Мир кошмаров

Наконец-то этот ужасно тяжёлый день подошёл к концу и Сара на всех парах спешила к себе домой. Конечно, все дни были для неё тяжёлыми, но почему-то этот особенно, не смотря на свою общительность и жизнерадостность (что весьма странно для монстра) ей было тяжело заводить знакомства и делать первые шаги. Вот такой вот интересный комплекс у такого общительного монстра. А ещё любовь к мысленным рассуждениям, этого у неё точно не отнять, каждую свободную минуту она говорит сама с собой, конечно же про себя и неслышно для окружающих. Наверное, именно это и внушает ей хоть какую-то уверенность, в этом мире она привыкла сама себя подбадривать и толкать на новые начинания, только благодаря себя она добивалась чего-то в жизни и строила себя и свой внутренний мир. Кто угодно сказал бы ей, что она большая молодец, что она сделала себя прекрасной, но никто такого не скажет, потому что всем плевать на душу, да и вообще плевать. Все могут только укоризненно бросать взгляд и делать колкие замечания. Каждый раз в таких случаях она уходит в себя и просит помощи не зная у кого, она начинает оправдывать и жалеть себя, а потом её передёргивает и Сара в этот момент считает, что она не заслуживает этого, что она ужасно наглая, раз смеет оправдываться и просить помощи, даже не смотря на то, что это происходит лишь в её голове и никто всё равно не услышит её мыслей. Но время рассуждений быстро заканчивается, потому что девушка уже подходит к общаге, которая находится совсем недалеко от колледжа. Девушка окидывает готическое здания печальным взглядом, она ужасно не любит это место, эти вечно грязные коридоры и орущую вахтершу. Но когда Сара поднимается на второй этаж и открывает дверь своей комнаты, то на лице появляется тихая улыбка, всё же она ненавидит не всё, её комната для неё как пристанище. Там всё как она любит, как ей хочется. В углу стоит белая с железными прутьями кровать, а рядом небольшая деревянная тумбочка того же цвета. Напротив кровати и противоположной стены комод с вещами, а над ним круглое зеркало, весь комод усыпан разными безделушками от косметики и духов, до игрушечек и денежной мелочи; слева от входа есть ещё одна дверь, которая ведёт в ванную, а сама ванная комната совсем небольшая, где-то четыре шага в диагональ, там помещается душ, унитаз, раковина и маленький квадратик свободного места, где можно стоять. Также в основной комнате есть тумбочка, на которой она готовит, очень маленький холодильник и кухонный стол, который с одной стороны завален учебниками и тетрадями, а с другой стороны всё чисто, потому что она предназначена для еды. Также там множество полочек, которые так же завалены безделушками, которые Сара так любит и бережно (почти бережно) хранит. Она заходит в комнату и, только закрыв дверь, в два шага доходит до кровати и падает лицом в подушку. Настроение опять отвратительное, как говорится, самые счастливые и веселые люди, на самом деле очень грустные в душе. Так и она. Девушка переворачивается на спину и берёт в руки одну из тех самых безделушек, которая лежала на тумбочке. Это обычный снежный шар, она легонько треплет его и на риновый* лес начинает сыпаться снег. Этот шар ей подарила давняя подруга, с которой сейчас она не общается, но на душе всё равно становится тепло от тех старых воспоминаний. Конечно, было бы более драматично, если бы этот шар подарила ей мать перед смертью, а до этого они были очень близки и Сара пошла именно в неё своей душой, но нет. Оба её родителя живы и общается она с ними так себе. Как это принято для монстров они не лучшие родители, они всегда наплевательски относились к ней и только пинали за учёбу. Они всегда говорили, что у неё нет будущего и никогда ей не стать знаменитым монстром, что пусть лучше учиться готовить и убираться, чтобы найти нормального мужа, ну прямо каменный век! И то они утверждали, что такая дурнушка, как она никогда, не найдет себе парня, отличная моральная поддержка. Наверное, именно из-за них у нее и зародились все комплексы.  — Но зато сейчас я всего добилась сама, я поступила на бесплатное и мне даже платят стипендию, мне хватает денег, чтобы снимать отдельную комнату в общаге и вообще… Она встала с кровати и подошла к зеркалу. Девушка аккуратно дотронулась до своей кожи, которая на ощупь была похожа на ткань, затем провела пальцами по шву, сделанному так грубо и неаккуратно, потом она схватилась обеими руками за голову и волосы, словно солома больно уколола пальцы, она всматривалась в свои чёрные и безжизненные глаза, пытаясь там что-то разглядеть. Но ничего не было видно, они были словно угольки, и только когда она злилась можно было увидеть красные от жара пятнышки на этих угольках. Закрыв лицо руками, Сара горько зарыдала. Она упала на колени и громко всхлипнула. Если бы у неё спросили, что случилось, то она бы ответила что-то типа «Ничего, всё нормально, я просто очень устала и оно как-то само, так бывает, всё нормально…» Но на самом деле ей было очень плохо, она считала себя уродиной. И знала, что никогда в жизни не понравится не одному парню. У неё было очень много знакомств, но всё дело было в том, что это и есть знакомые, не друзья. И никто на неё никогда не смотрел, как на девушку, а это только подтверждало слова родителей. Она ещё раз громко всхлипнула и упала боком на пол, столько внутренних терзаний собралось в её душе, никто не разделит её участи, никому нет дела до её чувств и души, она проявляет всегда столько добродушия, столько любви и сияния к окружающим, но никто никогда не проявит того же к ней. Тут раздался телефонный звонок, она остановилась и, поднявшись на коленях, подползла к тумбочке и посмотрела кто же ей звонит. На экране высветилась кровавая улыбка и подпись «Джефф». Сара быстро вытерла слезы, сделала пару вдохов и наконец ответила:  — Да?  — Это Сара Кинг? — раздался голос из трубки.  — Да, это я. Ты что-то хотел?  — Я на днях устраиваю вечеринку и хотел обратиться к тебе за делом. Конечно, если ты сможешь это сделать, то ты приглашена, ну и я естественно заплачу.  — Джефф, говори по делу.  — А, да. Мне нужно достать препарат, сказали, что ты можешь это организовать. Я, конечно же, мог бы и сам поискать, но моих поставщиков накрыли и ближайшее время я не могу брать там. Заморачиваться особо не хочется, так что я лучше чуть больше заплачу.  — Хорошо, когда и сколько тебе привезти?  — Завтра вечером, одну пачку.   — Хорошо.