***
Ведомый своими мрачными мыслями, Саске медленно шёл к дому, когда его взгляд наткнулся на небольшое кафе с каким-то неброским названием, сразу же выветрившимся из его головы. Имея при себе небольшую сумму, полученную от местной версии Микото, он повертел в голове идею зайти перекусить в кафе, и всё же решил зайти, чтобы отвлечься от школьной суматохи. Двери в кафе были стеклянными, и, подойдя поближе, Саске смог увидеть само помещение. Деревянные столы, к которым примыкали деревянные же стулья стояли в два ряда. За прилавком, который скрывал кухонные помещения заведения, стоял молодой парень, едва старше самого Саске. Учиха подошёл к нему и заказал себе кофе. Он утолил свой аппетит ещё на обеде, а сейчас же ему нужен был только горький напиток, который помог бы стряхнуть его текущее настроение. Большая часть мест пустовала, нельзя было сказать, что заведение пользовалось большой популярностью. Поэтому у Саске имелся богатый выбор мест, куда он мог сесть. Он выбрал столик недалеко от прилавка, стоящий прямо у окна. И когда Саске только поставил чашку с кофе на стол, он услышал колокольчик, возвещавший о новых посетителях кафе. Подняв голову, он был удивлён видом Итачи, который вошёл, державшись почти незаметно за руку с темноволосой девушкой его роста. Итачи был одет в классический костюм, под чёрным пиджаком можно было разглядеть белую рубашку. А на его плече висела небольшая сумка. Спутница же его была одета в белый застёгнутый кардиган, под которым можно было заметить синюю рубашку. Саске хватило секунды, чтобы понять, кем является эта девушка. Даже если бы он не узнал заранее от Микото, сходство этой девушки с Юкино было поразительным. Однако короткие волосы, опущенные до плеч, и озарённое улыбкой лицо увеличивали разницу между сёстрами. Спутники тоже быстро заметили Саске, что было несложно сделать на фоне пустовавшего заведения. Харуно, помахала ему рукой и, увидев, что Итачи только кивнул своему брату, пихнула того локтем в бок. Старший Учиха повиновался и в подражание Харуно, махнул Саске рукой, тот же ответил им кивком. Юкиношита с Итачи подошли к столику, за которым сидел Саске. — Вот это встреча, Саске-кун, не ожидала тебя здесь увидеть. — Харуно добродушно улыбнулась ему. — Прости, что не навестила тебя в больнице, у нас выдалось трудное начало года, поэтому я никак не смогла отыскать и минутки. Ты же простишь старшую сестрёнку? С этими словами Харуно нависла над Саске, её руки были сложены в молитвенном жесте, а левый глаз лукаво прикрыт. Её улыбка всё ещё оставалась на месте, но стала более озорной. — Юкиношита Харуно, да? — Решил уточнить Саске, хоть и был полностью уверен в правильности своей догадки. — Именно. А Итачи всё говорит, что ты ничего не помнишь. Вот видишь, Итачи, не успеешь оглянуться, и он уже вспомнит и про Юкино-чан. — Обратилась под конец к Итачи Харуно. Тот покачал головой на такую оптимистичную мысль. — Я пойду закажу нам что-нибудь. Тебе как обычно? — Спросил Итачи. — Угу, только давай без сахара на этот раз. — Харуно кивнула, и Итачи отправился к прилавку. Юкиношита же, всё так же улыбаясь, присела напротив Саске. Она успела кинуть один взгляд в сторону Итачи, делающего заказ, а затем обратила свой взор на Саске. На мгновение Саске увидел в нём нечто изучающее, будто она смотрела на него и пыталась заглянуть в его душу, проникнуть под внешний, напускной слой и увидеть, каков он на самом деле. Через миг её глаза вновь смеялись, но теперь в их выражении было куда больше фальши. Незаметной для обычных людей, но те, кто привык подозревать всех, те всё же могли обнаружить перемену. И Саске был одним из них. Эта девушка слишком хорошо притворялась и прятала эмоции для обычной гражданской девчонки. — Ты…стал куда интересней, Саске-кун. — Сказала Харуно после небольшой паузы. — Ты о чём? — Решил уточнить Саске, ход её мыслей ускользал от него, хоть он и догадывался, что она имела в виду. — О, ничего, это так, мысли вслух. — Она притворно рассмеялась, но в её глазах был почти незаметный след того холодного разума, который успел увидеть Саске. — Ты уже успел встретиться с Юкино-чан, не так ли? Навевает воспоминания. Ты, Хаято-кун и Юкино снова все вместе. — Вот как. — Не выразил того же энтузиазма Саске. — Ну не куксись так, прошлое должно оставаться прошлым. Вы всё ещё можете построить все отношения заново, и даже авария не должна стать преградой. Ты ведь не обижаешься на неё за это? Сама она, конечно, может думать иначе, но ты всегда был разумней и должен осознавать, что её вины в этом нет. — Сказала Харуно, не спуская глаз с Саске, она всё ещё пыталась что-то увидеть, какую-то реакцию или какое-то выражение, но ничего не находила. — Мне всё равно. Я её не виню, но если она хочет заниматься самобичеванием, то это её дело. — Холодно бросил Саске, которого начал напрягать этот изучающий взгляд Харуно. — И ты оставишь бедную Юкино-чан мучиться в одиночестве, какой ты жестокий, Саске-кун! — Упрекнула его Харуно, но её лукавая улыбка и непроницаемые глаза не выдавали истинных мыслей. — Это её проблемы, вот пусть и решает их сама. —Не отступал Саске. И на это раз глаза Харуно широко распахнулись, лишь на мгновение, в которое проявилось её искреннее удивление. А в следующий миг она залилась смехом. — Подумать только! Саске-кун, скажешь же ты иногда такое. — Выговаривала она в перерывах между смешками. Наконец, успокоившись, она вздохнула. — Ты и правда стал куда безжалостней, Саске-кун. Мне нравится. Может я даже не того брата выбрала? — Харуно, отстань от Саске. — Раздался бесстрастный голос Итачи, который уже подошёл, держа в руках две чашки, от которых исходил тонкий аромат кофе. — Ты всегда такой, Итачи. Не даёшь мне поиграть с твоим милым младшим братом. Я иногда даже не понимаю, ревнуешь ты меня к нему или его ко мне. — Харуно кивнула на Саске, который выбрал этот момент, чтобы наконец выпить заказанный кофе. — Прекращай, Харуно, Саске всё равно не понимает, о чём ты говоришь. И перестань притворяться, что ты не знаешь о его амнезии. — Невозмутимо произнёс Итачи, разрушая игру Харуно. — Не обращай внимания на её причуды, Саске. — Причуды? Мне напомнить тот раз, когда мы пробежали пол Киото в поисках какого-то магазинчика данго? — Невинно спросила Харуно, кинув лукавый взгляд на Итачи. Тот на миг потерял бесстрастное лицо и на его щеках можно было заметить небольшой румянец. — Это было давно, и мы договаривались не вспоминать эту историю. — Итачи присел рядом с пододвинувшейся Харуно. — Не помню ничего такого. Мы не клялись на мизинцах, значит и никакого обещания не было. — Привела новый довод девушка. — Харуно…— Устало пробормотал Итачи. — Вы довольно близки. — Произнёс Саске, наблюдая за этим разговором. Для него это было удивительно. Итачи из его мира не имел таких привязанностей, поэтому наблюдение за ними открыло для него неожиданную сторону этого Итачи. — Ты так думаешь, Саске-кун? — С улыбкой спросила Харуно. — Разве я не прав? — Ответил вопросом на вопрос Саске. — Нет, нет, почему же, ты всё верно сказал, мы очень близки с Итачи. — Харуно пододвинулась поближе к Итачи и обхватила его руку. — Не так ли, Итачи? — Мы помолвлены. — Бросил Итачи, сохранивший бесстрастное лицо, несмотря на плотно прижавшуюся к его руке Харуно. Саске на мгновение опешил от подобного поворота и ему пришлось напомнить себе вновь, что этот Итачи отличается и, возможно, даже больше, чем сам Саске подозревал. — Поздравляю. — Произнёс после небольшой паузы Саске. — Спасибо ещё раз, Саске-кун. — Поблагодарила его Харуно. — Хоть в этот раз ты был искреннен. — В этот раз? — Спросил Саске, подозревая, что Харуно говорила о его земной версии. — Ага, и даже ни слова не сказал про злобную ведьму, которая совратила твоего брата. — Харуно рассмеялась, но её глаза внимательно следили за реакцией Саске. Тот же лишь нахмурился, у него закралось подозрение, что Юкиношита решила поиздеваться над ним, думая, что он тот же Саске, что она знала раньше, разве что потерявший память. Она отодвинулась от Итачи и, вздохнув, произнесла: — Это даже не интересно, когда ты никак не реагируешь на это. — И ты это сделала только для того, чтобы подразнить моего брата? Я оскорблён до глубины души. — Произнёс Итачи бесстрастным тоном, но уголки его губ поднялись, а в глазах можно было увидеть сдержанный смех. — Не обижайся, Итачи, если хочешь, я извинюсь за это, сделаю всё, что тебе будет угодно. — Харуно соблазнительно облизнула губы, но Итачи не показал никакой видимой реакции. — Уединитесь уже где-нибудь, я здесь кофе пью вообще-то. — Буркнул Саске, сделав очередной глоток бодрящего напитка. — Вот такой реакции я и ожидала! — Вскинула в его сторону свою руку Харуно. — Не смущай Саске, он ещё не привык к твоему поведению. — Попытался остудить пыл своей спутницы Итачи. — Ты же знаешь, что он никогда и не привыкнет. — Хихикнула Харуно, кинув на Саске лукавый взгляд. — Это ещё не повод так шокировать его. — Продолжал убеждать её Итачи. — Он не выглядит сильно шокированным, скорее раздражённым. — Харуно склонила голову набок, разглядывая Саске. Тот поставил кружку на блюдце, а его левая рука потянулась к сумке. — Уже уходишь, Саске-кун? Пока-пока! Саске махнул рукой, не считая нужным оборачиваться, но, когда он уже выходил из заведения под смолкающий звон колокольчиков, он услышал слова Итачи: — Только не задерживайся нигде слишком сильно. Кинув последний взгляд на сидящих на том же месте Итачи с Харуно, Саске обнаружил полные беспокойства глаза местной версии его брата. Это была одна из немногих эмоций, которые он не стал скрывать, и она только больше убеждала Саске, что этот человек отличается от его брата сильнее чем могло бы показаться на первый взгляд.***
Его голова находилась словно в тумане, ртом он хватал воздух так, будто только что пробежал марафон. Спиной он чувствовал холодное прикосновение асфальта. Смахнув ладонью капельки пота, тёкшие по лбу, он поднялся на ноги и огляделся. Последние воспоминания, если те расплывчатые ускользающие картины можно так назвать, никак не помогали ему в определении своего нынешнего местоположения. От него даже ускользала память о самом себе, о его имени, идентичности, принадлежности. Вокруг был небольшой тёмный проулок с наполненным мусорным баком, от которого исходила вонь отходов. На ночном небе не показывалась ни одна звезда, а прохладная погода с завывающим ветром давали ясный намёк, что он находился далеко от родных мест. Поднявшись, он схватился за голову, в висках стрельнула резкая боль, которая отвлекла его на один миг. Его воспоминания прояснились, туман немного отступил. Он смог отыскать в своей памяти, которая всё ещё оставалась по большей части непроницаемо тёмным местом для него, фрагмент, указывающий на то, кем же он является на самом деле. — Я шиноби? Кто вообще такие шиноби? — Вопрос принёс новую головную боль. На этот раз она охватила всю голову и не отпускала, пока не подошла к грани, которую он уже не смог бы выдержать. Туман отступил ещё дальше, оставляя после себя разрозненные воспоминания, которые не могли встать на своё место. Что было самым обидным, среди всех этих воспоминаний не нашлось ни одного, намекающего на его имя. Он вспомнил тренировки, вспомнил ужасы подземных лабораторий, в которых одного за другим шиноби убивал один человек. Нет, это существо нельзя было назвать человеком. Воспоминания о неестественно белой коже, жёлтых змеиных глазах, в которых постоянно пряталась молчаливая угроза, не приносили ему никакого успокоения. Он вспомнил, кем являлись шиноби. Воины, сражающиеся в тени, выполняющие миссии. Орудия своих деревень. И он тоже был таким. Был? Или является до сих пор? А то существо с бледной кожей, оно тоже было шиноби? Вопросы один за другим появлялись в его голове, но оставались без ответа, когда он смог поймать ещё один осколок своей памяти. Это было тёплое воспоминание, отличавшееся от мрачных подземелий с лабораториями и тех ужасающих змеиных глаз. В нём он увидел светловолосого круглолицего паренька с колючими волосами, который бешено носился по поляне, убегая от розоволосой девочки в красном ципао. Он не смог вспомнить их имён, но чувствовал, что всё же знает их. Это светлое воспоминание ускользнуло и на смену ему пришли новые ужасы. Он увидел черноволосого парня, одетого в плащ с красными облаками. Этот человек крепко держал его за шею и твердил ему раз за разом одни и те же слова, будто пытаясь выжечь их на его сознании. «Ты слаб. Тебе не хватает ненависти.» В отличии от прошлых воспоминаний, это не собиралось так легко ускользать. Эти слова набатом отдавались в его голове. Он пытался сопротивлялся, ему хотелось кричать, но не звука не выходило из глотки. Наконец всё, что ему оставалось это цепляться за то светлое воспоминание. Он стал бояться следующего приступа головной боли. Боялся, что она снова принесёт с собой те ужасы, что он уже испытал. Но вместе с тем ему хотелось узнать, что это были за блондин и розоволосая девчушка. По какой-то причине, они не покидали его мыслей. И, когда нарастающая боль вновь отдалась по всей голове, он был смущён, не знал, что ещё сокрыто в глубинах его расколотой памяти. На этот раз он не удержался от крика, ему было всё равно, привлечёт ли это внимание к нему, или нет, настолько невыносимой была боль. Он еле-еле смог удержаться на ногах, оперевшись на небольшой дом. В его глазах заиграли тёмные блики, закрывшие его взор. Однако теперь он мог более ясно сложить картину того, что он помнил. В памяти проскакивали названия вроде «Конохи» и «Клана Учих». Он принадлежал к ним. Или ему так казалось. Даже с постепенно возвращавшейся памятью он ещё не мог быть уверенным. Он вспомнил большой город, поправившись сразу, что хоть это поселение по сути и было городом, но называлось оно деревней. Деревней Скрытого Листа. Ему на память пришла величественная картина скалы с четырьмя ликами лидеров этой деревни. «Хокаге». Пронеслось в его голове название. И новый осколок памяти проявил себя, вновь показывая блондина, в нелепой оранжевой куртке, с протектором на голове. И его громкий крик, отдававшийся в ушах: — Я обязательно стану хокаге! «Точно.» — Пронеслось у него в голове. — «Как я мог забыть его имя? Это же Наруто. А с розовыми волосами тогда…» Вокруг него образовалась кромешная тьма, он не видел ни зги. Однако спустя пару мгновений его глаза приспособились к ней, и он увидел улицу, освещённую тусклыми фонарями. Мощёная дорожка, огороженная лиственными деревьями. Это была какая-то улица Конохи. Он шёл по ней к выходу из деревни, когда увидел ту самую девчонку. Точно. Он хотел уйти из деревни. А она желала, чтобы он остался или взял её с собой. «Сакура.» Её имя внезапно всплыло в его голове. Наруто и Сакура. Картина медленно восстанавливалась. Они были его товарищами по команде. Они все были шиноби, ходили на миссии, защищали друг друга. Но что-то он упускал. Зачем он решил уйти из деревни? Могло ли это быть как-то связано с бледнолицым и парнем с красными облаками на плаще? Он надеялся, что нет, но у него всё ещё отсутствовали кусочки паззла, которые позволили бы ему понять. И новые, последние части этой картины без сомнения были самыми болезненными. Чувствуя нарастающую головную боль, которая стала отдаваться во всём теле, он собрал всё мужество и решимость. Ему нужно было вспомнить всё, чтобы понять, чтобы двигаться дальше. Но ни мужество, ни решимость не помогли ему справиться с адской болью, которая вскоре настигла его. Он на несколько минут потерял сознание, и, когда очнулся, удивился тому, что вообще смог пережить её. А потом он начал вспоминать. И эти фрагменты были намного хуже любой боли, которую он мог испытать. Он погрузился в самую настоящую агонию. Позже он не мог вспомнить, кричал он или нет. Но зато его память наконец обрела целостность. Туман развеялся, оставляя после себя ужасающее зрелище, освещённое кровавой луной. Он всё вспомнил и тут же пожелал, чтобы всё это было стёрто из его памяти. Ему хотелось зацепиться за воспоминания о его команде, лишь бы не вспоминать вновь ту ночь. «Моя команда?» Его пробрал смех, и он позволил себе рассмеяться. Это была скорее истерика, чем реальное веселье, но он смеялся и смеялся. Ему было абсолютно плевать, кто зайдёт в этот переулок, кто обнаружит его, голого, измотанного и покрытого грязью смеющегося, пока он валялся на асфальте. «Но эта команда может стать моей. Как и та ещё живая семья, те друзья. Мне достаточно убить одного человека, всё равно он не сильно отличается от настоящих монстров.» Мрачная мысль озарила всё его существования, одарив его целью, которой у него не было. Он медленно поднялся, в груди у него всё ещё стоял смех, но он сдерживался. Одна мысль и одна цель теперь вели его, и он не мог позволить себе промашки. «Верно, мне достаточно всего лишь убить Учиху Саске.»