* * *
Перед тем как начать обследование Священного Селения и находящегося где-то под ним Лабиринта, в поисках описания, составленного царём Улкамом, Юл попробовал получить информацию о дальнейшем пути от Уркира. Пират предполагал, что выросший в торговой семье южанин может неплохо разбираться в географии своего мира. С помощью Рирга Двуглавый подробно допросил нового члена отряда, пока тот подъедал принесённое ему мясо. Однако, нужной пиратам информации это не дало. Уркир отвечал с охотой, и, насколько мог понять и ощутить Двуглавый, искренне старался помочь. Ему действительно не имело смысла запираться, так как чтобы добраться на родину, ему требовалось миновать пустыню и горную страну за ней. Но Уркир просто ничего не знал о пути через пустыню и горы. Его, как самого сильного и опасного из рабов, всю дорогу вели в колодках и с надетым на голову колпаком из ткани, поэтому единственное, что он запомнил, было примерное время перехода, составлявшее около шестидесяти дней. Южанин неплохо знал свой родной край - окрестности приморского города Гехр, где он жил, торговал и воевал. Остальную географию Эёрна он знал в весьма общих чертах, разбираясь не столько в торговых маршрутах, сколько в том, какие товары откуда привозят и как с кем правильнее торговать. Приходилось возвращаться к первоначальному плану и начинать искать сокровища Улкама, в надежде обнаружить с ними и составленное им "описание". Уркир, которому Двуглавый в общих чертах обрисовал цели и задачи отряда в Священном Селении, был очень впечатлён дерзостью пиратов. Южанин, так же как Рирг и Грриш, слышал угрюмые легенды о Безымянном. Раньше, до попадания в Священное Селение, он не придавал им большого значения, считая их просто древними мифами, истинный смысл которых забыт, или вообще сказками суеверных низкоранговых самцов. Однако здесь, в рабских ямах у подножия холма, на котором возвышались огромные, мрачные мегалиты, наблюдая за тем как медленно сходят с ума и теряют себя приведённые в Селение рабы, трудно было не поверить в силу и реальность Безымянного. Появление пиратов, которых Уркир, как и остальные знакомые Юлу крокуты, посчитал демонами, лишь подкрепило веру южанина в то что здесь, у холма со Священными Камнями, властвуют потусторонние силы. Теперь бывший копейщик, судя по всему, вновь находился в состоянии когнитивного диссонанса. С одной стороны, пираты, то есть "демоны", были вполне реальны, а их лихие и дерзкие действия подкрепляли веру южанина в их возможности. С другой стороны, исходя из того что он уже знал и испытал, легенды о Безымянном имели под собой некое реальное обоснование, и непонятно было, как кто-то может осмелиться противостоять этой неодолимой силе. Двуглавый ощущал, что Уркир сомневается в том что им удастся найти сокровища Безымянного, хотя и не хочет говорить об этом, очевидно, из благодарности за спасение и из-за опасений за свою жизнь. Переговорив с бывшим капитаном копейщиков, Юл собрал всех членов отряда и распределил задачи. Хырфу и лучникам он поручил караулить сидящих в ямах рабов и пленных жриц. Жриц решено было развязать и отправить на готовку еды для рабов и выполнение ежедневных хозяйственных обязанностей, принятых в Селении. Часть лучников должна была патрулировать места их работы, для того, чтобы они не попытались сделать отряду какую-нибудь гадость. Пращникам и рабам отряда под присмотром Рирга и Ятуркенженсирхива поручили хозяйственные работы - переоборудовать склад из-под зерна в газовую камеру, готовить еду отряду и варить мыло по рецепту маленького шпиона. Уркира Юл присоединил к отряду Рирга и Ятуркенженсирхива, запретив пока что давать ему оружие. Сам Двуглавый, взяв Мементомору и Грриш, отправился обследовать Селение.* * *
Изучение менгиров дало много новой информации, но, к сожалению, не дало ничего существенного. Космические пираты отсняли Священные Камни с разных ракурсов, обмеряли их и сделали сканы каждого менгира, померили физические характеристики их материала и в первом приближении определили его химический состав. Ничего необыкновенного не обнаружилось - камни представляли собой известняк, характерный для бэля горного хребта, высившегося к западу от Селения, и несли на себе полустёртые, но заметные опытному глазу или оптическому сенсору следы обработки каменными орудиями и транспортировки. Боковые менгиры были сделаны из более светлого известняка, центральный - из более тёмного, содержавшего большее количество железа. То, что придавало центральному менгиру странный блеск, оказалось мелкими кристалликами кварца, незаметными для стоящего у подножия тёмного мегалита, но ярко отблескивающими в свете Ксира, если смотреть на камень с большого расстояния. Камни были весьма старыми, Мементомора, очень приблизительно, оценил их возраст как от тридцати до ста мегациклов. Тем не менее, их поверхность была сравнительно слабо повреждена выветриванием. Отсутствие выраженных сезонных колебаний температур, характерных для некоторых других известных пиратам планет, а так же низкая влажность, обычная для эёрнской аридной зоны, создали весьма необычное сочетание факторов эрозии. Благодаря этому, поверхность Камней имела странный и мрачный вид, словно бы они были древними, но неким магическим образом не поддающимися разрушению. Круг, образованный менгирами, не выглядел гостеприимным. Древние строители каким-то не до конца понятным ухищрением (вероятно, благодаря соотношению размеров мегалитов) несмотря на простор пустыни вокруг, создали впечатление давящей угрозы, место словно бы угнетало подошедшего к кругу камней. В глазах невежественных жриц это мрачное сооружение вполне закономерно воспринималось местом для жертвоприношений, Алтарём тёмных, безымянных и неназываемых сил. Вывернутое из почвы основание завалившегося менгира было густо покрыто бурой, липкой грязью. Более подробное обследование показало, что это - многослойные напластования запёкшейся, перемешавшейся с пылью крови, которую жрицы Священного Селения в процессе многих сотен жертвоприношений выливали на основание Камня. Наиболее интересные результаты дала гравиметрия в области возле мегалитов. Акселерометры в имплантах Юла, переведённые на самый малый диапазон измерения, показали мизерные, на грани чувствительности, отклонения силы тяжести. Вероятно, внизу, под Алтарём, была какая-то обширная пустота. Грриш, видя деловитое спокойствие своих богодемонов, и ощущая себя в их присутствии в безопасности, понемногу перестала опасаться мрачных менгиров. Она осторожно расспрашивала пиратов о том что они делают, выцарапала своим топором на одном из мегалитов первый символ своего имени, и, наконец, когда Двуглавый, под язвительные смайлики Мементоморы помочился на завалившийся менгир, подошла к нему, цепко ухватила его за руку, и, присев, сладострастно испражнилась на Священный Камень, преданно глядя Юлу в глаза. Закончив с измерениями возле Алтаря, пираты, пройдя вдоль стены Селения, вышли на тропинку, идущую через поля, и по ней спустились вдоль северного склона холма к реке. "Река" оказалась скорее большим ручьём - робот, выполнив семантическую конкатенацию нескольких фразеологизмов, шутливо определил это как "Ятуркенженсирхив вброд перейдёт". Юл и Мементомора промерили глубину речки в нескольких местах, измерили скорость её медлительного, ленивого течения, зачерпнув воды, фотометрическим методом определили её минерализацию. Вода оказалась весьма "жёсткой", мутной и очень минерализованной. В ней было много солей щёлочноземельных металлов, калия и природного стронция, но при этом она практически не содержала в себе натрия, йода, селена и других биологически важных химических элементов. Мементомора, лучше Двуглавого разбиравшийся в геологии, предположил, что такой состав солей в воде речки - следствие условий её формирования. Река питалась талыми водами ледников западного хребта, и они, проходя через слои пирокластических пород, отложенных извержениями близкого вулкана, обогащались щелочными соединениями. Такую воду вредно было длительное время использовать для питья, как пиратам, так и крокутам; для уменьшения жёсткости её следовало кипятить или умягчать с помощью добавления гашёной извести. Юл, обдумывая и обсуждая с Мементоморой собранную информацию, обратил внимание ещё на одну деталь. Ни продукты, которыми питались жители Священного Селения, ни вода, которую они пили, практически не содержали натрия и йода. Насколько было известно пиратам, крокуты, да и вообще все живые организмы на Эёрне, нуждались в весьма больших дозах йода для нормального метаболизма. Без этого элемента, в процессе органификации встраивающегося в определённые гормоны, у высших животных Эёрна, в том числе и у крокут, нарушался обмен веществ. Длительное отсутствие йода в пище могло вызывать какие угодно отклонения, вплоть до необратимых нарушений белкового обмена, дисфункций центральной нервной системы и дебилизации. Это открытие объясняло многие странности поведения жителей Священного Селения. Характерно истощённый или наоборот, одутловатый внешний вид, странное поведение, сочетающее в себе заторможенность и припадки нервической экзальтации, спутанность сознания и фанатизм - всё это вполне могло быть следствием недостатка йода. Двуглавый припомнил, что освобождённый Уркир говорил о том, что приведённые вместе с ним в Селение рабы медленно "теряли себя". Жутковатый термин хорошо подходил для описания деградации умственных способностей из-за дефицита йода. Самому южанину просто повезло - будучи исключительно крепким физически и имея устойчивый метаболизм благодаря обильной и здоровой еде, принятой в обеспеченной купеческой семье, он смог продержаться значительно дольше чем другие, изначально истощённые и недокормленные рабы. Пить взятую из реки Священного Селения воду и есть местную пищу сколько-нибудь долгое время было можно только в том случае, если добавлять в рацион что-то, что компенсировало бы недостаток йода. Впрочем, пираты быстро придумали, как справляться с этим, решив удвоить количество тергорга, терпкий отвар которого все члены отряда пили на каждом привале. Они обошли Селение и начали искать вход в Лабиринт. Пройдя вдоль окружавшей Священные Камни полуразрушенной стены, пираты довольно быстро обнаружили лощинку, о которой говорила убитая утром Первая Жрица Безымянного. Чуть в стороне, в паре десятков юнитов от тропинки, идущей вдоль стены, за нагромождением красновато-серых камней, располагалась идущая параллельно стене Селения неглубокая впадина, выемка в пологом склоне холма, шириной около трёх юнитов и длиной около десятка, такая же сухая, бесплодная и пыльная, как и остальная земля вокруг. Спустившись в неё и встав вровень с камнями, пираты обнаружили, что большой прямоугольный камень в центре нагромождения напоминает неровную, грубо сработанную дверь высотой чуть больше одного юнита. Он был плотно, с наклоном вправо, прижат к другим камням, и, казалось, его сходство с дверью случайно. Космолётчики внимательно осмотрели прямоугольную глыбу, постучали по её поверхности, потыкали в трещины под ней и по сторонам от неё абордажными мачете, и затем, навалившись вдвоём, попытались сдвинуть. Однако камень стоял неподвижно. Затем Юл, отошедший слегка в сторону, чтобы убедиться что они нашли правильную лощину, заметил, что дверной камень поджат к нагромождению валунов справа от него вставленным слева вверху, между ним и соседними глыбами, длинным, клинообразным обломком камня. Заметить это можно было только со стороны, для стоявших возле двери обломок был невидим за другими камнями. Аккуратно подцепив его пальцами, Двуглавый с некоторым трудом вытащил его. Дверной камень с негромким шорохом выпрямился, подобно игрушке-неваляшке. Теперь он касался земли только своим левым нижним углом. Мементомора и Юл, подцепив камень руками за правый край, с некоторым усилием повернули его вокруг левого нижнего угла. Внутренняя сторона камня была грубовато, но очень тщательно обработана, так, что в закрытом состоянии он исключительно плотно и точно прилегал к окружающим глыбам. За дверью открылся низкий тёмный ход, уходивший куда-то в глубину холма. Прежде чем лезть в подземный ход, пираты задумались. Было совершенно неизвестно, что может ожидать их внутри, однако, обследовать неизвестное подземелье было необходимо. Обменявшись сообщениями в аугментированной реальности, Юл и Мементомора решили сделать первую вылазку в то, что убитая Первая Жрица называла "Лабиринтом", прямо сейчас. В то что внутри их ожидает реальный лабиринт, пиратам не очень-то верилось - постройка сколько-нибудь обширных подземных сооружений требовала очень больших трудозатрат, на которые жители Священного Селения, при своей немногочисленности, были неспособны. Однако, зная что в обозримой Вселенной, благодаря хаосу, возможно абсолютно всё, они решили, что в процессе первой вылазки будут соблюдать особую осторожность. Решено было не разделяться и не углубляться слишком далеко, а при обнаружении запутанной системы переходов или любых признаках опасности отступать, не рискуя понапрасну. Обсудив это между собой, пираты объяснили это Грриш. Молодая крокута с явной опаской, напряжённо кивала, стискивая руками длинную рукоять обсидианового топора. Юл чувствовал, что в её мыслях вновь появился мутный, невнятный, сумеречный страх перед возникшим из древних легенд Безымянным. Прежде чем спускаться в подземелье, Юл подумал о том чтобы Ятуркенженсирхив узнал об их вылазке. Ощутив, что шпион почувствовал его мысли, пират, отцепив с пояса кошель с сигарами, уложил его возле входа в пещеру, чтобы, в случае необходимости, другие члены отряда знали где их искать. Затем Двуглавый вновь снял повязку, прикрывающую смонтированные в повреждённой глазнице импланты, включил интегрированный в них светодиодный фонарь, и, согнувшись почти пополам, вошёл в тёмный низкий ход. Мементомора, включив свою подсветку камер, пошёл следом, а Грриш, всё ещё испытывающая смутные опасения, поспешила за ними.* * *
Ход плавно шёл вниз, на восток, под небольшим углом спускаясь куда-то в недра холма. Поначалу потолок был очень низким, высота тоннеля едва превышала один юнит. Грриш, следуя за Двуглавым и Мементоморой, вынуждена была сильно наклоняться, чтобы не биться головой о каменный свод. Пираты шли весьма быстро - как и крокуты, они могли передвигаться внаклонку, почти касаясь руками земли. Проход был тесным и почти квадратным в сечении - молодая крокута, разведя руки в стороны, могла, не полностью разгибая локти, положить ладони на стены. Стены, пол и полукруглый свод подземного хода были выложены тускло-серыми, грубо обработанными каменными блоками, неровными, но плотно пригнанными друг к другу. Свет, шедший от входа, быстро померк, густую, непроглядную темень разгонял только белый свет интегрированных фонарей пиратов. В темноте не было эха - звуки шагов, шороха одежды и бряцанья доспехов бессильно вязли в ней, порождая лишь слабые и короткие, рассыпчатые отзвуки. Воздух был неподвижным и душным, в проходе было сухо и пусто - ни нанесённого снаружи мусора, ни выкрошившихся камней, только тонкий слой мелкой серой пыли на полу, становившийся гуще и толще ближе к стенам. Ход постепенно становился выше и немного шире, и через несколько десятков шагов Грриш и пираты смогли выпрямиться в полный рост. Они прошли ещё немного, и, неожиданно Двуглавый, шедший впереди, остановился и, коротко приказав: "Стоп!" -принялся осматриваться. Мементомора, сделав ещё шаг, встал справа от пирата, касаясь его плечом и поворачивая сенсорный модуль из стороны в сторону. Грриш, инстинктивно почувствовав какое-то изменение, но не понимая ещё, что произошло, опасливо остановилась позади них, почти прижавшись левым плечом к Юлу и чувствуя правым плечом сухое тепло от корпуса робота. В этом месте стены прохода расширялись, уходя куда-то во тьму. Потолок тоже уходил вверх. Облицованный каменными блоками пол кончился, вместо них под ногами был грубо обработанный тёмно-серый камень. Здесь пахло - не противным, но каким-то едким, холодновато-кислым запахом, от которого щипало в носу. Было прохладно, но очень душно, на грудь словно давило что-то тяжёлое, в висках застучало, навалилась противная слабость. Неизвестно откуда пришло жуткое, тягучее ощущение враждебного взгляда из темноты, и - Грриш показалось что внезапно - появилось эхо; отзвуки от шороха их одежды отражались в каком-то огромном пространстве, перекатывались и дробились, рассыпаясь на множественные звенящие отголоски. Грриш и Юл, затаив дыхание, вслушивались в них. Двуглавый медленно поворачивал левую голову, свет его фонаря выхватывал из темноты какие-то странные, неидентифицируемые структуры. Мементомора, снизив обороты турбины до глухого, едва различимого шороха, тоже замер, прислушиваясь. Внезапно, словно по команде, интегрированные фонари пиратов погасли, рядом с ними зажглись диодные сборки, дающие очень слабый, едва различимый во тьме тускло-красный свет. Молодая самка, вздрогнув, прижалась плечом к Двуглавому, нашаривая правой рукой висящий на поясе топор, её грива и шерсть на кисточке хвоста встали дыбом, чувства непроизвольно обострились. Тьма давила на глаза, как повязка. Однако, в этом странном красном "не-свете" она сумела не увидеть, но почувствовать, своими светочувствительными органами надо лбом, некое колоссальное, замкнутое пространство, гигантский объём чёрной пустоты впереди, разделённый на множество тёмных, меньших объёмов странными, сложными, непонятными образованиями, которым у неё не было названий. Интегрированные фонари пиратов вновь зажглись белым светом - сначала фонарь в импланте Юла, затем подсветка на сенсорном модуле Мементоморы. Привычно сухо загудела трубина робота. - Не хватает, - разочарованно, как показалось Грриш, произнёс Юл, - Мем, включи фары. Внутри Мементоморы, в блоке дополнительной электромеханики, гулко лязгнуло силовое реле, и в давящей тьме вспыхнул холодный, примитивно-белый свет - плоский, жёсткий, сверхтехногенный, оглушительный в своей индустриальной светодиодной яркости. Грриш, вскрикнув, зажмурилась - после кромешной тьмы и слабых лучей интегрированных фонарей свет мощных навесных фар робота воспринимался почти как физический удар, от него заболели и заслезились глаза, защипало в носу и заныли зубы. - Мы сейчас примерно под стеной, окружающей Камни, - услышала она голос Юла, - Алтарь там, верно? - Да, - подтвердил Мементомора вслух, - Мы прошли тридцать два юнита, глубина на семь юнитов ниже уровня входа. Это Подалтарная Пещера. - Понятно, - глухим, свирепым голосом ответил Двуглавый. Он потянул носом, и добавил: - Осторожно, тут высокая концентрация углекислого газа. Грриш, не отходи от нас. Молодая самка наконец сумела проморгаться и приоткрыть глаза. Она ожидала увидеть что-то ужасное или величественное, средоточие древней тёмной силы, огромную пугающую пустоту... Но яркий, жёсткий, технический свет, разогнав темноту, осветил просто обширную серую пещеру с заваленным обломками камней полом, многочисленными столбами и неровным потолком. Они стояли у входа в пещеру. Арка хода, из которого они вышли, была выложена каменными блоками, и обрамлена вырубленным прямо в каменной стене грубоватым, покрытым пылью орнаментом. Пещера была округлой в плане и весьма просторной, почти сотню шагов в диаметре. Тут и там неровный, необработанный потолок поддерживали, словно колонны, серые, желтоватые и белесые сталагнаты. Пол пещеры плавно понижался к её центру, образуя пологое углубление почти в рост Грриш. Он был завален обломками серого камня, отколовшимися кусками сталагнатов и каким-то каменным мусором, тут и там на нём виднелись комковатые натёки хемогенных отложений. Стены пещеры были тускло-серыми и неровными, но явно носили на себе следы обработки - выступы камня были обколоты и сглажены, местами на них видны были следы от инструментов, пол вдоль стен был очищен от крупных валунов и более-менее выровнен. Даже с того места, где стояли Грриш и пираты, было видно, что в стенах пещеры, помимо того прохода через который они вошли, было ещё несколько арок, ведущих в другие тоннели. - Пойдём к центру, осмотримся, - приказал Юл. - Мем замыкающий. Самка, не наклоняйся, может стошнить. В воздухе у пола много яда. Молодая крокута кивнула, вытянувшись вверх и возможно больше выпрямив ноги. Юл, осторожно переступая через каменный мусор и вертя головами по сторонам, двинулся к центру пещеры, обходя колонны сталагнатов. Грриш, старательно выпрямляясь, пошла за ним, Мементомора, слегка отстав, двинулся следом, освещая им путь. Они дошли до центра пещеры, затем, выбирая наилучшее место для обзора, прошли ещё немного вперёд и влево и остановились, оглядываясь по сторонам. Отсюда довольно хорошо было видно устья большей части ходов, ведущих из пещеры. Всего, вместе с тем ходом через который они вошли, их было восемь. Кислый запах здесь усилился, став почти непереносимым. От него начинала кружиться голова. Несмотря на то что пещера была просторной, было ужасающе душно. От духоты Грриш ощущала вялость и какую-то болезненную слабость. Юл и Мементомора осматривались по сторонам и, очевидно, измеряя, сканируя и записывая всё что видели вокруг себя. Прищурив глаза от яркого света фар робота, Двуглавый, пройдя чуть вперёд, остановился, что-то обдумывая. Наконец он коротко глянул куда-то вправо и вверх, и, обернувшись, сообщил: - Сейчас дальше не пойдём. Там, снаружи, уже почти полдень. Прервёмся, после дневного отдыха продолжим. Грриш вяло обрадовалась. На неё навалилась необъяснимая усталость. Молодая самка была сызмальства привычна и к тяжёлой работе на полях, и к дальним переходам при перегонах скота на горные пастбища. Однако сегодняшний день - утренний бой, допросы, затем вся эта монотонная, сложная и непонятная, напоминающая магические обряды деятельность её богодемонов, описываемая только заклинаниями их сложного демонического языка, а главное, отсутствие видимого результата - измотали молодую крокуту. Массивный доспех сильно давил на её плечи, ноги едва чувствовались, голова кружилась. Грриш отступила вправо, чтобы выйти из ослепляющего снопа света из фар робота, и приподнялась на наваленные продолговатой кучей камни. Что-то кольнуло подушечку на её правой ноге. Крокута попыталась переступить в сторону, но что-то сухое и холодное неожиданно зацепилось за её плюсну. Похожее ощущение бывало когда запутываешься в ветках колючего кустарника. Недоумевая, Грриш посмотрела вниз. Вокруг её плюсны, возле самой подушечки ноги, почти сомкнулись четыре тонкие, бурые словно бы корявые ветки, три с внешней стороны стопы и одна с внутренней. Когда самка попыталась переступить с ноги на ногу, перенеся вес на правую ногу, они, неожиданно, сжались вокруг ноги сильнее, сомкнувшись вокруг её плюсны. Инстинктивно нагнувшись ближе, чтобы освободить ногу из неожиданной ловушки, Грриш невольно подняла взгляд выше, дальше вдоль каменного холмика. На расстоянии локтя от её ноги среди камней виднелось что-то тёмно-бурое, похожее на большой, округлый камень. Секунду Грриш смотрела на этот предмет, затем освещение за её спиной сместилось - очевидно, Мементомора повернулся немного в сторону - и молодая самка, завопив от ужаса, дёрнулась назад. Из-под наваленных камней на неё смотрело жуткое бурое лицо с пустыми провалами глаз, покрытое побурелой, мумифицировавшейся кожей. Губы мёртвой крокуты превратились в жуткие, неопрятные лоскуты, из под которых торчали огромные бурые клыки, чёрные провалы на месте ушей придавали лицу вид черепа хищного зверя, облезлая грива свалялась в неопрятные клочья. Холодный кислый запах накрыл Грриш с головой, её затошнило, в глазах всё поплыло. Судорожно глотая ртом воздух и едва сдерживая рвотные позывы, она рванулась назад, выхватывая из поясного крепления боевой топор. - Там!!. Мертвец!.. Юл и Мементомора рванулись к ней, выхватывая из ножен абордажные мачете. Мементомора, левым манипулятором ухватив Грриш за гриву, поднял её голову выше, заставляя самку держать нос и рот выше скопившегося углекислого газа, Двуглавый, отведя мачете для удара, напряжённо осматривал место происшествия. - Он... Он вцепился в меня! - объяснила отдышавшаяся Грриш, перехватив топор для замаха. - Спокойно! Всё чисто, - глухим, свирепым голосом констатировал Юл. - Успокойся, - посоветовал самке Мементомора, - Стоять можешь? - Д... Да! - свирепо засопев, ответила та. Робот отпустил её и слегка опустил своё мачете. Двуглавый, подойдя к месту, где лежал череп, вытянув шеи, осторожно наклонился вперёд, остриём мачете коснулся его, потыкал, покачал из стороны в сторону. Затем, выпрямившись, кевларовым носком лётного ботинка разбросал в сторону наваленные камни. - Тут труп. Мумия, - сообщил он, обернувшись к товарищам. Грриш и робот подошли ближе. На полу пещеры, небрежно забросанная мелкими камнями, лежала высохшая, полуразрушенная мумия, почти скелет самца крокуты. На поясе и на рёбрах у него были какие-то истлевшие, бурые лохмотья, голова запрокинулась назад, кожа на черепе полопалась, открывая желтоватые кости и жуткий, мёртвый оскал зубов. Руки, истончившиеся, обтянутые побуревшей кожей, согнулись в локтях и торчали вперёд и в стороны. - Очень старая, - оценил Мементомора, поведя сенсорным модулем, - Ей пять-десять мегациклов. Хотя это приблизительно, зависит от условий захоронения. - Он схватил меня, за плюсну! - пояснила Грриш, указывая топором на вывернутые, обломанные её рывком пальцы на правой руке мертвеца, - И потом хотел затянуть меня в могилу! Не знаю как... Но легенды говорят, мертвецы так могут... - Успокойся. Это мумия, он давно мёртв, - объяснил Юл, успокаивающе положив руку на плечо всё ещё нервно переступающей с ноги на ногу самке, - Тебе стало плохо из-за того что ты газа... В смысле, яда наглоталась. - Верно, - согласился робот, - А что касается того что он тебя "схватил", то это из-за того что у него связки сохранились. Ты наступила ему на предплечье, и они натянулись. Смотри. Носком своей крестообразной стопы он осторожно надавил на руку мертвеца, примерно на середине между запястьем и локтем, Чёрные пальцы дрогнули и медленно сжались. Грриш, видя это, напряглась, но Мементомора поднял стопу, и пальцы мумии вновь безвольно разогнулись. - У многих живых организмов так, - объяснил Двуглавый, похлопав молодую самку по плечу, - Не бойся, пусть другие боятся. Грриш, выпрямившись, опустила топор. - Интересно, а кто это? - спросила она, - Это что, из тех о которых говорила та мымра? Которых поглотило? - Трудно сказать, - ответил робот, - Возможно. Неспроста же он здесь оказался... Неожиданно Мементомора замолк. Грриш, уже привыкшая что пираты часто общаются между собой беззвучно, обернулась, посмотрев на Юла. Двуглавый, опустив мачете, смотрел вверх по наклону пола, на восток - в сторону стены, противоположной той в которой был проход, через который они вошли в пещеру. Мементомора, очевидно, следуя беззвучному приказу Юла, развернулся в ту сторону, и, слегка опустив фары, направил их свет на каменные россыпи на полу. Молодая крокута, не очень понимая что происходит, посмотрела на освещённый пол. Камни и глыбы на нём были рассыпаны неровно, образуя сложное нагромождение каменных обломков... Множество низеньких, продолговатых не то холмиков, не то насыпей... На одной из них что-то тускло блеснуло жёлтовато-белым... От удивления Грриш не смогла сдержать бранный возглас. Это были не просто нагромождения обломков. Впереди, в паре десятков юнитов от них, на полу, тут и там, небрежно забросанные камнями, а то и просто брошенные среди глыб, лежали десятки побуревших, полурассыпавшихся мумий. Из-под наваленных камней торчали скрюченные, иссушённые пальцы, виднелись обтянутые побуревшей кожей перекошенные черепа, кости конечностей, истлевшие, рассыпавшиеся в мерзкие лоскуты одежды, кое-где валялось сломанное оружие. - Клянусь Протуберой и Некридой, их тут целое кладбище! - глухо, свирепо проговорил Двуглавый. Мементомора молча высветил на лицевой панели сенсорного модуля восклицательный смайлик.* * *
Всего мумий оказалось сорок шесть. Пираты сосчитали их после предполуденного отдыха, когда, сытые и обновлённые, вернулись в Подалтарную Пещеру. Обсудив во время отдыха собранную информацию, они, по совету Ятуркенженсирхива, решили больше не рисковать, пуская Грриш в места с повышенной концентрацией углекислого газа. Поэтому самку, несмотря на её протесты, временно определили в помощницы Риргу и шпиону, а для первичного обследования ходов вокруг Подалтарной Пещеры решено было пустить туда почти невосприимчивого к газу Мементомору. Юл, как маловосприимчивый к углекислоте, должен был страховать робота, стоя на входе в Пещеру с запасом факелов и жирового топлива. Точно так же, как и в предыдущий раз, пираты решили действовать с особой осторожностью, не углубляясь в сложные системы ходов, а лишь стараясь выяснить структуру и размеры подземелий. Споро наделав факелов из найденных на одном из складов Селения жердей, Юл и Мементомора вернулись в Пещеру и приступили к исследованию. Робот, включив фары, двинулся вдоль правой стены, последовательно заходя в ведущие из пещеры проходы. Быстро выяснилось, что это действительно лабиринт, хотя и весьма простой. Вокруг Пещеры шла система коротких тоннелей, загибающихся против часовой стрелки, справа налево. Углекислого газа в них не обнаружилось - очевидно, он скапливался только на дне пещеры под Алтарём. Система была не очень сложной - хотя некоторые тоннели местами ветвились, все разветвления находились на расстоянии видимости друг от друга, и сориентироваться в них было несложно. Правда, делать это приходилось в основном по памяти - магнитометры, очевидно из-за избытка железа в окружающих породах, сильно врали, указывая лишь очень общее направление. Ходы шли вверх и вниз, некоторые из ответвлений кончались тупиками, другие оканчивались круглыми камерами, в нескольких из которых Мементомора обнаружил черепки древней керамики. Одна из этих камер, судя по всему, была приспособлена под тюрьму - в отличие от других, в ней была установлена грубая деревянная дверь; внутри робот обнаружил давно погасший факел, россыпь грязной соломы, выщербленные плошки, засохший крокутий кал на полу, а в потолке - отверстие, выходящее в пристройку за Святилищем, приземистым каменным строением к востоку от Священных Камней, на север от Общего Дома. Через это отверстие, судя по всему, заключённым подавали воду и пищу. В другую из этих камер был проложен отдельный, и, судя по устройству, сделанный гораздо позже самой камеры спуск сверху, выходивший в ещё одну из пристроек Святилища, находившуюся с другой стороны от пристройки, располагавшейся над камерой-тюрьмой. Арка, откуда начинался ход, ведущий к камере-тюрьме, располагалась в северо-западной части Подалтарной Пещеры, и большая часть мумий находилась как раз возле неё. По предположению Мементоморы, они были узниками, принесёнными в жертву Безымянному и захороненными под его Алтарём. Правда, непонятно было происхождение сломанного оружия, обнаружившегося рядом с некоторыми мумиями, однако разгадать эту загадку пираты пока не смогли. Один из ходов подалтарного подземелья, второй слева от входного хода, шёл в северном направлении и оказался значительно длиннее всех остальных. Он был отделён от системы ходов Подалтарной Пещеры толстой, массивной дверью из дерева и бронзовых полос. Дверь была открыта. За ней ход тянулся куда-то в темноту. Мементомора, замеряя пройденное расстояние, углубился в него на сотню юнитов, пока не дошёл до первого перекрёстка. Осмотрев расходившиеся в стороны ходы и поняв что это действительно Лабиринт, двигаться дальше робот не рискнул.