Сердце пирата

      1 августа 1714 года. В Англии умирает последняя представительница династии Стюартов, занимавших английский престол. С ее смертью корона великой империи перешла к курфюрсту Ганноверскому Георгу, впоследствии именуемого как Первый. Будучи человеком невежественным и довольно глупым он мало интересовался политикой, плохо знал английский — и вообще не очень-то жаловал страну, королем которой являлся.       Многие представители правящих кругов Британии были крайне недовольны новой властью, что сосредоточилась в руках человека с немецкими корнями. Но при этом выступать открыто никто не решался, поскольку не хотел видеть английский престол в руках профранцузского претендента — католика Якова Стюарта.       Со временем недовольство новой властью поутихло, и в стране воцарилось сравнительно мирное время, лишь единожды нарушенное восстанием якобитов. Соседствующие с Англией страны по-прежнему находились в состоянии вражды друг с другом, мысля о новых колониях и плане по ослаблению великой британской империи. А в далеких-далеких землях, на небольшом острове, что находился в Атлантическом океане, не столь удаленный от Африканского континента, но имеющий стратегическое значение для британской экспансии, каждодневно роптали пред настоящим бичом всех морей и океанов — пиратами.       Нескончаемая борьба с Голландией за право обладать колониями привела к тому, что на острове Святой Елены разместился пункт снабжения для судов, направляющихся в индийские земли. Богатый клочок земли, удаленный от великих держав, притягивал многих «грязных псов», как о пиратах любил выражаться Минато Намикадзе — губернатор острова и потомок выходцев из страны восходящего солнца, откуда они когда-то бежали, найдя свое пристанище в Британской империи. Благодаря незаурядным способностям Минато уже в раннем возрасте удалось проявить себя человеком смелым и преданным своей родине. Удачная карьера на флоте Ее Величества, ни одного поражения и нарекания от начальства — а затем внезапная радость в лице первого ребенка. Дочери.       Простая портниха, которая пошивала наряды для его жены, умерла при родах. Перед своей кончиной она умоляла не бросать эту девочку, а забрать ее и любить, как своих будущих детей. Хоть общественность и осуждала подобные связи, Минато не повелся на мнение окружающих и без каких-либо раздумий принял дочь в семью.       Уже с самого детства внебрачный ребенок познал, каково это быть источником чьей-то ненависти. Единственная жена Минато, Кушина, с первого взгляда невзлюбила маленькую кроху, которую муж нагулял на стороне. Скандалы и угрозы не возымели должного эффекта, и в конце концов она смирилась с нежеланным ребенком в своем доме.       Окруженная любовью отца и презрением мачехи, маленькая Изанами, отказавшись от своего первого и не столь любимого имени Кэтрин, росла очень любознательным ребенком. Нанятые учителя отмечали ее острый ум, а гувернантки все до единой убегали из дома вице-адмирала, отказываясь работать с неконтролируемой и горделивой грубиянкой. Все их попытки сделать из девочки леди заканчивались неудачей. Изанами росла в мечтах о море, сражениях и форме офицера, в которой она будет щеголять по палубе собственного корабля. Истории отца взбудоражили детский ум, и все мысли девочки закружились вокруг недостижимой для нее цели — поступить на флот Ее Величества королевы Анны.       Минато вначале пытался отговорить дочь от этой затеи, однако потом даже втянулся в казалось бы глупую игру ребенка. Гувернантки сменились учителями по фехтованию и военному делу, к которому у Изанами обнаружился природный талант. К своим восьми годам она уже блестяще орудовала всеми видами холодного оружия и могла спокойно вести серьезные беседы с закоренелыми политиканами и друзьями отца. Последних крайне поразил тот путь, что выбрала девочка. Многие посмеивались, за спинами подтрунивая над Минато. «Совсем уже с ума сошел. Баба на флоте!». Но были и те, кто сразу говорил о бессмысленности подобной мечты. Удел женщины — сидеть дома и рожать детей, а не махать шпагой. Кушина была солидарна с мнением общественности, которая очень пристально наблюдала за попытками Изанами добраться до невозможного. Со временем и Минато стал меньше уделять внимание дочери, поставив ее перед фактом: если к пятнадцати годам она не добьется хоть каких-нибудь результатов, то выйдет замуж за офицера. Изанами на это лишь безропотно кинула и в ту же ночь содрала кулаки в кровь, вымещая на тренировочных манекенах свою злость.       Простой возможности попасть на флот для нее попросту не существовало, — никто не возьмет на службу «бабу», тем более такую мелочь, как она. Поэтому девочка пошла самым сложным и, как ей казалось, действенным способом. Пробираясь на уходящие из порта корабли, своим появлением она приводила капитана, да и всю команду в неописуемый шок. Ведь многие из них отправлялись на военные операции или поимку богомерзких пиратов. Когда Минато впервые об этом услышал, его ярость ощущалась далеко за пределами Лондона, который с небывалым интересом наблюдал за потугами юного гения.       Представители знати уже в открытую смеялись над Минато и его семьей, называя их чудаками. Простые жители лишь покачивали головами, когда мимо них проносилась светловолосая девочка со слепой верой в свои силы. Изанами знала, что у нее получится исполнить свою мечту. Ни крики отца, ни презрение во взгляде мачехи не смогли остановить ее от задуманного. Попытка запереть девочку в комнате заканчивалась очередным побегом, а с новым путешествием она сильнее убеждалась в своих мыслях стать офицером.       Однажды под покровом ночи Изанами забралась на военный корабль, который направлялся на подмогу к капитану Джорджу Руку. Эта встреча навсегда изменила ее жизнь, сделав на шаг ближе к мечте. При виде такого пассажира капитан не стал высаживать девочку в порту, как это делали до этого.       — Так хочешь служить, юнга? — суровым голосом тогда спросил он, смотря ей прямо в глаза. Вначале Изанами даже растерялась, не веря в свои ощущения и мысли, которые внезапно пришли с такими словами. На горизонте в свете первых лучей солнца появились корабли испанского флота. Девочка по сей день помнит, каким был океан в момент ее ответа — еще черный, но с каждой секундой пенящиеся волны наполнялись желто-розовыми отблесками, разгоняя беспросветную и мрачную тьму. Приближающиеся корабли рассекали неподвластную стихию, зарываясь носом в белую пену. Порывистые ветра подгоняли их вперед, к ребенку и ее мечте, которая неожиданно замаячила так близко, что ответ затерялся в глубоком неверии.       — Спрашиваю в последний раз, — грузная ладонь опустилась на плечо ребенка, заставляя посмотреть уже в свои суровые и крайне мудрые глаза, — ты готова служить под моим началом, Изанами Намикадзе?       С глубоким вдохом легкие защипало от соли и неописуемой дрожи, что устремилась к быстро бьющемуся сердцу.       — Да… — неуверенно ответила она.       — Я не слышу!       — Да, сэр! — бойко прокричала, опустив руки по швам и гордо вскинув подбородок. — Я готова служить во флоте Ее Величества!       Мужчина невольно усмехнулся и напоследок потрепал девчушку по волосам.       — Тогда мы с тобой еще повоюем… — и повернулся к своей команде, ожидавшей его приказов. — Полный вперед, господа! За Англию!       — И Ее Величество королеву Анну! — связки задрожали, когда Изанами подхватила всеобщий клич, с которым их корабль устремился в бой. Она еще обязательно повоюет и когда-нибудь исполнит свою маленькую мечту, в которую никто, кроме нее, уже больше не верил. Девочка докажет всем, что даже такие слабые, как она, могут достичь немыслимых высот. И уже тогда никто не будет смеяться над офицером Британского флота.       

Klaus Badelt — One Last Shot

      

Двадцать лет спустя

      О. Святой Елены       1714 г.       Расслабленное лицо орошали соленые брызги, пока слабые волны несли корабль в сторону острова. Со спокойным мягким ветром прилетали звуки шумной жизни, что развернулась в приближающемся порту. Штурвал повели немного вправо, корректируя движение корабля. На палубе кипела бурная деятельность, создаваемая моряками в форменной одежде британского флота, под флагом которого они бороздили просторы бескрайнего океана. Еще один поход окончился оглушительным успехом, — как и всегда.       — Отдать швартовы!       По кораблю пронесся громкий женский голос, и матросы похватали канаты, спеша сбросить их морякам на причале. Паруса сразу спустили, в пенящуюся толщу воды сбросили массивный якорь, зарывшийся в илистое дно. Спустя несколько минут молодая девушка отошла от штурвала и невозмутимым видом подошла к лестнице с капитанского мостика. Кожаные сапожки на каблуке звонко отстукивали по деревянным ступенькам, оповещая о том, что капитан спускается на палубу. Матросы вытянулись во струнке, но сразу же и расслабились, когда их поблагодарили за службу и отправили по домам.       — Рад Вашему возвращению, Изанами-са…       Подойдя к сброшенному на причал трапу, девушка остановилась и вздохнула.       — Я же просила тебя, не использовать эти официальные приставки, — явное недовольство просочилось в ее уставший голос, а синяки под глазами лишь усилили беспокойство человека на причале. Держа ладонь на рукоятке катаны, что висела на поясе его лейтенантского темно-голубого сюртука (1), молодой брюнет незаметно помотал головой. Золоченые пуговицы яркими бликами отсвечивали полуденное солнце, которое, казалось, хотело испепелить этот удаленный клочок земли. В тяжелом воздухе ощущалась спертая духота, и даже морские ветра не помогали несчастным жителям спастись от жары наступившего лета.       Многие переселенцы, которые по принуждению или долгу службы перебрались на остров Святой Елены, сменили тяжелые одежды на более легкие и светлые. И только моряки с солдатами вынужденно страдали в плотных сюртуках и темных штанах, по вечерам стягивая с себя кожаные сапоги. В их числе оказался и Итачи Учиха, первый заместитель начальника охраны этого острова, под началом которой он служит уже больше семи лет. За это время он понял одну главную и непоколебимую истину: с Изанами Намикадзе бесполезно спорить. Компромисса для этого человека не существует, а идти на уступки она попросту не умеет. Но именно благодаря такой жесткой, порой упрямой позиции хрупкая с виду девушка смогла утереть всем нос и показать, что даже женщина может стать офицером, при этом заполучив в свое управление корабль… Или целую роту солдат и моряков, призванных защищать перевалочный пункт для целого британского флота.       Короткого взгляда на старшую дочь губернатора хватало, чтобы понять — шутить этот человек не умеет. И уж точно не станет жеманиться перед мужчинами, если они начнут к ней приставать. Один внешний вид внушал уважение и некую тревогу перед авторитетом капитана. Свое предпочтение Изанами отдавала одежде, которую нельзя было назвать женственной. Многие дамы охали и ахали при виде длинного темного плаща (2), под которым скрывалась того же оттенка жилетка, вышитая золотыми нитями, и белая блузка с несколькими воротничками на шее. Стройные ноги обтягивали черные брюки, выполненные из плотной кожи, на поясе висел мушкет, небольшой подсумок для пороха и лакированные ножны с катаной, которую девушка стала носить в дань уважения своим корням. В Японии ей так и не довелось побывать, хоть она этого и хотела. Но уже давно почивший дедушка не раз говорил своей первой внучке:       «Помни, ты служишь во благо родины, но душой и сердцем должна оставаться верна тому месту, откуда пришли твои предки. Пройдет время, в нашей семье сменится не одно поколение, но мы всё равно останемся верны своему сердцу…»       Изанами его слушала, но про себя постоянно твердила, что сердце ее принадлежит не стране, не людям — а морю и океану, просторы которых она бороздит будучи офицером. Мечта исполнилась, и заветный ранг получен. Но почему-то счастья она так и не испытала, а, наоборот, с офицерского мундира Изанами ощутила себя… одинокой. Брошенной. У нее есть всё, чего она хотела всю жизнь. Однако в мыслях стало появляться как-то слишком много ненужного сожаления. Ей уже тридцать, но горизонт по-прежнему чист, и нет даже намека на чувства и любовь, которых внезапно захотело ее сердце.       Особенно сейчас, когда она смотрит на своего помощника и с трепетом души признает его небывалую красоту. Аристократические черты лица и завораживающе черные, подобно агатам, глаза манят своей таинственностью. Итачи — чистокровный японец, которого она когда-то спасла во время шторма. Его корабль разбился о скалы, вся семья погибла, поэтому на родину он возвращаться не захотел, решив служить своей спасительнице и, как он постоянно твердит, залив в себя не одну бутылку рома, старшей сестре.       В последнем Изанами не особо нуждалась, так как Кушина шестнадцать лет назад подарила своей семье прекрасную девочку, в которую все влюбились с первого взгляда. Изанами была не исключением. Свою сестренку она обожала и готова была лелеять это внеземное создание днями напролет. Ведь только этот ангелочек еще напоминал, что она — человек, а не бездушная оболочка, которая уже почти перестала чувствовать.       — Что нового?       Девушка спрыгнула на причал и вместе с Итачи направилась к начальнику порта. Помимо кораблей английского флота она заметила еще два, не похожих ни на военные, ни на торговые суда. К острову разрешается пришвартоваться только в случае необходимого допуска. Но из донесений она что-то не помнит о новых кораблях. Может отец просто забыл сказать?       Пока Итачи докладывал обо всем, что случилось за время ее отсутствия, Изанами благодатно разглядывала местные красоты, которых на континенте никогда не увидишь. Место, в котором располагался порт и возведенное поселение, располагалось в ущелье меж высоких зеленых холмов. Подступиться к перевалочной базе можно было только через порт, который охраняли курсирующие галеоны. По другую сторону от поселения начинались дикие джунгли, через которые не виделось возможным подобраться для внезапного нападения. И только высшее руководство знало об узкой тропинке, бегущей вдоль отвесных скал, внизу которых пролегала бурная река с множеством порогов. Упасть туда равносильно смерти, поэтому тыл никогда не вызывал какого-либо беспокойства. А вот порт не раз пытались захватить объединенные силы пиратов, от которых удавалось отбиться с переменным успехом. Зачастую база отделывалась некритическими разрушениями и потерями. Но однажды английский флот всё же потерял два своих судна, когда пираты подобрались слишком близко и незаметно. Тогда с берега еще долго убирали обломки кораблей, среди которых находили тела убитых матросов. Одним словом, «скучать» Изанами и ее людям не приходилось — работы всегда было невпроворот, особенно сейчас, когда в Англии сменилась власть и высшее руководство осуществляет массированный переброс своих войск в индийские и американские колонии.       — … еще Ваш отец просил напомнить, что сегодня состоится празднование в честь коронации Георга Первого, — Итачи спокойно говорил, пока вместе с девушкой лавировал между матросов, которые носили тяжелые деревянные ящики. — И он очень хочет, чтобы Вы…       Изанами резко остановилась и суровым взглядом пригвоздила своего помощника.       — Еще раз выкнешь мне, я тебя с причала сброшу, — и фыркнула, отворачивая голову в сторону океана, тихо добавляя. — Мне хоть и тридцать, но старухой я еще не…       Внезапно краем глаза она заметила чье-то приближение. Ловко крутанувшись в сторону, девушка избежала столкновения с человеком, который безвольно рухнул на деревянные доски перед ней и растерявшимся Итачи. Что это было, она так и не поняла, но руки подавать незнакомцу не стала. Лишь сомкнула брови на переносице и въедливо осмотрела упавшего мужчину.       Пока тот поднимался с причала, попутно проклиная всё и вся на этом свете, Изанами отметила, что его спутавшиеся рыжие волосы доходят ему до плеч, закрывая правую сторону лица, а последнее обладает довольно притягательной силой. Особенно большие глаза, цвет которых был подобен ее — с таким же отливом фиолетового, только у незнакомца они чуть темнее. Потрепанная одежда натолкнула девушку на мысль, что это один из прибывших торговцев. Под сюртуком медного оттенка была надета длинная синяя рубаха, из-под которого выглядывал воротник нательной рубашки. Ее рукава заметно испачкались, а потертые носки коричневых ботфортов намекнули на плачевное финансовое состояние незнакомца. Через плечо тянулось крепление с палашом. На последнем Изанами задержала взгляд, мысленно пытаясь понять, скольких людей убил этот человек. Или он только для вида носит оружие, которым и пользоваться-то, может, не умеет… Кто знает.       — Ваше разрешение будьте добры, — Изанами холодно отозвалась, встретившись взглядом с рыжеволосым мужчиной. На миг тот раскрыл рот. В глазах мелькнуло то ли непонимание, то ли тревога, за которую девушка сразу зацепилась.       Рука слегка вытащила катану из ножен, что не укрылось от пристального внимания Итачи, да и незнакомца, который от этого мигом пришел в себя. Выставив ладони, он слегка приподнял уголки губ.       — Вначале я бы хотел понять, с кем имею дело, — бархатным голосом проговорил, вызвав необычную дрожь по всему телу. Изанами поежилась под пристальным взглядом незнакомца. Внутри что-то дрогнуло, и непроницаемая маска суровости пошла мелкими трещинками.       — Капитан охраны этого острова. Изанами Намикадзе, — ровным голосом отчеканила, расправляя внезапно опустившиеся плечи.       Незнакомец незаметно сглотнул, но невозмутимости в лице так и не потерял. Только под ложечкой неприятно засосало, когда он ощутил явную угрозу в хрупкой девушке напротив. Ее молчаливый спутник вызывал у него меньше подозрений. А вот холодные глаза прекрасной дамы таили в себе нечто опасное. Но от этого не менее притягательное и желанное.       — Я прибыл на этом корабле, — и отрешенно обвел рукой причаленное судно, кладя руку на эфес своего палаша. — Мое разрешение уже лежит у начальника порта. Мы везем товары из Азии. Там и получили дозволение посетить остров Святой Елены, чтобы пополнить запасы, а потом отправиться в Англию.       На последнем слове к Изанами неожиданно подошел ее первый помощник на корабле. Кивнув рыжеволосому торговцу в знак того, что она поняла, девушка поспешила в центральный штаб. С ее уходом мужчина позволил себе выдохнуть. Некоторое время он стоял неподвижно, разглядывая корабль, на котором прибыла убежавшая девушка. Он увидел ее сразу — еще до того, как она умело пришвартовалась в порту, а потом подошла к трапу. Ее лицо в тот момент было настолько одухотворенным, что на эту красоту невозможно было не засмотреться. Подобно валькирии в боевом облачении она поразила его в самое сердце. С одного взгляда. Всего за минуту он осознал, что за свою жизнь он не видел ничего прекраснее. О такой женщине можно лишь мечтать. Каждую ночь закрывать глаза и видеть ее внеземные сапфиры, блеск которых намного ярче любых звезд во вселенной. И даже оказавшись за пределами целого мироздания он на нейдет ничего прекраснее увиденного.       — Ты чего слюни пораспускал? Так понравилась? — вдруг на плечи взгромоздилась чья-то рука, а на ухо прошептали с издевкой и явным желанием уколоть в быстро бьющееся сердце.       Шумно выдохнув, мужчина повернул голову к своему человеку. Лицо брюнета искажалось ехидной ухмылкой, а в черных глазах отплясывали озорные и явно пьяные чертята. Рыжеволосый принюхался и тотчас понял, что эта свинья опять выпила.       — Еще раз толкнешь меня, я тебе брюхо вспорю, — отпихнул от себя парня с заросшей щетиной и сальными короткими волосами цвета вороного крыла. Еще раз посмотрел на прибывший корабль той девушки и неосознанно улыбнулся, отчего брюнет подбадривающе просвистел.       — Да ладно тебе, капитан, — елейно протянув, не совсем твердым шагом поплелся уже за своим начальством, которое целенаправленно двигалось вон с причала. Здесь им делать больше нечего, ибо все дела сконцентрировались в главном штабе местной охраны. — Я ж помочь хотел… А она красивая. Еще и с кораблем. Узумаки, ты бы приценился к…       Тот, в спину которого прилетело не такое уж и абсурдное предложение, — ведь сам об этом уже не раз подумал, пока наблюдал за холодной красавицей, резко замер. Повернувшись к своему человеку, он глубоко вдохнул соленого воздуха: с этим человеком бесполезно разговаривать, когда тот под градусом… Хотя, он вообще редко когда просыхает и становится нормальным человеком.       — Меньше болтай, — Узумаки холодно прошептал и с улыбкой кивнул проходящим дамам, — мы сюда не для этого прибыли.       — Я помню!       Руки опустились на плечи начальства, но вот блестящие глазки убежали вслед уходящим девушкам, у которых так завораживающе покачивалась задняя часть платья. Сколько с ним мороки, но какая же награда его ожидает под этими тряпками…       — Но для этого у нас еще есть время, — и под ошарашенный взгляд отошел на шаг назад, скрываясь в тени высокой пальмы. — А сейчас я хочу посмотреть местные «красоты»… Не скучай, капитан.       Не успел Узумаки опомниться, как его первый помощник скрылся в одном из строений. Висевшая над входом вывеска гласила, что здесь можно не только скушать вкусный десерт, но и опрокинуть в себя несколько порций рома. Если не всю бутылку.       Идиот, — но в то же мгновение взгляд капитана устремился к концу длинной и единственной улицы этого поселения. Именно там находилось сердце военной базы: губернаторский дом и штаб охраны. К последнему он и двинулся, полетев за нестерпимым желанием увидеться с той, чей образ уже намертво въелся в его мысли и сердце, требующее новой встречи.