Меж стеклом и сталью

Прошло почти два месяца с событий у дома маршала, сейчас она передвигается при помощи костыля и нового протеза, который ей вживили вместо правой ноги, утерянной по воле регуляторов. Новая нога каждый раз предупреждает звуковым сигналом и ярким мерцанием, когда девушка физически перенапрягается. Она заходит в приёмную госпиталя, легко толкнув дверь костылём. -Доброе утро, маршал. – Ширли приветливо улыбается, расставляя медикаменты в шкафчик. – Что-то беспокоит? -Да. – Артурия присаживается на кушетку, отставляя костыль в сторону. -Протез? Головная боль? – Девушка сразу подходит к ней, оставив шкаф в покое. -Расскажи мне правду, Ширли. – Она резко поднимает глаза на доктора. – Ваша ложь меня уже достала. Где Хадзёка? Она мертва? – Маршал поднимает руку в знак молчания. – Только не надо говорить мне, что в кабине была только я. -Артурия, я не знаю всей правды. – Доктор мягко присаживается рядом. – Хельга считает, что Вы ещё слабы для правды, о которой я плохо осведомлена, но я скажу вам кое-что. -Я тебя внимательно слушаю. – Артур заметно смягчается. -В кабине нашли только Вас, но так же и какой-то предмет, который держат в секрете. Я видела, как из кабины извлекли что-то крупное, обернув в одеяло. На человека это не было похоже. -Кто извлёк это? – Артурия встаёт на ноги, опираясь на костыль. -Реваль. Вероятнее всего, предмет до сих пор у него, но я не знаю наверняка. – Ширли опускает взгляд. – Простите, это всё, что я знаю. -Спасибо, Ширли. Ты сильно мне помогла, а теперь сделай вид, что этого диалога не было. Доктор уверенно кивает, а маршал покидает госпиталь. Разъярённая в душе, врывается в кабинет генерала, сломав дверной замок протезированной рукой, застав Реваля врасплох. Выслушав её угрозы, он не стал отпираться и отвёл маршала во вторую часть кабинета. На столе в углу, Артурия увидела металлические ножны для меча. Выглядят они более, чем величественно. Работа над железом выполнена кропотливо, на лицевой стороне изображена женщина с цветком в груди и крыльями за спиной. -Ты знаешь, что это и откуда взялось, ведь так? – Маршал проводит живой рукой по гравировке. -Да, но ты не готова принять правду. – Реваль подходит к девушке. – Более того, ты в неё не поверишь. -Я заберу это. – Артур грубо сгребает футляр левой рукой и направляется на выход. -Это отныне принадлежит только тебе. – Генерал даже не оборачивается, и выдыхает, когда дверь кабинета закрывается с другой стороны. – Нужно будет поменять сломанную ручку двери. Темнее тучи она вошла к себе в кабинет, захлопнув дверь, и уложила ножны с грохотом на свой стол, поверх документов и канцелярии. Сразу села за стол и провела руками по холодному железу, а затем включила настольную лампу, чтобы лучше рассмотреть узоры и гравировку. Причудливый образ Хадзёки и золотой цветок в груди Артурианы предстали перед глазами, закружив голову. -Если это несёт какой-то особый смысл, только одно существо будет со мной честным. – Маршал массирует виски пальцами. Немного отдохнув в кресле, дав передохнуть ноге и поужинав едой, которую в её кабинет принесла Старла, маршал направилась в доки с роботами. Всех сотрудников доков, включая Рию и Ксию, маршал попросила удалиться до утра, и только после этого принесла в пустое помещение ножны. Девушке пришлось снова посидеть за столом Рии, протез предупредил о перегрузке. Ожидая стабилизации работы новой ноги, Артур не переставала разглядывать футляр. Долгожданный звук, говорящий о нормальном состоянии, почти сразу поднимает маршала со стула и, оставив костыль, она шагает к Артуриане, перед которой садится на колени, положив ножны перед собой. Прислушиваясь к работе системы доков, опустила руки на колени и медленно закрыла глаза. Вечерний покой ничто не нарушает, это место абсолютно безмятежно сейчас. Жёлтые лампочки на плечах воскресших, то и дело освещают маршала, ложась светом на веки, заставляя правое вздрагивать. Воскресшие стоят над ней словно особняки, наблюдают, ждут. -Артуриана, коль ты прислушалась к Хадзёке, так внемли же и мне. – Гулко раздаётся в доках, перемешиваясь с песней современных систем и техники. Медленно приоткрыв глаза, маршал тут же распахнула их так широко, как только смогла. Увиденное ею, заставило машинально подняться с колен и сделать пару шагов назад, несмотря на присутствие боли в правой ноге. Окружённая толпой людей девушка, оказалась втянута в гущу событий. Суровый, бесстрашный народ скандирует имя робота в бирюзовом плаще, который одолел знакомого до боли врага. Регулятор увешан железками, выглядит немного иначе, как и Артуриана со своими рыцарями. Народ вокруг маршала тоже не выглядит так, как люди в её временной линии. Рыцари больше похожи на рыцарей в современном понимании. Это средний век, однозначно. Маршал поняла это по одежде людей, архитектуре окружающих её зданий, броне воскресших и регулятора. -Мы были их богами, изгоняющими зло с плодородных земель. – Прозвучал голос позади Артурии и, заставил вздрогнуть. – Они любили нас, хоть и не знали, кто мы такие. Им было достаточно того, что мы защищаем их от чудовищ, которых вы называете теперь регуляторами. Девушка обернулась на голос, который не похож ни на что либо, но не увидела того, кто к ней обращается. -Нам было безразлично, кем они считают нас. Боги, рыцари, существа из другой вселенной. Как бы нас не называли, мы просто пытались очистить мир от скверны. Защита людей не была приоритетом, Артурия. Моё безразличие привело к ошибке, которую я не успела исправить, но после которой, я поклялась защищать человечество от самого себя. -Покажи мне. – Шепчет маршал пересохшими губами. – Я хочу знать, что произошло. Она зажмуривается, проваливаясь в пустоту, а затем больно приземляется на спину в тёплой кузнице. Болезненно простонав и подняв тело с грубого покрытия пола, обращает внимание на кузнеца, работающего до пота, что падая с носа мужчины крупными каплями на наковальню, тихо шипит. В дальнем углу сидит девочка, и перебирает сухие травы. Артурия слышит шаги регулятора по снегу, даже замечает его конечности в окне, подходя ближе, пока кузнец поспешно прекращает работу, затихая у каменной стены, а девчушка не двигается с места, застыв с сухоцветами и корзинкой в руках, лишь бы случайно не зашуршать ими. По её виску катится капля пота, но не от жара кузницы, а от страха. Следуя внутренним ощущениям, Артурия покидает кузницу и её ослепляет зимний свет от яркого снега. Оказывается посреди старой улицы, правый глаз еле привыкает к освещению, и она видит уже повзрослевшую дочку кузнеца, убегающую по глубокому снегу от регулятора, громко дыша, выпуская клубы пара изо рта. Адская машина несётся за ней, словно чума. Девушка поворачивает за угол и вскрикивает, напоровшись на Артуриану, которая выскочила с этого угла, проскользнув по снегу подошвой, подрезав регулятору ноги, от чего он нелепо завалился в холодный снег. Тяжело дышащая девушка наблюдает за тем, как Артуриана добивает его, а затем выпрямляется во весь рост, обратив внимание на неё. Светлые брови девушки приподнимаются, когда робот кивает ей, а затем удаляется прочь, так же внезапно, как и появился. Артурии девушка кажется знакомой, но устремляется за Артурианой, что теперь сидит среди воистину гигантских деревьев. Совсем как отдыхающий человек, устроивший привал в лесу. Робот вдруг подсвечивается и оборачивается, услышав множество людских шагов по траве. Толпа горожан нашла её и, прервав отдых короля, почти синхронно преклоняют колени, преподнося ножны для меча человеческих размеров, в знак своего уважения. Воскресшая присаживается на одно колено перед ними и медленно махнув пальцами левой руки, заставляет ножны взмыть в воздух. Они словно игла, вращаются перед её лицом, и, разглядев человеческий дар, робот возвращает его обратно кузнецу. Лёгким прикосновением острия Экскалибура к ножнам, они мгновенно увеличиваются в размере. Народ охает, Артуриана вонзает меч в землю, беря в руки привычного размеры ножны, что мгновенно рассыпаются в гигантских руках, не выдержав натиска сил и энергии короля. Наблюдая за оседающей пылью, Артурия поворачивается к кузнецу, который уже куёт новые ножны, обсуждая с взрослой дочерью железо. Она вытирает пот с его лба. Позже, в её отсутствие, в кузницу горожане приносят гримуар с ветхими страницами. Люди что-то долго обсуждают, почти ругаются, кузнец яростно машет руками. Спустя множество попыток преподнести дар Артуриане, маршал видит последние ножны, с причудливыми письменами на корпусе. Дочь кузнеца, которая вернулась домой, подбегает к отцу, восхищаясь изделием, а затем мгновенно меняется в лице, которое обезобразило гримасой страдания. Раскалённые до бела ножны пронзают её тело. Мужчина убил собственную дочь. Принёс её в жертву, чтобы принести в дар роботу ножны, которые смогут выдержать всю силу короля. Артурия видит, как жертвенные ножны преподносят Артуриане вновь и те обнимают собою лезвие меча. Воскресшая долго наблюдает за рисунком, кропотливой гравировкой девушки с крыльями, с цветком в области сердца. Король видит жертву, которую понесла дочь кузнеца, убегающая от регулятора, утопая в снегу. Экскалибур освобождается от ножен и обращается против людей. Изящный взмах тяжёлого меча уносит десяток жизней. -Артуриана, что всё это значит? – Наблюдая за окровавленной людской кровью поляной, произносит маршал. -Они решили, если я спасла её тем зимним днём, то созданные благодаря её жертве ножны, смогут выдержать меня и Экскалибур. – Артуриана шагает к своему пилоту. – Подумали, что она особенная. -Но зачем ты их всех убила? – Артурия всё ещё смотрит на окровавленную траву, зрачки в глазах подрагивают. -Так люди разгневали Бога, которого сами себе и придумали. Богам никогда не нужны были все те людские жертвы, которые люди приносили им в течение стольких веков. – Голос воскресшей грубеет. – Я принесла в жертву всех их, чтобы избавить её от участи ножен и чтоб другим неповадно было. -Участь ножен? – Маршал поднимает голову, смотря на своего робота. – Артуриана, я ничего не… – Глаза девушки расширяются. – Не может быть. -Тогда её звали Джулиана. Она была дочерью кузнеца и травницей, лечила людей травами. – Воскресшая вращает левой рукой ножны, которые с собой принесла маршал, стоя в чёрном пространстве. – Горожане нашли способ усилить металл, дабы он выдержал мою силу, в древней алхимии. Джулиана стала одним из элементов усиления. Отец хладнокровно принёс её в жертву, дабы завершить ножны, которые преподнесли мне, считая меня Богом. Они хотели мне угодить, но мне это было не нужно. -Но ведь мы защищаем людей от регуляторов, ты не должна была их убивать. -Защита людей не была нашей целью никогда. -Ты же спасла её… – Девушка поднимает рыжие брови от услышанного. – Ты сама себе противоречишь. -Это была случайность. Я лишь убила регулятора. Её спасение - самопроизвольность. Ей повезло. Артурия делает шаг назад, когда ножны в пальцах робота резко увеличиваются и обнимают Экскалибур вновь. Воскресшая берёт в руки меч, облачённый в ножны и по человечески вздыхает. -С тех пор, ножны и Экскалибур стали почти неделимы. Джулиана освобождается от бремени защищать оружие короля, когда тот уходит в сон. Когда регуляторы перестают терроризировать мир, король и его рыцари уходят на отдых. Тогда, Джулиана возвращается в мир живых, в образе человека. До того момента, пока регуляторы вновь не начнут свой гнёт и королю не понадобятся ножны. -Хадзёка… – Протезы маршала выпускают холодный пар, и она почти валится с ног. – Так значит, мне не показалось, что дочка кузнеца и она, так похожи. -Да. – Артуриана делает кивок. – Тебе понадобились ножны, что по легенде, исцеляли раны короля и тот был непобедим. Во все времена, Джулиана, которую ты знаешь, как Хадзёку, возвращается к королю, ровно с того момента, как отец принёс её в жертву. – Робот протягивает девушке меч, рукояткой вперёд. – Ножны Экскалибура это то, что поможет тебе оттянуть проклятье короля. -Но я и Хадзёка больше никогда не встретимся? – Артурия заглядывает в механические глаза робота. – Так ведь? – Девушка осторожно прикасается к рукоятке оружия и то мгновенно уменьшается до нужного масштаба, отразившись светом в разных глазах маршала, заставляя вздрогнуть и обхватить рукоятку пальцами. – Что это значит? Как такое возможно? -Хадзёка всегда будет с тобой. На протяжении всего твоего пути, Артурия. Она поможет тебе не умереть из-за меня раньше времени. -Оставаясь при этом ножнами? -Да. Скоро ты всё поймёшь. Ты ещё не осознала всё до конца. Придёт время. -Но почему Хадзёка мне об этом не рассказала? -Она этого не знала. Точнее, не помнила. Каждый раз, когда она возвращается в облик той девушки, какой её запечатлел отец на ножнах, её память стирается и возвращается только в момент, когда она снова становится объятиями Экскалибура. -Так значит, она никакая не благословлённая? Такой расы просто нет? -Благословлённая, но это не раса. И не последняя. – Робот отрицательно качает головой. – Она просто единственная. Благословлённой её назвала Агравейн, во времена, когда люди разгневали меня, и я уничтожила их, дабы искупить их жертву и грех. Это я и рыцари благословили её на освобождение от ноши железа, когда регуляторы не гнетут эту планету. -Это получается, что она будет жить вечно? -Вечность это то, к чему ты должна стремиться. Ты должна подарить миру вечность без регуляторов. – Робот разворачивается на каблуках и отдаляется от маршала. -Это и есть ваша цель? Вечный мир? За что ты сражаешься, Артуриана? За людей, которых сама же и убила, когда они принесли в жертву девушку, чтобы преподнести тебе дар? – Голос Артурии приобретает вкус возмущения. – Тогда чем ты отличаешься от регуляторов? – Маршал шагает за воскресшей по пустому пространству. – Что это за цель такая? -Артурия, есть разные люди. – Воскресшая останавливается. – Пока существуют такие, как кузнец, убивший свою дочь, регуляторы продолжат свой бесконечный марш смерти. – Король не оборачивается. – Но если оставить мир на плечи регуляторов, они уничтожат всех без разбора. Умрут и такие, как кузнец, которые заслужили наказание, но умрут и совершенно безвинные люди. Такие как Хадзёка. -Хочешь сказать, что моя задача просто отбивать империю от регуляторов, пока не умру?! – Артурия вдруг вырывает меч из ножен, обнажив клинок. – Что? – Девушка сама не заметила, как отреагировала подобным образом и посмотрела на меч, который едва не пульсирует. -Отныне, у нас один клинок на двоих, маршал. Ты всегда сможешь призвать его, и он откликнется на твой зов. – Артуриана присаживается на одно колено перед девушкой, чтобы быть на её уровне. – Люди правы. Ты можешь уничтожить мир. Подчинить его союзу. Или же спасти его. Всё только в твоих руках. – Робот механически моргает. – Политика и власть ничто, в сравнении с силой короля и его круглого стола. -Регуляторы никогда не остановятся? Они так и буду приходить? Союзу нужно будет вечно защищать людей от них? Это та вечность, о которой ты говоришь? -В первую очередь, вы должны защитить людей от самих себя. И только после, от регуляторов. Рыжая девушка с мечом в руках, почти восторженно наблюдает за тем, как по бокам, за спиной Артурианы вырисовываются другие воскресшие. В первых рядах стоят Гавейн, Персиваль, Ланселот, Галахад и Борс. Среди цветастых плащей и брони, Артурия находит взглядом Ивейн, повернутую спиной, как и стоящий в первых рядах Галахад. За плечом Артурианы девушка замечает ещё одну воскресшую, склонившую голову. -Потерянные рыцари Галахад и Бедивер. – Произносит Артурия. – Числятся только в документах. -Они были утеряны Арией, во время падения синей земли, за что она и поплатилась, спустя годы. Быть может, ты сможешь исправить её ошибку. – Артуриана словно наставляет юного маршала. – Светлого вам небосвода, Артурия. -Подожди, так вас..! – Девушка вытягивает левую руку в пустоту, где ранее была её воскресшая. – …Никто не пилотировал тогда? – Она поспешно, почти судорожно оглядывается несколько раз, стоя в привычных доках, среди тех же воскресших. Всё показалось каким-то наваждением. Маршал останавливает взгляд на Артуриане, облизнув пересохшие губы. Она всё ещё чувствует жар печи кузницы и запах крови на лесной траве. Проводит рукой по собственному лицу, пытаясь очухаться от иллюзий и вздрагивает, шокировано, почти ужаснувшись, посмотрев на меч в своей руке, что облачён в ножны. Быстро подходит к краю платформы и не находит меча у Артурианы на поясе. Осознав, что иллюзии были явью, громко усаживается на стул Рии, опираясь мечом в пол и опустив голову, повесив руки на ручке меча. -Это какой-то пиздец… – Маршал смотрит в пол перед собой, широко раскрытыми глазами. – Никакие вы не роботы. Вы самостоятельные существа, которые по какой-то причине отдали себя в управление людям. Все размышления о том, кто такие воскресшие на самом деле, откуда они взялись и почему вдруг стали средством борьбы против регуляторов, под управлением обычных людей, прервала Старла, которая позвала маршала, стоя наверху лестницы, словно боясь подойти. -Что-то случилось? – Командир не без усилий приходит в себя. -Ваш прадед хочет, чтобы Вы пришли к нему в палату, маршал. Доктора позвонили мне и передали. Кажется, ему стало хуже… Артурия срывается с места, вскочив со стула, за что боль в правой ноге сразу дала о себе знать, но девушка проигнорировала её и поспешно покинула доки, сильно хромая. Старла же, осталась стоять в шоке у стены, не поверив глазам, когда увидела меч в руке главнокомандующей, что в свою очередь забежала в палату старика, как ошпаренная. -Вижу, ты получила меч, дорогая. – Слабо произносит прадед. – Я знал. Она подходит к нему, всё ещё хромая и присаживается на край кровати, наблюдая за бледнеющим на глазах прадедом. Он просит прикоснуться к Экскалибуру и правнучка не отказывает. Руки в морщинах проводят по ножнам и рукоятке, старик удовлетворённо кивает, прикрыв глаза, пока Реваль, стоящий рядом, лишь наблюдает. Хельга опускает взгляд, сидя на стуле возле кровати старого маршала, пока Райли держит её за плечи, стоя позади, едва сдерживая слёзы. -Ножны вернулись к мечу… -Ты знал, да? – Почти с отчаяньем спрашивает Артурия. -Прости меня, дорогая. – Он поднимает голову, поглаживая меч пальцами. – Я знал, что мне осталось недолго, поэтому, хотел, чтобы ты прошла свой путь сама, так как дальше, тебе придётся идти без меня. Артурия несколько раз быстро моргает и кладёт руку поверх руки прадеда. Она не хочет отпускать его, но время на исходе, ему нужно уйти. -Скажи, а Артуриана… – Алекс делает хриплый вдох, видны окрашенные кровью зубы. – Как она? -Величественна и справедлива. – С правого века Артурии падает крупная слеза. -Артурия, не вини Арию, когда узнаешь правду о синей земле. Она отдала всё во имя прогресса. За тот поступок, что она совершила среди рухнувших синих башен, она заплатила сполна. – Старик блаженно закрывает глаза, опуская седые ресницы. – Светлого вам небосвода, мой страж империй. Встретимся с той стороны. Его время вышло. Старый маршал покинул бренный мир из стекла, держа руки на оружии, с которым проделал весь свой путь. Его смерть тихая и безмятежная. О лучшей смерти пилоты и мечтать не могут. -Реваль, ты расскажешь мне всё об этих синих землях и Арии. – Выдаёт Артурия под рыдания Райли, всё ещё держа прадеда за руку. -Простите, маршал. – Вдруг извиняется мужчина. – Я служил ему до последнего. -Теперь будешь служить только мне. Другого маршала у тебя больше нет. – Девушка поднимает голову, взглянув на него. – И я прощаю тебя за всю твою ложь и недосказанность. Отдав приказ о сборе информации про синюю империю, она покидает госпиталь. Позже, мать Артурии замечает бирюзовый свет в окне, а затем и Артуриану, шагающую по полю фермы. Под ногами робота разбегается фермерская живность, не желая быть раздавленной. Ранее отец маршала пытался загнать скотину в амбары, но увидев робота, пошёл встречать его. Воскресшая уселась на колени возле мужчины, накрыв плащом несколько амбаров. Увидев взгляд дочери, вышедшей из кабины, отец понял, случилось нечто непоправимое. -Знаешь, папа… – Пустым взглядом она окидывает ферму, а затем смотрит на отца. – Мир оказался не таким, каким мы его себе представляем. -Артурия, что произошло? Ты никогда не появлялась здесь, за последние несколько лет. -Твой дедушка и мой прадед, а так же прошлый маршал союза, скончался полчаса назад. – Она не плачет, но скорбь отразилась во взгляде. Пожизненно чёрствый отец накидывает на Артурию свой старый свитер, который был завязан у него на плечах узлом и, повёл дочь в сторону заката, обняв за плечо, заговорив о том, каким был прадед. Ему жаль старика, но время того уже вышло и он был к этому готов. Болезнь давно жаждала передать бывшего маршала в руки смерти. Да и сам он встретил мать сырой земли со спокойствием в душе, полной потерь. На редкость прохладное 22 августа 2078 года стало роковым, как для семьи Пендрагон, так и для всего союза.