VampireTale

— ..этот человек, что пришёл сюда, на самом деле здесь далеко не впервые. если честно я плохо помню, в который раз он всё это делает. десятый? двадцать пятый? сороковой? а может сотый… я сбился со счёта, точнее понял, что нет необходимости считать, потому как с каждым разом ничего не меняется. всё повторяется. одно и то же. это убийственный аттракцион, от которого меня скоро стошнит. поэтому мне и нужна твоя помощь, джи. человек убивал меня столько раз. столько раз убивал папируса… я устал от всего этого. к сожалению, я не смогу это закончить. ребенок убивает меня уже с первой попытки и практически не лечась, так что… Гастер внимательно посмотрел на Санса. Давно он не видел его таким. Отчаявшимся и уставшим. В памяти учёного скелет оставался лентяем-каламбурщиком, любящим делать перерывы на сон, и которого мало что могло действительно взволновать. Доктор бы никогда не подумал, что Санса действительно может что-то столь сильно тревожить. Посмотрев внимательно на шутника идущего рядом, Гастер почувствовал что-то странное и смог отвести глаза только, когда тот посмотрел на него в ответ. — ..я просто хочу прекратить это. я устал от всех этих смертей. я устал оставаться последним, а потом всё видеть это снова. Гастер продолжал слушать Санса, не перебивая и никак не отвечая. Параллельно он осматривался вокруг, пока они шли вперёд в сторону Жаркоземья. Учёного так давно не было здесь, что он был готов поклясться, будто видит все эти коридоры в первый раз. Вокруг и правда было довольно тихо и безлюдно, словно здесь и не живёт никто (или уже не жил). А если внимательно прислушаться, то можно было понять, что на очень большом расстоянии вообще никого не было. От этого становилось некомфортно и как-то не по себе. Санс больше решил ничего не говорить, настроение и так было угнетённое, а усугублять всё ещё больше не хотелось. Гастер, что немного сгорбившись шёл так же молча рядом, смотрел в основном себе под ноги, изредка бросая косые взгляды на окружающий их пейзаж. За то время, что они прошли, Водопадье подходило к концу со своими однотипными тёмными и пустыми коридорами, где только завывал ветер, и двое монстров, которые оставались практически последними на всё Подземелье, входили в Жаркоземье. — нам нужно спешить, — проходя мимо своей станции, заметил Санс. — здесь уже тоже никого нет, а, значит, человек уже очень близко подобрался к замку. Учёный посмотрел на шутника, он понимал всю серьёзность ситуации и что, правда бы, стоило не терять времени. Он действительно хотел помочь разобраться с человеком, но он понятия не имел как. Всё было и элементарно просто, и ужасно запутано одновременно. Убить человека… Или же это было уже бесполезно, и нужен был другой подход? Переубеждение?.. Нет, с этим бы лучше справился Папирус, но никак не доктор, лишённый общения на столь большой период времени. Гастер глубоко вздохнул. Он решил выбросить пока всё это из головы, которая и так из-за чего-то казалась какой-то тяжёлой. Но не успел учёный набрать полные лёгкие воздуха, как зашёлся в приступе сильного кашля, ощущая, как глаза застилает красная пелена. «Боже, только этого ещё не хватало. Только не сейчас!» — пронеслось в голове доктора. Он помнил что-то… Что-то, что он так старался забыть, и у него это даже получилось, пусть и ненадолго. В Пустоте тоже был свой плюс — учёного не беспокоили никакие проблемы, с какими он мог бы столкнуться в нормальной обычной жизни в Подземелье. Ни голода, ни боли, ни жажды — единственное, что могло бы доставить ему страдания это он сам или его подсознание. Как раз именно оно и провело всю эту ужасную работу, заставив доктора сходить с ума от самого себя и ужасов, продиктованными подсознанием, что тараторило ему только о совершенных ошибках и самых величайших страхах, связанных с его новыми потребностями. Но сейчас… Всё медленно возвращалось на свои места. И давно позабытые неприятности тоже. К сожалению, что они из себя конкретно представляли, Гастер помнил слишком смутно, а потому не знал, что должен был предпринять в данной ситуации. Он и так чувствовал себя не лучшим образом. Буквально сразу же как он покинул серую дверь, мир за её пределами обрушился на учёного без какого-либо предупреждения, а оттого чувство усталости разливалось тягучей массой по всему телу, особенно сосредоточившись на и без того обременённой голове, которой и так было тяжело думать. Мысли медленно заполняло лишь одно — словно не спеша просыпалась одна единственная необходимость. Найти что-то. Что-то крайне необходимое и важное. Учёный даже не представлял, зачем ему вообще какие-либо вещи (а уж тем более не хотелось тратить время на это). Но словно это было не так и важно, как сам факт того, что это необходимое нечто нужно найти. Из-за такого Гастер начал быстрее рыскать глазами в округе, надеясь, что зрительная память сама отреагирует, если взгляд наткнётся на то необходимое. — думаю, нам стоит воспользоваться коротким путём, — неожиданно Санс вырвал из раздумий доктора, заставив обратить на себя внимание. Заметив вопросительно-непонимающий взгляд Гастера, скелет развел руками, словно оправдываясь, — всё равно нет смысла тратить время на блуждания по пустым улицам. Учёный возражать не стал, он так и не проронил ни слова, с тех пор как они вышли из Пустоты серой двери. Так что он решил, так и не нарушать своего молчания, лишь наблюдая за действиями Санса. Снова взгляд учёного задержался на нём, из-за чего Гастер с ужасом подумал, что как раз шутник скрывал то, что ему было так необходимо сейчас. Но что он мог хранить? Это было как-то глупо, доктор снова отвел взгляд, мотнув головой. На самом деле ученый надеялся, что шутник больше расскажет о человеке и «проблеме», что тот создал. Когда-то Гастер сам пытался понять и изучить эту странную особенность некоторых людей, что проваливались в Подземелье, потому как таким даром обладали лишь некоторые индивидуумы. А учёному хотелось выяснить природу всего этого. Однако тогда все его расследования либо зашли в тупик, не имея достаточно данных, либо просто сошли на нет из-за того, что появилось что-то более приоритетное для изучения. В общем, как бы то ни было, но Гастер далеко со всем этим не продвинулся, остановившись недалеко от начала, так что поэтому ему было тяжелее погрузиться в ситуацию, чем Сансу, потому что шутник прямо на себе испытывал силу человека по его словам многие сбросы подряд. И о чём ещё думал учёный, это то, что он должен будет сделать. Если Санс помог ему выбраться из такого места как серая дверь, то на это должна была быть крайне веская причина. Это означало, что сейчас Подземелье и правда переживает не лучшие времена, а отсутствие кого-либо на улице лишь подтверждало это. Пока доктор, глубоко задумавшись, что-то прокручивал у себя в голове, но не отставая на автопилоте шёл рядом с Сансом, тот резко свернул с пути, что повторил и доктор, и уже через несколько шагов они очутились в Доме, в замке короля. У шутника вдруг кольнуло в памяти насчёт Азгора и Гастера. Да, когда-то они были друзьями и довольно хорошими, но потом всё обернулось не лучшим образом… Что будет, если они встретятся? Вряд ли король обрадуется, но с другой стороны он ведь должен понять, что у Санса не было другого выхода. Да и тем более может быть эти странности, что творились с учёным, уже отпустили его и больше не вернутся? По крайней мере, сейчас Гастер выглядел практически как обычно, разве что даже чуть более задумчивым, чем раньше, но и это можно было считать за норму. Пройдя несколько коридоров, шутник вместе с учёным оказались в золотом коридоре, в зале Правосудия, как называл его Санс. В основном здесь он выступал в роли своеобразного судьи и либо стыдил, либо подбадривал человека. Но сейчас… Был особый случай… что повторялся уже вот который раз. На всём пути им так и не встретился человек, а значит, у них было немного времени. Зайдя в самую глубь коридора, Санс набрался смелости выдернуть учёного из его размышлений, потому как скелет видел, что сам он был уже не в состоянии сделать это сам. Коридор согревал слепящим золотым светом, воздух казался застывшим и готовым разбиться от одного только звука, а где-то в следующей комнате, в тронном зале пели птицы и благоухали цветы. Однако в такой тихий и спокойный день кого-то ожидало УЖАСНОЕ время.