Алмаз

      — Вы не рыбы-жабы, конечно, но зачем так громко кричать-то? — недовольно спрашивает Вару, только-только проснувшись. Его разбудили крики чуть-ли не под дверью. Спросонья протирая глаза ладонями, он зевает и вновь говорит, — Был бы тут Пикуша, он вас разорвал бы ка- ой… Пик, Куромаку? Что вы тут делаете? — зеленоглазый быстро прячет свои глаза и часть покрасневших от смущения щёк под линзами очков, криво улыбаясь. Надо же, а вот «Пикуша» прозвучало довольно нежно и с ноткой любви к имени. Но не к человеку точно.       Трефовый Король быстро отстраняется от Пика, ведь висеть у того на спине в окружении Вару — идея не из лучших. А Пиковый только оттолкнул от себя Куромаку, рыча, словно собака, с громким хлопком двери заходя в их с очкастым общую комнату. Странно. Обычно, оба терпеть друг друга не могут, а тут сам Кардинал висел на шее у восьмёрки. Такая картина, пусть продлившаяся и недолго, позабавила настроение Валета и заставила с диким смехом зайти в ванную. Только там, через несколько минут он смог прийти в себя и спокойно вымыть лицо и закапать капли в глаза. В последнее время он начал просыпаться с высохшей роговицей, моргать было больно, а лежать в кровати минут пять с закрытыми глазами — это так себе, потому Создатель начал покупать, по просьбе Пикового Валета, капли для глаз.       До Вару доносится звук бульканья и непонятного плескания в ванной. Только сейчас Вару заметил, что шторка была закрыта и виднелся небольшой силует какого-то клона. Это определенно был кто-то из Валетов, либо Феликс или Зонтик, так как Габриэля давненько никто не видел, кроме его короля Данте. Интересно, что за секреты у этой странной масти? Но сейчас зелёноглазого волновало другое, кто же сидит в ванной и забывает закрыть дверь на щеколду? Тихо подойдя, перед этим включив воду в раковине, чтобы этот «кто-то» не понял, что его услышали, резко распахивает шторку и с медленно убывающей улыбкой смотрит на Зонта.       — Боже… — тихо шепчет он, пристально смотря на спину Зонтика. Ссадин и синяков так много, что очкарик даже и не понял, что перед ним находится его живой брат. Зонтик, видимо, понял, что его все-таки услышали, потому поворачивает голову назад и со слезами смотрит на глазах смотрит на старшего. — Капец, тебя аист сколько раз ронял, что с твоей спиной такой, извини, пиздец? — в шоке спрашивает Вару, сглатывает и подходит немного ближе, чтобы получше рассмотреть сие творение. — Кто это тебя так? — только сейчас он замечает немного крови на груди у голубоволосого, которую он так старательно закрывал руками. — Что ты там закрываешь?       Зонтик судорожно заплакал, сжимаясь и пытаясь скрыть своё израненное тело руками и ногами, что получилось довольно-таки неплохо. Он с мольбой в глазах посмотрел на Вару, всем своим видом показывая, что тому неприятно говорить на эту тему и лучше бы тому уйти. Но Вару не Вару, если все не узнает, потому садится на корточки и кладет холодные руки на избитую спину Зонтика, вызывая у того тихий писк и скулёж, но от этих рук, которые всегда приносили одни неприятности, Зонт почувствовал спокойствие и секундную слабость. Кудрявый не давил на синяки и маленьке ранки, просто водил своей гладкой и нежной ладонью по спине брата, успокаивая того. Потом приложил ту же самую руку к его щеке. Она была тёплой и такой мягкой, что Вару немного улыбнулся.       — Н-не говори н-никому, п-пожалуйста… — тихонько просит Зонтик, — Я не хочу, ч-чтобы меня везли в б-больницу… — а потом он убирает руки и опускает ноги вниз, в немного горячую воду и показывает то, что так упрямо прятал несколько минут назад. Он сильно боялся, что Вару все расскажет кому-нибудь, начнутся разборки и…       — «Мой»?.. Тебя кто-то присвоил? — Вару прислоняет вторую холодную руку к спине Зонта, поглаживая по горячим и немного пульсирующим венам. Было больно смотреть на него, такого покалеченного и побитого кем-то. Он заволновался о здоровье Зонтика, пусть никогда и не проявлял такой заботы и доброты, если это можно было назвать таковым. Больно и ужасно осознавать тот факт, что ты сам мог сделать такое со своим братом. Но Валет Пик никогда не бил голубоволосого, просто унижал его и всячески передразнивал, заставляя чувствовать глупую и ненужную неловкость. И ещё эта надпись, сделанная то ли ножом, то ли лезвием от бритвы очень настораживала.       — К-… Куро… — тихо и негромко говорит младший, всхлипнув и что-то ещё заскулив, прижав ладони к порезам. Они сильно болели и щипали при контакте с водой и другими моющими средствами(Но сильнее болело от второго). Вару округляет глаза и снимает свои очки, пусть никогда не показывал свои глаза Зонту. Кудрявый должен был это сделать и показать всю свою боль к мальчику напротив. Зонтик это увидел, опустил голову и вновь тихонько заплакал. — Он меня бьёт к-каждую ночь… Я б-боюсь его…       — Эй, не хлюпай. — Вару поднимается с кафеля, берёт шампунь и открывает его, выдавливая себе немного в руку. Нужно помочь Зонту с мытьем головы, хотя бы, но чтобы не замочить свою одежду, придется снять верх. Но сначала он намылил влажные волосы Зонта, смыл шампунь(причём, с очень сладким запахом вишни), снимает со своего худого тела свитер и майку. Обратно присев на корточки, Валет начинает осторожно мыть волосы брату, массируя кожу его головы. Он хотел узнать побольше о жизни Зонта, пусть раньше ему и не было до него никакого дела, ведь думал только о развлечениях. И эти развлечения не привели его к хорошей жизни с братьями, особенно с его Королём Пиком. Тот слишком вспыльчив, может накричать за простую мелочь или косяк, по типу не протёртой пыли на полках шкафа или не положенной на место книжки.       — П-прости, у меня болит в-всё тело… — шепчет Зонтик, хлюпая носом и с прикрытыми глазами делая пену в воде. Не очень он хотел, чтобы Вару заметил синяки ещё и на ногах, также и сильные укусы на щиколотках. Они болели на ряду с той вырезанной надписью на груди, их жгло при прикосновении даже заживляющей мази. Зонтик также был в сильнейшем замешательстве: почему Пиковый Валет решил помочь ему? Чтобы потом поиздеваться сильнее, напоминая о ужасном? — А… Зачем т-ты мне п-помогаешь? П-просто, т-       — Зонтик, ты мой… брат. — Вару немного останавливается в движении своих рук, от чего Зонтик чуть крутит головой в разные стороны. Зеленоглазый немного вздрогнул, — Я должен тебе помогать. Особенно, в таком твоём положении. Разве нет? — спрашивает очкастый чуть приподняв бровь и взглянув в закрытые глаза Зонта. Такой милый и невинный, так бы и утопил его в этой ванной. Вару вздрогнул от таких мыслей, отгоняя их куда подальше, ведь смотреть сейчас на такого беззащитного голубоволосого — одно загляденье. Да и тот действительно был красивым, такое смазливое личико, припухшие и покусанные губы, особенно выделялся вчерашний укус на нижней губе. — Ты мажешь свои губы гигиенической помадой? Они у тебя… не болят? Из-за укусов-то этих… — неуверенно спрашивает зеленоглазый, вообще стесняясь спрашивать о таком. Он был стеснительный и боялся отношений, всего, что с этим связано. Слишком боялся, да и с ним никто бы не стал встречаться, узнав о его внутреннем мире.       — Т-ты ко мне относился в последнее время, как к какой-то к-кукле. Я боюсь, что это продолжится, и ты вновь начнешь обижать м-меня. — говорит Зонтик, поджав нижнюю губу и слегка укусив её. Губы и вправду болели, но он решил не жаловаться об этом Валету Пик, просто промолчав и не ответив на вопрос. Потом отворачивает голову в бок.       — Ладно, — коротко говорит кудрявый, беря ковшик и начиная поливать Зонту голову, смывает пену с волос. А потом ему в голову приходит не очень хорошая идея. — Может, я попрошу помощи у Пика? Он поговорит с Куромаку и-       — Н-нет! Не надо! — воскликнул Зонт, резко взглянув на Вару, вгоняя того в замешательство. Старший приподнимает бровь, мол: «Почему? Ты хочешь, чтобы Куромаку и дальше продолжал тебя избивать?». Голубоволосый отворачивается, вновь приобняв колени. — Я боюсь, ч-что Куро сделает мне ещё больнее. — тихо говорит младший. Вару только говорит негромкое «Хорошо», вставая.       — Давай я тебе раны обработаю.

***

      Кардинал опешил от резкости Пикового Короля, вжимаясь в стену и закрывая глаза, чуть опустив голову вниз. Он не понимал, за что с ним так обращаются, просто обороняясь от резких движений рогатого чёрта. Он боялся, что его ударят по самому дорогому — лицу и сломают его очки, без которых тот очень плохо видит. Что же, -7 на оба глаза дают о себе знать даже за чтением книги вблизи. Глаза слишком напряжены, от того зрение и падает с каждым годом.       — Какого хрена было сегодня утром?! Совсем уже поехал? — на ухо Куро рычит старший, шипя и наровясь перегрызть тому глотку клыками. Восемь клыков — у нормального человека четыре, и только у восьмёрки их восемь. Они дико мешаются, он часто кусает свои губы, но в этом есть и плюс — его боятся, только стоит показать свой звериный оскал. А ещё можно без проблем перегрызть ту самую тонкую шейку Трефовому…       — Отпусти! Я не обязан тебе докладывать о своих действиях! — также зашипел Куромаку, оттолкнув Пика от себя руками и ногой больно ударив по коленной чашечке носком обуви. Старший рыкнул, издавая злобное змеиное шипение, быстро подходит к Кардиналу и вновь хватает за шиворот, позабыв о боли в суставе. Потом полечит. Он сильный и может потерпеть, не быть же ему слабым и хлипким, как Зонтик или Ромео, к примеру? Нет. Он за всех отвечает и несёт ответственность за каждую царапину на теле клона.       — Оу, да что ты?! — громче воскликнул Пик, поднимая брата в воздух над полом, прижимая к стене всем своим сильным и массивным телом. А потом чувствует своим бедром что-то твердое, опускает взгляд, давя на это «что-то» своим коленом. — Педик! — вскрикнул чёрт, отпуская Кардинала и отходя от него, как от чего-то противного. Находиться рядом с ним было действительно тошно. Куромаку только засмеялся, прикрывая рот ладонью, быстро скрылся за дверью своей комнаты. А потом слышится ответное: «Ты не лучше, признай это!», что только сильней заводит нервы Короля. Он сильно ударяет по двери своим ключом, даже вмятина появилась на дереве. Хотя, какое это дерево? Гипсокартон! У Пиковой масти дверь железная, стены звукоизолирующие. Наверное, по этой причине никто не слышит, что происходи в других комнатах. Но если подойти поближе, то обитатели комнаты услышат любой шорох.       — Ублюдок, только посмей подойти ко мне или Вару, я тебя убью! И Зонтика твоего повешаю на первой люстре! — конечно же, Пик погорячился, говоря эти колкие слова Кардиналу, но и он-то не был лучше: возбуждение на Пикового Короля? На злого Пикового Короля. Так будет правильней. — Педик… — вновь зашипел мужчина, уходя прочь, всё ещё держа свой ключ в правой руке, наровясь кого-нибудь им да ударить. Но всех словно ветром сдуло — такая тишина стояла в доме.       Зайдя в комнату, Пик рухнул на кровать, выдыхая в подушку, после переворачивается, пытаясь привести себя в спокойное и уравновешенное состояние. Всё бы ничего, но только запах краски прямо перед носом не давал ему покоя. Проведя рукой по лицу, посмотрел на ладонь и ужаснулся — зелёная!