***
— Надо было использовать векторную графику! С этим авралом всё наперекосяк! — услышала я сердитый голос Александры, когда мы шли по коридору в зал для совещаний, чтобы проверить проекционную установку и прочие технические аспекты. — Надеюсь, она не поставит нашу презентацию последней… — А как долго это всё длится? — спросила я, чтобы отвлечь её. — Три презентации. На каждую с обсуждением до тридцати минут уходит… — Она пожала плечами. — Думаю, часа два максимум. Мы вошли в зал. Там уже было двое парней, копошащихся возле проектора. Александра представила меня и тоже стала настраивать свой ноутбук. Я от нечего делать начала оглядывать помещение. В центре зала стоял длинный стол с бутылками воды. Интересно, кому эту воду можно пить? А где должна сидеть директор? А… — Ира, пойдёмте, — Александра тронула меня за локоть и проследовала к столу. Только мы сели, как дверь со стуком распахнулась и в помещение вошла, а точнее, влетела, так стремительна была её походка, худая женщина со стрижкой каре. Одета она была в лёгкое синее платье с цветочным принтом. За ней шагала Ангелина, умудряющаяся даже в классическом брючном костюме выглядеть… не люблю я матерных слов, но «по-блядски» — самое оно. Вова, сидевший возле меня, громко глотнул — кадык заходил на худой шее. — Здравствуйте, — произнесла, как я поняла, Анна Николаевна, усаживаясь за стол и окидывая всех нас внимательным взглядом. Ангелина улыбнулась своей бело-красной улыбкой и опустилась на соседний стул. — Нашего полку прибыло? — женщина с каре, улыбаясь, смотрела на меня. Я почувствовала, что краснею под её взглядом. — Позвольте представить мою помощницу — Ирину Николаевну Островскую, — Александра встала, заставив и меня подняться. — Очень приятно, Ирина. Вы не будете против такого обращения? — отозвалась директор. — Нет, — только и смогла выдавить я, чувствуя себя невероятно скованно. — Вот и чудесно. Меня зовут Анна Николаевна. Я — директор фирмы «Внедорожник». Надеюсь, вы вольётесь в наш дружный коллектив, — изрекла она и обвела взглядом остальных. — Ну что же, приступим. Темы предложенных презентаций я просмотрела. Идеи интересные. Теперь дело за вами. Первым будет выступать Владимир. Просим. Как по мне, его презентация была слишком перегружена яркими слайдами. После просмотра штук десяти у меня просто рябило в глазах. Да и рассказывал он как-то скучно. Я слушала и представляла, как и что делала бы я. Например, я бы обязательно шутила. Владимир же напоминал какого-то робота — на лице ноль эмоций. Странно, до этого он вёл себя совершенно иначе. Неужели он боится Анны Николаевны? Хотя… есть в её взгляде нечто, заставляющее робеть… И смотрит она так, что… — Володя, всё это прекрасно, но хочется какой-то изюминки, понимаете? — ворвался в мои размышления голос директора. — Что вы можете предложить зрителю такого, чтобы вызвать у него сильные эмоции?.. Сильные, понимаете? Я уставилась на Володю, который переминался с ноги на ногу, пытаясь выдавить из себя эту изюминку: — Можно рассказать о поездке в горы… — начал было он. — В горы — банально, — махнула рукой Анна Николаевна, — этими походами пестрит весь инет. Нужно такое… — она щелкнула длинными пальцами, — чтобы… — Душа запела, — брякнула я, сама себе неимоверно удивившись. — Точно! — на меня был выставлен худой указательный палец. — Чтобы душа запела. Хорошо сказано, Ирина. Я зарделась от похвалы. Блин, как же приятно, когда такая характерная женщина тебя похвалила. Я заметила, как зло сузились глаза Ангелины, сверкнув недобро в мою сторону. Странно, с какой стати?.. Но додумать мысль я не успела, потому что Анна Николаевна сказала: — Володя, концепция хорошая, но нужно над ней ещё поработать. Как сказала Ирина, придумайте песню для души, — она улыбнулась и обратилась ко мне: — Если вы не против, хотелось бы послушать вас. Я растерянно уставилась на неё. — Что же вы так испуганно смотрите? — сказала директор с улыбкой. — Я лишь прошу вас провести презентацию вашего с Александрой проекта. — Но выступать собиралась я… — начала Саша. — Ничего страшного. Вы ведь теперь с Ириной одна команда, — Анна Николаевна сердито смотрела на мою начальницу, — вот и посмотрим, как вы сработались. Я лишь молча переводила взгляд с одной на другую, всё больше убеждаясь, что за этими словами прячется ещё какой-то смысл, только им одним понятный. А мне просто не повезло, а впрочем, как и всегда… Я шумно выдохнула и встала. Погибать, так с музыкой! Я направилась к проектору. Александра поспешила за мной, чтобы помочь с ноутбуком. Я оглядела присутствующих, остановив взгляд на директоре, потому что она смотрела так…так… словно раздевала меня. Да! Её взгляд медленно скользил по мне, задержавшись на вырезе блузки, потом двинулся вниз по ногам и опять скакнул вверх. Она смотрела мне прямо в глаза и улыбалась! От такой неприкрытой наглости у меня аж дух перехватило. Словно кролик на удава, я смотрела в серые глаза директорши, не в силах отвести взгляд. — Начинаем? — тронула меня за локоть Александра, прервав моё оцепенение. — Да, — кивнула я в знак согласия и вдруг с ужасом поняла, что все слова презентации вылетели из головы. На экране проектора высветился первый слайд — улыбающееся лицо старушки. Я тупо смотрела на него, пытаясь хоть что-то вспомнить… — Ну же, Ирина, слушаем вашу песнь душевную, — раздался голос Анны Николаевны. Я повернулась к присутствующим и сразу заметила, как по лицу секретарши расползается гадкая улыбочка… Как ни странно, она подстегнула меня, и я выпалила, глядя на Ангелину: — Знакомы ли вы с веночком безбрачия? — со злорадным удовлетворением заметив, как улыбка исчезла. Ага! Вот тебе! Я широко улыбнулась. — Ещё как знакомы! — вдруг сказала директорша и, рассмеявшись, продолжила: — Лет двадцать уже прошло, а помню, словно вчера, — она закивала в такт словам. Я продолжала глупо улыбаться и выдала очередной шедевр: — Так мы с вами в одной лодке? — Смотря, что вы имеете в виду под «одной лодкой», — тоже широко улыбаясь и приподняв брови, ответила Анна Николаевна. Я вдруг подумала, что сейчас могу во что-то вляпаться, поэтому поспешно ответила: — Я тоже проходила эту процедуру. — О! — протянула директор и пристально уставилась на меня. — И как? Помогло? — Пока нет, — ответила я, чувствуя, что голос предательски дрожит, но всё равно спросила, обмирая от страха из-за своей безрассудности и ругая себя же за разыгравшуюся фантазию: — — А вам… помогло? — Нет, — она отрицательно покачала головой и продолжила: — Так и почила в бозе курица, лапку которой нужно было обмотать красной ниткой и… — Анна Николаевна расхохоталась вовсю, не в силах продолжать. Отсмеявшись, сказала: — Эту ножку надо носить с собой, и, как только тебе понравится парень, ты должна до него дотронуться лапкой, и, если это твоя половинка, он попросит у тебя эту нитку… И потом уже можно мчаться под венец, — она опять принялась хохотать. — Вот это да! Я думала, что моя молитва, которую надо читать всё время, — апофеоз, — вымолвила я сквозь смех, — а оказывается, вся соль в ножке. Мы хохотали вдвоём как безумные. Остальные же сидели, переглядываясь и недоуменно улыбаясь. Первой перестала смеяться директор. — Хух! — шумно выдохнула она. — Ну и рассмешила. После этих слов мне вдруг стало так легко на душе! Вовсе не страшно! А главное, я вспомнила слова презентации. Дальше я уже заливалась соловьём, добавляя по ходу комичные реплики. Смеялись все. Чему я была очень рада. К моему огромнейшему удовольствию нашему проекту дали зелёный свет! В заключение Анна Николаевна сказала: — Мы так привыкли искать чудеса за границей, забывая о том, что нет ничего лучше родной земли. А если без пафоса, это было нескучно, — обратилась она ко мне с улыбкой. — Александра, на следующей неделе, день уточним по прилёту из Бали, жду вашу смету, — повернулась к Саше.***
— Ну ты даёшь! — выпалила Александра, когда мы возвратились в кабинет. — Ой, вы! Извините, — поспешила исправиться. — А мне на ты даже больше нравится, — я улыбнулась. — Мне действительно было приятно. — Хорошо, договорились, — она улыбнулась и спросила: — А что это за веночек такой, о котором никто, кроме вас с Анной Николаевной, не знал? Пришлось ей рассказать о бабе Гадючихе. Александра смеялась до слёз. — Всё-таки это лучше, чем куриная ножка, — сказала она, всё ещё посмеиваясь. «Как же я хочу кушать!» — вдруг мелькнула в голове мысль. Ведь мы опять не обедали. Недолго думая, я спросила: — А здесь можно где-то поесть? — Ой! Мы опять не обедали! — всплеснула руками Саша, озвучив мои мысли. — Конечно! — с жаром продолжила она. — В нашем бизнес-центре есть кофе-пойнт. Там готовят очень вкусный кофе и пекут невероятные круассаны, — Александра театрально закатила глаза, — если ты, конечно, кушаешь мучное. — Конечно! Я всеядна. А выпечку просто обожаю. — Да? А не скажешь. Такая стройная. — Это генетическая предрасположенность, — объяснила я, — у меня папа такой. Ест много, но не поправляется. — Классно тебе, — вздохнула Александра, — я тоже очень люблю мучное, но сразу же поправляюсь. Приходится себя ограничивать, — она печально вздохнула. — У тебя отличная фигура, — не удержалась я от комплимента и покраснела. Вдруг ещё решит, что я подумала о ней не так как надо… — Спасибо, — расплылась она в улыбке. — Тогда пойдём её портить, — она лукаво подмигнула. — Отметим твоё боевое крещение и рождение нового проекта. Что скажешь? — Я очень за! — выпалила я, не раздумывая.