***
Платье было красным. Не благородно бардового оттенка, а ярко алым, будто заменяющего праздничную обёртку у подарка. Не лучшее сравнение, но самое подходящее — сегодня будет официально заключён договор между двумя семьями. Тот факт, что платье было куплено на деньги её семьи и не являлось частью сделки, было одним из немногих утешений. Если, конечно, можно было так назвать последнее вложение перед продажей товара... — Синьорина, вы готовы? Уже пора! — Голос служанки вернул девушку к реальности, напоминая о бессмысленности рассуждений. Названная «синьориной» тряхнула головой, отгоняя глупые мысли. Она была любимой дочерью на протяжении долгих лет, и никто никогда ни к чему не принуждал её. Ей уже давно стоило отплатить своей семье за все блага. К тому же... Всё уже давно было решено, сомнения сейчас только всё испортят. Она всё ещё была наследницей. — Уже иду. На последок девушка в последний раз оглядела помещение, в котором она провела почти все свои двадцать лет. Стены, некогда украшенные дорогими картинами, уже давно потеряли свой блеск, как и всё в особняке, медленно уходящим в небытие. Маленькая дверца рядом с ванной, напоминала о других временах, когда у семьи Ферро была возможность сделать для тогда ещё маленькой девочки гардеробную. Спустя года дверь, которой давно перестали пользоваться, обветшала и начала смотреться ещё одним грязным пятном, идеально вписывающимся в царившую здесь атмосферу обрушившегося рая. Дверь тихо прикрылась, закрывая полупустую комнату от глаз случайных зрителей.***
Дверь палаты открылась, и в неё по-хозяйски вошёл растрёпанный шатен лет двадцати на вид. Он оглядел комнату и не меняя громкости голоса произнёс: — Подъём! Странно... Не встаёт. Не выспался ещё что ли? — Да что вы себе позволяете! — сменило глас гостя недовольное шипение. На койке посреди маленькой палаты лежал молодой испанец, чья кожа успела посветлеть, не имея возможности впитывать свет. Хотя до восковой куклы мужчине было далеко, складка на лбу, не исчезающая даже во сне придавала ему сходство с великим пророком, вперед других узнавших о бедствиях и в одиночку решающего судьбу людей. Этот образ распался стоило телу пошевелиться. — Что вам надо? — Разомкнув сухие губы, непонимающе прошелестел больной. Медсестра, находившаяся позади Савады и пытавшаяся раннее удержать того от посещения больного, быстро справилась с удивлением и, едва удержавшись от громкого вопля, вновь пристала к посетителю. — Синьор Вонгола, мы вам очень благодарны, но вам следует немедленно покинуть помещение. — С чего это вдруг? — Непонимающе обернулся Тсунаеши. Молодой мужчина, всё это время не привлекавший к себе внимание, закашлял, после чего, упрямо вперившись своим болящими от приглушенного света глазами в девушку, заявил: — Можете не беспокоиться. Одно посещение никак не скажется на моем самочувствии. — Но... — У вас есть и другие дела. Неужели вы не собирались известить семью о изменении моего самочувствия? Тем более... — Взгляд мужчины скользнул по боковому столику, — меня ведь уже собирались отключать через несколько дней, разве не так? Эти слова наконец подействовали на медицинский персонал, и девушка, поджав губы, вышла. Учитывая все те проблемы, с которыми ей предстояло столкнуться, грубость от симпатичного пациента могла считаться мелочью, однако от хлопка дверью медсестру остановило лишь нежелание портить имущество. — Ты так спокойно реагируешь на близость смерти... Ещё немного и ты бы никогда не проснулся. — Смерть — в моей стране такой же грандиозный повод для праздника, как и рождение. К тому же, — взгляд мужчины соскользнул на собеседника: — быть может, смерть — это всего лишь ещё одно состояние. Не вижу смысла бежать от неизбежного. Тсунаеши хмыкнул, мысленно удивляясь, как Амадео Рамиро Кустодио-Борх прожил так долго. Савада знал больше десяти человек, которые после таких слов, предложили бы бесплатно свои услуги киллера, и ещё больше, которые не смогли бы удержаться от нанесения увечий и травм разной тяжести. Оставалось только радоваться здравому смыслу, не позволившему Десятому взять с собой хранителя Урагана. Через несколько минут в дверном проёме вновь появилась знакомая медсестра: — Мисье Кустодио-Борх, ваша семья будет здесь через двадцать минут. — Этого не требуется, — мельком взглянул на неё названный, возвращаясь своими темными глазами к собеседнику, желая продолжить разговор. — Они хотели бы обсудить с вами произошедшее... — Попыталась настоять девушка, но была прервана: — Как вы сами говорили, сейчас мне нельзя беспокоиться. Боюсь, что сейчас встреча с семьёй только навредит мне, — Амадео бесстрастно воспользовался чужими словами, даже не пытаясь придать отговорке необходимую интонацию, после чего напомнил Савада Тсунаеши о своем вопросе: — Так что тебе нужно? — Странно, у меня было впечатление, что мы прекрасно друг друга понимаем... Мы едем срывать свадьбу! — Ха?***
— Лжец, — ёмко высказался мисье Кустодио-Борх, не так давно отзывавшийся на Гика. Впрочем, у него были причины для подобных высказываний: как показал эксперимент, доверять будущему Вонголе занятие бессмысленное. Стоило Амадео сесть в предложенную машину и прикрыть глаза, как Савада Тсунаеши уже принялся нарушать договор, направив машину в другую сторону. — И на кой чёрт ты меня сюда привёз? — за окном пролетали знакомые пейзажи, и, Кустодио-Борх был готов поставить на кон свое сознание, что через несколько минут они подъедут к дому Руссо, в котором жила Лаура. Одна мысль о возможной встрече вызвала знакомые симптомы: в горле появился ком, а внутренности сжало, а кровь, прежде вяло текущая по венам начала нагреваться. Паническая атака не заставила себя ждать. Амадео повернул голову, собираясь приказать (было ли у него такое право?) остановить машину, когда встретился взглядом с холодными янтарными глазами. Другой человек с интересом наблюдал за ним всё это время, будто оформляя невидимый протокол. Испанцу только оставалось надеяться, что до суда не дойдет. До полной остановки автомобиля никто из пассажиров больше не заговорил.***
Массимо Медичи ждал девушку на первом этаже, в гостиной. Он уже давно чувствовал себя здесь как дома, если не учитывать, что бедственное положение постепенно угасающей семьи не могло обеспечить ему даже обычный быт. Впрочем, в его крови было аристократическое снисхождение, позволяющее не интересоваться чужими делами и проблемами. — Сегодня ты будешь сопровождать меня на банкете, — как и всегда приветствия не прозвучало — мужчина ограничился кивком и целью визита. Подобное отношение с его стороны проявилось почти после получения предварительного согласия на брак, когда оценивающие взгляды сменились потребительскими — ещё одна причина, по которой Циния не горела желанием связываться с этим мужчиной... Он достал чёрный чокер, украшенный жемчугом - изящная побрякушка, дороже которой она не стоила. Массимо никогда не оценивал вещи выше их рыночной стоимости, какой бы красивой не была их оболочка. Раздался щелчок, и красивый ошейник занял свое место. — Так намного лучше.***
Дорога до места проведения заняла три часа, которые пришлось провести с тоской глядя на мелькающий за окном пейзаж. Однако даже жаркое солнце Палермо не могло поднять настроение, испорченное не желаемой компанией. — Постарайся убедить меня, что ты стоишь тех вложений, дорогая, — шепнул мужчина, как порядочный кавалер помогая девушке выбраться из машины. Двери перед ними распахнулись, и пара оказалась в особняке. Из груди у девушки вырвался пораженный вздох. Циния хоть и была из обедневшей семьи, но всё же, у неё было достаточно связей, чтобы время от времени появляться на светских вечерах, поэтому обычной роскошью её было не удивить. Вот только всё пространство перед ней, казалось, было пропитано сдержанным великолепием и величием. Убери всех разноцветных пёстрых гостей и получишь настоящий старинный особняк с богатой историей... Рука мужчины накрыла ладонь девушки и сжала, возвращая к реальности. И к проблемам. — Сеньор Медичи, какая приятная встреча. Как здоровье вашего отца? — Как выяснилось, пока девушка витала в облаках, к ним уже успел присоединиться молодой шатен. В одной руке он сжимал бокал с вином, и судя по его лёгкому румянцу и улыбке, тот был не первым за сегодняшний вечер. — Вашими молитвами с ним всё хорошо. Удивительно, но всегда уверенный в себе Массимо не горел желанием общаться с этим парнем, что стремительно подняло последнего в глазах девушки. — А сопровождает вас, — молодой человек сделал паузу. — Мелания Тициана Ферро, я прав? Чужое прикосновение вновь усилилось, на что рука отозвалась болью. Подняв глаза, Мелания встретилась с предупреждающим взглядом Медичи, отчего у неё чуть не вырвался смешок. Будто общение с этим незнакомцем могло что-то изменить. — Можно просто Циния. — Что ж... Позвольте вас украсть, Ция. Предложение было неожиданным, но довольно приятным, да и Массимо продолжал натянуто улыбаться, не делая никаких попыток повлиять на происходящее. Так что причин для отказа не было. — Только, если позже вы вернёте меня к сеньору Медичи. Стоило им немного отойти, как шатен вновь заговорил: — Вы не представляете, как меня выручили. Родственники все уши успели продумать на счёт внуков... — И как же мое присутствие повлияет на их появление? — Общение с вами позволит мне ещё несколько лет избегать супружеской жизни, — на губах собеседника растянулась улыбка. Судя по всему мужчину этот разговор ни о чём вполне устраивал. — А если вы в итоге окажетесь возлюбленной моего дорого друга... Это будет идеально. Я должен вас дуг другу представить! Едва из груди Цинии вырвался горький вздох, как её потащили в другую часть зала. Dalla padella alla brace, иначе и не скажешь. Компания Массимо уже не казалось такой ужасной.***
Церемония наследования была долгожданным событием, к которому готовились в течении нескольких лет. С момента принятия греха наследником прошло Так что мероприятие не могло закончиться одним только банкетом в честь этого события. Вопрос финансирования празднования был передан наследнику, что освободило верхушку Семьи от лишнего времяпровождения. С другой стороны, вся ответственность за проведение трёхдневного мероприятия также легла на будущего босса, да даже вся развлекательная программа и исполнение традиций были им распланирована, чем всё были довольны. Правда, до определенного момента. Новоиспеченный глава семьи оказался слишком самостоятельным. — Signore e signori, рад вас всех видеть на нашей Церемонии Наследования. — Молодой человек стоял на лестничной площадке, замещающей сцену. Впрочем, в величественной обстановке особняка сцена превратила бы всё происходящее в зрелище, но с её помощью старейшины могли бы контролировать заявления наследника. — Мне хотелось ещё раз поблагодарить вас от лица Вонголы за уважение, оказанное к традициям и истории моей Семьи. В паузе можно было услышать, как не скрываясь, недовольный рокот и любопытные перешептывания сливались в неравномерный гул. Воистину, акустика в этой зале была прекрасная. — Пользуясь случаем, я так же хочу сделать несколько объявлений. Во-первых, с этого дня Семья Руссо находится под моим покровительством. Во-вторых, старейшины и наши уважаемые гости могут не переживать о личности нового Внешнего советника. Я уже выбрал на эту роль своего дорогого друга, Амадео Кустодио-Борха. Названный притаился за спиной наследника Вонголы, не уверенный в своей способности дать ответ всем желающим. После объявления своего имени испанец, выступил вперёд, вставая рядом со своим будущим боссом.***
Циния ещё до выступления была брошена на окраине зала в компании бокала шампанского и теперь с удивлением слушала чужие обещания. Впрочем, они скорее настораживали из-за излишней импульсивности... Девушка хоть и верила в свое обаяние, но не обольщалась на свой счёт: если за пять минут разговора она сумела очаровать наследника, то это могло принести только новые неприятности для неё и семьи. Привлекать внимание и становится мишенью ужасно не хотелось. Напиток уже давно закончился, но официанты, казалось, избегали девушку или не замечали пустого бокала. Чтобы немного отвлечься от происходящего, Циния начала рассматривать украшения зала, но спустя несколько минут её руки резко опустели, а перед ней снова оказался болтливый наследник. За его спиной уже более уверенно, чем на балконе, стоял испанец. — Надеюсь, вы не долго ждали, Ция, — знакомое обращение неприятно царапнуло уши. Как жаль, что она была не в том положении, чтобы это озвучивать. —Что вы, мне лестно, что вы уделяете мне столько внимания. Только мне кажется, что есть много других людей, жаждущих его. — И в правду, сеньор Вонгола, — стоило оставить спину не защищённой, как объявился Массимо. — Вы уже долго общаетесь с моей невестой. Могут пойти слухи. С вашего позволения... В этот раз Цинии досталась не только рука, но и предупреждающий взгляд. Как жаль, что внимание семьи Медичи стоило слишком дорого. Руссо никак не могли его себе позволить, а вот наследнику Вонголы всё было не почём: — Ох, но я ещё не слышал о вашей помолвке. — Но договор уже заключён. Однако почему сеньора Вонголу так интересуют наши с Меланией отношения? — Зовёте свою без пяти минут невесту по имени, зовёте её как комнатную собачку и пытаетесь раздавить её кости во время беседы... Слова были произнесены спокойным тоном, почти безразлично, но каждое из них попадало в цель. Тем неожиданно был тот факт что заговорил сеньор Хранитель сумок. — По вам не скажешь, что вы близки. — Да вы... — От гнева на шее и лице Массимо расплылись красные пятна, лишая мужчину его относительной привлекательности. — Ну же, расскажите, что вы со мной сделаете? — Да кто вы вообще такой!? Испанец, казалось, не был убежден сеньором Медичи. — Кажется, мне нужно ещё раз представиться, мое представление не было услышано. — Мужчина поднял глаза, впервые встречаясь своим отстраненным взглядом с собеседником. — Амадео Кустодио–Борх, Внешний советник Десятого поколения Вонголы. Принадлежу к испанской ветви семьи Борджиа, и с этого момента претендую на роль партнёра Мелании Тицианы Ферро. — Как интересно. Кажется, Zietta так и притягивает к себе отравителей. Как насчёт выбрать Амадео? Он уже доказал любовь бога... — Тихий спокойный голос Десятого босса Вонголы раздался в непосредственной близости от уха, заставляя её вздрогнуть и удивленно оглянуться. За все семь лет заключения в голове у Тсунаеши Ция и Гик никогда не обсуждали свое прошлое и не спрашивали о настоящем. Желание у них было, но оба негласно сошлись на том, что неправильно портить жизнь ребенку своими проблемами. Так «взрослые» и стали знакомыми незнакомцами, шутящими про прошлые жизни и полностью растворенными в чужом настоящем, не пытаясь даже понять в каком мире находятся. В каком времени. — Ох! — Внезапно о чём-то подумав, Савада Тсунаеши омрачился. — Если ты выберешь его, то я больше не смогу звать тебя тётушкой. Хотя... Невестка тоже неплохо звучит, верно? А время, отмотанное назад, неутомимо двигалось вперёд, нагоняя одолженное и возвращая не имеющую контроля даже над своей судьбой девушку и потерянного парня на свои места, где они всегда должны были находиться. — Nuora? Ты меня слушаешь?***
Бах! С громким стуком тяжёлая стопка документов опустилась на стол, занимая на нем последнее оставшееся свободное место и открывая вид на замученного мужчину, их притащившего. Впрочем, для злости и раздражения энергии в последнем было более чем достаточно. Резкий звук вырвал приглушённый стон из недр заставленного бумажными башнями стола. Спустя ещё полминуты наконец появился сам пострадавший — Десятый Вонгола, вынужденный вновь укреплять отношения с элитным независимым отрядом убийц семьи Вонгола и носящий в народе имя Савада Тсунаеши. Вчерашняя попойка сказалась на страдающим недосыпом боссе далеко не лучшим образом: уставший организм не смог полностью выжечь нечеловеческие дозы алкоголя. С последствиями помогать пламя также отказывалось, отчего Савада Тсунаеши и не горел желанием возвращаться в бренный мир макулатуры. — Bebedor, здесь все оставшиеся документы, которые ты должен просмотреть до конца недели. Из полукровки вырвался стон, быстро сменившейся мольбой: — Гик, будь человеком, сегодня суббота... — Уже воскресенье, — не внял тот. — У тебя есть ещё девятнадцать часов на то, чтобы разобраться с ними. — Ты мог бы... — Они нужны мне уже сегодня, я и так дал отсрочку. Десятый поднялся и обманчиво прямой походкой прошёл к окну, одним движением распахивая его настежь и запуская в кабинет теплый морской воздух. Немного придя в себя, Тсунаеши обернулся. — И куда ты так торопишься? — Подальше от анасоволосого. Мукуро для Амадео был одним из, если не самым, проблемных существ. Стоило Туману Вонголы почувствовать слабое пламя от нового Внешнего советника как тот загорелся идеей пустить того на опыты — слишком уж хранителя заинтересовал феномен случайного подселения, не говоря уже о достаточно частом