Настоящая

Казалось еще только вчера расслабленная и очарованная умопомрачительным сексом, охлажденная и успокоенная мягким душем, она погрузилась в уютную мягкость постели нежно обвиваясь вокруг него и прощаясь с ним на ночь легким поцелуем, сегодня Диана резко открывает глаза и первым делом тянется к телефону. Она проснулась раньше, чем зазвонил будильник и видит, что у нее есть лишнее время, чтобы проверить новости. Или поработать. Или… Несколько томительных минут после пробуждения она мечтательно улыбается, вспоминая вчерашний вечер, снова и снова. Желание мужа, неожиданно-ошеломляющее, дикое, захватывающее.Его хватку на бедрах, его обжигающий стон, его уверенные движения и самое любимое: его губы на ее губах. Вместе с томными ощущениями оживает вчерашнее беспокойство, и начинает зарождаться неуверенность. Диана до сих пор не знает, что именно так его завело, хотя, конечно же пара мыслей у нее есть. Она их гонит, не желая переключаться. Ее цель на это утро вполне конкретна: тело откликнулось на калейдоскоп коротких воспоминаний слишком сильно и очевидно, чтобы она могла это проигнорировать. Она лежит, прислушиваясь к себе, и осознает, что все, что ей нужно – подтверждение или опровержение своих сомнений. Она слышит шум воды и понимает, что у нее есть немного времени, чтобы привести себя в порядок. Чувствуя напоминающие покалывания в теле, встает с постели и за пару секунд обдумывает порядок действия. Она быстро находит один из тех кружевных комплектов, которые ему нравятся. Колеблется рядом с туалетным столиком, но все-таки берет косметичку и отправляется во вторую ванную комнату. Это глупо, но косметика позволяет ей почувствовать себя уверенней. Ее волосы в привлекательном беспорядке, Диана даже не думает их укладывать. Осматривая себя в зеркале и ей нравится то, что она видит. Глаза, подчеркнутые тушью светятся влюбленностью и предвкушением. Розовые подкрашенные губы изгибаются в улыбке, напряжение отступает все дальше. Она возвращается в постель, слышит, как Курт наносит пену для бритья. Укладывается и зовет его через пару минут. Взъерошенный, ничего не подозревающий вид мужа, вызывает у нее улыбку. Она прикусывает губу, наблюдая с какой легкостью он принимает ее намек и как согласно усмехается в ответ на приглашение. Это больше похоже на опровержение, и она успокаивается, позволяя телу расслабиться, и смех облегчения рвется из груди. Диана еще пытается сдержатся, когда он стремительно возвращается к ней, торопливо проводит ладонью по щеке, стряхивая невидимые остатки пены. Но смеется в голос, видя его реакцию, и щурится от удовольствия в ответ на то ли мурлыкающий, то ли рычащий звук согласия. Она почти восторженно поднимает одеяло, и он сразу же прижимается к ней. Курт целует ее без предисловий, положив руку на затылок, и она отвечает на поцелуй с той же откровенностью. Он пахнет пенной свежестью и щеки все еще холодные после бритья. Ее пальцы тут же запутываются в его волосах, он проскальзывает рукой под нее, они целуются несколько минут, пока он не отрывается от ее губ и не проводит кончиками пальцев по шее прорисовывая легкую дорожку вниз, к груди. Она мягкая и теплая, и ее губы пахнут мятой и чем-то цветочным. Курт думает о том, как был нетерпелив вчера, впервые за долгое время забыв об сдержанной щепетильности, появившейся после того как SWAT вторгся в их дом. Нежность рождается где-то в грудной клетке, замысловато сплетается с желанием заняться любовью с женой и сделать все по-другому. К тому же он был так измотан в конце, что ему понадобится сегодня чуть больше времени, и он знает, как это использовать. Он скользит губами от ее губ по скуле, задерживается несколько прекрасных мгновений на шее и опускается ниже, слегка отдвигаясь и освобождая для себя пространство. Диана уже поняла, что сейчас произойдет, разочарование вспыхивает и тут же гаснет отодвинутое на задний план поднимающимся возбуждением. Она знает, что все будет восхитительно. Только вместо необузданного страстного ритма, возникшего из до сих пор нерасшифрованных ею обстоятельств, выверенный временем и опытом точный алгоритм последовательных действий. Она ничего не имеет против, пока он прикасается к ней так, как будто умрёт, если этого не сделает. Даже если это будет привычный, хорошо знакомый рисунок движений. Пускай это идет слегка вразрез с ее сегодняшними ожиданиями, она умеет перестраиваться на ходу и, как всегда, надеется, что сможет получить все. Он оглаживает ее грудь, сначала кончиками пальцев, потом едва сжимая. Сегодня он сделает то, чего не сделал вчера. То, что доставляло им обоим затягивающее удовольствие. — Сколько у тебя времени? — Он проводит языком в образовавшейся от давления его ладоней ложбинке между грудей. Его глухой голос отдается эхом вызывая новую волну нетерпения. Она шепчет: — Около часа. Чувствует кожей, как его губы изгибаются в ухмылке. Он делает медленное движение головой и мягко царапает ее своими усами. — Хорошо, — коротко бормочет он, оставляет еще один поцелуй на мягкой плоти и слегка перемещается назад. Он отводит кружево бюстгальтера в стороны, обнажая уже затвердевшие соски, прижимается губами и дразнит кончиком языка. Совершает несколько круговых движений и повторяет их на другом соске. Оставляет сентиментальный поцелуй на маленькой родинке на правой груди. И снова проводит языком по соску, на это раз втягивая его сильнее, чуть сжимая зубы, нежные и грубоватые действия чередуются с узнаваемой, желанной сейчас, предсказуемостью. Она всхлипывает, изгибается, не выдерживает и тянет его лицо к себе жадно целуя, пытаясь разбавить звенящее напряжение. Его ладонь на ее ягодице, сжимается и разжимается, до тех пор, пока она снова не стонет ему в губы. Их пальцы встречаются на кружеве ее белья, они тянут его вниз одновременно. Его правая рука на линии ее плеч, пальцы на округлой твердости сустава, удерживают ее на месте. Он смотрит ей в лицо, когда едва прикасается к ней. Она моргает несколько раз старясь сфокусировать взгляд на нем, и это одна из самых интимных вещей, происходящих между ними. Из ее полураскрытых губ врывается первый громкий всхлип, когда он закрывает отяжелевшие веки и наконец-то прикасается к ней по-настоящему. Он восхищенно изучает ее, очень-очень влажную. Медленно перебирает пальцами, находя все срытые нежные детали, податливые неровности и крошечные изгибы. Ее тело откликается на его мягкие массирующие движения — завораживающе вздрагивает. Обычно она позволяет ему мучить свое тело так долго, сколько сможет выдержать, но уже и так слишком завела себя мыслями и образами вчерашнего вечера. Она нетерпеливо тянется к нему, проникает под боксеры, чувствует под кончиками пальцев нежную кожу и твердую мышцу, испытывая животный необъяснимый восторг, как и каждый раз, когда осознает эту реакцию. Его дыхание сбивается. Она делает несколько плавных движений, наслаждаясь им, чувствуя, как он снова начинает движение пальцами, повторяя ее ритм. Она двигает бедрами ему навстречу, понимает, что больше не может ждать и шепчет его имя. Курт отводит руку от нее, и она разворачивается к нему спиной. Он порывисто избавляет ее от уже стянутого наполовину бюстгальтера, задерживается на несколько секунд огладить изящные, уязвимо подставленные под его сильные пальцы позвонки, находит идеальное место для своей ладони на ее груди. Ей нравится эта поза, угол проникновения и тот факт, что он захватывает ее в капкан своих рук. Диана слегка выгибается, и он проскальзывает в нее, замирает, наслаждается встречной пульсацией, ее телом, таким узким и горячим в этом положении, и пока едва ощутимым скольжением. Она поспешно вжимается ягодицами в него, принимая всю его длину. Он придерживает ее за бедра, начинает двигаться медленно. Так медленно, что она почти рычит от нетерпения. Стоит ему набрать темп, который приведет ее к разрядке, он останавливается, и она всхлипывает. Их движения синхронизируются, и когда он останавливается снова, она замирает. Диана знает, что он делает, и ничего не имеет против. Хотя ее тело просит о большем, ее разум дрейфует в ускользающих ощущениях этого сексуального транса. Воспользовавшись паузой он жадно целует ее шею, как и всегда в такие моменты у него в голове крутится сотни слов о том, как он обожает ее, как ему нравится спать с ней, что своим телом и стонами она сводит его с ума, что если бы он мог, он бы остался с ней в этом моменте навсегда. Но может прошептать только одно. Она сдавленно стонет, слепо тянется, проводит рукой по его волосам, поощряя прикосновения губ, бессловесно просит двигаться дальше. Он снова набирает скорость и снова останавливается. Подушка в ее кулаке безнадежно сминается все сильнее, лишь наполовину заглушая ее жаждущий вздох. Курт делает это снова и снова, пока она не сжимает его ладонь на своём бедре так сильно, что наверняка оставляет следы от ногтей, однозначно давая понять, что уже на грани. Он и сам на пределе, поэтому набрав снова темп больше не останавливается, направляет свою руку между ее бедер, и тут же возвращает ладонь обратно на бедро понимая, что ее собственные пальцы уже там, и жарко стонет от картинки, неизбежно всплывающей под закрытыми веками. Мысль о том, что Диана сейчас прикасается к себе, заставляет его двигаться все быстрее, пока он не чувствует знакомую дрожь в ее теле, громкий, звенящий стон и импульсивное сжатие вокруг его члена, продолжительное и идеальное. Ей кажется, что он кончает практически одновременно с ней. У нее кружится голова от беспрерывных стонов, она снова находит его ладонь на своём бедре, накрывает мягко и одобряюще, разделяя с ним этот ценный момент одновременного оргазма. Чувствует его ласковые ленивые поцелуи в плечо, его неглубокие едва заметные движения, вокруг которых она до сих пор сладко сжимается и вздрагивает. Окситоциново-расслабляющий дурман постепенно разносит под кожей искрящееся тепло. Она потягивается и разворачивается к мужу, так же как он сделал это вчера, оглаживает порозовевшую кожу щек кончиками пальцев, целует сквозь улыбку легко, нежно, благодарно. Привычно устраивается на нем. — Мы опоздаем, — тихо говорит Курт. Его расслабленный голос и удовлетворенный тон отзываются в ней собственным удовлетворением. — Немного, — соглашается Диана, закрывает глаза, вбирая последние мгновения этого утра, и просит, — еще пару минут. На его плече, обрамленная лаской его рук, она чувствует себя счастливой и довольной. И все же, все же… Привычное удовольствие все еще резонирует со вчерашним фейерверком эмоций, отголоски самого первого раза цепляют ее внимание своей ускользающей яркостью. Диана получила опровержение своего беспокойства, но ей этого недостаточно. Она хочет получить все.