* * *
Писец вернулся весьма быстро - Двуглавый, вновь устроившийся на стуле, ранее принадлежавшем Первой Жрице, успел выкурить только половину сигары. Рирг привёл с собой ещё одну жрицу. Подталкивая её в спину, он поставил её перед Двуглавым и вновь устроившейся рядом с ним Грриш, и сел на табурет возле сдвинутого к стене трапезной стола. Пираты принялись допрашивать приведённую крокуту. Жрицу звали Йент. Она была более крупной, чем Ахха, кареглазой, полной и неуклюже-угловатой. Ходила она вперевалку, разговаривала медленно, неприятно резким, каким-то скрипящим голосом. В движениях, действиях, ответах Йент была какая-то заторможенность - она реагировала на всё вяло, словно бы прилагая усилия чтобы сфокусироваться на чём-то конкретном. Впрочем, несколько увесистых оплеух быстро заставили её сосредоточиться. Со слов жрицы выяснилось, что в Священном Селении еда распределялась централизованно. Весь урожай собирали в общие амбары, а каждому из жителей полагался ежедневный паёк. Пища в Селении была примитивной и довольно однообразной. Основным блюдом были каши и зерновые лепёшки. Размер пайков был разным. Самый большой паёк полагался стражникам. Помимо каши в него входили небольшие порции овощей или мяса йикков, в праздники кормили мясом сулоров. Жрицы если меньше и совсем не употребляли мяса, их порция составляла примерно три четверти от средней проции стражника. Рабов содержали впроголодь - их дневная порция составляла едва ли пятую часть от порции полагавшейся стражникам. В ней не было ни мяса, ни овощей, ни специй, ни даже соли. С определением срока, на который был рассчитан наличный запас еды в Селении, возникли сложности. К удивлению пиратов, Йент не умела ни читать, ни писать. По её словам, эти умения, согласно догматам, принятым в Священном Селении, считались "тёмными", запретными искусствами. Считала жрица с большим трудом и только в пределах своих восьми пальцев, запасы еды измеряла степенью заполнения хранилищ зерна, а размеры порций соотносила с размерами изготовляемых в Селении лепёшек. Удалось выяснить, что наличных запасов еды в хранилищах должно было хватить примерно до завершения следующего влажного сезона, то есть, как подсчитал Юл, примерно на семьдесят пять дней. Исходя из этих данных, можно было подсчитать расходы еды, и, ориентируясь на них, спрогнозировать дальнейшее развитие ситуации. Сопоставив порции, пираты определили, что дневной расход еды на одного члена отряда получается примерно вдвое больше чем расход еды на одного стражника Священного Селения. Еды для отряда нужно было брать, округлённо, на тридцать шесть дней - судя по спутниковым снимкам, до гор, лежащих за пустыней на юге, было около трёх с половиной тысяч килоюнитов. Юл, сформулировав задачу, выполнил на своих имплантах молниеносный расчёт - исходя из суточного потребления еды в Священном Селении и времени, на которое был рассчитан запас, вычислил наличный запас еды в относительных единицах, затем в тех же единицах посчитал запас еды необходимый отряду на переход через пустыню, и, далее, вычислил варианты расхода жителями Священного Селения оставшейся еды, учитывая изменившуюся численность населения и размер порций. На переход через пустыню отряду требовалось чуть больше четверти из имеющихся в Селении запасов еды. При этом, если бы размеры пайков, принятые в Селении, остались неизменными, то оставшейся после ухода пиратов еды хватило бы до нового урожая. Однако, было понятно, что как только пираты покинут Селение, освободившиеся рабы установят в нём свои порядки. В этом случае запаса еды до нового урожая не хватало. Даже если бы рабы перебили всех оставшихся в живых жриц и служителей Селения, еды было бы недостаточно. Значит, рабы вполне могли решиться напасть на отряд. Конечно, было много "но" и "если" - запаса хватило бы, если бы освободившиеся рабы урезали свои порции примерно вдвое; возможно, они не сразу обнаружили бы недостаток еды; не факт что решились бы напасть... Но Двуглавый не хотел рисковать. Сотня пусть и измождённых, но от голода готовых на всё сумасшедших была значительно большей угрозой чем четыре десятка сонных, не ожидавших нападения стражников. Пока рабы находились под относительным контролем, их необходимо было, уничтожить чтобы обеспечить безопасность отряду. Йент была пока больше не нужна, поэтому Юл приказал Риргу увести её. Писец, дёрнув жрицу за связывающую её руки верёвку, вывел её из трапезной. Вскоре после того как они вышли, в трапезную вернулись Хырф и Уркир. Южанин раздобыл себе относительно целый плащ из серой шерсти, меховые обмотки на плюсны, крепкий кожаный пояс и бурую тунику. Правда, её воротник был изрядно запачкан кровью, но это можно было отстирать. Из-за отсутствия горячей воды и мыла полноценно вымыться Уркиру не удалось, но он сумел кое-как соскрести с кожи, гривы и бороды засохшую коросту из грязи, пыли и фекалий и смыть с себя вонь рабской ямы. Двуглавый приказал Уркиру сесть за стол, а Грриш - организовать южанину еды. Желтоглазая крокута вышла из трапезной, кликнув принадлежащих отряду рабов. - Рабов в ямах надо убить, - глухим, свирепым голосом обратился Двуглавый к стоявшему перед ним Хырфу. Лидер лучников нахмурился, уши его шевельнулись, сдвинувшись вперёд и внутрь, к макушке, что свидетельствовало о том что крокута напряжённо что-то обдумывал. - Их много, - наконец сказал он, - Надо чтоб несколько наших стояло резало, чтоб быстрее было... И надо чтобы кто-то трупы оттаскивал, а остальные охраняли. Это работы на сутки, как минимум. Водить, туда, сюда... Он подумал ещё какое-то время, водя пальцем по ребру налучи и добавил: - Пока будем их резать, они могут взбунтоваться. Начнётся бой. А нас мало. Двуглавый, опустив глаза, тоже напряжённо думал. Левая голова выпустила изо рта струю сигарного дыма, и, прищурив единственный глаз, холодно предложила: - Газом их потравить. - Каким? - пропищал с плеча пирата Ятуркенженсирхив. - Угарным, - невозмутимо ответила левая голова. Юл ощутил одобрительные мысли миниатюрного шпиона, в аугментированной реальности вспыхнул смайлик "Хвалю!" от Мементоморы. Стоявшие рядом крокуты смотрели на пиратов. Хырф, понимавший значение слова "газ" после перевального тоннеля, и знавший что пираты способны общаться между собой не только голосом, с интересом ожидал продолжения разговора и пояснений, Уркир с удивлением и непониманием переводил взгляд с Юла на Ятуркенженсирхива. - Нужна будет довольно большая газовая камера, - продолжил Двуглавый, - И прочная. Их много, они могут проломать двери или стены, домики-то хилые. - Верно, шо-кан, - почесавшись, согласился шпион, - Предлагаю их как-то успокоить, дезой какой-нибудь. Чтобы они верили, что это всё для их пользы. - Это ты молодец, хвалю! - одобрил идею Юл, - Кстати, если успокоить, то и камера большая не нужна. Пираты принялись обсуждать детали. Мементомора, сопоставив данные о Безымянном и известные ему ритуалы крокут, несколькими сообщениями в аугментированной реальности предложил вариант дезинформации для подлежащих уничтожению рабов: необходимость заходить в газовую камеру объяснялась как часть ритуала защиты от поглощения Безымянным, своеобразное очищение жертвенным дымом прежде чем совершить омовение в реке и покинуть Священное Селение. "Исчезновение" отравленных дымом рабов для тех то пока ещё оставался жив, предполагалось объяснять тем, что проходящие ритуал не должны были видеться с теми кто его пока ещё не прошёл, дабы не указать не "очистившихся" Безымянному. Членам отряда оставалось только аккуратно выносить трупы, так чтобы этого не видели сидящие в ямах рабы. Юл и Ятуркенженсирхив, обсудив это, одобрили идею - они сами, каждый независимо друг от друга, обдумывали нечто подобное. В газовую камеру решили переоборудовать один из пустых складов из-под зерна - он подходил по размерам и находился в удобном месте на склоне: его не было видно из-за стены Селения, возле него легко было устроить газоход, и он находился недалеко от восточного выхода из селения, так что трупы задушенных газом крокут было бы легко выносить на свалку. Двуглавый быстро набросал в аугментированной реальности схему газовой камеры. Склад, небольшое землебитное строение площадью примерно два на четыре юнита нужно было по возможности герметизировать, заткнув все вентиляционные оконца под потолком и замазав их глиной, а дверь по контуру уплотнить хотя бы несколькими слоями ткани, и, на всякий случай, хорошенько укрепить. Внутри нужно было установить что-то вроде настила из жердей и тростниковых циновок, так чтобы обрабатываемые крокуты находились ближе к потолку, там, где будет скапливаться поднимающийся вверх, более лёгкий, чем воздух Эёрна, угарный газ. В нижней части помещения следовало проделать небольшое отверстие, чтобы воздух, замещаемый удушающим газом, выходил из камеры. При этом выпускное отверстие нужно было сделать в таком месте чтобы к нему не могли добраться обрабатываемые. Снаружи, на расстоянии нескольких шагов ниже по склону, в нём устраивалась небольшая глиняная печь с недлинной трубой. От печи в склоне холма прокапывался газоход, идущий в рабочую камеру душегубки. В печи устраивалось три заслонки. Одна перекрывала рабочий газоход, вторая перекрывала трубу, третьей можно было закрывать отверстие через которое обеспечивался приток воздуха и закладывалось топливо. В процессе прогрева печи нужно было держать открытой заслонку трубы, но оставить закрытой заслонку газохода, для того чтобы дым от горящих жердей, сена и кизяка не вызывал беспокойства у обрабатываемых крокут. После прогрева печи заслонка трубы закрывалась, заслонка газохода открывалась, и удушливый газ шёл в рабочую камеру смертоносного приспособления. Открыванием и закрыванием заслонки входного отверстия можно было регулировать интенсивность горения, обеспечивая оптимальную выработку угарного газа. По расчётам Юла, в камеру помещалось двадцать пять - тридцать крокут. Конечно, газовая камера была весьма несовершенной, но с её помощью можно было за короткое время и сравнительно безопасно, не создавая угрозы бунта, потравить всех сидящих в ямах рабов. Точное время одного "производственного цикла" душегубки Двуглавый оценить не смог. Аборигены Эёрна обладали весьма большой устойчивостью к монооксиду углерода - сказывалось приспособление к жизни на планете с сильным вулканизмом. Данных по нужным концентрациям и времени воздействия у пиратов, разумеется, не было, поэтому они решили просто выдерживать обрабатываемых крокут в камере по возможности дольше. По совету Ятуркенженсирхива, обратили внимание также и на то, чтобы ожидающие "обработки" рабы не догадались ни о чём раньше времени и не начали бунтовать. Настил в газовой камере решили засыпать песком, чтобы между циклами работы газовой камеры легче было убирать мочу и экскременты удушаемых. Неподалёку от рабских ям решили поставить большой гонг, чтобы кто-то из отряда, под видом элемента ритуала, бил в него в процессе работы душегубки, заглушая возможные крики задыхающихся. Также решено было немного увеличить рабам рацион и периодически посылать к ним Уркира, чтобы тот успокоительно врал им про ритуал - пираты предполагали, что ему, как бывшему рабу, сидящие в ямах поверят больше, чем кому-то из отряда. Когда в трапезную вернулись Грриш и Рирг, пираты посвятили крокут в свой план. Грриш пришла в восторг. Знания пиратов и их лихой подход к решению разнообразных проблем восхищали её. Они сами называли себя универсальными всемогуторами, демонами извне, и неоднократно доказывали свою способность сокрушать любые преграды. Чувство сопричастности к их деяниям приводило молодую самку в экстаз. Возможность взять и не прикладывая рук убить такое большое количество крокут казалась ей богодемонической магией, пугающей и одновременно притягательной, возбуждающей своей злобностью и гадкостью. Ей очень нравилось быть плохой, не такой как те "рабочие" крокуты, одной из которых её планировали когда-то сделать. Хырф, более остальных крокут отряда привычный к жестокости, принял план с дикарским позитивным равнодушием, назвав предстоящий процесс "копчением". Рирг же, начавший слушать план с обычной восторженностью, в какой-то момент сдвинул уши, что-то напряжённо обдумывая. Когда Юл разрешил задавать вопросы, молодой крокута напряжённо, явно испытывая сильное недовольство собой, заговорил: - Прости, богодемон... Я не понимаю... То есть, я понимаю почему этих рабов надо убить. Но объясни, как это соотносится с идеей справедливости? Это те случайные жертвы, о которых ты говорил? Или в этом есть какой-то более глубокий смысл? Двуглавый, отбросив окурок сигары в тлеющий очаг, пристально посмотрел на Рирга. Молодой крокута был неглуп, несмотря на свою искреннюю веру во враньё пиратов. Действительно, массовое убийство, запланированное ими, хотя и было вполне обоснованным шагом с практической точки зрения, но не выглядело справедливым с точки зрения рабов. Впрочем, у Юла был ответ на вопрос Рирга, и он не был враньём - Двуглавый вполне искренне поделился опытом, накопленным за долгую жизнь. - Справедливость не для всех, - ответил он рыжему крокуте, - Помнишь, мы говорили об этом? Она только для тех, кто смог её заслужить. Мы смогли, они - нет. Рирг со словами благодарности низко поклонился ему. Уркир, слушавший Юла со смешанным выражением уважения и замешательства на лице, отставил в сторону плошку с едой, которую принёс ему приведённый Грриш и Риргом раб. Южанин, не привыкший к поведению и образу действия пиратов, явно был глубоко впечатлён и шокирован, как техническим подходом и знаниями пиратов, так и их жестокостью и лихостью. - Это жестоко... - сдержанно сказал он, - Скажи, богодемон, они заслужили смерть только потому что ты так решил? - Да, - холодно кивнул Двуглавый. - Если бы я не заговорил с тобой, ты убил бы и меня вместе с ними? - поинтересовался южанин. - Да, - глухим, свирепым голосом ответил Юл. Его правая голова ощерилась в ядовитой, жестокой улыбке, продемонстрировав поблескивающие титаном треугольные зубы. - Радуйся, тебе повезло.Справедливость.
17 июня 2020 г. в 21:06
Освобождённого звали Уркир. По его словам, он был южанином из города Гехр, членом торговой семьи и командиром подразделения копейщиков. Действительно, черногривый крокута выглядел внушительно - когда он выбрался из ямы, стало видно что его крепкая развитая грудь и мощный торс были вполне под стать его могучим плечам. Крупные, плотные ноги и широкие бёдра южанина больше подходили самке крокуты, чем самцу, однако под отмеченной крупными тёмными подпалинами кожей бугрились тренированные мышцы.
Южанин был грязен и истощён. Из одежды на нём была только изорванная до последнего предела набедренная повязка, едва прикрывавшая его копулятивный орган. На его левом плече, над локтем, был длинный поперечный шрам. Такой же шрам, но свежий, ещё не заживший до конца, виднелся у него на левом боку, примерно на уровне локтя. Пока пираты шли с ним обратно к Общему Дому, Уркир объяснил, что из-за этого ранения он и оказался в рабских ямах Священного Селения - после поражения его отряда в неудачной стычке, он не сумел убежать от солдат противника из-за сильной потери крови. Его догнали, связали, и продали в рабство правителям враждебного города, а те, по каким-то неясным причинам, отправили его далеко через пустыню сюда, вместе с несколькими другими рабами.
Уркир говорил на языке желтоспинных довольно посредственно, то и дело сбиваясь на свой родной язык, но в целом, понять его было можно. Рирг, говоривший немного на языке южан, подсказывал ему нужные слова. Двуглавый, прислушиваясь к речи освобождённого крокуты, отметил его контактность. Это было очень полезно для пиратов, так как облегчало им задачу изучения языка южан. Кроме того, Уркир мог быть полезным им и в качестве проводника - будучи выходцем из торговой среды, он, возможно, неплохо знал географию, и его знания помогли бы избежать поисков пресловутого "описания" легендарного Улкама. Однако, сейчас эта задача не была насущной. Юл напряжённо обдумывал, как им следовало поступить с остальными рабами.
Навидавшись за свою долгую жизнь разнообразных носителей разума, Двуглавый не испытывал никаких иллюзий относительно того, что произойдёт, если они выпустят сидящих в ямах. Рабы выглядели сумасшедшими, обезумевшими то ли из-за чудовищных условий содержания, то ли от чего-то ещё - Двуглавый пока не понял, от чего именно. Однако их реакция на действия пиратов в момент освобождения Уркира говорила сама за себя. Учитывая контингент и состояние крокут, собранных в ямах, было понятно, что если их выпустить, то моментально начнётся жестокое, бессмысленное и беспощадное избиение всего живого в Священном Селении, переходящее во взаимоистребление. Фактически, после уничтожения всех стражников и надсмотрщиков, только страх перед отрядом Юла удерживал рабов от того чтобы устроить расправу над населением Селения прямо сейчас. Более того, в их глазах пираты был не более чем новыми "хозяевами", такими же как остальные. И если рабы освободятся или взбунтуются, отряду тоже придётся туго.
Пиратам нужно было добраться обратно на наземную базу до того как полевые автоматические заводы наработают достаточное количество топлива и окислителя - чтобы не дать укравшей у них тейлситтер Шор Найк стартовать на орбиту. Крокуты, шедшие с ними, должны были обеспечить им безопасность во время этого долгого похода. Поэтому, пираты был заинтересованы в снижении рисков для своего отряда, в первую очередь из соображений обеспечения безопасности собственной шкуры. Проблемы других крокут их интересовали мало.
Исходя из этих предпосылок, рабов нужно было держать под стражей до тех пор пока отряд не покинет Селение. Что будет происходить здесь после того как они уйдут, пиратам было безразлично. Двуглавому было наплевать и на жителей селения, и на рабов - он не собирался брать на себя роль судьи, палача или бога, уменьшающего насилие и решающего за других, как им жить.
Однако, оставался вопрос, не опасны ли будут освободившиеся рабы уходящему отряду? Логично было бы предположить, что имея перед собой беззащитных жертв в лице жриц и прочих уцелевших жителей Священного Селения, рабы в первую очередь будут убивать их. Пока в Селении есть еда, вода и поводы для конфликтов, вряд ли бывшие рабы погонятся, и, тем более, рискнут атаковать хорошо вооружённый отряд, возглавляемый страшными демонами. Правда, пираты собирались забрать часть запасов еды. В том случае если оставшегося количества припасов не хватит остающимся в Селении, они вполне могли решиться напасть на отряд. Но это казалось маловероятным - пираты порядочно уменьшили численность местного населения, а еды, судя по тому что насчитал Рирг, было достаточно много. Впрочем, для принятия взвешенного решения это нужно было просчитать.
Пройдя через холл общего дома, они прошли в трапезную. Двуглавый представил Уркира Мементоморе и Грриш. Затем Юл отправил южанина отмыться от грязи рабских ям и собрать себе какую-никакую одежду с трупов стражников, сложенных за восточной стеной Селения. Хырфу Двуглавый приказал приглядеть за Уркиром. Троих лучников отрядили караулить рабские ямы, выделив каждому из них по толстому пучку найденных среди добычи ароматических кореньев, чтобы крокуты могли хоть как-то уберечься от стоящей вокруг ям вони. Рирга же Двуглавый отправил на поиски кого-нибудь, кто смог бы рассказать пиратам о запасах и о расходе еды в Священном Селении.