Планета Хогвартс

Северус, Твое сообщение перенаправлено в Попечительский Совет. Ждите его членов и меня 16 сентября утром, с проверкой правомерности действий преподавателей Хогвартса. Амелия Я попросил Арея пока не вмешиваться: мы хотели знать, до чего дойдет Амбридж. В пять вечера в пятницу я в последний раз, как я от всей души надеялся, постучал в дверь кабинета Амбридж и услышал, что могу войти. На покрытом кружевной скатертью столике ждал чистый пергамент, рядом лежало черное заостренное перо. — Вы знаете, что вам делать, мистер Поттер, — сладко улыбнулась Амбридж. Я взял перо и бросил взгляд в окно. Если бы переместить стул вправо всего на какой-нибудь дюйм... Притворившись, что подвигаюсь ближе к столу, я смог это сделать. Теперь видно было, как вдалеке летает над полем для квиддича команда Гриффиндора, видны были и полдюжины темных фигур, стоявших около трех высоких шестов с кольцами. Это наверняка были кандидаты во вратари, ожидающие очереди показать, на что они способны. Понять, кто из них кто, на таком расстоянии было невозможно. «Я не должен лгать», — написал я. Надрезы на тыльной стороне правой кисти открылись и снова начали кровоточить. «Я не должен лгать». Надрезы углубились, руке стало горячо и больно. «Я не должен лгать». По запястью потекла кровь. Я еще раз улучил момент и посмотрел в окно. Кто бы ни защищал сейчас кольца, он делал это из рук вон плохо. За те считанные секунды, что я осмелился глядеть, Кэти Белл забросила мяч дважды. Я перевел взгляд на закапанный кровью пергамент. «Я не должен лгать». «Я не должен лгать». Я поднимал глаза всякий раз, когда ситуация казалась благоприятной, — когда, например, слышал скрип пера Амбридж или шорох выдвигаемого ящика стола. Третий из испытуемых выглядел сносно, четвертый ужасно, пятый уклонился от бладжера очень хорошо, но тут же пропустил легкий мяч. Сумерки за окном быстро сгущались, и я не знал, смогу ли разглядеть шестого и седьмого. «Я не должен лгать». «Я не должен лгать». Уже весь пергамент был алый от крови из руки, которая очень сильно болела. Сразу после отработки Арея попрошу, это уже слишком. Когда я опять поднял голову, уже совсем стемнело и на поле для квиддича ничего не было видно. — Давайте ка мы с вами взглянем, усвоили ли вы урок, - прозвучал через полчаса мягкий голос Амбридж. Она подошла ко мне и протянула короткопалую, с перстнями, ладонь. Я подал ей руку, и она стала рассматривать слова, врезавшиеся в кожу. Она смотрела на меня, растягивая в улыбке широкий и дряблый рот. — Больно, не так ли? — мягко сказала она. — Что ж, я полагаю, вы получили необходимое внушение, мистер Поттер. Можете идти. Я схватил сумку и, как мог, быстро вышел из кабинета. — Мимбулус мимблетония! — выдохнул я перед портретом Полной Дамы, и тот в очередной раз распахнулся. В гостиной меня встретил радостный вопль. Рон Уизли, сияя и обливаясь сливочным пивом, сидел с кубком в руке. — Рон, иди сюда! Посмотрим, годится ли тебе старая игровая мантия Оливера, — позвала его Кэти Белл. — Можно будет убрать его фамилию и поставить твою... Когда Рон отошел, ко мне решительными шагами приблизилась Анджелина. — Прости, Поттер, я немного погорячилась, — коротко сказала она. — Нервное это дело — руководить командой. Я начинаю думать, что не всегда была справедлива к Вуду. Слегка нахмурившись, она смотрела на Рона поверх края поднятого кубка. - Должна сказать, что я от него не в восторге, — сообщила она без обиняков. — Хотя, надеюсь, потренируется — и дело пойдет. Ведь у него в семье были хорошие игроки. Если честно, я взяла его только потому, что рассчитываю на большее, чем он показал сегодня. И Викки Фробишер, и Джеффри Хупер летали лучше, но Хупер самый настоящий нытик, он вечно на что-то жалуется, а Викки состоит во всех обществах, какие есть. Она мне прямо сказала, что если тренировка совпадет с собранием Клуба ворожбы, то она выберет клуб. Как бы то ни было, первая тренировка у нас завтра в два, так что изволь на этот раз быть. Когда мы пришли на защиту от Темных искусств, Амбридж уже ждала нас в классе. Она напевала под нос и чему-то своему улыбалась. — Волшебные палочки убрать, — с улыбкой распорядилась она, и оптимисты, вынувшие свои палочки, с сожалением спрятали их обратно в сумки. — На прошлом уроке мы закончили главу первую. Прошу раскрыть книги на странице девятнадцать — приступаем к главе второй: «Общие теории защиты и их происхождение». От разговоров можно воздержаться. Все с той же широкой самодовольной улыбкой она села за стол. Ученики с громким вздохом разом раскрыли книги. Тут я заметил, что Юля подняла руку. Профессор Амбридж тоже это заметила, но, похоже, у нее была выработана тактика именно на такой случай. Она не притворилась, будто не видит поднятой руки, а, наоборот, встала, прошла вдоль переднего ряда и, остановившись перед ней, наклонилась к ней и шепотом, чтобы не слышали остальные, спросила: — Что, мисс Боунс? — Я уже прочла вторую главу. — Тогда переходите к главе третьей. — Ее я тоже прочла. Я прочла всю книгу. Профессор Амбридж моргнула, но быстро овладела собой. — В таком случае вы можете сказать мне, что говорит Слинкхард в главе пятнадцатой о контрзаклятиях. — Он говорит, что это неправильное наименование. Он говорит, «контрзаклятием» люди называют свои заклятия для того, чтобы это звучало более приемлемо. Профессор Амбридж подняла брови, и я понял, что это произвело на нее впечатление. — Но я не согласна, — продолжала Юля. Брови у Амбридж поползли еще выше, и взгляд стал еще более холодным. — Не согласны? — Да. Мистер Слинкхард не любит заклятий, правда? Но, думаю, они могут быть очень полезны, если ими пользоваться для защиты. — Вы так думаете? — Профессор Амбридж выпрямилась. — Боюсь, что в этом классе нас интересует мнение мистера Слинкхарда, а не ваше, мисс Боунс. Довольно. Амбридж отошла и повернулась лицом к классу, от веселости ее не осталось и следа. — Мисс Боунс, я снимаю с Гриффиндора пять очков. По классу пробежал шумок. — За что? — сердито спросил я. — Только не задирайся, — шепотом взмолилась Гермиона. — За неоправданное нарушение хода занятий, — спокойно произнесла профессор Амбридж. — Я здесь для того, чтобы внедрить одобренную методику, не поощряющую учеников высказывать свое мнение о предметах, в которых они мало смыслят. Ваши прошлые преподаватели этой дисциплины, по-видимому, давали вам больше воли, но ни один из них — за исключением, возможно, профессора Квиррелла, который хотя бы ограничивался темами, проверенными на протяжении веков, — не удовлетворил бы министерскую инспекцию. — Да, Квиррелл был чудесным учителем, — громко сказал я, — только с одним маленьким недостатком: у него Волдеморт торчал из затылка. - Что?! - Волдеморт, - сказала Юля. - Он вселился в Квиррелла. Оглушительная тишина. Затем: — Я думаю, еще одна неделя дополнительных занятий принесет вам пользу, мистер Поттер и мисс Боунс, — вкрадчиво проговорила Амбридж. Так Юлька тоже умудрилась нарваться. Ну не смогла она молчать, когда старая жаба начала вновь нападать на меня. Так что следующей неделе мы сидели на отработке вдвоем. Юля и об этом написала тёте. Та поблагодарила за информацию и написала, что постарается проверить на уроке у Амбридж всё до дюйма и до единого слова. Она же предложила еще и Рите написать - так как Амбридж назначил сам Фадж, ее пока можно только приструнить, но не уволить, и кто знает, как надолго она притихнет. И, по крайней мере, нам обоим было хотя бы повеселее, хоть нас и рассадили по разным углам кабинета. Но всё равно, взаимная моральная поддержка помогала переносить наказание легче. И, конечно, ментальная магия помогала. Амбридж ей не владела, и даже не подозревала, что у нее прямо под носом идет обсуждение, как её будет в понедельник приструнять тетя Амелия. Но очень удивлялась, почему следы от наказаний пропадают уже к следующему утру, злилась, но что бы ни делала, это было бесполезно: они все равно пропадали. Арей с сыном успешно от нее скрывались. Шестнадцатого утром она прибыла. С ней было также и ещё несколько человек. История магии, сдвоенное зельеварение... члены Попечительского совета и миссис Боунс-Снейп задавали вопросы учителям и ученикам и что-то записывали на своих пергаментах. — Очень хорошо, профессор Снейп, — наконец сказала Амелия, — результаты проверки вы узнаете через десять дней. Я пошлю вам сову. Впереди был урок ЗОТС. Там было то же самое. - Какие у вас отношения с учащимися? - спросила миссис Боунс-Снейп. Этот вопрос она задавала и другим. Биннс хмыкнул и сказал, что все вроде нормально и претензий у него нет. Лебедев ответил, что это зависит от самих учеников, их усердия и поведения. - О, Амелия! - слащаво улыбнулась Амбридж. - Замечательно! Недели не прошло, как я уже была их любимым преподавателем! - А вот до меня дошли другие сведения. Например, мистер Поттер... - О, вы должны понять меня. Мистер Поттер - трудный ребенок, как и мистер Маркинсон, и как бы мне ни было тяжело вам говорить об этом, мисс Боунс. Это вполне закономерно. Ребята росли без родителей, и в результате не были воспитаны должным... - То есть вы хотите сказать, что я не способна правильно воспитать собственную племянницу, так, Долорес? - Я ни в коем случае не обвиняю вас, Амелия, но подростки часто отбиваются от рук. Особенно потомственные гриффиндорцы. Увы, в ее возрасте... - Возраст тут ни при чем, Долорес. К слову сказать, сколько раз вы подлизывались к профессору Слизнорту, чтобы отмазал вас от отработки? Вот, например, вы хоть и стали старше, но умнее, похоже, не стали. Кто вам дал вообще право назначать подобные наказания? Вы вообще в курсе, что причинение вреда здоровью учеников влечет за собой для преподавателя? Это как минимум увольнение и запрет на преподавательскую деятельность на десять лет. - Вы не сможете меня уволить, Амелия! - взвизгнула Амбридж. Она уже не улыбалась, а выражала крайнее возмущение. - Фадж вот-вот назначит меня Генеральным Инспектором! - А он знает о том, как вы обращаетесь с учениками? Или вы вешаете ему ту же лапшу насчет любимого учителя? Может, мне самой сообщить ему правду? - Давайте договоримся, Амелия. Я не буду трогать мисс Боунс, из уважения к вам, и небольшая компенсация... - То есть взятка? Нет, Долорес! Я хочу, чтобы вы нормально обращались со всеми учениками, а не только теми, чьи родные занимают высокие должности! И взяток - запомните это - я не беру! Это против моих моральных убеждений, не говоря уже о том, что это деяние уголовно наказуемо! Вы ведь не хотите провести пару месяцев в Азкабане? - Вы угрожаете мне?! - Я вас предупреждаю. Еще одна подобная отработка, а я теперь буду устраивать проверки раз в месяц и опрашивать учеников и преподавателей, и я сообщаю куда следует обо всех ваших делишках!