Алмаз

      Ромео не мог долго сопротивляться с желанием увидеться с братом. Это солнышко словно на расстоянии трепетало, лишь бы к нему пришли и разговорили. Пусть Феликс и был тем, кто никогда не замолкает, говорит все то, что приходит на ум, на данный момент ему было немного «не по себе». Второй день он не слышал приятного, бархатного голоса романтика. А четвёртому жуть как хотелось узнать, почему же тогда Ромео не сдержался и поцеловал, а после ушёл, толком ничего не объяснив. Они, конечно, после этого случая общались, но стоило начать спрашивать об этом, как Король начал отстраняться от общения. Да, он был нежным, проявлял нежность и любовь, чему пытаются научиться Пиковые. Но… Из-за того «недоразумения», часть любви и нежности куда-то исчезла. Романтик начал проявлять те чувства, которые на данный момент проявляет сам Вару, частично Пик — он боится того, что это все неправильно, что за это последует наказание, как к примеру понёс наказание Куромаку. Но мысли о том, что это можно попробовать, никак не отпускали невинное сознание Феликса.       — Принц Ромео, — негромко говорит Феликс, вставая перед своим Королём напротив, по другую сторону стола. Романтик радостно поднимает голову, смотря на солнышко, о котором думал все это время. Стихи не писались, он просто тратил бумагу и чернила. Только после он замечает в руке у Валета свою гелевую ручку. Четвёрка же отобрал ее и засунул за ушко тогда, а Рома думал, что потерял ее. Все это время та была у брата. — это Ваше, — тот улыбается, отводя взгляд в сторону и протягивая ту самую ручку Королю.       — Моя любимая ручка, она у тебя была все это время, или ты её где-то нашёл? — заинтересованно спрашивает Ромео, беря свою прелесть, осматривая. Розовый пластик, тёмно-красные чернила…       — Вы забыли её забрать, когда уходили, а момента, чтобы отдать её, я не находил… Я боялся, что отвлеку, — парень садится на второй стул, подпирая голову обеими руками. — может поговорим о том случае? Зачем вы это сделали? — обычным тоном спрашивает Феликс, внимательно и спокойно смотря Ромео в глаза. Принц смущается, словно школьник, стыдливо улыбаясь. Он кладет ручку на стол, после прикрывает ладонями свою писанину. Ему вспоминать об этом было стыдно (, но довольно приятно), что уж рассказывать, почему и для чего так поступил.       — Я не знаю, что на меня тогда нашло, и прости, что поступил так… — Ромео сквозь пальцы смотрит на брата, оставив свои рукописи без присмотра, и их берёт счастливчик. Он быстро считывает строчки с бумаги, слегка краснея. Если бы Принц хотел, то забрал бы эти стихи обратно, но Феликс уже начал читать, и прерывать его его будет грубо. Стихи были любовными, в них осторожным текстом, чтобы не травмировать чью-либо психику, описывалась любовная сцена.       — П-принц Ромео… Как вы такое пишете? Это же извращение какое-то… — негромко говорит Феликс, сглатывая и отдавая стихи обратно в руки Короля. Романтик только ухмыляется. Он сам извращенец, и такой формат для него был слишком уж простым и удобным, можно сказать, этим он расслаблялся. Дальше оба молчали, и только Рома поглядывал на брата, скользя по его нежной шее взглядом, мечтая коснуться пальцами, губами, языком, доставить удовольствие, да такое удовольствие, чтобы девственный Феликс кончил только от этого.

***

      — Тебе лучше? — Пик поглаживает своего ненаглядного Валета по макушке коротких волос, второй рукой придерживая за талию, чтобы тот случаем не навернулся от слабости во всём теле. Королю всё же пришлось воспользоваться пальцами и вызвать рвотный рефлекс у Вару. Было довольно сложно, даже когда пятый выпил достаточно воды… — У тебя рвотного рефлекса почти нет, это нормально? — мужчина протягивает бутылочку воды брату, тот дрожащей рукой берёт её. Издав короткое «Угу», парень начал полоскать рот и пытаться придти в себя. Какого фига с ним такое происходит? Холод, боль в груди, тошнота… Хотя тошнота понятна, отравился, но первые два… Валет просто боялся, чего ожидать в следующий раз? Потеря сознания? Кровь из носа просто так? Отвал члена? Абсурдные мысли очень часто посещали голову Вару, и над последней он тихо посмеялся, сплевывая воду в раковину и тихо хихикая, уже с улыбкой смотря вперед. Как псих, ей-богу. Вырвало только что, и смеётся тут…       — Ты случайно не заболел? Долбоебизмом, к примеру, — Король скептически поднимает бровь вверх, прикусывая внутреннюю сторону щеки, следом после Вару моя свои руки.       — Это ты этим болеешь, вот я и заразился после того, как сосался с тобой, — закатывает глаза Валет, обречёно вдыхая и качая головой, словно чем-то недовольная девушка. Правда девушкой его назвать будет сложно, обидится ещё. Довольно неожиданно он понял, как перешел на грубую форму общения и высказывания своих мыслей. Можно сказать, вернулся к прежнему лексикону, который был у него месяц назад. Всё так быстро переменилось в жизни Валета, тот даже испугался. Он не хотел быть нежным и осторожным, он хотел быть как Пик — таким же хладнокровным и уравновешенным, грубым и безжалостным в некоторые моменты. Правда иногда эти черты показывают человека с плохой стороны, это отталкивает от общения.       — Вару! — Король злобно хмурит брови, недовольно взглянув на Вару, даже с неким непонятным вызовом в глазах. — Ты специально доводишь меня? Опять, да? — Пик вытирает руки полотенцем, после смотрит на кудрявого пару секунд, бросая его в лицо парня. Мужчина не очень хотел вспоминать те моменты с поцелуями, совершенно необдуманными были эти действия. И использование магии плохо сказывается на Лидере. Защиту с дома он снял, потому что не видел более в ней смысла, силы после фонтаном хлынули на ослабевшее тело Короля из-за банального невысыпания. Именно эти «новые старые» силы так плохо повлияли на самочувствие восьмого и его поведение в целом. Такой же хладнокровный и менее беспокойный о состоянии других.       — Эй! — Валет быстро вешает полотенце на крючок, выходя следом за Пиком, хватая его за руку. Лидера это почему-то разозлило, раз тот так грубо выдернул ладонь из нежных и теплых рук Вару. Потом он понял, что так не стоит делать, но он сам правда обиделся. Почему пятый так стебётся над ним? Он думает, что если у них сейчас всё наладилось, то имеет право на то, чтобы говорить всякую чушь? Слишком наивный. Пик сейчас чувствовал себя максимально плохо в моральном смысле. Сил у него было хоть отбавляй, но вот… Душевно он был опустошён. Из-за Валета ли это все? Скорей всего, ведь за последний месяц Король ещё никогда не расслаблялся. Постоянные суматохи и гонки за братом, попытки помочь ему и наладить отношения, стать ближе… Он стал ближе, но пожертвовал своими нервами и, в каком-то смысле, каменным сердцем.       — Это… Твоё состояние, — негромко говорит Вару, отводя взгляд в сторону, — из-за того, что я отверг твои чувства? — напрямую спрашивает Валет. Он был не из глупых, ведь те поцелуи были не спроста, они точно что-то значили, так ещё и давнее признание в том, что пятый не безразличен Лидеру — это прямой текст, что Пик тянется всеми силами к Валету за его ответными чувствами. Но он их не получает уже который день. А прошло ведь не так много времени. Младший просто не мог собраться с мыслями, понять, можно ли им это все делать, или лучше оставить всё так, как есть на данный момент?       — Ты не говорил, что отверг их, но и не говорил, что принял. Ты просто молчишь, не говоря мне ничего. Даже после того, что я делал, ты всё равно пытаешься оставить всё как есть. Скажи честно: ты боишься этого? Того, что я твой Король и испытываю к тебе другие чувства, которые не должен испытывать? Скажи. — Пик скрещивает руки на груди, не дожидаясь ответа, продолжая говорить, — Ты боишься меня до сих пор. Когда я использовал магию на тебя, у тебя учащалось сердцебиение, ты дрожал, даже когда я лечил твои ушибы и переломы с ранами, ты боялся, что я сделаю с тобой что-то ужасное. Я давно мог бы подчинить тебя как Куромаку поступил с Зонтиком, но я не такой долбоёб. Я тебя люблю, во-первых, как Король своего Валета, во-вторых, как брат младшего брата, и в-третьих, как парень любит свою противоположность. Я не смог бы из моральных принципов так поступить с тобой. Ты думаешь, что мне самому приятно бить тебя и оскорблять? — мужчина выгибает бровь, наконец касаясь щеки Вару. Глаза у того под линзами уже были на мокром месте, казалось, ещё чуть-чуть, и он точно расплачется, покажет свои самые слабые черты и, наконец, согласится со всеми словами Пика. Всё было именно так: он боится, что Пиковый Король подчинит его, будет делать больно в моральном и физическом плане, но Лидер сейчас говорил, что не может так поступить, ему можно верить? Конечно можно, восьмой никогда не говорит слова на ветер, следует всем правилам, пусть есть желание нарушить некоторые, но он поступает как настоящий мужчина, как Лидер в этой семье, помогает и оберегает, наказывает провинившихся. Тот же Куромаку, который так гнался за короной, сильно оступился и упал лицом в грязь, втоптал свою непоколебимость и хладнокровие в землю. Сам виноват, что не смог удержать похоть, поддался этому ужасному желанию — теперь сидит ото всех в одиночестве, думает над своими действиями, готовит речь, чтобы убедить, что изменился.       — Не молчи и будь твёрдым, ты из Пиковой масти, не должен проявлять слабость и пускать слёзы. Разве не такому тебя учили Создатель и я? — Пик медленно моргает, а после оказывается в крепких объятиях Валета. Вару просто заплакал в грудь Лидера, сжимая его плащ в руках. Ему было так больно и, в каком-то роде, очень приятно от слов Короля...