The spotlights

Рэнделл наконец стал оживать, и это заметили все вокруг. Слова друга подействовали на него будто волшебный пендель. Теперь он мог думать только о том, чего бы сделать такого необычного. Совергон не состоял в модельном агентстве, выяснить не много больше информации о нём, было весьма трудно. Вокруг были конкуренты. Всё только и стремились, завладеть вниманием Совергона. Но он довольно легко, отклонял одно предложение за другим, но Даниил знал один секрет. Он мог создать для него самое гениальное платье, самый прекрасный образ в своей жизни. Нечто длинное, так воздушное и невесомое. Он должен буквально парить над подиумом. Именно с этого и начались его бессонные ночи. Воздушные ткани, драгоценные камни, он был готов вложить все деньги мира в создание этого шедевра. Но что бы подошло ему больше всего? Конечно же Рэнделл разбирался в цветотипах, разделял разные типы по имиджевому стилю, но Миша в какой-то мере был похож на чистый лист. Он был какой-то уникальный и особенный. Ему подходило всё. Даниил с большим энтузиазмом принялся за работу. Ему хотелось творить и сделать нечто действительно гениальное. Диму радовало, что его друг снова был воодушевлен, правда за своей работой он часто забывал об окружающем мире. Его не интересовала ни еда, ни новости. Он не хотел ни на минуту откладывать начатое. Он заперся у себя в квартире, она же была его студией. — Я хочу атлас цвета слоновой кости. Или нет! Нужен шёлк. Нечто неординарное, шёлк, кружево и мех. Или даже кожа! Он сам работал над всем, начиная с проработки эскизов и заканчивая пошивом. Складочка к складочке, выточка к выточке. Он сидел над этим часами, и уже сам начал шить не хуже швейной машинки, хотя всё это было не то. — Нужно нежное прикосновение… или даже мимолётное мгновение. — С кем ты разговариваешь? Вокруг валялось множество эскизов, казалось будто за это время, он успел испортить ни одно дерево. — Это я о своём. Что там с ирландским кружевом? У меня сломалась кофеварка. У Хайпа закончился корм. Где этот чёртов карандаш? Он сидел на полу в огромной куче хлама, хотя никогда не позволял себе такого ранее. Чашки, коробочки от лапши, ткани и фурнитура. Где-то около дивана валялась стружка от карандаша. Сам же Даня с каким-то маниакальным интересом разглядывал канцелярский нож у себя в руках. — Алиса, позвони Диме. — Вообще-то я — тут. — Господи, напугал! — он практически подпрыгнул на своей куче из подушек. - предупреждать нужно, когда приходишь. Ему всё равно бы никто не ответил на звонок, телефон уже давно разрядился и лежал под столом. — Как давно ты был на улице и когда последний раз спал? — время за работой летело очень быстро, нужно было обязательно успеть до возвращения Миши. Хотя ещё было не известно, когда это случится. — Сон для слабаков. — Нормальная еда как я погляжу тоже. Ты думаешь, что сможешь понравится ему в таком виде? Выглядишь жалко. — Я почти придумал. Это почти гениально! — но вот это самое «почти» расстраивало очень сильно. — Хочу образ вне времени, нечто невероятное, повседневное, но необычное. Нетривиальное. Безудержное. Мятежное… — Так, так, я понял, ты знаешь много красивых слов, но всё-таки… На самом деле, он заглянул чтобы принести еды. Но конечно же даже это было не самым главным. Одно модное азиатское издательство, опубликовало на своей странице фото с фешн вечера. Конечно же Дима следил за таким. Очень важно было вовремя узнать, чего там такого задумали конкуренты. В среде молодых, начинающих творцов, часто пытались подрезать идеи. Конечно же подобное мероприятие не мог не посетить Совергон. Оно было посвящено окончанию какой-то работы и конечно же он присутствовал там. Он бесспорно был очень красивым. Такой молодой и энергичный. Рядом с ним постоянно кто-то крутился, что не могло не напрягать. Казалось, что в любой момент его могут переманить на другую сторону. Дима про себя называл её «тёмной». — Как скоро мир увидит этот шедевр? Понимаешь, мне уже почти тридцать… Я вряд ли проживу ещё больше семидесяти лет. Дружище, нужно немного поднажать и прибавить скорости. — Ой, да ну тебя, — Даня только отмахнулся. Сейчас ему было абсолютно не до этого. *** Время в самом деле шло очень быстро. Нужно было постоянно над чем-то работать, быть на слуху у публики, эпатировать. — Не читал про Моргенштерна? Говорят он мутит нечто с Филипом Плейном? — Дима всячески старался намекнуть, что всё не стоит на месте, просто манекенщики или модели уже никому не интересны. Нужно было удивлять людей. — Нам нужен колаб. С кем-то таким молодым, хайповым. Что там у нас с блогерами? Может музыканта какого… Кто из наших тебе нравится? Так чтобы звучало круто, помпезно. Диме в голову упорно приходила только Инстасамка. " — Ну нет, это уже совсем какой-то зашквар» — он быстро откинул эту идею, они пока ещё не на столько отчаялись. Да и быть "облитым" нечистотами, как-то не хотелось. — Миша — молодой и хайповый… — Кто о чём, а заяц о морковке. Забудь уже о нём, ну, или наконец, возьми себя в руки. Распустил тут сопли, смотреть противно. Дима был его лучшим другом, ему было по настоящему тяжело смотреть на такие страдания. Эту боль было сложно описать словами, он будто смотрел за мучениями умирающего. Только вот умирать пока никто не собирался. Нужно было готовить новую коллекцию. Хотя бы не большую. Минимум двадцать полноценных образов, а у них ещё даже «конь не валялся». Были идеи и наработки с прошлых показов, но это всё совсем не то. Хотелось чего-то нового, свежего, такого, что никто до них не делал. Но для этого нужно было всё так же много работать. *** Открытие их первого бутика так и стояло на месте. Все уже в край обленились и оборзели. Никто не хотел даже пальцем пошевелить, хотя деньги были. Но даже они ни как не помогали двигать прогресс. На почту пришло предложение о интервью. Это была одна из достаточно важных составляющих их дела, но что бы сказал Рэнделл? Что он влюбился? В те моменты когда он пытался хоть немного поспать, ему всё так же являлся прекрасный образ, и это совсем не спасало ситуацию. Всё было слишком одинаковым и однотипным. За то небольшое интервью вышло у самого Совергона. Это было какое-то скромное издание для девушек-подростков на территории Азии. «Как давно вы в модельной сфере?» — они не очень разбирались во всей этой теме, но читательницам явно было интересно. Они фанатели от этого парня, а значит нужно было дать им то, чего они так хотели. Общался с ним представитель родивший в России, так что наладить разговор не составило особого труда. «Уже почти пять лет. Но мне есть ещё куда расти. Иногда и за всю жизнь невозможно достичь желаемого результата» «Ты скрываешь свой возраст, не боишься, что тебя раскроют?» «Всё это лишь формальности, не все же начинают карьеру с самого детства. Просто меня немного смущает вторжение в личное пространство» Они говорили много о чём, но всё это было не серьёзно. «Наверное у каждого в твоей сфере есть свой любимый дизайнер. С кем бы хотелось поработать? Многие стремятся представить мировые бренды: Гуччи, Прадо, Луи, Фенди и другие. Как ты относишься к этому?» «Мне немного не ловко говорить об этом. Начиная всё это. я не рассчитывал даже на тот успех который имею сейчас, хотя верил в себя всегда довольно сильно, и старался уверенно идти к цели. Популярные мировые бренды привлекают к себе огромное внимание, это — бешенный ритм и огромная ответственность. В то же время, это сглаживает индивидуальность. Как часто можно выделить одного из сотни? Не все выдерживают такой конкуренции.» «Ты хочешь сказать, что крупные раскрученные бренды — не для тебя? Тебя пугает страх померкнуть на фоне остальных?» «Дело совсем не в этом. Каждый человек в показе — отдельная единица, но в то же время — нечто большее. Часть одного большого механизма. Как я уже сказал, с такой ответственностью способны справится не все» «Ты сомневаешься в себе?» «Скажем так, я не очень доверяю людям» — он посмеялся чтобы перевести всё в шутку. - «Кто же знает, что там у кого в голове» «Ты хотел бы попробовать себя в работе с отечественными дизайнерами? Или может тебя никто не цепляет?» «Я думаю, что наши мастера слишком высокого о себе мнения. Конечно не все, но за границей люди добродушнее и лояльнее» Диме было очень интересно читать, теперь он вкладывал много усилий в покорение этого неприступного мальчика. Всё, лишь бы его друг наконец снова смог жить как нормальный человек. *** Даню таки пришлось вытянуть из его берлоги. Он в конце концов должен был следить за работой своих подчиненных. — Просто представь, что он придёт к тебе в бутик. Сделай всё так, чтобы ему понравилось. — Что бы ему понравилось…? — Я знаю что ты это знаешь. Ты изучил всю доступную о нём информацию буквально на память, и даже больше. — Извините… — Дима с Даней стояли посреди торгового зала, до этого момента они очень активно обсуждали дизайнерский проект. Из-за простоек многое шло не по плану, и многое приходилось менять буквально на ходу. К ним обратился какой-то парень. которого они видели в первый раз. Дима сразу отметил его внешность: тёмное каре, глубокие карие глаза, худое тело. он был так похож на того, кого он уже буквально боялся называть. Каждая реакция на упоминания Совергона была у Дани очень болезненной. — Вам чем-то помочь? — парень перед ними выглядел очень мило и невинно. Ну что тут ещё сказать, прямо маленький ангелочек. Его сходство с Мишей глупо было отрицать. — Вы Даниил Рэнделл? Я — ваш большой поклонник — он спросил это с какой-то осторожностью. Дизайнер рядом с ним выглядел большим и очень строгим. Многие и так знали о его буйном нраве. — Он… Да… я. Данил был потерянным. Будто ему принесли на блюдечке именно то, чего он так долго хотел. — Меня зовут Юрий и я — начинающая модель. Он казался милым и очень скромным. Такой себе невинный домашний мальчик. — Чем я могу вам помочь? — этот парень сразу перетянул на себя всё внимание. Уже не важно было. о чём они говорили до этого и какой цвет стен выбирали. — Дань, нам нужно работать, — мы и так не укладываемся в сроки. — Ну ты не видишь что ли? Молодому человеку нужна моя помощь. А цвет стен ты сможешь выбрать и без меня, — он развернулся к Юре и добавил: — Я думаю, мы смогли бы поговорить в более тихом месте где нам не стали бы мешать всякие. Дима и возразить ничего не успел, как они уже вышли в поисках столика в дорогом ресторане. — Ну это уже совсем ни в какие ворота!