Шторм

      Чимин не помнит утро того дня. Наверное, он как всегда проснулся за две минуты до будильника, а потом валялся дольше положенного, потому что голова казалась слишком тяжёлой. А может наоборот, он был бодр, и у него даже хватило времени, чтобы сделать себе нормальный завтрак. День на работе тоже прошел как в тумане, впрочем, он не мог вспомнить и вечер, когда настало время занятий в танцевальной студии и, поработав со своей группой, он уставший поехал на встречу с друзьями.       С этого момента он помнил все. В субботний вечер на дороге были пробки, так что он не мог поехать быстрее, как бы ни хотел, а Тэхён продолжал настойчиво заваливать его сообщениями, жалуясь, что его нет слишком долго. За последние семь минут машина едва сдвинулась с места. Чимин раздраженно поскряб ногтем руль и опустил стекло, впуская в салон душный весенний воздух. Где-то рядом цвели яблони, он любил этот запах, но сейчас даже он не мог его расслабить. На две машины назад кто-то громко засигналил, в ответ ему закричали другие люди. Наверное, все хотели добраться домой не меньше Чимина.       Пробка отняла еще пятнадцать минут, пока он наконец не доехал до небольшого бара. Он вылетел из машины, на бегу отправляя сообщение Тэхёну, чтобы тот наконец перестал волноваться. На самом деле, пить и веселиться совсем не хотелось. Чимин бы многое отдал, чтобы сейчас оказаться у себя дома, в тишине и прохладе кондиционера, но с ребятами он не виделся едва не месяц, так что откладывать встречу больше было нельзя.       Только он открыл дверь, заслышал голоса людей и почувствовал запах алкоголя – несмотря на пустоту по будням, в выходные здесь было действительно много людей, не заставляя хозяина заведения страдать от отсутствия клиентов, хотя Чимин с трудом мог вспомнить название бара.       Зайдя внутрь, он осмотрелся, пытаясь найти друзей, но те отыскали его раньше. Громким вихрем широкой хлопковой одежды и запахом лимонада, виски и дорогого парфюма Тэхён налетел на него, заключая в цепкие объятья, без конца возмущаясь, как долго его пришлось ждать. Чимин из последних сил обнял его в ответ и лениво поплелся за другом к столу. Он увидел остальных: Юнги, Намджуна и расплывчатое пятно, напоминающее Хосока, когда тот подскочил со стула и тоже бросился к нему.       – Йаааа, Чимина, мы так заждались тебя!       – По субботам всегда пробки, пора бы привыкнуть, – напомнил Чимин, растекаясь по стулу.       Он поочереди поздоровался с остальными хёнами. Намждун сжал его руку как всегда сильно, заставляя мышцы заболеть и там, а вот Юнги вообще едва до него докоснулся. Он был единственным кроме Чимина, кто так же выглядел усталым, но для него это было обычным состоянием. Чимин как раз повернулся обратно к Хосоку, стоявшему рядом, как тот хлопнул его по плечу, жестами привлекая внимание. Только сейчас Чимин заметил, что рядом с ним стоял ещё один парень, которого он не знал или же просто не мог вспомнить. Его настоящими друзьями были лишь эти четверо, но также было еще множество знакомых, с которыми он когда-то перекинулся парой слов.       – Чим, у меня к тебе просьба, – с этими словами Хосок пододвинул незнакомого парня к нему, непонятно улыбаясь. – Это Чонгуки. Золотой донсен, – Чимин уже не ожидал ничего хорошего. – Не мог бы ты взять его к себе в группу. Я бы сам взял, но ты же знаешь…       Его друг работал в той же студии, что и он сам, только если Чимин преподавал уроки средней сложности, скорее для души, и почти никогда не участвовал в каких-либо конкурсах, Хосок-хён относился к этому занятию с большей серьёзностью. Он набирал в свою группу только проверенных талантливых танцоров и завоевывал с ними золотые места всех соревнований, проходивших в Сеуле, Корее и иногда даже заграницей. В настоящее время он усердно готовился к весенним соревнованиям, что должны были вот-вот начаться, и у него не было времени на обычные занятия.       Чимин перевел взгляд с хёна на парня. Брюнета, возможно, чуть выше его, с весьма привлекательной внешностью. Он опустился взглядом ниже, споткнулся о крепкие бедра в темных тонких джинсах и вернулся к лицу, прикипев к глазам. Они были очень темными и большими, раскрытыми так широко то ли от удивления, совершенно непонятного в этой ситуации, то ли просто всегда были такими. Чимин плохо на глаз определял возраст человека, но наивный блеск в глазах напротив заставил думать, что парень был младше его.       – Пак Чимин, – представился, протягивая ладонь для рукопожатия, но парень не ответил ему, а вдруг дернулся, спохватившись, и поклонился ему на все девяносто градусов. Давно не получавший такого уважения, Чимин знатно впал в ступор.       – Чон Чонгук, рад познакомиться с вами, хён, – выпалил парень, подтвердив догадки Чимина о его возрасте, и, вновь выпрямившись, неровно улыбнулся ему, совсем чуть-чуть.       Хосок усадил Чонгука на стул напротив, и тот заерзал на нем, уперевшись взглядом в темную поверхность стола. Ребята уже начали болтать о чем-то, надо бы и им последовать их примеру.       – Так… сколько тебе лет, Чонгуки?       – Двадцать четыре, – ответил тихо, чуть разворачиваясь в его сторону.       Значит, он на два года младше Чимина. А выглядит лишь на двадцать. Хотя Чимин видел не так уж и много двадцатилетних с такими мышцами бёдер.       – Уже занимался танцами где-то?       Чонгук положительно закивал головой, складывая локти на стол.       – В колледже, да и так, для себя иногда, – он говорил странно, будто бы возбужденно, но в то же время со стеснением, и Чимин подумал, что он, возможно, нервничает.       – Заказать тебе что-нибудь? Я, как хён, оплачу.       Чонгук сначала покачал головой, а после призадумался.       – Здесь есть молочные коктейли?       Чимин удивленно посмотрел на него, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться. Это было неожиданно, хотя, с другой стороны, он не мог сказать, что младший выглядел как любитель спиртного. Он пожал плечами.       – Кажется, нет. Зато точно есть сок.       – Тогда яблочный.       – Окей…       Чонгук уже нравился ему. Хотя все его окружение состояло, как и он сам, из любителей хорошего вина, время от времени уходящих в крепкую дружбу с обычным пивом и соджу, он был рад общаться с кем-то таким простым и милым как Чонгук.       После стакана сока он стал спокойнее, видимо, и правда волновался из-за встречи. Чимин расспросил его о хобби, чтобы узнать, что тот поступил в кинорежиссёрскую академию и живет один совсем недалеко от его студии танцев. Он оказался славным малым и очень смущался, когда Хосок влезал в их разговор и называл его золотым макнэ их компании. Тэхён сидел с другой стороны и в такие моменты пихал Чимина локтем в бок, тихо сообщая, что также полностью разделяет его мнение, умиляясь с покрасневших щек младшего. В какой-то момент Чимин даже удивился, когда Юнги, самый молчаливый из них, начал спрашивать у Чонгука, как прошел его день. Кажется, пока он торчал в пробке, ребята неплохо сдружились. Если так пойдёт и дальше, в их совместные субботние посиделки добавится еще один человек.       Он практически перестал ощущать усталость, пока болтал с Гуком о музыке и танцах. Чонгук был удивительно открытым, а его смех, прозвучавший за вечер лишь пару раз, показался очень приятным для слуха, и Чимин был очарован. И очень рад, что заполучил этого парня в свою группу. Если он окажется еще и хорошим танцором, то вообще цены ему не будет.       Под конец посиделок они обменялись номерами, и Чимин обещал скинуть расписание занятий, цены и адрес студии. Настроение было хорошим, почти идеальным, если он не был самую малость обеспокоен излишним этикетом парня. Чонгук слишком осторожно говорил, когда разговор касался Чимина, будто бы постоянно беспокоился, что его упрекнут за неуважение, хотя в их компании они иногда и вовсе забывали об этом. Хотя причина этого скорее всего была в том, что они были знакомы лишь один день.       Занятия Чимин проводил каждый вторник, четверг и субботу, и Чонгук пообещал не пропускать ни одно из них, хотя это было не так уж и обязательно. Тем не менее, Чимин любил прилежных учеников и сам был таким в школьные годы.