, бумажки для ведьмы потеряли свою значимость.       — Привет, Молли, — она дружелюбно улыбнулась, но потом тут же опечалилась, увидев состояние мамы. — Я слышала, что у вас стряслось, — женщина с неприязнью глянула на нас, и я тут же рефлекторно загородил Джорджа, напрягаясь.       — Привет, — невесело усмехнулась мама и тяжело вздохнула, плюхнувшись на стул.       — Так, пусть омега пройдет со мной, — женщина поднялась из-за стола, вытягивая спину. Я только сейчас заметил дверь слева.       Джордж несмело последовал за ней, а я так и ощущал беспокойство, вплетённое в его запах. Я даже вторую комнату разглядеть не смог. Дверь закрылась, и я сам начал панически переживать за братца.       Папа спокойно пристроился у стены, задумчиво смотря в пол.       — Зачем это нужно? Разве вам не понятно, что произошло?! — безумно смотрю на маму, которая лишь изумлённо вскинула брови.       — Джордж — омега, — начал папа, а я закатил глаза. Голос его звучал отстранёно. — И это была его первая течка. Теперь целитель его обследует, чтобы выписать нужный препарат…       — Даже не в этом дело! — мама стала выглядеть спокойней, но, думаю, это лишь из-за того, что она устала от этого. — Ты — альфа, Фред, — чего?! Они разве не чувствуют, что у меня запаха нет? Что за бред?! Они решили подшутить? Вряд ли, в такой ситуации… Да и вообще. — И нам нужно выяснить, что с укусом, можно ли его как-то убрать ещё… Просто это всё — всего лишь гормоны. Да и кое-что другое, — она снова вздохнула, а я упал на пол, прижимая к груди колени и кладя на них голову.       Я не могу быть альфой. Кто-нибудь бы мне сказал; Джордж, Ли, Анджи или Спиннет. Да и почему они не могут понять, что мы просто любим друг друга? Разве это сложно? Они знают, что такое любовь, но не согласны принять, что она между нами. Это так глупо! Я думал, они всегда поймут… Хотя о чём это я? Да мама даже нашего хобби не принимает, а тут такое! Ну, ничего! Скоро мы съедем, а до того момента как-нибудь продержимся уж.       Но сейчас меня больше беспокоит то, что делают с Джорджем, потому что наложены оглушающие чары, и здесь ничего не слышно. Надеюсь, его не пытают или не вбивают в голову ерунду про наши отношения, хотя он также, как и я, ни за что не отступит.       С силой прикусываю нижнюю губу, сжав несколько прядей, пытаясь таким образом прогнать мысли, что не нравятся мне.       Ещё и вчерашнее… Я ведь точно повредил Джорджи! А он говорит, мол всё нормально. Так стыдно за своё незнание и за то, что причинил боль любимому.       — Зачем убирать метку? — спрашиваю, не подняв тяжёлой от мыслей головы.       — Мы не до конца уверены, что это метка, — неохотно начала мама. — Но если это так, то придётся избавиться от нее, ведь это неправильно…       — А вы с папой любите друг друга? А раньше любили в нашем возрасте? — я поднял на них возбуждённый взгляд. В голове родился отличный аргумент.       — Да, — в унисон ответили они, а я кратко хитро улыбнулся.       — Неужели, вы не помните этого? Так мы с Джорджем ощущаем то же самое! Знаете, неприятно, когда собственные родители тебя не поддерживают и…       Вдруг хлопнула дверь, и женщина завела в комнату Джорджа, удручённо и унижено смотрящего на меня. Я тут же поднялся на ноги и забеспокоился, но всё же не спешил проявлять заботу старшего брата. Да и не брат я ему уже после такого…       — Значит, так, — строго начала врач, садясь за свой стол и взмахивая палочкой. Лежащее на столе перо тут же взмыло в воздух и приготовилось писать. — Я дам вам название подавителей и их рецепт, если вдруг у вас окажутся нужные ингредиенты, — она снова взмахнула палочкой, и из выдвигающегося ящика вылетела исписанная небольшая бумажка. — Школьный целитель уже позаботилась о внутренних повреждениях, — Джордж так сильно скосил вниз глаза, что я видел лишь его затылок. Братец неловко двинулся на выход, пока родители внимательно слушали слова женщины, однако после этой фразы тут же изумлённо глянули на меня, отчего я нахмурился, ощутив вдруг, как стыд начал набирать обороты. — Укус воспалился, потому пару дней нужно обрабатывать его.       — А как же от него избавиться? — снова начала мама, вскочив на ноги и эмоционально тряся руками. Мне это совершенно не нравится.       — Могу дать вам один адрес…       — Ни за что! — одновременно решительно крикнули мы с Джорджем, сделав уверенный выпад вперёд. Мы переглянулись, понимающе хмыкнув.       — С вами мы ещё поговорим! — резко воскликнула мама, пригрозив кулаком, и подошла к столу, взяв бумажку с рецептом в руки. — Скажи, Софи, о другом мне… — тихо начала она, однако слышал весь кабинет.       — Нет. У таких пар редко происходит зачатие, я имею в виду кровных родственников, и не всегда от такого союза можно ожидать здоровых детей — это весьма редкий случай. Также то, что твои близнецы оказались альфой и омегой — редкая ситуация. Обычно у них парный пол. Не переживай, Молли, это пройдёт, — женщина так уверенно это утверждает, даже кивая. Смешно.       Фыркаю, закатив глаза, а Джордж кратко улыбнулся на этот мой жест, и я наконец ощутил, что его запах начал немного успокаиваться.       — Спасибо, — мама, улыбнувшись женщине, забрала ещё одну бумажку, что за это время исписало перо, и развернулась, строго смотря на нас.       — Да не за что. Обращайтесь, если заметите что-то необычное, — по-доброму произнесла врач, а мне она уже надоела. Неприятная ведьма, говорящая ерунду.       Мы молча вышли из кабинета, следуя за мамой, которая вчитывалась в бумажки, а потом быстро спрятала их в карман мантии, нахмурившись.       На первом этаже я заметил пару: омега выглядел встревоженным и, поглаживая свой довольно большой и круглый живот, что-то обеспокоенно рассказывал альфе, который с умильным видом это всё выслушивал, изредка что-то отвечая.       Эта картина выглядела нежно, но во мне она порождала далеко не приятные чувства. Меня вдруг пробрал скользкий страх, причину которого я либо боялся оглашать даже самому себе, либо эта боязнь и вовсе не была осознанной.       — Раз уж мы здесь, то нужно зайти в одно место, — мнимо спокойно объявила мама, но вот левый глаз её вдруг начал дёргаться, да и в голосе проскакивали истерические нотки.       Мы с Джорджи одновременно кивнули, молча следуя за родителями, ушедшими чуть вперёд и тихо что-то обсуждающими. Конечно, приблизительно тему их разговора я понимаю. Но не понимаю совершенно другого: почему они так негативно отнеслись к правде, всплывшей наружу? У нас вполне здоровые отношения, да и ни чем таким противозаконным мы не занимаемся. В чем их проблема?       Я задумчиво смотрел по сторонам, казалось, не видя окружающую обстановку вовсе. Я точно улавливал образы витрин и прохожих, однако они тут же исчезали из моей памяти. Я пока не знаю как, но я уверен в одном: ни за что не дам нас разъединить.       — Осторожно! — я вдруг обо что-то споткнулся, но удержал равновесие, по инерции сделав выпад вперёд, а Джордж мигом оказался рядом, со всей силы вцепляясь в мою руку и готовя держать за неё, чтоб я не грохнулся.       Родители тут же обернулись: мама нервно охнула, а папа так и не изменился в лице, но никто ничего не сказал, и мы вскоре продолжили путь.       — Надо их заставить поверить, что наши чувства серьёзные, — шепчет заговорщически Джордж, так и не отлипнув от моей руки.       А мне и не приходила такая мысль, хотя, получается, подобные попытки я принимал. Но вот как это сделать — вопрос открытый.       — О, да, давай сыграем свадьбу, — усмехаюсь, а братец цокнул языком, позже хохотнув и вручив мне лёгкий подзатыльник.       — Крыша поехала? — наконец он стал более-менее весёлым.       — Думаешь, я бы это всерьёз сказал? — широко улыбаюсь, краем глаза следя за родителями, которые остановились у аптеки.       — Постоите здесь или внутрь зайдёте? — спросила будничным тоном мама, а мы отрицательно покачал головами, облокотившись спинами о стену и смотря на витрины противоположного магазинчика с одеждой.       Мимо сновало множество волшебников и волшебниц, иногда останавливаясь, вечно оживлённо что-то обсуждая, или сверяя списки покупок. Думаю, у них нет такой головной боли, как у нас…       — … Истинной! — я вздрогнул, до этого не слушая Джорджа от слова совсем, но он слишком громко произнес последнее слово, привлекая моё внимание.       — Что ты сказал? — виновато интересуюсь, а братец задорно хмыкнул, покачав головой.       — О чём думаешь? Я сказал, что они поверят, если метка истинной станет.       — Да им деваться некуда будет просто-напросто, — поддерживаю, следя за его оживлённым выражением лица. Карие глаза так и зажглись этой идеей. — Но как ты собираешься метку истинной сделать? И разве она действует? Я же бета, — мне кажется, все ошибаются. И что, что я попал под его влияние? Разве я не могу хотеть Джорджа без каких-то там феромонов?       Братец тяжело вздохнул, так и не ответив мне, да и родители уже вернулись и повели нас на выход.       — Поедем домой на магловском такси, — произнесла мама, пропуская нас вперёд. Даже этой вести папа не обрадовался, что было довольно странно. Ничего его не сможет вывести из этого состояния, раз магловские штуковины не помогли.       Джордж выглядел загруженным, и тот задор, что появился минуты три назад уже куда-то подевался. Я ни в коем случае не жалею, но, чёрт, у меня уже башка раскалывается от всех этих проблем: так хочется сейчас оказаться в Хогвартсе и страдать ерундой с друзьями и Джорджем.       Я попытался взять братца за руку, чтобы успокоить, но он отстранил запястье, посмотрев на меня и отрицательно качнув головой, затем приблизившись и протараторив шёпотом: «это её больше разозлит» — снова отстранился, смотря куда угодно, лишь бы не на меня.       Я только пожал плечами, глубоко вдохнув и состроив самый печальный на свете вид.       С другой стороны, Джордж прав, и проблем нам и так хватает, не стоит ещё больше усугублять положение.       — Ведите себя прилично! — мама пригрозила нам указательным пальцем, отведя нас в сторону, чтобы не мешать прохожим. Папа ушел заказывать такси в ближайшую телефонную будку. — Бесстыдники! — вдруг грубым бурчанием добавила она.       Мы не стали ничего отвечать, молча переглядываясь и засунув руки в карманы штанов. Почему мы не могли трансгрессировать? Родители же умеют, а так на такси ещё полтора дня добираться.       — Молли, скоро обещали приехать, — нервно произнёс папа. Надеюсь, он не станет вместе с мамой набрасываться на нас: обоих сложнее будет переубедить.       Теперь они в четыре глаза следили за нами и даже отобрали волшебные палочки, смысл чего я совершенно не понял, но и не стал создавать новые проблемы непослушанием.       Машина прибыла довольно быстро. Папа сел вперёд, а мама сзади между нами. Джордж всю дорогу сидел с мученическим видом, кусая иногда губы или сжимая ладони в кулаки. Чёрт, это же из-за меня всё. Не зря Джорджи меня идиотом называет: оказывается, есть за что. Ещё повезло, что водитель какой-то чопорный и не пытался завязать разговор за весь длинный путь, лишь в конце открыл рот, чтобы потребовать деньги за поездку.       Добравшись наконец до Норы, я ощутил непреодолимую усталость и сонливость, но в покое оставят меня точно не скоро.       — Фред! Джордж! — этот разговор было решено провести на кухне. Мама подальше убрала волшебную палочку, чтобы ненароком не использовать её. Папа стоял рядом и непонимающе глядел на нас. — Как вы вообще могли до такого додуматься?! Я понимаю, что у вас бушуют гормоны, но вы хоть понимаете, какая это ответственность?! Насколько это неправильно?! — она усердно взмахивала руками, гнев потоками шёл от мамы, пропитав уже всю комнату насквозь. Джордж при каждом её слове вздрагивал, сильнее сжимаясь, а я терпеливо выслушивал, пытаясь придумать убедительный ответ. — И вам не стыдно доводить меня до истерики?! А что, если бы последствия были бы более серьёзными?! …       — Ты теперь нас ненавидишь из-за этого? — спокойно спрашиваю, сделав шаг к ней навстречу.       — Нет, но… — мама немного стушевалась, задумавшись.       — Мы поняли, что любим друг друга ещё до того, как узнали, что не беты, — заявил смело Джордж, уверенно поднимая голову и расправляя плечи. У меня нижняя челюсть от удивления готова была на пол упасть.       Тут же настала гробовая тишина: казалось, даже ветер стих и всякие жучки под окном. Мама ещё ниже опустила брови, а папа бесшумно упал на рядом стоящий стул.       — И что же с вами делать? — мама оперлась о стол одной рукой, а другой закрыла лицо, тяжело вздыхая.       — Как долго? — хрипло поинтересовался папа.       — С лета, — одновременно отвечаем, отведя взгляды в противоположные стороны.       — На Чемпионате вы уже?.. — продолжил шокировано папа.       — Да, — киваем, резко посмотрев друг на друга. Странно, но мы не жалели об этом решении: родители хоть понимать начали, что это всё не очередная шутка или какие-то там гормоны.       — Значит, идите пока в свою комнату. Нам надо поговорить с вашим отцом, — мама еле сдерживалась, чтобы не расплакаться или не закричать из-за того, что узнала.       — Хорошо, — беру Джорджа за запястье и направляю к лестнице.       Чёрт, как же я хочу, чтобы они просто приняли наши отношения. Пусть сначала выскажут, но примут. От этого стало бы намного легче, ведь я понимаю, что это лишь начало, и без поддержки родных будет куда сложнее с этим справиться.       — Мне кажется, зря я это сказал, — Джордж плюхнулся на свою кровать, тут же болезненно шикнув.       — Всё правильно, — подогнув ногу под себя, мигом сажусь рядом с ним, прижимая к груди и поглаживая по волосам. Любимый уткнулся лицом в плечо, тяжело вздохнув и сжимая мою мантию на лопатках. — Я верю тебе. Скажи, что это не правда, что я альфа.       — А зачем мне тебе врать? — горько усмехается. — Это правда. Я вот чувствую твой запах. Он появился ночью, но до утра он был какой-то слабый. Сейчас чёткий, и от тебя ещё моим запахом тянет, — как-то нежно отвечает, потёршись о плечо кончиком носа.       — И какой же у меня запах? — любовно улыбаюсь. Это самый потрясающий исход. Мне не придётся отбивать всяких альф от Джорджа.       — Самый лучший, — испускает смешок, подняв голову и резко чмокнув меня в губы. Я удивился, выгнув шею и вскинув брови, на что Джордж ещё шире улыбнулся, переместив ладони на мои плечи. — Чёрт, старуха обманула: у меня так задница болит, хотя она обещала, что быстро пройдет, ведь дала какое-то супер-дупер снадобье. Ты чего? — я весь поник, сгорбившись и опустив голову. На лицо упали несколько прядей, но не было резона их убирать. Мне кажется, теперь я буду бояться секса. — Не вини себя. Я тоже ничего не знал и не знаю об этом. А это пройдет, — махнул рукой, но меня это речь ни на секунду не приободрила.       — Ладно, упустим, — вздыхаю, посмотрев на обеспокоенного Джорджа. — Тебе утром сильно досталось?       — Да нет, — пожимает плечам. — Наоборот даже — на меня не орали, а только начали осматривать и всякие лекарства мазать и давать. Но меня разозлило то, что ты хотел сбежать ночью. Неужели, всё настолько ужасно?       — Не представляешь, насколько, — опираюсь на ладони, загадочно сияя и прижимаясь кончиком носа к его. — Ты хоть представь себя на моем месте: я трахнул младшего брата и навредил ему.       — Ничего, что он твой парень и омега? — так же улыбается, сжав мои волосы на затылке.       — В таком случае, где мои десять детей? — тем же тоном произношу, потому до Джорджа не сразу дошло, но потом его лицо непонимающе вытянулось.       — А где мой яблоневый сад, папаша, и собственный замок?       Мы начали одновременно смеяться, отлипнув друг от друга. С хохотом я точно избавился от последних напряжённых мыслей и внутри стало так спокойно и мирно, точно нет всех этих проблем.       — А почему яблоневый? — вдруг спрашиваю, облокачиваясь о спинку кровати и смотря на мило раскрасневшегося от смеха Джорджа.       — Не знаю, — усмехается, перебирая пальцы. — О чём ты думаешь? Знаешь, твои феромоны пытаются сейчас меня возбудить.       — О тебе, — хитро щурюсь, а мне в лоб шутливо прилетела подушка.       — С каких пор ты научился романтике? — вскидывает брови, садясь на колени и готовясь защищаться.       Я и не учился: оно само выходит. Понять бы, как это контролировать — было бы замечательно.       — С тех самых, — с придыханием отвечаю, несильно ударив его в бок подушкой, которая тут же была отобрана Джорджем.       — Доигрался! — лупит меня ею по всем частям, куда только дотянулся, не щадя, но удары его всё равно слабы. Неужели, все омеги такие?       — Ага сейчас, — Джордж вдруг ударил меня по груди, и я резко схватил его за предплечья валясь на спину и смеясь. — Попался! — приподнимаюсь на локтях, не отпуская его рук. Како́го он такой тяжёлый? — Не отпущу! — весело восклицаю, поиграв бровями.       — Будто я хотел… — шепчет в ответ, ни с того ни с сего прижавшись к моим губам. Я громко втянул воздух носом, расслабляясь и отстраняясь, вновь касаясь искусанной кожи, потом чмокнув его в щеку, ведь молочный запах начал становиться возбуждающим. Этого нам сейчас не нужно совсем. — Ну? — недовольно ноет, а я лишь отрицательно качнул головой.       — Нам, в частности мне, влетит за это, — нежно улыбаюсь, заправив его рыжие пряди за ухо. Ресницы Джорджи дрогнули, а взгляд вдруг заискрился.       — Парни, — со стороны двери послышался сначала негромкий кашель, а затем голос папы. Джордж вздрогнул, резко отскочив назад и сконфуженно раскрыв губы. Я неловко сел, почёсывая затылок. — Джордж, спустись вниз с тобой поговорит мама, а я поговорю с Фредом, — мы молча разомнулись.       Я продвинулся на самый край, свесив ноги и выпрямляя спину, а папа приземлился на другую сторону кровати, отведя взгляд и напряжено стуча пальцами по колену. Сильно волнуется, как и я, впрочем. Надеюсь, они придумали что-то адекватное.       — В общем, такое дело, Фред, — папа напрягся, тяжело сглотнув, добавляя тем больше неловкости в устоявшуюся атмосферу. — Мне нужно поговорить с тобой, как альфа с альфой… В общем, мы с мамой поговорили и решили, что вы… Можете быть вместе, но просто нам привыкнуть к такому надо… Это неожиданно как-то. Вот, — он кивнул сам себе, а я дёргано поправил мантию, облизав губы. Стало становиться жарковато. Естественно, замечательно, что они наконец-то поняли нас. — В общем, ты, считай, ведущий в вашей паре, старший… Поэтому ты должен как бы заботится о Джордже, потому что он стал слабее. Во время течки, ну, чтобы избежать неожиданностей, ты должен предохраняться…       — А это как? И что ещё за неожиданности? — резко разворачиваюсь к папе лицом, сжав пальцы в замок и сильно стиснув зубы от волнения. Папа от моего вопроса только больше сконфузился, тяжело вздохнув и протерев потный лоб краем мантии.       — Ну, неожиданность, я имею в виду, что Джордж может забеременеть, — так вот оно что. Мне стоило догадаться об этом, хотя мне кажется, что совершенно ничего не знаю, поэтому я б и не удивился другому ответу. — Предохраняться… Ну, значит, предотвращать беременность… Например, использовать специальные таблетки. Я дам их тебе несколько штук, а ты потом сам будешь покупать, зная название. Вот, — папа трясущимися руками протянул мне блистер, где оставалось всего пару тройку таблеток. Его ладонь была потная, но зато теперь я могу прятать всю неловкость за разглядыванием лекарства.       — А мне это пить нужно? А когда его пить? — очередной тяжёлый вздох папы. Таблетки как таблетки.       — Это называется противозачаточные. Нет, не тебе, а Джорджу в первый день течки, — Я только задумчиво кивнул, продолжая крутить блистер в руках.       — Пап, я вот что ещё хотел спросить, — надеюсь, он знает это.       — Что? — это было сказано с такой надеждой на то, что вопрос будет незамысловатый. Боюсь, огорчить его.       — А как… Ну, заниматься этим? — сжимаю в кулаке таблетки, посмотрев на папу, который охнул, чуть не свалившись на пол.       — А как же?.. Как же вы тогда?.. Это самое?.. Того?..       — Мы и не знали как. Просто… — тяжело вздыхаю, только вспомнив болезненные шипения Джорджа.       — Понятно… Ну, вам нужна смазка… Она есть в аптеке… Но во время течки она не нужна… Потом, господи… — папа вдруг приглушённо сокрушённо зарычал, уткнувшись лицом в ладони. — Так, нужно собраться… В общем, тебе нужно сделать так, чтобы… Боже мой… Я не могу… Всегда Молли об этом рассказывала, понимаешь, Фред… Нет, не поймёшь, пока тебе не придётся своим детям рассказывать…       — Пап, не нужно. Мама мне рассказала всё, — в комнату зашёл Джордж и, положив на тумбу упаковку таблеток, сел между нами двумя.       — Хорошо… Очень хорошо, — папа облегчённо просиял и даже широко улыбнулся, тут же вскакивая на ноги. — Я пойду, — он был уже у двери, как остановился послушать то, что скажет Джордж.       — Спасибо, что поняли нас, — искренне и без тени шутки произнёс братец.       — Да, — папа скривил губы, кивнув, и ушёл из комнаты.       — Через час обед, — оповестил Джорджи, улегшись вдруг на мои колени и потянувшись, мило зевнув.       — Что тебе мама сказала? — спрашиваю, убрав мешающие рыжие пряди и тыльной стороной ладони начиная гладить его щёку.       — То же самое, примерно, но уверено, — весело хмыкает, и я в ответ широко улыбнулся. — Ну, естественно, я понял, что мы не так делали.       — И что же? — убираю руку, просто наклонившись над его покрасневшим лицом.       — Потом расскажу. И перестань пялиться! — накрывает мои глаза ладонями, на что я рассмеялся, сжав их пальцами.       — Я и не пялился, — фыркаю, но не спешу убрать его руки. — Почему не хочешь рассказать мне?       — Ага, возбудишься ещё, а мне расхлёбывать это. Ты же не хочешь, чтобы родители поседели от шока? — с издёвкой поинтересовался этот наглец.       Я усмехнулся и резко оттолкнул его ладони, начиная щекотать братца, проходясь подушечками пальцев по бокам. Джордж начал неистово ржать и барахтаться, к счастью, не задев меня.       — Прекрати! — задыхается от смеха, но всё равно кричит, безуспешно закрываясь руками.       Вдруг Джордж взвизгнул, вздрогнув, и упал на пол. Я охнул, округлив глаза, а братец устало распластался по деревянному покрытию, болезненно шипя.       — Чёрт, — сажусь на колени рядом с ним, заглядывая в его лицо. — Прости. Болит? — глажу плечи, предплечья, бока.       — Нет, чешется, — еле садится, потирая затылок, а я тут же обнял Джорджа, прижимаясь кончиком носа к виску.       Да со мной опасно находиться.       — Только не вини себя снова, — прижимает к себе в ответ, поглаживая по спине. — Так получилось, и всё.       Отстраняется и нежно улыбается, чмокнув в губы, а затем поднялся, опираясь о меня. Я лишь хмыкнул и последовал за ним.       — Давай про таблетки расскажу. Это так прикольно, — садится вновь на кровать, облокотившись спиной об изголовье. Я приземлился напротив, прижимая одно колено к груди и складывая на него руки. — В общем, их же во время течки нужно принимать. Так вот. Та энергия, которая в организме вырабатывается для течки, будет просто даваться как выброс энергии в организм… Как бы нормально объяснить… В общем, в это время я буду очень физически активный. Мне придётся дополнительно что-то делать: зарядку, например.       — Круто придумано, — восхищённо произношу, кивнув головой. Это, получается, мне с Джорджем придётся этой ерундой заниматься?       — Ага. Но вот меня, что ещё волнует: как отнесутся ко всему Ли и Анджелина. Если уж родители так…       — Они знают всё, — мило улыбаюсь, а братец удивлённо раскрыл рот, вскинув брови.       — В смысле? — хмурится, вытянув шею.       — Я им рассказал. Просто я в панике совсем тогда был и не знал, что делать, вот и рассказал. Они были в шоке, но нормально отнеслись. Получается, теперь все знать будут… Ну, из-за запаха, — задумчиво смотрю на покрывало, пока Джордж пытался смириться с тем, что я за его спиной всем о нас рассказываю. Странно получается, ведь я сам ему говорил, что это огромный секрет.       — Да. Это их проблемы, — усмехается, значит, не так уж и обижается. — Кстати, о проблемах. Мама сказала, что внутри всё до завтрашнего утра заживёт, — резко поднимаю голову, пошло улыбнувшись и поиграв бровями. — Дурак, — хмыкает, ткнув кончиком пальца в моё колено. Я умилился этому жесту, перехватив его ладонь и прижимая к своим губам.       — Совсем с ума сошёл, — одновременно выдохнули, а потом посмеялись.       — Знаешь, всё-таки прикольно, что мы альфа и омега, — Джорджи улыбнулся, теперь ткнув кончиком пальца в мою щёку. Я опешил, отодвинувшись назад и удивлённо округлив глаза. Братец хохотнул, запрокинув голову.       — Что это ты задумал? — подозрительно изгибаю одну бровь, опустив колено и усаживаясь на него.       — Абсолютно ничего, — невинно отвечает, вернувшись к изголовью и довольно поглядывая на меня.       Конечно, ситуация жутко странная, хотя я об этом и мечтал. Вроде, это даже замечательно, но что-то гложет меня, да я счастлив должен быть! Однако я совершенно не понимаю, что мне делать, как альфе. Больше опекать Джорджа? Быть более деликатным? Или что? Или всё пойдёт так, как есть? А может ли вообще быть всё, как прежде?       — Эй, что с тобой? Лицо такое, будто за домашку сел, — весело и одновременно взволнованно поинтересовался Джордж, поджав губы.       — Абсолютно ничего, — отвечаю таким же тоном, как и он, задорно хмыкнув.       — Какой же ты Фред! — набрасывается на меня, начиная небольно тыкать кончиками пальцев в разные места: живот, бока, плечи, лицо. — Это тебе за мою задницу! А это за голову! — Я наполовину свесился с постели назад, чуть не упав, но Джордж вовремя перетянул меня на себя, плюхаясь на спину, смеясь и громко дыша.       Как ещё эта кровать не развалилась — не понимаю.       — В смысле я — такой Фред? — непонимающе вскидываю брови, опираясь о предплечья, чтоб не упасть на это ржущее чудо.       — Это точно ты, и тебя не подменили инопланетяне, — обнимает меня за шею, просто широко улыбаясь и прижимая к себе.       Я просто в шоке от этих фраз и не понимаю, как реагировать на них. Откуда он вообще берет эти странности? Да я ещё не так сильно головой ударился, как Джорджи!       — А могли? — усмехаюсь, наклонившись поближе и касаясь его кончика носа своим.       — Нет, — хохотнул, чуть разведя колени и прижимая меня к себе. Так, что это творится? Странно, ведь запах любимого не изменился, да даже нет никакой потайной возбуждающей нотки.       — У тебя течка точно закончилась? — подозрительно спрашиваю, чуть отдаляясь и серьёзно смотря в его сверкающие глаза.       — Должна была, — пожимает плечами, вдруг начиная садиться, ну, и я вместе с ним. — А что, ненасытный извращенец? — весело спрашивает, а я нахмурился, раскрыв губы.       — Чё? — до меня совершенно не дошёл смысл его слов, но когда я наконец понял, то начал беспрерывно смеяться. — Нет, я не об этом, — я начал задыхаться и кашлять, стуча по груди ладонью. Как вообще можно было до такого додуматься?       — Мальчики, — мама зашла без стука, и мы тут же обернулись к ней. Странно, но никаких признаков злости не было на её лице. Даже наоборот: завидев нас, она нежно улыбнулась. — Идёмте обедать.       — Еда! — одновременно восклицаем и наперегонки мчимся вниз, чуть не слетев с лестницы, когда начали шуточно толкаться.       — Перестаньте разносить дом! — только послышалось привычно нам в спины. Голос мамы не звучал угрожающе или недовольно, кажется, она расцвела и больше не считала нас последними скотами.       — А я первый, — хвалился Джордж, расставляя ложки на столе и показывая мне язык.       Папа тоже выглядел получше, перетаскивая вместе со мной тарелки с ароматным супом. Он улыбался и больше не выглядел так, будто готов на месте умереть от смущения.       — Я просто тебе поддался, чтобы ты не плакал, — задорно фыркаю, садясь на своё место.       — Мальчики, перестаньте спорить, — настойчиво приказала мама, поставив на стол небольшую корзинку с нарезанным хлебом. — Приятного аппетита.       — Не подавитесь, — одновременно пожелали мы с Джорджи со смешком, тут же начиная уплетать суп с огромной скоростью.       — Сами же сейчас и подавитесь, — подметила мама, а папа только поддержал её улыбкой, взяв кусочек хлеба.       Мне кажется, она оракул, потому что из-за смеха мы закашлялись. Я начал со всей силы молотить по груди кулаком. У меня даже лицо покраснело, но опасность миновала быстро, хотя сердце уже и забило тревогу.       — Куда вы так торопитесь? — спросил весело папа, а мы задумчиво переглянулись, хитро просияв.       — Погулять хотим на свободе, пока нас снова в школу не отправили, — Джордж пожал плечами, примерно взяв кусок хлеба и начиная спокойно есть.       — Ну, да, — папа усмехнулся, покачав головой. — Вас велели отправить в пять через каминную систему, поэтому надолго не задерживайтесь.       После обеда мы направились на поле, чтобы прогуляться. Тут зато и ничего не видно из-за высоких зарослей, которые до сих пор не подготовились к зиме, хоть уже и потеряли свои сочные краски.       — Что делать будем? — спрашиваю, подняв взгляд к небу, которое стало уж совсем тяжёлым и приобрело свинцовый оттенок, грозясь обрушиться на землю ливнем. Да и погодка предгрозовая: стало душно и влажно.       — Догони меня! — сначала едва пихает меня в плечо, а потом резко рванул куда-то в сторону.       Я задумался на несколько секунд, но потом тут же рванул за Джорджем, ощущая, как трава неприятно хлестает по рукам. Но я быстро перестал обращать на это внимания, преследуя любимого, не сводя глаз с ярко-рыжих волос, развевающихся на бегу.       Разве ему не должно быть больно? Или всё прошло даже быстрее, чем ожидалось? Либо Джордж ещё и мазохист.       Бесконечно бегать мы не могли, потому вскоре братец запыхался, останавливаясь и начиная со страшными звукам буквально глотать воздух, держась за левый бок, в свою очередь я чувствовал себя сносно. Да уж, вот они, различия между нами.       — Набегался? — насмешливо спрашиваю, а Джорджи грозно глянул на меня, выпрямляясь, но рот так и не прикрыл.       — Ща, подо-жди, — еле произносит, подняв указательный палец. Всё лицо любимого покраснело, а на висках блестели капли пота.       Тут вдруг подул ветер, и Джордж поёжился, вздрогнув. Я мигом оказался рядом, обнимая его. Братец что-то благодарно промычал, прижимаясь и сцепляя руки за моей спиной.       — Давай тогда в прятки поиграем, — предлагает, а я весело хмыкнул, оглядывая немного поредевшее поле. Не лучшая идея, мне кажется.       — Так хочешь удрать от меня? — ехидно интересуюсь, убрав с его лица мешающие пряди.       — Конечно, — усмехается, чмокнув меня в губы, а затем закрывая мои глаза ладонями. — Считай до двадцати.       — Как скажешь, — улыбаюсь, но Джордж ещё не отошёл. — Раз, — начинаю счёт, и братец тут же отпрыгнул. Я закрыл глаза, продолжая, называть цифры по очереди. Помню, как в детстве прятались здесь перед самым сном, а потом мама заставляла Билла и Чарли искать нас.       Тяжело вздохнув, открываю глаза и сначала начинаю вглядываться в траву: вдруг где шелохнётся, зашуршит — но всё было тихо.       Тогда я решил просто идти вперёд, в надежде, что такая тактика сработает, и я случайно наткнусь на Джорджа. Также я не забывал постоянно всматриваться в заросли и водить по траве руками.       Через несколько шагов я чуть не ступил в небольшое озерцо, потому тут же отпрянул назад, удивлённо хмыкнув. Может, он где-то у водоёма прячется?       Начинаю ходить по кругу, как идиот, наклонившись ниже, потому что заросли здесь были не так высоки. Я вот здесь брожу, а ведь братец за моей спиной мог уже убежать к дому, хотя я бы шорох услышал. Но сдаваться я не собираюсь, чтобы потешить его эго.       — Я ж всё равно тебя найду, — насмешливо произношу, выпрямляясь и пытаясь вглядеться в противоположную сторону: мне показалось, что трава там шелохнулась. — Я уже заметил тебя. Только вот дойду…       Хмыкаю, внутри уже победно потирая ладони и делая шаг в обход озерцу, как вдруг застыл на месте от неожиданного крика, буквально чуть не наложив от страху кирпичей. И уже в следующий миг тяжёлая тушка Джорджа запрыгнула на мою спину. А я не супер сильный, чтобы выдержать его и тут же начал шататься, не успев даже скинуть братца, зато в полной мере ощутил значения выражения «сердце ушло в пятки».       Я, как маятник, несколько мгновений кренился в разные стороны, пока мы оба не упали с воплями в озерцо. Это чувство было не из приятных, ведь упал я пластом, наглотавшись воды.       Я еле вынырнул, ощущая, как неприятно жжёт горло и глаза, начиная жутко откашливаться. Несмотря на то, что диаметр озерца едва достигал пяти метров, оно даже мне с моим-то ростом было по ребра.       Джордж вынырнул одновременно со мной, также дико кашляя и плюясь, потирая лицо.       — Какой же ты придурок, — фыркаю, нахмурившись и вздрогнув, когда шок отошёл на второй план, и холод начал понемногу ощущаться. — А если б мы утонули?       — Ой, заткнись! — кричит в ответ, ещё тряхнув башкой, из-за чего капли с его волос больно ударили по лицу.       Джордж поплелся к берегу, и каждый его шаг был насквозь пропитан огромнейшим недовольством.       — Откуда ж я знал, что ты такой слабак? — фыркнул, начиная выжимать одежду и волосы. Я последовал его примеру, но вдруг остановился, зло глянув на братца.       — А что ж ты скромничаешь, Джорджи?! Давай я тебе на спину запрыгну с диким ором! — шиплю. У меня, кажется, глаз задёргался. Даже я понимаю, что это слишком.       Опасливо приближаюсь к нему. Братец сначала испугался, сгорбившись, однако затем нашёлся и съездил мне по плечу мокрой футболкой, которую успел снять. Я тут же болезненно провыл, хватаясь за место удара и хмурясь.       — Спасибо! — саркастично восклицаю и быстрым шагом беру курс на дом.       Джордж сам, конечно, испугался, но это вообще не дело! Я понимаю, что я тоже не белый и пушистый, но всё же…       И тут же ещё дождь начал накрапывать, отдаваясь шелестом выцветшей травы и ударами по озерцу.       — Фред! — он догнал меня, хватая за больное плечо, на котором точно синяк выйдет.       Я шикнул, резко разворачиваясь и зло прожигая его взглядом. Джордж выглядел удручённо и растерянно, пытаясь протянуть ко мне руки, но одёргивал их, точно боялся сделать только хуже.       — Прости… Я не хотел, — несмело произносит, грустно рассматривая моё лицо, чуть сжавшись.       Нет, не дело обижаться на него. Да и смысла в этом нет. Зачем напрасно тратить время? Однако ж когда это у меня появились в голове такие умные мысли?       Тяжело вздыхаю и делаю шаг вперёд, обнимая Джорджа поперёк талии и резко прижимаясь к его губам, закрывая глаза. Любимый удивился, но в следующую секунду подхватил ласку, накрыв одну мою щёку ладонью, а другую руку перебросив через мою шею, крепче притискивая к себе. Я довольно выдохнул, ощутив, как Джорджи расслабился, приоткрывая губы и пытаясь точно ещё ближе прижаться ко мне, поглаживая мою щёку невесомо пальцами.       Я начал водить ладонями по его обнажённой спине, углубляя ласку, отмечая, что даже во время дождя запахи никуда не деваются и сейчас я точно ощущаю, как феромоны Джорджа принимают возбуждённый нежный оттенок. Это влияет и на меня, заманивает в эту ловушку, в которую я и сам не против попасть.       Касаюсь губами его щеки, подбородка, одной ладонью сжав его волосы и насильно откинув голову в сторону, прижимаясь к мокрой коже шеи, обласкивая каждый сантиметр, ведь Джордж любит, когда я касаюсь здесь. Во мне начало расти приятное напряжение, готовое воспламениться любой момент, но этот пожар немного поутих, когда любимый вздрогнул, позвав меня:       — Фред, погоди, — блаженно вздыхает, нехотя отрывая меня от своей шеи. — Точно не здесь и не сегодня.       — Болит? — поднимаюсь на носки, чтобы быть выше, и чмокаю его в лоб.       — Есть немного, — кивает и переплетает наши пальцы, другой рукой закинув на плечо свою футболку и направляясь к дому.       Дождь так и не усилился, продолжая немного покрапывать, потому особого дискомфорта он не приносил.       — О, боже мой! Где вы были?! — мама с ужасом глядела на промокших насквозь нас. Зато глаза у нас ярко блестели. — Бегом в ванную! — она шуточно толкнула нас в спины, идя за нами. — Свинья везде грязь найдёт, — причитала мама под нос, заведя нас в комнату. — Так, раздевайтесь и вытирайтесь, а потом бегом наверх тёплую одежду надевать.       Мы одновременно закатили глаза, широко улыбнувшись. Следя за тем, как мама готовит таз, я начал стаскивать рубашку, ведь так и не переоделся из школьной формы: время было, а как-то само забылось.       — Мам, может ты выйдешь? — предложил Джордж, положив в таз штаны и оставаясь в одном нижнем белье.       — Чтобы вы мне ванную разнесли? Ну уж нет, молодой человек. Да и чего я там не видела? Лучше бы брата постыдился, — она тут же отвернулась, наверно, пряча свою заговорщическую улыбку. В общем, чувством юмора у нас было в кого пойти.       Я начал смеяться, без стеснения быстро меняя нижнее белье на полотенце, в то время как Джордж ругнулся под нос, раскрасневшись и неловко стягивая трусы, из-за чего всё происходило слишком долго, и я вполне мог насладиться процессом. Крайне милое зрелище.       — Ещё раз услышу такое слово и промою тебе рот с мылом! — воскликнула строго мама, разворачиваясь, а братец в это время чуть ли не грохнулся от неожиданности, тут же прикрываясь полотенцем, которое таки успел схватить. — Давайте, кстати, побыстрее, иначе опоздаете.       Мы направились в комнату: я не мог перестать улыбаться, зато Джордж весь сконфузился, выглядя так, будто его заставили на Косой Аллее голышом танцевать.       — Ты чего так смутился? — насмешливо спрашиваю, достав штаны с футболкой.       — Ты чего так смутился? — парирует, взяв свою одежду и повернувшись ко мне спиной.       Чего это он? Совершенно не понимаю. До этого всё нормально было, или это из-за того, что братец резко начал себя омегой ощущать?       Спокойно вытираюсь, переодеваясь в своём темпе, пока Джордж нервно с силой натирал кожу, а потом еле натянул одежду, засовывая руки, голову или ноги не туда.       Я весело усмехнулся, качнув головой, а потом быстро оказался рядом с любимым, обнимая его со спины и положив ладони на живот.       — Что случилось? — серьёзно спрашиваю шёпотом, коснувшись губами его уха.       — Оно само как-то, — Джордж вздрогнул, впиваясь в мои предплечья пальцами.       Всё-таки не так-то легко быть теми, кем мы оказались. Я тоже иногда ощущаю это, странные изменения.       — И вообще давай одевайся, иначе заболеешь, — разворачивается, чмокнув меня в щёку, а потом прошёл к шкафу с одеждой.       Я умильно улыбнулся, натянув футболку, а затем и принимая из рук Джорджа старый потрёпанный свитер, который каким-то образом умудрился налезть на меня, но рукава всё равно были коротковаты.       Так мы спустились вниз, где мама пригвоздила нас к дивану и наказала пить горячий чай, по чашке которого вручила нам, а сама села рядом, как-то странно нас разглядывая. Папа разместился привычно в кресле, читая газету. Я задумался, смотря на строки, которые издали всё равно прочитать не мог, и вдруг в голову ударило то, что, между прочим, скоро Турнир трёх волшебников. А ведь нам нужно с ограничениями что-то думать.       — А почему вы нам не рассказывали про Турнир трёх волшебников? — спрашиваю, недоверчиво переводя взгляд с мамы на папу, которые ни разу не смутились. А Джордж понимающе охнул, вспомнив наши прежние заботы.       — Это был секрет, — папа пожал плечами, на пару секунд отложив газету.       — Который ты случайно чуть не выдал один раз, — нежно улыбнулась мама, а в воздухе повисла неловкая пауза, заполняемая лишь хлюпами того, как я пью чай.       — Всё-таки хорошо, что вы приняли нас. Спасибо, мам, — вдруг затронул не лучшую тему Джордж, отчего мама немного нахмурилась, а папа тяжело вздохнул.       — А что же теперь делать? Так получилось уж… Да и не будем же мы вас за это любить меньше, — она по-доброму улыбнулась, погладив Джорджа по плечу.       И вновь напряжение. Мама смотрит куда-то в пол, папа — в газету Джордж — в стену, позабыв про чай, а я — на Джорджа, разглядывая его.       Я, если честно, боюсь изменений из-за того, что мы оказались омегой и альфой. Вдруг мы перестанем быть теми, кем были, что-то внутри может измениться, поэтому не такое уж и счастье на нас привалило.       Я инстинктивно потянулся к лицу Джорджа, чтобы заправить мешающуюся прядь, но тут же одернул руку, заметив это непроизвольное движение. Всё-таки родители не до конца к этому привыкли.       — Думаю, пора собираться, — произнёс папа, откладывая газету, и мы втроём глянули на часы, кивнув. Без десяти минут пять.       Мы только сбегали за таблетками, вернув свои волшебные палочки и спрятав их в штаны.       — Фред, я отправлю совиной почтой твою форму, поэтому не переживай, — мама огладила мой свитер, грустно улыбнувшись.       — Ладно, — киваю, посмотрев на поправляющегося Джорджа, к которому мама подошла после. Братец тут же обнял её, закрыв глаза и нежно просияв.       — Фред, Джордж… — начала строгими тоном мама, но мы её перебили.       — Ведите себя хорошо.       — И не натворите глупостей.       Это мы произносили, подняв в воздух указательные пальцы и пытаясь подражать тону мамы.       — Да, именно так, — её глаза были на мокром месте, но она продолжала выглядеть весело и улыбаться. — И главное — берегите себя.       — Есть, сэр! — озорно выкрикиваю, и Джордж поддержал меня смешком.       — Что ж, парни, желаю вам успешной учёбы, — папа по-доброму посмотрел на нас, достав горшок с летучим порохом. Мы только хохотнули на его пожелание. — Просто скажите: «Хогвартс». Фред, ты первый, — он протянул мне горшок, а Джордж скуксился, незаметно показав язык. Его всегда раздражает, что я часто первый из-за того, что старший.       Взяв горстку, я проверил: всё ли на месте — затем нагнулся, чтобы влезть в камин, и прикрыл глаза, готовясь бросать порох.       — Хогвартс! — отчетливо выкрикиваю и кидаю песчинки, тут же ощутив, пустоту под ногами и стремительное падение.       Уже в следующую секунду я ощутил твердыню под ногами и открыл глаза, оглядываясь и чихнув от золы, щекотавшей ноздри.       — Хорошо, что вы добрались без происшествий, — рядом с камином стояла Макгонагалл, смотря на меня своим привычным строгим взглядом.       И в следующий миг Джордж появился в камине, громко чихнув в рукав свитера и подходя ко мне.       — До ужина осталось два часа, думаю, вы успеете, молодые люди, — она чуть наклонила голову, также строго изучая наши лица.       — Да, конечно, — небрежно кидаю и направляясь на выход из кабинета декана, а Джордж задержался на пару секунд, чтобы отблагодарить Макгонагалл, и за порогом нагнал меня.       — Ой, так не хочется сейчас в гостиную. Там сейчас такое начнётся, — сокрушённо прошипел братец, качнув головой и сворачивая к лестнице.       В коридорах было достаточно учеников, что странно поглядывали на нас, но не осмеливались, к счастью, что-то спрашивать. Но всё ещё впереди! Не надо радоваться раньше времени.       — Как же я понимаю тебя, — тяжело вздыхаю, уступив Джорджу первым идти по ступеням, ведущим в башню.       — Ребятки, как же я рада, что с вами всё хорошо! — мы были уже у портрета Полной Дамы, как сзади на нас прыгнула Спиннет, обнимая за плечи.       — А ты откуда идёшь? — разворачиваемся к ней, удивлённо спрашивая.       — Да я просто один доклад не досдала по астрономии, вот ходила. Ну, как? Что вам сказали? Почему так долго? — она ещё сильнее сжала нас в объятиях, вдруг охнув и отступив. — Точно! Не я одна хочу услышать подробности. Правда, остальные по комнатам сидят…       — Это хорошо, — отстраняю девушку, скривив губы.       — Давай ты сходишь за Анджи, а мы пока к себе пойдём, — дружелюбно просиял Джордж, делая шаг назад.       — Подождем вас.       — Это отличная идея! — Спиннет вдохновенно заискрилась, подходя к портрету. — Дремоносные бобы!       — Проходите! — Полная Дама отъехала в сторону, и мы направились в гостиную, уже слыша беспрерывные разговоры и смех.       Теперь хоть пароль буду знать. Сейчас я искренне желал одного: пусть все продолжат заниматься своими делами, когда мы войдём.       Это практически исполнилось, но всё же кто-то изумлённо глядел на нас, показывая пальцами, перешёптываясь. Мы быстро прошмыгнули к лестнице и также молниеносно поднялись по ступеням, теряя из виду гостиную.       — Я быстро! — крикнула нам в спины Алисия, заворачивая в башню девочек, а мы облегчённо вздохнули, останавливаясь у своей комнаты.       — Вот она, родная, — усмехнулся Джордж, потянув ручку на себя.       — Всем здрасьте! — одновременно восклицаем, войдя в спальню. Ну и зрелище, конечно!       Ли сидел на своей кровати, пытаясь что-то наколдовать и резко выронил палочку вместе с нижней челюстью. Вайс мирно читал на своей кровати, но услышав нас, сокрушенно вздохнул, проворчав себе под нос ругательства.       — Офигеть! — прошептал Джордан, качнув головой и задумчиво хмыкнув. — Фред, ты задница!       Мы с Джорджем переглянулись, сев напротив друга на мою кровать. Внутри стало совсем умиротворённо, точно это и было нужно.       — С чего бы? — насмешливо спрашиваю, сев по-турецки.       — Како́го чёрта ты не сказал, что альфа?! — тут же чуть ли не криком ответил Джордан, всё-таки подняв свою волшебную палочку и спрятав её в карман мантии.       — А вот и мы! — весело пропела Спиннет, подталкивая Анджелину. Вайс цокнул языком в очередной раз и, закрыв книгу, куда-то ушёл из комнаты.       Джонсон сначала удивилась, но потом нахмурилась, тяжёлой поступью направляясь к нам. Алисия закрыла дверь и весело поскакала к Ли. Чувствую, двух часов будет маловато.