Двуличие

В Гарри Стайлсе есть нечто интригующее, не поддающееся рациональному объяснению. Он — последний человек, с которым мне бы хотелось находиться рядом: он груб, несносен, агрессивен и чертовски опасен. Каждый раз, когда мы сталкиваемся лицом к лицу, моё тело покрывается испариной, а поперёк горла встаёт удушающий ком. Мне трудно думать, трудно говорить. Всякий раз, когда я оказываюсь в его присутствии, ситуация выходит из-под контроля. Большую часть времени парень пугает меня, но в те редкие моменты, когда между нами всё нормально, я просто нервничаю. Резкие перепады настроения делают его самым непредсказуемым человеком в моей жизни. Я думаю, у него биполярное расстройство, учитывая то, как быстро Гарри выходит из себя. Прямо сейчас мы идём вдоль улицы. Я украдкой за ним наблюдаю: сигарета зажата меж его пухлых губ, а зелёные глаза скрывают украденные солнцезащитные очки. Мой взгляд скользит к его руке, которая расслабленно покачивается на ходу. Сейчас около двух часов дня; солнце продолжает беспощадно палить. Мои кеды наконец-то высохли, а кожа на стопах сморщилась от влаги. — Почему ты спас меня прошлой ночью? — задаю вопрос, который уже некоторое время крутится в голове. Гарри смотрит на меня сверху вниз. Его скулы заостряются, когда он втягивает щёки, чтобы сделать затяжку. — Разве мы это не обсуждали? — бормочет он, озираясь по сторонам. — Да, но в ночь на крыше в Филадельфии ты кое-что мне сказал, — тихо произношу в ответ. — И что же это было? — усмехается парень, пока мы пробираемся сквозь толпу. — «Зачем тебе спасать того, кто не спасёт тебя?» — я цитирую его фразу, сказанную на крыше. Он молчит. Мячик подскакивает в его руке, а изо рта клубится дым. Я терпеливо жду ответ, в надежде, что хотя бы в этот раз кудрявый не переведёт тему. — Ты любишь приключения, блонди? — интересуется Стайлс. — Сначала ответь на вопрос, пожалуйста, — я знала, что он попробует увильнуть. — Я люблю, — он вынимает сигарету и зажимает её в руке, — а что насчёт тебя? Недовольно хмурюсь, вглядываясь в его профиль. — Ну, зависит от того, о каких приключениях идёт речь, — отвечаю я, не понимая, к чему он ведёт. — О тех, что позволяют почувствовать вкус жизни, — мы шагаем вдоль магазинов и невысоких кирпичных зданий. Гарри поднимает руку и вновь подносит фильтр к губам. — Если ты имеешь в виду такие вещи, как американские горки, то нет... — я чувствую себя глупо, потому что не могу дать чёткий ответ. Внезапно парень хватает меня за запястье и резко дёргает в сторону. Мои кроссовки скрипят по гравию, когда он тащит меня в переулок, мимо которого мы проходим. Узкое пространство между двумя зданиями скрывает нас от посторонних глаз. Я толком не понимаю, что происходит, когда темноволосый хватает меня за бедро и прижимает к кирпичной стене. Он замирает напротив, разница в росте делает его на целую голову выше. Я смотрю на Гарри снизу вверх, прислонившись затылком к твёрдой поверхности. Моё сердце начинает учащённо стучать, потому что мы больше не находимся на публике. Я поворачиваю голову и вижу, что мы стоим не так далеко от оживлённого тротуара. Если мне вдруг понадобится помощь, я легко смогу закричать и получить её. — Я имею в виду, — Стайлс опирается на предплечье рядом с моей головой, крепко удерживая моë тело второй рукой. Сигарета у него во рту — единственная вещь, благодаря которой между нашими лицами сохраняется дистанция. — Незаконные вещи. Я сглатываю комок в горле, перевожу взгляд на парня, вдыхая запах одеколона, смешанного с табаком. Его глаза прячутся за очками с красными дужками. — Н-нет, я не считаю это приключением, — еле слышно шепчу, мотая головой. — Нет? — Это преступление, а не приключение. Он дьявольски улыбается, убирая руку с моего бедра. Подносит её к губам и вынимает сигарету, выпуская дым из уголка рта. — Выброс адреналина во время преступления делает из ситуации настоящее приключение, детка, — Стайлс самоуверенно ухмыляется. — Зачем ты мне это говоришь? — бормочу я. Его грудь практически прижимается к моей. — Хочешь подзаработать? — вызывающе произносит кудрявый, будто делает мне предложение. Я в непонимании выгибаю бровь; воздух между нами начинает сгущаться. Меня пугает близость его крепкого тела, опирающегося на руку рядом с моей головой, в которой он сжимает мяч. — Ты говоришь о дополнительных деньгах? — мой голос дрожит. — Деньгах от небольшого приключения, — шепчет Гарри в ответ. Он имеет в виду преступление. — Они могут здорово тебе помочь, — парень пытается меня убедить. — Сколько? — мне просто любопытно. — Две штуки. Для меня это очень большие деньги. — Спасибо, но нет, — отрицательно качаю головой. — Ты боишься? — он ухмыляется и прижимает свои бёдра к моим, наклоняясь так близко, насколько это вообще возможно. Тлеющая сигарета дымится между его тонкими пальцами. — Я не хочу нарушать закон, — в моём желудке образуется яма от нарастающего нервного напряжения. — Даже если это займёт у тебя две секунды и сделает намного богаче? — мне кажется, или в его хриплом голосе присутствуют нотки обольщения. — Я знаю, что тебе нужны деньги. Мне безумно любопытно узнать, что именно я должна сделать, чтобы получить такую огромную сумму за столь короткий срок. Но в этом нет никакого смысла, потому что я не собираюсь на это соглашаться. Если задача окажется лёгкой, то меня начнёт одолевать искушение, а я этого не хочу. Я не желаю быть втянутой в грязные дела Гарри Стайлса, особенно после того, как однажды увидела, на что он способен. Он просто поймает меня в ловушку, а моё будущее буквально будет у него в руках. — Нет, — я качаю головой. — Деньги меня не волнуют, — отказываюсь я, в надежде, что парень оставит этот разговор. — Оу, ещё как волнуют, принцесса, но не так сильно, как тот факт, что тебя могут поймать, — кудрявый убирает руку со стены, но не прерывает зрительный контакт. — Может быть, я и вынуждена принимать участие в этом туре, но я не обязана нарушать закон, — чётко отзываюсь я, зная, что он не может меня заставить. В течение секунды Стайлс смотрит на меня с плотно сжатыми губами. Выпускает смешок через нос, поворачивает голову, глядя на улицу из узкого тёмного переулка, в котором мы находимся. Внезапно он наклоняется вниз и хватает меня за бёдра, отрывая мои ноги от земли. Я резко втягиваю воздух и рефлекторно цепляюсь за его бицепсы, когда сильные руки поднимают меня вверх, заставляя оседлать талию. Теперь наши головы оказываются на одном уровне. Его крепкая хватка не позволяет моим ногам опуститься. Я чувствую, как фильтр от сигареты слегка давит на мою кожу. — Отпусти меня, — требую я, когда моя спина сталкивается с кирпичной стеной. Дыхание учащается, а грудь начинает заметно вздыматься. — Разве ты не хочешь подружиться со мной? — хрипло шепчет темноволосый. — Давай посмотрим правде в глаза: я никогда не стану твоим другом... Медленно выдыхает, на его губах появляется улыбка, когда он толкает бёдра вперёд прямо между моих ног. Я в ловушке и понятия не имею, как из неё выбраться. — Возможно, правда на твоей стороне, но ты ведь не горишь желанием умереть? — угрожает Стайлс. Я замираю, глядя в его тёмные очки. Мой желудок сводит судорога, а по телу пробегает табун мурашек. — Если я соглашусь на твоё предложение, то подпишу себе приговор, — не сдаюсь я. Мне надоели его вечные запугивания. Я больше не позволю страху управлять моей жизнью. — Ты же понимаешь, что единственная причина, по которой я тебя спас, заключается в том, чтобы использовать тебя в своих интересах, — звучит хриплый акцент. — В противном случае, ты бесполезна. Эта фраза не что иное как ультиматум, выдвинутый его воспалённым мозгом; она означает лишь одно: если я не сделаю то, что ему нужно, этот псих меня убьёт. — Люди не пешки в твоей игре, Гарри. Я не игральная карта, отложенная на стол, которую можно использовать, когда потребуется. Хочешь превратить мою жизнь в ад? Валяй. Но, по правде говоря, я уже там, — моё горло сжимается от напряжения. — Ты пытаешься постоять за себя? — смеётся парень, склоняя голову в бок, не принимая мои слова всерьёз. Я разочарованно вдыхаю и отворачиваюсь, глядя на улицу. В моей смелости и напористости нет никакого смысла; каждый раз Гарри лишь усмехается и затыкает меня. — Знаешь, если ты планируешь ненавидеть меня, вперёд. Но не надо приглашать меня на обед и втираться в доверие, чтобы в будущем использовать для своих криминальных делишек. Я пыталась быть дружелюбной, но не думаю, что мы когда-нибудь сможем наладить отношения, — заканчиваю свою маленькую речь и поворачиваю голову обратно. Наши лица разделяет пара сантиметров. — Я веду себя дружелюбно, — это всё, что он отвечает. — Нет, ты мне угрожаешь. Ты считаешь, что я перед тобой в долгу после того, как ты спас меня прошлой ночью. Может быть, я и не помню, что произошло, но уверена в одном — если бы не ты, я бы не оказалась в бассейне. — Тебя накачали наркотиками, — защищается кудрявый. — Тогда как я очутилась на крыше? — выпаливаю вопрос, на который уже знаю ответ. Гарри ничего не говорит, просто смотрит на меня в течение секунды, а затем отворачивается, выпуская недовольный смешок. Он молчит, потому что понимает, что я права. — Ты устроил на меня охоту, а я пыталась выжить. Я оперирую тем, что парень сам рассказал мне с утра. Он использует свой «героический подвиг» в качестве рычага давления, но со мной это не сработает. — Если бы не я, ты бы проснулась прикованной к кровати бармена, принцесса, — бормочет он в ответ. — И я благодарна тебе за это. Но я не собираюсь понапрасну тратить время, чтобы попытаться наладить с тобой контакт, когда ты продолжаешь вести себя как придурок, — разочарованно качаю головой. Этот разговор высасывает из меня все силы. Стайлс наклоняется вперёд, а я на автомате отворачиваюсь, чтобы не дать нашим носам соприкоснуться. Он использует эту возможность и прислоняется лбом к моему виску, касаясь губами уха. — Следи за тоном, блонди. То, как я веду себя по отношению к тебе сейчас — очень вежливо. Ты даже не представляешь, каким я бываю в гневе. Поэтому советую держать свой маленький ротик на замке и в следующий раз хорошенько подумать, прежде чем его открывать. Думаешь, что уже в аду? Ты не приблизилась к нему и на шаг, — бормочет зеленоглазый. Горячее дыхание и невесомое прикосновение губ заставляют меня дрожать. Гарри неспешно спускается вниз, очерчивая кончиком носа изгиб моей шеи. Я застываю, словно статуя, обхватывая ногами его бока. Моё сердце стучит так быстро, будто я пробежала марафон, а тело покрывается липким холодным потом. Внезапно его мягкие губы прижимаются к чувствительной коже. Я вздрагиваю от нежного прикосновения, мгновенно затаив дыхание. Парень раздвигает губы и очень медленно целует меня в плечо. — Я могу... — поцелуй. — Сделать... — ещё один. — Твою жизнь... — поцелуй. — Очень, очень сложной, детка... — следующий. В этот момент внутри меня что-то щёлкает. Я не могу пошевелиться, тело совершенно не слушается. Я очень его боюсь, но в то же время не в силах оттолкнуть. Кудрявый отпускает мои ноги и плотнее прижимается бёдрами, чтобы удержать на весу у стены. Быстро хватает меня за руки и закидывает к себе на плечи. Мои ладони встречаются у него на затылке. Он поднимает сигарету, которую по-прежнему держит между пальцами и без предупреждения засовывает мне в рот. В ту же секунду, как фильтр оказывается в моих зубах, Гарри вновь обвивает руками мои бёдра, заставляя крепче обхватить талию. Горячие губы снова припадают к моей шее, нежно посасывая место под ухом. Мои глаза широко раскрываются, сигарета слабо дымится во рту. Я устремляю взгляд в сторону, чтобы убедиться, не наблюдает ли за нами кто-нибудь с улицы. Это нужно прекратить. Когда я уже было собираюсь остановить кудрявого, он слегка прикусывает тонкую кожу, сменяя нежный поцелуй агрессивным посасыванием. Я шумно выдыхаю через нос, чувствуя успокаивающее прикосновение влажного языка к раздражённому месту. Мои ноги сводит от напряжения. Стайлс вновь поднимает голову, добирается до уха и несильно оттягивает мочку, обхватив её зубами. Его обжигающее прерывистое дыхание заставляет мои внутренности сжаться. Мне становится трудно дышать, а раковая палочка у меня во рту значительно усложняет ситуацию. Что происходит? Как мы до этого дошли? Он ведь буквально только что угрожал мне, верно? Его влажные губы жадно впиваются в сладкое место прямо под челюстью, а бёдра давят на пульсирующий центр. Я злюсь на себя, когда ощущаю ноющую боль и жар, разливающийся внизу живота — ведь это означает, что моё тело поддаётся мучительным ласкам. Я начинают таять в крепких мужских объятиях, вновь испытывая давно забытое чувство наслаждения. Мои пальцы зарываются в густые корни волос. Они намного мягче, чем я ожидала. Гарри рычит мне в шею, как только я оттягиваю непослушные завитки. Поразительно, но он испытывает удовольствие от моих действий. Я делаю слабую затяжку, моментально выпуская дым из уголка рта. Стайлс откидывает голову назад, быстро снимает солнцезащитные очки и надевает их на меня, мгновенно возвращаясь к своим манипуляциям, он плотнее прижимается к моей шее. Теперь, помимо сигареты в моих зубах, его очки покоятся на моём лице, будто я личная вешалка Гарри Стайлса. Внезапно я чувствую сильное давление между раздвинутых ног и понимаю, насколько парень на самом деле возбуждён. Его крепкие бёдра подаются вперёд и начинают скользить вверх-вниз, создавая болезненное трение между нашими телами. Я протяжно выдыхаю сквозь фильтр, рефлекторно дёргая Гарри за волосы. Мой разум затуманивается, мысли путаются в голове, а каждая клеточка в организме отзывается приятным покалыванием. Дышать становится всё сложнее — и не только из-за сигареты. Горячие губы вновь приближаются к моему уху, наполняя слух сбивчивыми вдохами. Мои внутренности переворачиваются, а я сильнее прижимаюсь к крепкому торсу. — Я могу сделать так, что ты кончишь прежде, чем сигарета догорит в твоих губах, — хрипло шепчет кудрявый. — Я... я не могу... — заикаюсь я. — Можешь, — он тянет бёдра вверх, увеличивая трение. — Обещаю, ты почувствуешь себя лучше, чем когда-либо. Я заставлю тебя дрожать. Здравый смысл окончательно меня покидает. От его соблазнительного тона я буквально разваливаюсь на части. Я умираю от желания почувствовать его в себе, в то время как его твёрдая длина продолжает с силой давить на моё нуждающееся в контакте сокровенное место. Это так неправильно. Я должна сопротивляться, но не могу. После этих волнующих обещаний Стайлс впиваются губами в чувствительную кожу и прокладывает дорожку поцелуев от моей шеи к ключицам, а затем вновь возвращается к челюсти. — Гар... — я пытаюсь противостоять, но не в силах вымолвить и слова. Моё тело проигрывает в этой неравной борьбе и не даёт разуму остановить удовольствие. Вдруг Гарри ослабляет хватку на моём бедре. Я не понимаю, что он делает, пока не чувствую, как ловкие пальцы расстёгивают серебряную пуговицу на моих шортах, а вслед за ней сжимают плоский бегунок и тянут его вниз. Я опускаю глаза, внимательно наблюдая за действиями кудрявого, пока мой взгляд не фокусируется на чём-то другом. Я не могу не прочитать имена на его предплечье. Так много женских имён. — С-стой... Подожди, — чуть наклоняюсь и хватаю Гарри за руку, которая близка к тому, чтобы скользнуть в мои трусики. Он останавливается и отрывает голову от моей шеи. Мы оба выглядим запыхавшимися. Его щёки сильно порозовели; влажный язык скользит по распухшим потемневшим губам, заставляя их блестеть. Я тяжело дышу в предвкушении разрядки — но знаю, что это должно прекратиться. Поднимаю руку, вынимаю сигарету изо рта и бросаю её на землю. — Я не могу этого сделать... — качаю головой, наконец, трезво оценивая ситуацию. — Нас никто не видит, — произносит темноволосый, словно это единственная проблема. — Я... я знаю... я просто... — Просто что? — Я просто… — Просто не хочешь этого, — он заканчивает за меня. Я замолкаю и делаю глубокий вдох, пытаясь привести дыхание в норму и сформулировать то, что хочу сказать. — Я... я просто хочу... Гарри отпускает мои ноги, подошва кед мгновенно соприкасается с жёсткой поверхностью. Я поднимаю на парня глаза, мои колени немного дрожат. Он снимает с моей головы солнечные очки, пристально наблюдая за моим лицом, в то время как моя спина по-прежнему прижимается к стене. Всё прекращается так резко, что у меня даже нет возможности отдышаться. Стайлс тянет молнию на моих шортах обратно вверх, а следом застёгивает пуговицу. — Твой выбор, — парень пожимает плечами. — Твоя потеря. Я прочищаю горло, напрочь забыв, о чём мы говорили, прежде чем оказались в таком положении. — Я просто... очень запуталась, — опускаю руки на живот, чувствую тошноту. Гарри хихикает и опирается спиной на противоположную стену узкого переулке. — Избавь меня от драм, принцесса, в этом нет ничего сложного, — от услышанных слов мне становится немного обидно. — Я не драматизирую, — говорю я в свою защиту. — Ты меня ненавидишь. — И что? Это значит, что я не могу испытывать к тебе физического влечения? — спрашивает парень, не отрицая того, что ненавидит меня. — Это жестоко... — мой голос предательски дрожит. — Нет, это не так, — звучит суровый тон. — Ты лжёшь, что не девственница? Поэтому так нервничаешь? — Нет... потому что... — я действительно сбита с толку и не могу подобрать правильные слова, — не важно... — Потому что, что? — не отступает Стайлс, подталкивая меня к ответу. — Пожалуйста, перестань... — Нет, что ты собиралась сказать? — требовательно заявляет Гарри. — Я слушаю. — Просто оставь это... — умоляю я, слегка повышая голос. — Скажи мне, прежде чем я сам вытащу из тебя ответ, — грубая просьба переходит в угрозу. — Я тебя боюсь! — кричу я. Мои слова эхом разносятся по узкому пространству. На секунду между нами повисает мёртвая тишина. — Я не хочу сближаться с тобой, потому что ты меня пугаешь, — повторяю немного тише, нервничая, в ожидании того, что он собирается сказать. Парень застывает на месте с каменным лицом. Я неотрывно наблюдаю за каждым его движением. Моё сердце колотится так громко, что я физически слышу стук. Кудрявый качает головой и устремляет взгляд вниз. Его руки лежат за спиной. Внутри меня всё замирает. То, что я только что сказала — очевидный факт, но я на взводе из-за непредсказуемой реакции Стайлса. По мрачному переулку разносится тихий дьявольский смех. Гарри хихикает себе под нос, будто не хочет, чтобы я его услышала. Он поднимает голову и отталкивается от жёсткой поверхности; в этот момент я начинаю по-настоящему паниковать. В следующее мгновение его ладони впечатываются в стену рядом с моей головой. Слегка вздрагиваю от глухого хлопка, прозвучавшего прямо возле ушей. — Ты боишься меня, принцесса? — хрипло отзывается зеленоглазый. Я прижимаюсь к стене, робко заглядывая в его прикрытые чёрными стёклами глаза. Внутри меня вспыхивает желание убежать, но я не могу даже кивнуть, не говоря о том, чтобы сдвинуться с места. Должно быть, Гарри воспринимает моё молчание за согласие, и прежде, чем я успеваю опомниться, он стремительно сокращает расстояние между нашими лицами. Я закрываю глаза. Его лоб прижимается к моей переносице, с силой вдавливая мой затылок в кирпичную кладку. Он медленно выдыхает через нос. От его леденящего тона в жилах стынет кровь. — На другое я и не рассчитывал.